18. Как правильно прятать голову в песок? (1/1)

Наверно, Саша никогда не был так счастлив, как в те дни. Он удрал из дома, жил у посторонних людей, бессовестно упав им на шею, по его вине в больницу попала мать, но человеческое сердце себялюбиво. Саша был в тепле, на него не кричали за разбитый стакан, его спрашивали, чего он хочет на обед или ужин, и ему устраивали головомойку, если он не съедал всё, что лежало на тарелке. И тётю Надю с Глебом совсем не интересовало, что он не голоден и вообще ест мало. —?Тебя надо откормить,?— серьёзно заявил Глеб однажды за завтраком. —?Я тебе что, гусь? —?мигом ощетинился Саша. —?Ты поросёнок! —?неожиданно усмехнулся Глеб, потянулся через стол и смахнул со щеки каплю пюре. —?Как так можно вообще? Саша залился краской, бегло глянул на тётю Надю у плиты, но та ничего не заметила. —?Полудурок,?— прошипел Глебу. Тот почему-то согласно кивнул. Про драку в школе они дома не сказали?— наврали, что лицо Глебу разбили мячом на баскетболе. Дома… Саша и забыл, как вкусно пахнет от этого слова. Здание в пяти остановках отсюда так и осталось холодным и неродным. В нём остались ненавидящий его брат и отец, для которого превыше всего оказалось положение в обществе. Через несколько дней после побега Саша злорадно отметил, что никто за ним идти не собирается?— отец не подал в розыск (что бы сказали знакомые?!), и прийти за ним сюда, унизиться, не пожелал, хотя Максим наверняка сказал, где он теперь живёт. Тем лучше. Мама полежала в больнице до среды, но даже после этого Саша не решился вернуться домой. Наверно, он был жутким эгоистом, но здесь ему нравилось, и пока Таманины не гнали, он делал вид, что всё нормально. Глеб испытывал вину, он оказался обычным парнем со своими тараканами; он обидел Сашу, и теперь тот этим бессовестно пользовался, позволяя себе навязаться, а тётя Надя вообще, кажется, относилась к гостю, как к ещё одному сыну. Поначалу это Сашу немного смущало?— незнакомая женщина, да и с Глебом они на друзей не похожи, даже на приятелей, но порой Саше казалось, что она действительно видит в нём ещё одного сына. Однажды он даже в шутку об этом сказал Глебу, но того перекосило, и Саша благоразумно решил заткнуться, чтобы не огрести, как это с ним всегда случалось. Прошла неделя. Выпал снег. Словно отрезал прошлую жизнь. Что-то изменилось?— в Сашиной жизни, в нём самом. Он расслабился, перестал огрызаться?— старался, во всяком случае,?— а ещё у него прошла бессонница. Благодаря Глебу. Нет, кошмары мучить не перестали, он по-прежнему просыпался с дикими воплями, но после того, как его отпаивали водой и в спальне опять тух свет, он безбоязненно закрывал глаза. Наверное, потому, что Глеб заставлял его разворачиваться на кровати и спускать руку. И держал её до тех пор, пока Саша не засыпал, успокаиваясь от живого тепла. Вчера Глеб не выдержал и заснул первым. Но пальцев так и не разжал. Саше было неудобно?— рука немела и ныла, а сам он не мог забиться от всех подальше, как привык, и всё же это помогло?— за несколько дней у него исчезли извечные синяки под глазами, появился аппетит. Хотя, второе вполне могло появиться потому, что он просто разбил себе давно усохший желудок вкусной тётинадиной стряпнёй. Исполнилась дурацкая мечта Глеба?— даже Майя заметила, что он поправился, впрочем, Саша этому только обрадовался: теперь Глеб поостережётся таскать его на плече, точно барашка?— любимый его фокус. В последний раз он проделал это в школе у всех на виду, когда парень в очередной раз собирался слинять со спаренных уроков по физкультуре. Со словами ?Когда ж ты, наконец, перестанешь страдать ерундой?!? Глеб, под восхищённые и перепуганные вздохи женской половины класса?— и под глумливые смешки мужской?— проволок сопротивляющегося Сашу на плече от самого класса до спортзала, где и сгрузил физруку. А сегодня после уроков Майя позвала Сашу сходить в ветеринарию выбрать ей котёнка. Он согласился, но у школьных ворот наткнулся на Глеба. Тот, замёрзший и облепленный мокрым снегом, стоял у самого выхода, напряжённо вглядываясь в толпу. Рассорившись с Максом, Глеб теперь постоянно таскался следом за ним. Это нервировало, особенно если учесть слухи, поползшие по школе после драки. До Глеба же они либо не доходили, либо плевал он на них с высокой колокольни. Саша же воспитывался иначе. Он сцапал подружку за локоть и попытался оттащить подальше, чтобы его не заметили, но Глеб увидел. Нахмурился, подошёл к ребятам, недовольно покосился на Майю. —?Куда это вы намылились? —?спросил у неё, точно обнаружил гнусного зачинщика. —?Вопрос навстречу: а почему ты никуда не намылился? —?удивительно спокойно, будто не с мечущим молнии из глаз Глебом говорила, вопросила Майя. —?У тебя сегодня пять уроков было, уже бы давно был дома. —?Я его ждал! —?обличающий тычок пальцем в Сашу. —?А кто тебя просил? —?вякнул Саша, но на него внимания не обратили. Глеб жалил взглядом Майю, Майя спокойно смотрела в ответ. —?А хочешь с нами? —?неожиданно спросила она. Глеб на мгновение стал озадаченно-отрешённым. —?Хочу,?— сказал и сам, кажется, испугался такой откровенности. Майя улыбнулась. Удивительно, но втроём оказалось ничуть не хуже, чем вдвоём. Пусть Глеб больше молчал, но почему-то он совсем не портил общее расслабленное настроение и не раздражал своей молчаливостью. Он долго задумчиво рассматривал клетку с котятами и даже что-то спрашивал у девушки за стойкой. Та расцвела улыбкой, отвечая красивому клиенту. Саша заметил, как она оживилась, и помрачнел?— уж больно Аллу напоминает?— такая же улыбчивая, наштукатуренная и обесцвеченная. И красивая. И прямо в глаза бросается, что не против. Неприятное открытие. Как на этого гада красивые вестись-то могут?! Разве не видно, что он мрачный необщительный тип?! Мрачный необщительный тип осмелел и попросил подержать одного из пушистых клубков на руках, от чего девушка пришла в неописуемый восторг. —?Редко встретишь мужчину-кошатника,?— восторженно пропела она, доставая котёнка. Тот обречённо мявкнул и притих, пригревшись между тёплых ладоней?— лёжа в её и накрытый его. Саша досадливо отвернулся, но уши-то не заткнёшь, поэтому весёлый щебет от клетки всё равно услышал. —?А вам какие нравятся?— пушистые, гладкошёрстые? —?А у меня уже есть. Рыжий. Приблудный. Придурок… —?Я к тебе! —?Саша не дал Глебу даже открыть рот?— схватил Майю за руку и поволок к её подъезду. —?Эй! —?обескуражено успел крикнуть Глеб, когда они уже входили. —?Есть что-то, что я должна знать? —?покорно спросила подружка, прижимая к груди выбранного котёнка, как на грех, рыжего, за что Саше он заранее не понравился. —?Май, вот скажи, если человек тебя бесит?— очень сильно, но объяснить почему, нельзя?— это почему? —?Потому что нравится,?— серьёзно ответила девушка. Саша поперхнулся. —?Ты чего?! Нет! Я знаю?— почему бесит! Я этого другим объяснить не могу. —?Хм… думаю, он тебя не настолько уж бесит, раз ты у них в квартире живёшь. Саша нахохлился. По лестнице поднимались молча, но у двери он всё же не выдержал. —?Слушай, ну откуда ты такая спокойная? Ты же слышала, что про нас Алка трепалась в классе? Алка, как и большинство девиц, влюблённая в разного рода сплетни, и их же на досуге сочиняющая (а заодно отшитая в своё время и Глебом, и Сашей), в первые же два дня разнесла по школе благую весть, отчего Саша переехал к Глебу. Слава Богу, особо никто не прислушивался и вообще ближе к концу четверти у всех были свои заботы, но она была недалека от истины, и Саша очень сильно хотел встретить мерзкую девицу в тёмной подворотне. —?Я даже слышала из-за чего конкретно подрались Максим и Глеб, и что? —?ответила Майя. Саша покраснел. Об этом разве что учителя не знали?— здесь ученики были удивительно единодушны и плели несчастной Ольге Николаевне всякие басни, тем более всё равно никто так толком ничего и не понял. —?Из-за ?чего?, а не ?кого?,?— сделала ударение девчонка. —?Ты вообще спрашивал у Глеба, что там точно произошло? Вооот… А я спрашивала. Саша поперхнулся. —?Ч-чего? Когда?! —?В тот же день, после уроков. —?И он ответил? Майя хмыкнула. —?Иногда молчание красноречивее. Саша сидел у подруги едва ли не до ночи. Впереди маячил разговор, вряд ли лёгкий, потому он и не торопился. С котёнком они так и не подружились и расцарапанную пушистым поганцем шею он воспринял как знак собираться на выход. Домофон отозвался мгновенно, точно Глеб дежурил под дверью. Мать Глеба отсутствовала?— ушла к тёте Тане и вряд ли собиралась сегодня вернуться, отчего Саше почему-то стало не по себе. С Глебом один на один он оставался разве что ночью, но тогда он сразу же закручивался в одеяло и отворачивался к стене, чтобы хотя бы создать видимость сна. Засыпал он очень не скоро, всегда дожидаясь, чтобы засопел Глеб. Да, потом он просыпался, Глеб заставлял его развернуться и взять за руку, но всё это было в темноте, тогда он не видел его лица, а Глеб не видел лица Саши. —?А чего ты так рано? —?издевательски осведомился Глеб, прислонившись к косяку, пока Саша возился с обувью. —?Ты отлично знал, где я был,?— шнурки на ботинках развязываться отказывались, тогда он по-простому стянул их, наступив носками на пятки. Глеб хмыкнул и издевательски протянул: —?Ах, ну да, у своей девушки… —?Ты чего? —?вытаращился Саша. Глеб стоял в дверях, натянутый и сердитый. —?Ты вообще знаешь, который час? —?вкрадчиво уточнил парень. —?Ммм… одиннадцать? —?Половина двенадцатого,?— ледяным тоном отрезал Глеб. —?Я выходил в одиннадцать. —?Зато сюда дошёл в половину! —?Ну прости, что спускался с четвёртого и поднимался на пятый не как метеор. —?А уйти пораньше не судьба? —?Блин, у меня что, комендантский час? —?не выдержал и взорвался Саша. Стянул с себя куртку и прошлёпал в квартиру. —?Ты от девчонки уходишь по ночи! Какой комендантский час? Где твои мозги вообще?! —?Да всё нормально, я не мешал, у неё всё равно отец на дежур… —?Ты надо мной издеваешься?! Саша так и не успел зайти в ванную?— Глеб рванул его за плечо, разворачивая к себе лицом. Глаза горят, нос раздувается. —?Хочешь, чтобы о ней слухи поползли? Ты знаешь, какие у нас бабки в подъездах языкастые? —?Слухи? —?Саша рассерженно скинул с плеча ладонь. —?Слухи?! Отлично, давай поговорим о слухах. Вся школа гудит?— лучший ученик и Президент друг другу пятаки начистили. Ничего мне сказать не хочешь? —?А то ты не знаешь! —?Да, не знаю! Что такого должно было случиться, чтобы Макс слетел с катушек и набросился на тебя при свидетелях? —?Саш… —?Ну уж нет! Вы подрались. Из-за меня! Можно подумать, мне так весело, что родной брат теперь от меня по коридорам шарахается. Что ты ему сказал? Что мы переспали? Щека Глеба нервно дёрнулась. —?О,?— протянул парень, сощурясь,?— то есть, больше всего тебя печалит именно родной брат? —?А почему бы и нет? Что плохого в том, чтобы переживать за родню? —?Ну ты… —?почти задохнулся Глеб. —?У тебя что, крыша на родственной почве поехала? —?Просто он мой брат, тебе не понять. И тогда Глеб захохотал. Весело и зло одновременно. Саша непроизвольно отступил от психа, но тот сгрёб его в охапку и поволок в спальню. Саша не сопротивлялся. Он позволил шваркнуть себя на матрас, уже надутый и застеленный, готовый ко сну… Ну и ложился бы, а не его дожидался! —?Вся эта прелюдия была только для этого? —?хладнокровно поинтересовался он, не делая попытки подняться. Сердце бешено колотилось, но сам Саша был спокоен и собран. Он это уже проходил. Он это проходил уже не раз. Совсем не страшно, если отключить мозги, то может быть даже приятно. Главное не думать?— ни до, ни во время, ни после… —?Ну и зря так старался, сказал бы, что хочешь. Я же говорил, что не против… Лицо стоявшего над ним Глеба исказил звериный оскал. —?Интересный у тебя способ платы за крышу над головой. —?Какой есть,?— не повёл и бровью Саша. А к чему строить из себя девственницу?— это действительно плата. Каждый платит, чем может или что есть, а у него ничего больше нет. —?То есть, ты даже не отгавкнешься в ответ? —?А смысл? Хочешь меня?— бери. —?Хм… интересно, потребуй платы моя мать, ты бы и ей предложился? В конце концов, хозяйка она… Саша закрыл глаза. Он устал. Он бесконечно устал. Хотя бы от перепалок с Глебом. —?Твоя мама тебя обожает, а ты ею и вертишь: как скажешь, так она и поступит, даже меня без вопросов приняла. —?Ошибаешься,?— с непонятной злостью прошипел Глеб, опускаясь сверху на Сашу. Качнулся придавленный двойной ношей матрас. —?Ты сильно ошибаешься. —?Может быть… Пальцы Глеба скользнули под водолазку, прошлись по рёбрам. Саша не удержался и выгнулся от щекотки. —?Какой ты покорный, аж противно,?— сплюнул Глеб. —?Предпочитаешь брать меня силой? —?Предпочитаю не спать со шлюхой! Губы Саши скривились в кривой ухмылке. —?Что, не нравится, что ты у меня не первый? —?Дурак, я не об этом… Но Сашу переклинило, не один Глеб мог беситься. —?Или переживаешь, что один не сможешь затмить двоих? —?Саш, заткнись… Куда делось всё то хрупкое и тёплое, что между ними возникло после той драки? Они не стали друзьями?— они никогда не смогли бы ими стать?— но и ненависти между ними не осталось. Просто два человека, бредущих в одном направлении… —?А может, ты бесишься, потому что вообще на Макса запал? —?наверно, он просто не расслышал глухое, едва сдерживаемое клокотание в груди навалившегося сверху человека. Глеб как-то странно коротко рыкнул, размахнулся и залепил оплеуху, прикрывая поток слов. —?Запал, значит? —?страшным шёпотом выдохнул он. —?Запал? Ты вообще в курсе, что у твоего обожаемого Макса стояк на тебя? —?Не смешно! —?А кто смеётся? —?в глазах Глеба засветилось что-то тусклое и нехорошее. Дыхание у Саши спёрло, и не только оттого, что на нём сидели. Щека горела от пощёчины и злости. —?Кретин,?— прошипел он. —?Хватит всех по себе ровнять! Если у тебя на меня поднялся, это не значит, что все такие же озабоченные извращенцы! —?Ха-ха, ну почему же? Те двое меня ничем не лучше… —?Заткнись!.. —?…такие же извращенцы с поехавшей крышей. —?Глеб!.. —?Знаешь нормальную реакцию парня на насильника подружки? Тебя бы побили. До полусмерти. Но уж никак не поимели, да ещё и так шикарно… —?ШИКАРНО??? —?Саша завертелся ужом. В глазах потемнело, внутри опять раздулся тугой шар, забивший лёгкие. В груди сухо свистяще хрипело, хотелось вдохнуть, но не получалось даже вытолкнуть отработанный воздух. Жарко, душно. Сердце дёрнулось в вязком киселе подступающего приступа, тело стало деревенеть. —?Только попробуй,?— донеслось сквозь астматическую колючую вату. Щеку обожгла вторая пощёчина. Короткий болевой шок привёл в чувство лучше всяких ингаляторов. Глеб навис над ним, процедил: —?Только попробуй удрать от меня в несознанку,?— сжал сильными пальцами подбородок, оставляя на коже синяки, Саша зашипел от боли. —?Хватит вечно удирать… —?От… чего?.. —?От самого себя! Тебя изнасиловали, прекрати делать вид, что ничего не случилось! —?Я и не делаю?— я не хочу, чтобы ты туда лез. —?Ты прячешь голову в песок! —?А ты тут же пристраиваешься сзади! —?Ну прости, что у меня крыша на тебе поехала! Можно подумать, я в восторге, что хочу парня! —?ТАК ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ МЕНЯ ТРАХАТЬ ИЛИ НЕТ?! Оглушающая тишина окутала саваном. Тихо идут часы на стенке, скрипят снежинки по окну, стучат сердца, быстро и возбуждённо. —?Мне это слово не нравится,?— буркнул Глеб. —?Слишком… звериное. Саша закрыл глаза. Внутри было горячо и больно, точно лопнувший воздушный шарик. Глеб не был белым и пушистым, но его когти царапнули больнее, чем он хотел. Глазастый… Лучше бы сделал вид, что ничего не замечает. —?Ну уж прости… —?Ну и чёрт с тобой. Ещё раз качнулся матрас. Глеб склонился и прижался губами к его губам. …А после всё изменилось.