кто тебе важнее? (1/1)

п о д о р о ж е м е н я п р о д а ш ьНа этой улице никто не оказывается просто так.Да и случайные прохожие здесь редкость.Если ты пришёл сюда — ты точно знаешь, что тебе нужно.Ночной воздух пьянит и кружит голову.Горящие красным вывески почти не режут глаза.Ты увидишь двоих следующем перекрестке. Сильного и слабого. Первый лениво и жестко гнёт уголки губ, приобнимая второго за плечи. Второй рассеянно смотрит в темноту и жмётся первому под руку.Этот, второй... он красивый. Весь тонкий, хрупкий и гибкий.Он будет податливым, будет покорным.Он о т д а с т с я.Кажется, он — это именно то, что ты искал.Не спеши. Подойди к ним ближе. Рассмотри его хорошенько со всех сторон — он послушно откроется взгляду, когда тот, что сильнее, хриплым выдохом скомандует "детка" ему на ухо. Он стерпит твоё внимание, твоё прикосновение. Он будет отстранённым и равнодушным — пока ты не заплатишь, ему незачем изображать любовь.Сильный, усмехаясь, называет цену. Много. Почти всё, что у тебя есть. Кривишься, тянешь, словно раздумывая, надеясь сбить цифру... хотя на деле уже всё решил:— А если он будет недостаточно хорош?— О, он будет б о ж е с т в е н н о хорош, — шепчет сильный, притягивая маленького обратно к себе, под защиту уверенных рук. — Правда, детка?Слабый кивает и выгибается, и тихо просяще стонет.Сильный почти смеётся, дразняще скользя языком по его губам.Непонятно, кого мучает этим сильнее — его или тебя.... или себя? ...— Ну хватит! — злишься. Выскребаешь из кармана пачку крупных купюр, почти швыряешь, одновременно с этим ласково, но твёрдо поддевая пальцами тонкое голубое запястье, дергая на себя. — Он мой.Маленький теперь жмётся к твоему плечу, и ты от одного этого испытываешь странное сладкое упоение.Сильный фыркает, пихая деньги в карман, и отступает, пожимая плечами:— ... Конечно. Но только на эту ночь.Он уходит.А твой мир разлетается крошевом под острой покорностью сладких горячих губ.//— Кхм. Прости, пацан, ты сидишь тут уже третий час, это пятый американо, денег у тебя, видимо, нет, а тот, кто должен тебя забрать, похоже, не спешит...— О, он придёт, — рассеянно отзывается мальчишка, скользя пальцами по клавишам старенького расстроенного пианино. — Он всегда за мной приходит...— А если в этот раз не придёт?— Тогда я- о т р а б о т а ю.Он прожигает назойливого баристу невинным светлым взглядом.И впервые мажет мимо клавиш, уводя взгляд куда-то за его плечо.— Ещё один американо и счёт, — жёстко цедят над ухом, и баристу как ветром сдувает — он спешит убраться обратно за стойку. От этого второго голоса у него бегут липкие неприятные мурашки по позвоночнику.— Я же говорил, что он придёт, — Джей тихонечко шепчет в воздух, и гибко тянется всем телом, поднимаясь, льнёт к горячей груди, к жаркому рту, тянется-тянется-тянется.Покорно чуть запрокидывает голову, когда широкая ладонь жестко сжимает волосы, когда глаза бьют восхитительной чернотой расширенных зрачков.Джудас рядом с ним всегда едва держится. На грани жестокости, на грани вожделения, на гранил ю б в и?..Джей уверен, что он сорвётся однажды.Джей ждёт с нетерпением.— Сегодня снова меня продашь? — он тонко улыбается, прикрывая веки, и дышит через приоткрытый рот. Соблазняет. Так хочет, чтобы Джудасу от него однажды окончательно сорвало крышу...Джудасу р в ё т.Джудас больно впивается пальцами ему под рёбра. Джудас рывком подсаживает его на крышку пианино и втирается бедром между разведенных ног, не обращая внимания на сердито пыхтящего за стойкой баристу.— Нет, — бросает твёрдо, задыхаясь, и с силой лижет белую шею. — Сегодня выходной, д е т к а, — он прикусывает тонкую кожу, и Джей скребёт ногтями по его спине, выгибаясь, подставляясь, такой покорный, послушный мальчик... — Сегодня для разнообразия побудешь только м о и м.— Не ревнуй.— Не люби всех.Джей жмурится, тяжело дыша, и улыбается понимающе — и жалобно одновременно. От природы не уйдёшь, верно?.. И, кажется, единственное, что Джудаса примиряет с действительностью — это то, что для всех остальных его безусловная любовь стоит так дорого...... и то, что е г о Джей всё равно любит капельку сильнее.(Иногда у Джудаса чуть-чуть получается в это верить.)