Часть 2 (1/1)

Волна девиантности накрыла их город тихо, как снежная ночь. Одно сообщение здесь, пару там, на окраине, что-то доносится из другого штата и вот уже Фаулер, холодно отсвечивающей лысиной над черной тесной формой мрачно и увесисто предрекает всему департаменту проблемы.Хэнк тогда отмахнулся — где они, обычные детективы, которым и работы-то особо не было, и клирики, разбирающиеся с эмоциональными преступлениями. Самый надоедливый из них, Перкинс, засел в печенках у Андерсона с еще довоенного времени в ФБР и пересекаться с ним не было никакого желания.Почему, думал тогда Хэнк, всякая падаль пережила войну, а кто-то нет, кто-то погиб, кто-то... его комм в такие моменты разряжался вибрацией вне всякого расписания и Хэнк вкатывал себе двойную порцию прозиума, не помня себя от мысленной боли и тоски по утраченному. Лошадиная доза не сбивала его с ног в беспамятный нокаут, как других, и он тщательно это скрывал. Иногда хотелось покрыться коркой изморози изнутри и снаружи и смотреть на окружающее его безумие со стороны ледяного бездумного равнодушия.Прозиум спасал.Хвала прозиуму.Но иногда и панацея давала сбои. ***Навязанный напарник нашел его в тот день в баре. В пятом по счету — скотски вежливо ввернула пластмасска и мигнула голубым огоньком на виске.Охренеть, стеклянно подумал Хэнк и опрокинул в себя стопку виски. Прозиум сосал, третья доза пошла как блокиратор первых двух. И Хэнка пидорасило со всех сторон — от виски, от эмоционального разврата отвыкшего сознания, от опасности, что кто-то сейчас увидит в нем преступника и начирикает донос клирикам. И приедет за ним хер вроде Перкинса и тогда только и останется, что пустить себе в голову пулю.Хэнк голодно ухмыльнулся стакану, занавесившись растрепанной седой гривой. Прекрасный способ пораскинуть мозгами и провести отличный уикенд в компании старых знакомых.Андроид надоедливым комаром повис на периферии. Несколько раз по-медвежьи переступил ногами, томясь как планшет в режиме ожидания, очевидно просканировал обстановку, и снова попробовал докопаться до Хэнка.Впрочем, Хэнк мог не переживать, что в этом баре ему что-то могло угрожать. Это конечно не штаб-квартира сопротивления, ничего, кроме бухла, здесь не могло вызвать каких-либо эмоций. Да и собирались здесь в основном те, кто просто хотел сдернуть стаканчиком-другим с себя удавку будней.Так что омерзительно бодрый и деятельный андроид вызывал хмурое неодобрение и отчетливое, но скрываемое раздражение бармена. Хэнка видать даже пожалели.Да и плевать.Он старый коп и имеет право на стакан виски с рефлексией, пока никто не заметит.Коннор — сраная железка, ничем не проймешь, считал иначе - махнул его выпивку, не давясь, а потом заказал ему новый шот, который Хэнк чуть не пронес мимо рта. Прозиум скооперировался с прозиумом на виски и настала Вальгалла. ***Дальнейшее в сознании Хэнка отложилось причудливой фантасмагорией, темной, бездонной норой кролика, куда прыгает любопытная с атрофированным чувством самосохранения девочка Алиса. Милая, чудная Алиса, листы книг с тобой так ярко горели, так жарко пахли переменами и новым, чуждым будущим.Все это склизкой змеюкой ворочалось в голове Хэнка, пока он на автопилоте вел машину к месту преступления.Убийство. Человека. Андроидом.Коннор с соседнего сиденья что-то размеренно стрекотал о задании, инструкциях, своих всратых функциях, но Хэнка это колышет примерно никак, в его голове теперь гулкая кошмаристая пустота и вакуум, и ему хочется, чтобы Коннор заткнулся.Коннор очевидно об этом не догадывается. Ему же хуже. Припечатав напарника по лбу приказом сидеть на пластиковой жопе ровно, Хэнк выпал в зловонную мокрую ночь и как гончая отправился по следу правосудия. Ему почти смешно, превышенная концентрация прозиума всегда творила с его сознанием что-то невообразимое, поэтому делать хлебало кирпичом стало второй натурой.Хорошо, когда лицо само по себе тот еще булыжник. Знакомый криминалист приязненно кивнул ему и пригласил в дом, где произошло убийство, когда лента оцепления затрещала от чьих-то наглых посягательств. Лицо Коннора неописуемо, или так кажется только Хэнку? Андроид успевает изобразить и досаду, злость, недоумение и смиренную кротость, когда Хэнк пришпиливает его взглядом к месту.И даже вспышку радости, стоило Хэнку утомленно и безысходно обронить, что ?да, оно со мной, пропустите?.В доме они даже успели степенно поругаться — Хэнк старательно шипел почти нейтральные проклятья сквозь зубы, а долбаный андроид вскидывал в практически непритворном удивлении брови и отпирался от всех обвинений противоречащими инструкциями.К компромиссу они так и не пришли. Весь брифинг Коннор рыскал глазами по старой развалюхе мертвеца, вольготно раскинувшегося у стены. Мужик вонял на славу, Хэнка мутило, а Коннор облизал пол.Замутило еще больше. Ночь предстояла долгая.