Часть 5 (1/1)
На первую половину дня было запланировано столько дел, что даже пяти минут для встречи с адвокатами выкроить было практически невозможно. Это разозлило Андрея настолько, что он, наконец, решился на кардинальные меры. Ну, сколько можно было пахать сутками без выходных и отпусков, дневать и ночевать на работе, гореть и сгорать на ней? Давным-давно пора было реорганизовать управление компанией, но прежде ему это было ни к чему. Прежде ?Zimaletto? было его единственным домом, единственной семьей, единственным поводом для радости и печали, поэтому совершенно естественно, что все заботы о своем единственном детище он взял в свои руки. Сейчас же у Андрея появилась настоящая семья?— любящая и горячо любимая женщина, в которой зародился и вызревал, грозя распуститься невиданной красотой и благоуханием, плод их любви, его, только его семья, которую он всегда хотел и которой у него никогда не было. Так что пусть теперь работа подвинется, пусть оставит ему силы и время на самое главное, на Юльку и Женечку.Сказано-сделано, и уже к десяти часам утра официальным приказом по ?Zimaletto? было назначено два управленца?— молодых, перспективных, рвущихся в бой парней, с равными зарплатами, правами и обязанностями, право окончательного решения Андрей оставил за собой. Этому трюку Жданова научила жизнь: хочешь, чтобы на тебя работали не за страх, а за совесть, создай здоровую конкуренцию между людьми, хорошо, даже очень хорошо плати обоим, обрисуй перспективы победителя, ни в коем случае не устанавливай конкретные сроки финального конкурса и держи под контролем соревнующихся. Вот и весь секрет.Так что, когда на мобильном высветилась надпись ?Зорькин?, у Андрея уже было полно свободного времени, а беседа с адвокатом осталась далеко позади.—?Николай! Вы? Что-то случилось? —?вместо приветствия спросил донельзя удивленный Жданов.—?Еще как случилось. Нам срочно нужно встретиться.?Срочно! —?взволнованно начал Коля. —?Это в ваших же интересах.—?Срочно никак не получится, ближе к вечеру вас устроит?—?Нет! Нам немедленно нужно увидеться,?— настаивал Зорькин. —?Немедленно!—?Ну, не пожар же у вас, правильно? Значит, потерпите. У меня сейчас очень важное дело, которое я не собираюсь откладывать из-за.—?Пожар! Именно, что пожар, и не у меня, а у вас. Так что наша встреча в ваших интересах и вам больше нужна, чем мне, дело касается Юлианы.Тормоза, истерически взвизгнув, высекли искры из-под колес, машина, дернувшись, встала на месте, как вкопанная, и тут же содрогнулась, получив хороший пинок от едущего сзади джипа, но Андрей даже не осознавал, что только что попал в ДТП, сам же его спровоцировав, что какие-то два амбала стучат в окна его машины и матерятся трехэтажным матом, что сам он ударился лбом о руль и кровь из рассеченной брови тоненькой струйкой стекает на коврик. Он только тупо смотрел на брезгливо отброшенный мобильный, из которого до сих пор что-то кричал Зорькин, и думал, что у него опять отнимают жизнь. Затем послышался звон разбиваемого стекла, щелчок замка дверцы, и чья-то рука потрясла его за плечо.—?Слышь, мужик, ты там жив?—?Нет,?— ответил Андрей, но так тихо, что его никто не услышал,?— меня только что убили, я умер.И в этот самый момент так ему захотелось жить, так захотелось еще хоть раз увидеть свою Юльку, что он решил никому, тем более какому-то хлюпику Зорькину, не позволить снова отнять у него самое дорогое. Поднял с пола мобильный, испачканный его кровью, положил на сидение рядом, затем посмотрел невидящим взглядом на мужика, державшего его за плечо, сбросил его руку, резко закрыл дверцу с разбитым стеклом и до упора вдавил педаль газа. И совершенно не слышал, как вслед ему неслось: ?Козел!.. Идиот!.. Болван!.. Урод!.. Проверь тормозные колодки, искрит?. Впрочем и мата, и всего остального он тоже не слышал.Немного придя в себя, Жданов решил изменить свои планы?— не только получить свидетельство о разводе, но и сегодня же зарегистрировать с Юлькой брак, чтобы никаким Зорькиным не удалось их разлучить, а в том, что именно такие намерения были у Николая, Андрей не сомневался ни секунды. Заехав в какой-то переулок, он остановил машину, вышел из нее, осмотрел повреждения и вызвал техпомощь, а сам, поймав такси, поехал домой, не забыв купить целую охапку садовых ромашек. Однако предварительно перезвонил Кольке, хотелось выяснить, что ему было нужно от Юлианы, и заверить его, что он никому не позволит даже приблизиться к его девочке. Драться будет, зубами грызть любого, кто только помыслит их разлучить. Он однажды уже отошел в сторону, и чуть не сдох, не жил?— выживал, пока Юльку не встретил. Больше он свою голову ни на чей алтарь класть не намерен.—?Извини, попал в небольшое ДТП. Я готов встретиться, записывай адрес, я буду дома через пятнадцать минут.—?Андрей, Юлиана не должна знать о нашей встрече, так что я к тебе домой не пойду.—?Свободен! Я не собираюсь ничего скрывать от Ю…—?Знаешь, чья она дочь? —?перебил Николай.—?Мне все равно, хоть Путина, понял? Пока.—?Она дочь Кати Пушкаревой! —?успел крикнуть Зорькин.—?Что? —?Жданову показалось, что чей-то апперкот все же достал его, и дышать стало нечем. —?Где ты, куда мне приехать? —?уже обреченно, потухшим голосом спросил он.—?Я буду в ?MC Traders?, это бар-ресторан недалеко от ?Zimaletto?.—?Найду. Хотя… Знаешь что, а на фига ты мне нужен, мсье ЗорькИн? Дай-ка мне номер телефона Кати, я лучше с ней сам поговорю.—?Нет, этого я не могу сделать, я должен спросить у нее…—?Коленька,?— перебил его Андрей,?— хочешь спросить? Спрашивай. Не хочешь?— не спрашивай. Ты, как я понимаю, должен был сообщить мне информацию и какую-то просьбу? Так?—?Так.—?Я тебя увольняю с должности парламентария. Все переговоры с Катей я буду вести лично, и никак иначе. Бай-бай.Жданов и сам не мог понять, что на него нашло, почему он вдруг взбесился и резко передумал встречаться с Николаем, почему решил действовать на свой страх и риск.?А потому что достало! —?подумал он. —?Двадцать лет прошло. Сколько можно? Хватит! Я виноват перед Катей? Да, я виноват! Но даже за убийство дают определенный срок и далеко не всегда пожизненный. Будем считать, что я свое отсидел, вышел на свободу с чистой совестью. Все! Я теперь имею право любить, кого люблю, и жить, как хочу, я тоже имею право. И мой сын не должен расплачиваться за мои преступления. Небось хотят заставить Юльку сделать аборт. Фиг им! Не дам! Это мой сын и моя жена. Точка!?.Безумно захотелось выпить, так безумно, как было только сразу после реабилитации, но Андрей заставил себя пройти мимо бара, расположенного практически рядом с домом, и решительно вошел в подъезд. Двери квартиры в этот раз он открыл сам, хотел проскользнуть в ванную и смыть кровь с лица, чтобы не пугать Юлиану, но она услышала, как поворачивался ключ в замке и выбежала в прихожую.—?Ой, у тебя кровь на лице! Что случилось? —?испуганно спросила она, но тут же взяла себя в руки, потянула его на кухню и стала перекисью обрабатывать ранку.—?Ничего не случилось, солнышко,?резко затормозил, и вот результат.—?Башкой о руль? —?деловито спросила девочка.—?Да.—?Шея не болит? Сотрясения не было?—?Ничего не болит, но машина в ремонте.—?Бог с ней, с машиной, это всего лишь железо, главное, что ты цел. Я бы не пережила, если бы с тобой что-то случилось, так что ты береги себя. Договорились?—?Договорились.—?Вот и молодец. Рана не глубокая, я все промыла и заклеила, а сейчас поцелую и все заживет.Она наклонилась, чтобы поцеловать, но Андрей руками обхватил ее лицо и начал очень жадно и пристально рассматривать Юльку, пытаясь найти в ней хоть что-то, напоминающее Катю, и вместе с тем очень боялся найти. Боялся, что полюбил не ее, а напоминание о той, большой и трудной любви. Ничего! Слава Богу, ничего, кроме цвета глаз. Можно было спокойно выдохнуть.—?Ты чего на меня так смотришь?—?Любуюсь самой красивой медсестрой на свете.—?А! Это можно! Я тебе разрешаю сколько угодно мной любоваться,?— она засмеялась. —?А есть ?любователь? хочет? И вообще, ты почему так рано?—?Есть хочу, даже очень. А рано, потому что соскучился.—?Тогда иди мыть руки, а я накрою на стол.Андрей пошел в ванную комнату, незаметно прихватив с собой Юлькин мобильный, закрыл на защелку двери, быстренько нашел в записной книжке ?мама? и переписал номер в свой аппарат. Затем вымыл руки, лицо и вернулся в кухню. Пообедал без единого возражения, хоть есть совсем не хотелось, и встал из-за стола.—?Все, солнышко, мне пора бежать, но очень скоро я вернусь, и мы с тобой поедем по всяким делам и развлекушкам. Договорились?—?Вместе с тобой, хоть в ад.Юлька приподнялась на цыпочки, задрала вверх подбородок и вытянула для поцелуя губы. У Жданова сжалось сердце, ему почему-то представилось, что это могут быть их последние счастливые мгновения, последний, не омраченный прошлым, поцелуй. Он обнял ее прижал к себе, провел губами по лбу и щеке, в горле запершило, а на глаза навернулись слезы. Опасаясь, что она заметит его состояние и начнет расспрашивать, Андрей быстро чмокнул свою девочку в губы и выскочил за входную дверь.Устроившись в самой конце аллеи в укромном уголке парка, расположенного рядом с его домом, Жданов долго-долго смотрел на экран мобильного и все никак не мог решиться набрать номер. Ну, не знал он, как начать разговор через двадцать лет, не знал. И с кем говорить, он тоже не знал. С женщиной, которую он когда-то безумно любил? С матерью его любимой женщины? А если это одно и то же лицо? Глупо, Господи, как все глупо и подло в его такой непростой жизни…Время шло, нужно было на что-то решаться. И он решился, набрал номер, глубоко вздохнул и нажал кнопку ?вызов?.—?Алло,?— почти сразу же он услышал давно забытый голос с хрипотцой.Андрей прислушался к себе, не дрогнуло ли у него сердце. Нет, не дрогнуло. Вернее, дрогнуло, но совсем по другой причине, он панически боялся, что Юльку отнимут.—?Алло! Кто там балуется? Говорите!—?Здравствуй, Катя, это Андрей…