1 часть (1/1)

Вам когда-нибудь было настолько плохо и больно, что вы хотели кричать, но не могли, потому что сил уже не было, ведь последние ушли на то, чтобы плакать днями напролет у могилы самого дорогого тебе человека? Нет? Ну что ж, тогда я вам завидую…*** Бойер и не помнил точно, когда именно это началось. Точнее, дату шатен помнил прекрасно, ведь она, подобно татуировке, что была сделана швейной иглой рукой неумелого друга, навсегда останется уродливой отметиной на его сердце и будет сопровождать до самого последнего вздоха. Прямо сейчас, шатен сидел в ванной, наполненной ледяной водой, прямо в одежде, и смотрел точно в стену напротив него, пытаясь почувствовать хоть что-то кроме огрушающей пустоты, что буквально разрывала на клочья изнутри. Ледяная вода будто бы обжигала тонкую и сухую кожу, непременно оставляя за собой раздражение и красные пятна, но парню уже было все равно.—?Мне так тебя не хватает, ты бы знал. —?Снова проговаривает младший, а его голос раздается эхом в оглушающей тишине ванной комнаты, что буквально била по ушам, и прислоняется затылком к мокрой от ледяной воды кафельной плитке, что покрывала всю стену позади него. Говорить с самим собой стало уже привычкой, Бойер уже перестал ждать ответа, он прекрасно понимал, что его больше никогда не последует. Шатен лишь на секунду закрывает глаза, которые очень сильно болели от слез и обезвоживания.*** Младший планировал прикрыть глаза совсем не на долго, но кажется уснул, попав в цепкие лапы Морфея на добрых пару часов. Шатена пробудили звуки, что по всей видимости доносились с кухни: это не могло не настораживать, ведь парень жил один, начиная с того самого дня. Он поднялся на ноги, пытаясь быть максимально тихим, но вода, стекающая с одежды парня, нарушала его планы. Решив, что в любом случае элемента неожиданности он уже лишен, шатен отжимает футболку и выходит из ванной, направляясь прямо на кухню. Ему вовсе не было страшно, если бы это был грабитель или серийный убийца, он мог бы лишить Кэмерона жизни, а шатену это было нужно, ведь без старшего существование и вовсе не имело смысла. Зайдя в кухню, хозяин квартиры совсем буднично включил свет, ведь время уже давно перевалило за полночь, а за окном стояла кромешная тьма. Казалось, он больше не в силах дышать, он не может сдвинуться с места, боясь нарушить мираж. После того, как Олсен разбился в автокатастрофе, старший много где мерещился Бойеру: в отражении витрин магазинах, лицах незнакомых ему людей в переулках, тенях и проезжающих автомобилях, но лишь мельком. Но прямо сейчас, за лаковой барной стойкой, сидел слишком реалистичный Олсен, что смотрел на младшего также тепло, как в былые времена, пару месяцев назад, когда тот еще был жив. Кэмерон застыл на пороге кухни, не в силах сделать ни шага: сердце беспорядочно билось, болезненно отзываясь в висках, зрачки расширились до предела?— Бойер определенно сходит с ума. Но если шатен сможет провести хотя бы пару минут наедине с любимым человеком, он готов пожертвовать рассудком. На ватных ногах, младший делает два уверенных шага, почти в плотную подходя к старшему, который все это время следил за ним взглядом, и аккуратно прикасается дрожащими пальцами к щеке кареглазого, пытаясь не разрушить иллюзию и снова остаться в одиночестве.—?Бумер… —?Тихо произносит старший и резко поднимается с места, возможно даже слишком крепко и резко обнимая младшего, вдыхая носом родной и любимый запах шатена. Он так чертовски скучал по нему, по своему мальчику, что всегда ждал Олсена дома с работы и давал ему столько тепла и заботы, сколько не давала даже собственная мать. Старший утыкаетесь носом в плече младшего, растворяясь в н?м, и кажется даже забывает о вечной тьме.Кэмерон не в состоянии произнести и слова, он также крепко обнимает старшего в ответ, начиная плакать. Парень так сильно скучал по нему: он не спал ночами, не в силах уснуть вне объятий любимого, почти не ел и дни напролет пытался заглушить собственную боль, которая уже полностью поглотила его, решив карие глаза жизнерадостного блеска и медовых прожилок радужки.—?Я скучал, Кэм. Я так чертовски скучал. —?Он продолжает плакать, уткнувшись в грудь старшего и держа его руками настолько сильно, словно боиться не удержать того, и снова позволить ему уйти. Бумер больше не может потерять его, он не может позволить смыслу его жизни вновь раствориться в небытие, оставив его одного на растерзание собственным демонам.Олсен немного отстраняется, приподнимая голову Бойера за острый подбородок, утирая слезы с лица парня большими пальцами рук.—?Не плачь, пожалуйста. Я не хочу чтобы ты плакал. —?Проговаривает старший, который сам едва сдерживает поток слез, что так и назовите прорвать плотину. Но он обязан быть рядом для Бумера, обязан защищать своего мальчика до последнего вздоха, обязан быть рядом. Младший пытается успокоиться, что получается не сразу. Он зарывается тонкими пальцами в волосы старшего, проводя руками по его голове.—?Я так скучал.— Тихо, почти что одними губами, проговаривает Бойер, смотря в такие родные глаза напротив.—?Бум, потанцуй со мной, пожалуйста. Мне так чертовски это нужно. —?Произосит старший, протягивая Кэмерону руку. В уголках его глаз все же выступают предательские слезы, несмотря на все старания Олсена. Рядом с младшим, он не может играть, не может притворяться и носить маску. Рядом с Бойером он настоящий и живой.Бойер принимает руку старшего и они растворяются в медленном танце, словно сахар в горячем чае, прямо посередине кухни, в абсолютной тишине, что изредка нарушали лишь звуки проезжающих мимо дома машин. Парням было все равно, каждый из них растворился в языке тела, рисуя в танце квадраты, наслаждаясь друг другом после длительной и мучительной разлуки. По раздельности они не жили, они существовали. Существовали так, словно их души и сердца были вырваны из оболочки и находились в самом далеком и отдаленном месте. Эта боль была не сравнима ни с чем?— словно тысячи раскаленных крюков воткнуты в тело и тянут тебя в разные стороны, стремясь разорвать на лоскуты, подобно тому, что случилось с душой от этой оболочки. Олсен, разлученный с его жизненным светом, страдал слишком долго. Бойер, утратив тот самый свет, потерял надежду.Сейчас, в объятиях Ослена, младший чувствовал тепло и умиротворение: он снова был дома. Его душа наконец-то обрела покой рядом со старшим. Когда они заканчивают вальсировать, на улице начинается проливной дождь, что было весьма странно, ведь весь день светило солнце, а на небо своде не было ни тучки. Старший улыбается и тянет младшего на улицу, ведь они оба и так уже были мокрыми из-за промоушен насквозь, после ледяной ванны, одежды Бойера. Парни буквально выбегают на улицу, а старший радуется, словно маленький ребенок и, кажется, буквально светится изнутри. Он обнимает младшего, приподнимая его над землей, а затем втягивает Бойера в мягкий, чувственный и тягучий, словно цветочный нектар поцелуй, позволяя тонким и пересохшим губам шатена царапать мягкую кожу на своих собственных губах. Разрывают парни поцелуй, только когда воздуха в легких обоих становиться слишком мало. Бойер снова прижимается к груди старшего, обнимая того.—?Я так люблю тебя. —?Говорит Ослен настолько громко, чтобы его слова были слышны сквозь шум капель воды, что разбивалисб вдребезги, ударяясь о жесткие поверхности, и не менее крепко обнимает младшего, боясь снова его потерять.—?Я тоже люблю тебя. —?Тихо отвечает Кэмерон, а его губы начинают синеть от холода. Старший больше не сдерживает слез, давая соленым каплям бежать по своему лицу, смешиваясь с прохладной дождевой водой.—?Но ты же м?ртв, Кэм… —?еще тише, хриплым голосом, произносит младший и поднимает взгляд карих, красных от слез глаз на лицо Олсена, который плачет, больше не в силах сдерживать поток эмоций, что так отчаянно требуют выхода прямо сейчас.—?Так ты тоже, Бумер. —?Произносит старший, чей голос срывается в истерический смех.А дальше наступает полная темнота и абсолютная тишина. Нет никакого света в конце туннеля. Нет никаких Рая и Ада. Есть только кромешная тьма, и Олсен, что так и продолжает держать младшего за руку, не позволяя тому потеряться вновь.***Из ванной комнаты, той ночью, так никто и не вышел. А позже в новостных сводках напишут о том, что молодой парень вскрыл вены в ванной собственной квартиры, а его труп обнаружили не сразу, ведь единственный человек, которому он был нужен, умер за три месяца до него.