1 часть (1/1)

?Он смотрел вниз именно тем взглядом, который называли пронизывающим до костей. Наблюдал за пенкой, которая заменяла очередную волну, и удивлялся тому, насколько пустует разум сейчас. Он подозревал, что в такие моменты люди не могут избавиться от раздумий, гложущих всё их нутро, от мыслей об их сжирающих без остатка проблемах и, думал он, от страха. Считал, что какой бы печальный облик их действие не обрело, они всё равно боятся.В этом мире не должно существовать слова ?невозможно?. ?Но ведь всегда есть исключения, так???— усмешка на возникшие мысли. Да, всегда есть исключения. Например, то, что он собирается сделать, невозможно обернуть вспять или как-то изменить. Никогда не считал это решением каких бы то ни было проблем, но сейчас стоит перед лицом Смерти и думает о том, что не повернёт назад. Ничего в этой вселенной не заставит хотя бы на секунду испытать желание повернуться и уйти: он собирается сделать то, чего действительно желает, и хотя бы на этот раз его желание должно исполниться. Хотя бы сейчас. Если все его слёзные молитвы, бессонные дни и ночи и моральное убийство самого себя в количестве слишком огромном, чтобы называть это не опасным для психического здоровья, были проигнорированы, то сейчас же он сам сделает так, чтобы всё пошло по его воле.Он постарается.Кажется, будто озеро под пристальным взглядом Ибо готово осушиться за секунду, лишь бы тот хоть раз моргнул. Когда в последний раз он чувствовал себя настолько легко и пусто? ?Пусто? в своем настоящем значении, когда ты действительно не переживаешь никаких эмоций, когда тебя ничего и никто не волнует.Когда ты готов на всё.Правая нога уже покоится на каменных перилах, а левая плавно отрывается от земли, преданно следуя за другой. Стараясь не повредить цветок, руки обхватывают покрепче холодную поверхность, постепенно наливаясь кровью от низкой температуры, а взгляд от самой большой глицинии, находящейся в паре шагов от парня, неторопливо поднимается вверх, на яркие звёзды и неполную луну, которая уютно покоится в своей колыбели.Губы Ван Ибо растягиваются в счастливой улыбке внезапно даже для него самого. Лепестки глицинии, сирени и сакуры будто борются за место в волосах парня, поочередно плавно приземляясь на мягкие тёмные пряди. Он неспешно скатывается с ледяной поверхности перил, пачкая белые брюки и всё так же завороженно глядя на звезду, отличающуюся своим одиночеством и отдаленностью от других. В ней есть что-то притягивающее, что хочется подойти ближе и прошептать, что всё хорошо, что не одна она одинока.Последнее, что он видит перед смертью,?— яркая вспышка того самого небесного тела, от которого не мог оторвать взгляда. Ибо прикрывает веки, едва затылок касается прохладной озёрной воды, покрытой разными цветами, что опадают в разгаре своего цветения с деревьев, а в глазах отпечатывается прекрасное звёздное небо. Он, уже погрузившись в воду, не выпускает из рук цветок смерти?— хиганбану, лилию демонов.Помни о смерти?.Сяо Чжань вздыхает, хлопая крышкой ноутбука и откидываясь на спинку стула. Он закончил свою книгу. Это была последняя, но самая тяжёлая глава. Ему сложно прощаться с этим произведением, но это именно тот конец, который он изначально предписал для своего героя. С каждой главой Чжань понимал, что ему будет сложно убить Ван Ибо, поскольку слишком сильно к тому привязался. Это не первая написанная им книга, но именно этого персонажа ему было сложно убивать. Этот парень, которому пришлось пережить сначала смерть родителей в их собственном сгоревшем доме, а затем и убийство младшего брата, которого он поклялся оберегать ценой собственной жизни, запал ему сквозь душу прямо в сердце. И он действительно отдал жизнь за то, что не сберёг, как и обещал. Ибо стал буквально его близким другом, которого хочется сжать в объятиях и утешить, позволив проплакать всю горечь, что так жжёт внутренности, обвивает своими липкими стеблями сердце, сжимая и прокалывая его множеством острых игл.Писатель гипнотизирует кнопку ?Отправить материал?, думая о том, что он совсем свихнулся, раз уже скучает по Ибо. Он больше не будет писать о его жизни, не будет ложиться в кровать с мыслями о развитии его персонажа, не будет описывать каждое его переживание или действие, не будет воспроизводить уже четко сформировавшийся образ своего героя. ?Вот и приехали?,?— с досадой подумал парень, всё же кликая мышкой на злосчастную надпись и отправляя последний документ издательству. Тяжело выдохнул, отставив недопитый кофе в сторону, встал из-за рабочего стола и поплёлся в душ. Тёплая вода всегда хорошо помогает уснуть после бесчисленного количества кофеина в молодом организме.Завтра у Чжаня выходной, который он обещал провести в кругу лучших друзей, поэтому ему нужно выспаться, чтобы снова не пугать никого звёздной картой и ночным небом под глазами. После надо готовиться к приближающимся экзаменам, которые всегда сдавал на отлично: он любил филологический факультет, который выбрал, поэтому учить весь материал для него не было каким-то заданием, а скорее собственным интересом.Сонливость после душа увеличивается в разы, и Сяо Чжань с огромным трудом находит в себе силы стащить с кровати покрывало и нормально лечь, не заваливаясь на неё по диагонали.Не забыть о таблетках.Не за быть о таблетках.Он снова забыл.***—?Утром добрый вечер, ночью добрый день,?— буквально ввалившись в квартиру Сяо Чжаня, хрипят?— иначе назвать не получается при всём желании?— Чжочэн и Юй Бинь, впихивая в руки ничем не удивлённого друга, который уже давно привык к такому поведению этих любимых кровопийц, несколько пакетов с вкусностями.На головах покоились праздничные колпаки с лысыми помпончиками, напоминающими общипанный куриный хвост, а во рту?— обкусанные язычки-свистульки. Сяо Чжань честно пытался успеть вытащить изо ртов друзей эту громкую сирену, но они оказались куда более шустрыми, так что ему пришлось только быстрее запихнуть шумных особей глубже в квартиру, пока лопающийся красный дед из соседней квартиры не выбежал с охотничьим ружьём совершать суд праведный.—?От птеродактилей до оперных певцов далеко не один шаг, спешу вас разочаровать,?— проходя на кухню, облегченно выдыхает хозяин квартиры, понимая, что на этот раз всё-таки был шустрее соседского деда.Их посиделки часто выглядели подобным образом: в полдень Юй Бинь и Ван Чжочэн с прекрасным настроением сбивали дверь квартиры Чжаня напрочь, принося с собой ?что-нибудь, что не содержит кофеин, иначе я правда засомневаюсь, что человек не может прожить без воды какое-то время, давясь исключительно кофе?, посмотрят фильм, поиграют во что-нибудь, а потом отправятся на поиски приключений вне дома.—?Токсичный ты анчоус, Сяо Чжань, у нас отличный дуэт,?— по привычке проходя в гостиную, гордо бурчит Чжочэн, после чего удивленно ойкает, когда Бинь хватает его сзади за воротник футболки и тащит на кухню, не давая позабыть о планах.—?А какая гармония-то,?— усмехается в ответ писатель, хлопая свистком чайника.—?Мои ж вы говнюки протухшие, хоть иногда признавайтесь в братской любви друг другу, а то бесите так, что яйца на уши натянуть руки чешутся,?— даже выдавленная ?милая? улыбка не поможет хоть на немного смягчить гневный вид Юй Биня, уставшего от постоянных споров этих двоих.—?Твои слова к нему тоже относились, вот он и бесится,?— шепчет Чжочэн на ухо друга, пихая того в бок локтем и пытаясь достать с полки давно приглянувшуюся чашку в форме пингвина, за что получает по руке со словами ?Только не пингвинёнка и не кролика, вредитель?.Сяо Чжань, не желая ещё больше нервировать невероятно страшного в гневе Юй Биня, поспешно вытаскивает из пакета его любимый бананово-шоколадный торт, замечая резкую смену эмоций друга на более спокойные. Чжочэн, надув губы и хмуря брови, шепчет проклятия себе под нос и потирает ушибленную руку, а после пялится на торт, записывая его в список своих целей, требующих срочного выполнения.—?Кхм, итак, милый мой друг, сегодня тот самый день, когда ты закончил свою книгу, и ждать момента, когда она будет издана, старый я не могу, вдруг помру со своими хрустящими костями. В общем, мы с этим полудурком,?— тыкая указательным пальцем в лоб Чжочэна, который пытается одним вздохом сожрать весь торт, шипит Бинь,?— решили, что именно сегодня нам стоит всё это замечательное дело отметить. В Шичахае, недалеко от Цяньхая, есть отменный ресторан, в который мы обязаны сходить сегодня же,?— радостный парень чуть ли не хлопает в ладоши от воодушевления, всё так же следя за сохранностью торта от настырного носа Вана.—?Почему именно рядом с этим озером? —?Чжань это прекрасно понимает, но всё равно решает спросить.—?Ты ведь и сам знаешь ответ,?— усмехается Чжочэн, не ожидая, что Юй Бинь в конце концов уберёт палец со лба друга, преграждающий ему путь к торту, и хорошенько утыкается носом в шоколадный слой сладости. —?Юй Бинь, чтоб ты диабетнулся, какого дьявола ты творишь?!—?Что?.. Ах ты ж цапля ссаная, своим потомством так не дорожишь что ли? Ты испоганил мой милый тортик своим кривым отростком! —?так же начиная закипать от злости, кричал разъярённый парень.—?Я тебе сейчас этим кривым отростком в глаз тыкну!Сяо Чжань только смотрит на них, безмолвно улыбаясь развернувшейся картине. Да, его друзья шумные, бесцеремонные и вообще ненормальные люди. Ненормальные настолько, что даже фраза ?с кем поведёшься, от того и наберёшься? рядом с ними не действует, потому что такими долбанутыми только рождаться. Но он их безумно любит, бережёт и ценит, прекрасно понимая, что именно они являются его самыми близкими и родными людьми.Писатель потерял собственных родителей несколько лет назад, когда те погибли в ужасной автокатастрофе. Сяо Чжань очень любил родителей и долго не мог принять их смерть, напрочь отказываясь верить. Прошло много времени, но остались глубокие шрамы. Он жутко скучает по ним, но ничего с этим сделать не может. Лишь иногда выпадает возможность увидеть их в качестве галлюцинаций. С одной стороны, галлюцинации?— это проблема, с которой нужно бороться, но с другой… это его маленький собственный мир.Сейчас же самыми важными людьми для него являются эти два оболтуса, которым писатель очень благодарен за их поддержку за всё время их дружбы. Они были его поддержкой и желанием двигаться дальше в самый действительно ужасный период его жизни.—?Так, опарыши, брейк, пьём чай и валим тусоваться,?— разливая чай по кружкам, всё с такой же счастливой улыбкой бодро произносит Чжань, прекрасно понимая, что сейчас их гнев перекинется на его душу.***—?Курочка гунбао была просто отменной. Хочу жениться на ней,?— Чжочэн прикрывает веки и гладит свой живот, чувствуя себя надутым, но счастливым, шариком.—?Праздник вроде не твой, а радуешься тут больше всех именно ты,?— бросает Юй Бинь, косясь на вздутое пузо любителя поесть всё живое и неживое.—?Я радуюсь вместо этого тухлого пармезана,?— с такими же закрытыми глазами, всецело доверяя своей интуиции, Чжочэн вытягивает руку в сторону Сяо Чжаня, тыкая пальцем тому в ухо. —?Упс, звиняй.—?Тебя не смущает, что ты будешь есть свою жену? —?выдохнул писатель в ответ на приоткрытый глаз друга, сверкающий словами ?ты тухлый придурок?.—?Меня лично всё устраивает, а вот ты на счастливого не очень похож. Даже оделся так, будто на похороны соседской собаки собрался,?— оглядывая внешний вид друга, упрекнул Ван.—?Ты же знаешь, что половина его гардероба состоит из чёрных вещей. И вообще, отстань от человека.Сяо Чжань проходится взглядом по своей одежде: чёрная водолазка, чёрные брюки с высокой посадкой, чёрные ботинки и такого же цвета берет и длинное пальто. Парень немного помялся, смотря себе под ноги, и задумался. Снова. Да, он не прыгает от радости, но совсем не грустит. Всего лишь чувствует, как что-то ковыряется глубоко в душе, похожее на некую тревожность. Парень сам не понимает, в чем дело. Ощущение, будто что-то должно произойти. Он ненавидит такое состояние, потому что это ?что-то? обычно всегда происходит. И не всегда бывает чем-то радостным.Перед ними пробегает что-то маленькое и пушистое, что заставляет Чжаня остановится и проследить взглядом за белым комочком, а затем произнести:—?Кролик? Почему здесь бегает кролик? Ещё такой маленький…Чжочэн с Бинем переглядываются с пониманием происходящего и синхронно вздыхают.—?Ты опять не принял лекарство, верно? —?Чжочэн немного расстроенно вглядывается в оленьи глаза напротив.Сяо Чжань опускает голову, бегает взглядом по асфальту и открывает растерянно рот. Юй Бинь только хлопает по его плечу и просит впредь не забывать о таком важном.Они посетили тот ресторан, который так нахваливал?— причём заслуженно?— Юй Бинь, провели там достаточно времени, чтобы успеть и поесть, и посмеяться, и друг друга ногами под столом избить за последний кусок лосося. Они были сытыми, даже чересчур, но лишний раз треснуть другого считали своим долгом. Сейчас же компания прогуливалась вдоль озера Цяньхай, пожалуй, коронного места сегодняшнего дня. На дворе май?— время, когда цветение прекрасной глицинии, ярко-красного делоникса и любимой всеми сакуры протекает одновременно. Больше всего Сяо Чжань любил прогуливаться под ветками именно глицинии, которая будто окутывает тебя в сиреневый, иногда розово-лиловый, а временами и фиолетовый занавес, создавая ощущение защиты и оберега. Он любил эти цвета: они успокаивали, убаюкивали и давали всецело погрузиться в раздумья, не пытаясь отвлечь; именно здесь он больше всего черпает свое вдохновение и силы на всё, что потребуется. Чжочэн с Юй Бинем привели его к этому озеру, поскольку знали, что тот хочет в очередной раз посетить это место, но попросту не решился бы.Место, где оборвалась жизнь Ван Ибо.Писатель благодарен своим друзьям, которые не крутят пальцем у виска в ответ на понурое лицо Чжаня, который переживает смерть своего персонажа, будто тот был для него близким человеком. Сяо Чжань написал не три страницы, чтобы полностью не проникнуться жизнью и переживаниями Ибо. Да, его чувства всё ещё оставались странными даже для самого себя, но от этого они никуда не деваются. ?Вот и старческий маразм ручкой приветственно машет?,?— ворчит в мыслях Чжань, пиная ни в чём не повинный камень, что лежал на пути.—?Я прогуляюсь здесь немного, не нужно меня провожать,?— Сяо Чжань разворачивается на пятках и останавливается, поняв намерение друзей провести его до ближайшей автобусной остановки.—?Уверен? —?с толикой беспокойства в голосе спрашивает Юй Бинь, косясь на спокойного как удав Чжочэна. ?Конечно, пузо отъел, что ещё для счастья нужно???— обреченно думает он.—?Да, всё в порядке, не нужно волноваться,?— для полного комплекта оживленно улыбается в ответ.—?Напиши нам, когда будешь дома. Я хоть и выгляжу довольным,?— так и есть, ладно?— но это не значит, что не переживаю за тебя,?— от непривычки выражать подобные чувства Чжочэн надувает губы, отворачиваясь и просверливая дырку в асфальте носком кроссовка.Ван Чжочэн, вообще-то, действительно не привык и не любил показывать заботу в любом её проявлении, тем более по отношению к друзьям. Но на данный момент парень прекрасно понимает, что Сяо Чжань очень любит писать, делает это всегда с полным погружением в созданный им самим мир, с точностью до мелочей прописывает своих персонажей и всегда заканчивает свои работы с довольным лицом и хорошим настроением, каким бы ни был конец истории. Сейчас же видеть друга таким тревожным после завершения любимой его книги было чем-то максимально странным, из-за чего Чжочэн действительно начинает переживать.Вопросительно изогнутые в круг губы на лице сменяются умилённо сощуренными глазами, и Сяо Чжань кивает другу, посмеиваясь от вида Юй Биня, что открыл в неверии рот и отправил в полёт собственные брови, взметнувшиеся вверх настолько, насколько это было возможно.—?Так ты не бревно что ли? —?во все глаза смотря на более-менее серьёзного?— вау?.. —?друга, пихнул того локтем в бок Бинь.—?Бревно? —?резко повернулся Чжочэн, в ответ злобно расширяя веки и формируя складку между бровей.Юй Бинь сдержал смешок, увидев суровый вид напротив, и с важным видом продолжил:—?Шлакоблок, если Вам угодно.—?Мой нос всё так же опасен для тебя, в курсе? Только в этот раз я не просто тебе в глаз тыкну, а насквозь его проткну, противная ты задница мангуста,?— парню осталось только плеваться во все стороны от злости и досады, сетуя на тот день, когда вообще познакомился с этим мелким демоном.—?Мангус… Чжань, мы уходим, возможно, этого клювастого живоглота ты больше не увидишь, так что посмотри на него в последний раз и не запоминай вообще,?— задыхаясь и сверкая чертенятами в глазах от возмущения, шипит Юй Бинь сквозь плотно сжатые зубы и хватает Чжочэна за руку, пытаясь таким образом сломать тому лучевую кость и заодно потащить в противоположную сторону.Сяо Чжань улыбается на очередную перепалку лучших друзей, провожая тех взглядом, и снова разворачивается, медленно шагая вдоль каменных невысоких колонн, которые ограждали озеро. Он всегда любил именно этот водоём: он больше остальных успокаивал его и освежал голову. Писатель неизменно брал с собой блокнот с чёрной гелевой ручкой?— этот цвет чернил приятнее для его глаз?— в это место, поскольку вдохновение всегда внезапно обуревает его. Он часто приходил сюда: когда нужно подумать и принять важное решение, когда сердце охвачено сомнениями и тревогами, когда становилось на душе тоскливо, когда хотелось отдохнуть от всего и забыться на мгновение.Парень снова опускает взгляд на свои ботинки, сунув руки в карманы пальто. Промозглый мягкий ветер развивал волосы, выглядывающие из тёплого берета, и обдувал бледное молодое лицо. Сяо Чжань перестал переплетать ноги, опёрся руками об ограждение на шумном выдохе, а затем снова вдохнул влажный тёплый воздух, заполняя лёгкие очередной порцией кислорода. Взгляд опускается вниз. Там, на поверхности чистой и наверняка ледяной воды, неспешно плыли лепестки цветущих акации и сирени, создавая колоритные завораживающие пятна. Парень проводил очередной падающий перед самым носом цветок сакуры, рисующий незамысловатый рисунок в воздухе, будто лениво кружась в медленном танце.Наверное, Ибо чувствовал умиротворение, когда падал в окружении такой красоты.Сяо Чжань отпрянул от прохладной поверхности каменного ограждения, чувствуя проходящий током по всему телу мороз, и направился дальше, решив не задерживаться здесь долго и приступить к учёбе, которая никогда не ждёт. Ботинок задевает лежащий на пути камень, что отлетает немного в сторону, приземляясь у основания рядом растущей глицинии, которая превосходила остальных своих родственников по размеру и величественности. Сяо Чжань остановился и провёл камень взглядом: рядом с ним лежал кроваво-красный пучок, из которого торчали такого же оттенка изогнутые усики.—?Что за?..?Ликорис???— сразу же понимает писатель, расширяя глаза и пораженно глядя на валяющийся у озера цветок. Парень в три шага подходит ближе, медленно наклоняется и с неверием берёт помятый цветок смерти в руки. Поднимается на ноги, судорожно оглядываясь по сторонам. Он прекрасно знает, что в Шичахае и вблизи него ни одна хиганбана не растёт,?— слишком часто гулял здесь?— но сейчас он начинает в этом сомневаться. ?Почему именно ликорис? Почему именно здесь? Что вообще происходит???— в голове парня проносится ворох мыслей, вопросов и непонимания.—?Кажется, я окончательно свихнулся,?— произносит вслух Сяо Чжань, продолжая перекатывать между пальцев стебель цветка.Парень аккуратно сжимает в руках растение, натягивая чуть выше воротник водолазки, и набирает номер такси. Ему срочно нужно приехать домой и всё обдумать. Всё слишком непонятно и запутанно. Это ведь не может быть совпадением. Или?..Мотнув головой, Сяо Чжань оплачивает такси, открывает дверцу машины и направляется к подъезду. Ему нужно на крышу?— место, где, свесив ноги, любил сидеть Ибо в одиночку, наблюдать за вечно оживленным ночным городом и приводить мысли в порядок. Сяо Чжань описывал крышу многоэтажного дома, в котором жил сам, как любимое место своего персонажа, хоть самостоятельно туда не забирался ни разу за всё время проживания. Сейчас же писатель почувствовал острую необходимость оказаться там, подышать свежим воздухом и… Он не знал, что ещё, но упрямо сверлил взглядом дверь, ведущую на крышу высотного здания. Сяо Чжань с трудом выдержал двадцать семь этажей в лифте, торопясь поскорее оказаться в нужном месте, но сейчас стоит и по-идиотски боится. Чего? Он сам не знает. Теперь ничего не знает и не понимает.Разные мысли лезут в голову, не давая сосредоточиться на необходимом, поэтому парень снова встряхивает головой и хватается за дверную ручку, оттягивая вниз. Лицо сразу начинает обдувать такой же тёплый ветер, что был днем, когда он стоял облокоченными на перила у озера руками. Писатель прикрывает глаза, вслепую распахивая дверь и на мгновение наслаждаясь вечерней весенней прохладой, а затем снова открывает?— медленно, осторожно и опасливо.?Это?..?На краю крыши, свесив ноги, спиной к писателю сидел парень, чьи волосы плавно развивались лёгким ветром, создавая прекрасный вид. Если бы Сяо Чжань был художником, он непременно бы запечатлел эту картину до мелочей в своей памяти, позже пытаясь воспроизвести её на холсте насыщенным колоритом.Иногда хватает мгновения, чтобы забыть жизнь. Иногда можно умереть всего на секунду, услышав собственный?— будто предсмертный?— сильный удар сердца о рёбра. Но таких моментов в веке человеческом не может быть много: это не является частью жизни. Никто к такому не готов и не сможет никогда подготовиться. Подобные ситуации происходят слишком неожиданно: сейчас ты откусываешь последний кусок любимого молочного шоколада, наслаждаясь его приятной сладостью, а он внезапно оказывается ужасно солёным.Но иногда происходит совсем наоборот. Пытаешься взрастить небольшой росток каланхоэ во влажной почве, априори зная, что цветок попросту завянет, но маленькая надежда не покидает душу. Но проходит время, и в один пасмурный день видишь розовые комочки, собранные в верхушечное соцветие, что вгоняет в понятный ступор: ожидал ведь совершенно не этого.Сяо Чжань стоит, думая о том, что действительно совсем состарился, раз сердце уже готово с огромной скоростью выпрыгнуть из груди, помахав белым платочком и обещая никогда не возвращаться в положенное почётное место в области груди. Всё, на что он способен сейчас?— разинуть рот и округлить глаза, замерев в ступоре. Парень, сидящий совсем рядом и повернувший голову в его сторону, был именно той внешности, которую Сяо Чжань придумал для главного героя своей последней книги и представлял всякий раз, когда думал о нём.Ван Ибо смотрит нечитаемым взглядом, будто совсем не удивлен неожиданному появлению стоящего у распахнутой двери парня, а после сжимает губы в тонкую полоску, хмурит брови и хрустит пальцем, переводя взгляд на ликорис в руках писателя. И именно на этом жесте Сяо Чжань не сдержался:—?Ван?Ибо?..?Наконец-то я тебя встретил…?У его Ибо была привычка сначала стискивать губы, сводить к переносице брови и заламывать безымянный палец левой руки, когда он над чем-то серьёзно задумывался. Именно поэтому в голове писателя что-то переклинило, врываясь в мысли с неоновой надписью ?Это точно он!?, хотя парень прекрасно понимает, что такое невозможно. ?Но ты ведь сам писал о том, что в мире нет ничего невозможного, причём делал это от лица самого Ван Ибо, когда тот проживал свои последние минуты?,?— мысли снова захватывают разум, путаясь, мешаясь и споря друг с другом. ?Но всегда есть исключения, так???Даже когда люди признают, что сознание первично и разум способен оказывать влияние на материю,?— это по-прежнему дуалистическое мировоззрение. Но для того, чтобы мы могли свёртывать пространство и время и путешествовать в другие галактики, нужно видеть дух как материю…?—?Кто ты? —?слова уже поднявшегося на ноги парня заставили выплыть из волны мыслей. Но его голоса Чжань не слышит. Возможно, из-за ветра, а может, из-за шума проезжающих внизу машин. Но он совершенно точно ничего не слышит, а лишь читает по губам. ?Но я ведь даже не смотрю на губы…??— Кто??Тот, кто тебя создал?.—?Я…?Тот, кто убил твою семью?.—?Откуда ты знаешь моё имя??Тот, кто убил тебя?.—?Ты… Это всё сделал ты, верно? Ты убил всех,?— несмотря на произнесённые слова, Ибо совершенно не выглядел злым или обиженным. Он всё такой же пустой. —?Ты должен искупить свою вину. Ты ведь понимаешь это?—?Чего именно ты хочешь? —?в конце концов выдавливает из себя Чжань, во все глаза смотря на человека напротив.—?Отправляйся ко мне,?— кажется, будто Ибо даже не думает моргать. —?Тогда ты больше не сможешь увидеться с дорогими тебе людьми, как это произошло со мной. То, что ты сделал, было гораздо хуже, поэтому можешь считать это подарком.Сяо Чжань смотрит в глаза Ибо и чувствует, как растворяется в воздухе. Но через мгновение понимает: чувство это из-за того, что натянутые плёнкой мутные глаза Ибо жадно впитывают всю душу Чжаня, не желая оставить и капли. Но ему не жалко. Он будто нашёл выход, который так долго искал, потому только безмерно благодарен Ибо.Он сделает всё, что от него потребуется.Сяо Чжань сразу понял, что Ибо подразумевал под своими словами, поэтому спокойно шёл по улице, внимательно глядя на спину перед собой. Ван Ибо на пару шагов впереди плавно шагает, будто парит, и за всю дорогу не оборачивается и не пытается сделать что-либо ещё. А Чжань покорно следует за ним, готовый сделать то, о чём его попросили. Так будет лучше.Ветер всё такой же тёплый, а разноцветные лепестки опадают с ещё большей скоростью, будто желая поскорее заслонить прозрачную воду озера и окрасить её. Сяо Чжань поворачивает голову в сторону, где стоит засмотревшийся на воду Ибо, и произносит:—?Сейчас?В ответ тишина, сопровождающаяся коротким утвердительным кивком. Чжань закрывает глаза и достаёт из кармана пальто ликорис, не желая смотреть на алый цветок. Вдыхает побольше воздуха, снова открывает глаза и пытается взглядом проследить за падающим лепестком, что плавно катается по ветру, словно фигурист по льду.—?Знаешь, мне всегда нравилось жить,?— задумчиво начал Чжань, по привычке перекатывая между пальцев стебель ликориса и всё так же не глядя на него. —?Как бы всё плохо ни было, я пытался везде искать плюсы и пытаться жить дальше. Но с тех пор, как погибли родители, я… Нет, я не сломался. Я весь будто треснул. Никто больше не пригладит, никто не пожалеет и никто не поделится теплом. Никто больше не будет любить так же сильно, как любили родители. Я иногда даже злился на то, какими они были замечательными. Возможно, если бы они были плохими родителями, я бы не страдал так сильно. Я винил маму с папой за их доброту и любовь ко мне. Последний эгоист, который попросту не заслуживает таких прекрасных родителей… Знаешь, я даже злился, что они не забрали меня с собой, потому что помимо всего прочего я ещё и трус, который сам такого сделать никогда бы не смог. Я всё это время пытался стать чуточку сильнее ради того, чтобы снова увидеть их, но всё было тщетно,?— парень грустно улыбается, чувствуя спиной прожигающий взгляд. —?Все эти годы я мечтал отправиться к ним, но из-за своей слабости те трещины стали только увеличиваться. Я боялся, что я сломаюсь. Но, знаешь, сегодня я наконец-то сломался.Сяо Чжань разворачивается на пятках и облокачивается спиной на перила, глядя в чуть ожившие тёмные глаза напротив. Ибо слушает так внимательно, как только возможно, и не пытается перебить его.—?И теперь чувствую себя свободным. Может, это звучит странно, но я будто обрёл покой. Все эти годы я пытался набраться смелости и не сломаться, а в конце концов мне нужно было как раз разломиться на части ради покоя и нужных мне сил. Теперь,?— он снова поворачивается в сторону озера и медленно забирается на пыльные перила, пачкая одежду, но стараясь не помять цветок: всё выполняет точно так же, как делал Ибо,?— я могу выполнить своё желание и быть спокойным. Я навещу и тебя тоже. Спасибо, Ибо.Ибо не видел мягкой улыбки Чжаня, который предпочёл не поворачиваться снова. Он поднял голову, сжимая цветок ещё крепче, и увидел ту самую маленькую и одинокую звезду, которую видел Ибо. Губы растянулись ещё шире, а в глазах появился блеск, кажется, всех звёзд, что были видны сейчас на небе.Сяо Чжань плавно скатывается с перил, всё ещё не желая оборачиваться, и прикрывает веки, наслаждаясь коротким полётом и ощущением свободы. Он знает, что Ибо там не стоит, а в руках Чжаня совсем не ликорис, но предпочитает не думать об этом. ?Хорошо, что забыл принять лекарство?,?— облегчённо думает он.—?Теперь я буду счастлив.Счастье всегда пахнет кровью.