Глава 0. Вопросы (1/1)
На мой взгляд, без художественного вымысла
Ни за что не проиграет ни одно зло.Локи стоял, замерев, с идеально прямой спиной. Плечи развернуты, голова поднята. Холодный ветер приподнимал легкие темные волосы, ворошил их, щекоча оголенную кожу, шевелил полы парадного камзола.Руки поверженного бога были закованы в наручники, и Тору, смотревшему на брата со спины, все равно была видна их тонкая нерушимая цепь. Пахло озоном, свежестью и морозом, воздух наполнял легкие, и ощущение от этого создавалось абсолютно безумное, сладкое и невесомое, хотелось просто не двигаться и дышать, дышать до скончания веков.Тору думалось, что если бы не кляп, его брат бы не удержался, порвал бы своим сквернословием легкое молчание, звон долгожданной тишины, Локи же казалось, что он бы и под самыми страшными пытками не вымолвил бы сейчас ни слова.Сын Одина сразу же, как только рука его сводного брата сомкнулась на Тессеракте, понял, что им закрыт путь в Асгард. В тот момент он чуть не взревел от отчаянья, ведь он помнил, насколько тяжелым оказался предыдущий урок Всеотца. Снова становиться совершенно другим, выворачивать душу, меняться Тору не слишком хотелось. Он тяжело вздохнул и сказал, предугадывая молчаливый вопрос брата.- Я не знаю, что мы здесь делаем, но, возможно, это надолго.Наконец случилось то, что должно было случиться с любым существом, обладающим человеческими чувствами, - плечи Локи Лафейсона беспомощно вздрогнули, опустились, словно надломилась корка льда, звякнула безжалостная цепь, и побежденный, с несвойственным простым смертным изяществом, сел на землю.Вокруг, казалось, на многие мили не было заметно ничего, кроме одного большого цветущего осенью леса: небольшой холм с возвышающимися стволами, некрутой овраг, поросший густым кустарником. И небольшая необжитая хижина лесничего, покосившаяся, с крышей, засыпанной сухими листьями. От ветра ее приоткрытая дверь слегка поскрипывала, демонстрируя черные щели в тех местах, где она неплотно примыкала к косяку.Более не оглядываясь на брата, Тор подошел к хижине, дернул за ручку и ступил на порог. С потолка посыпался мелкий сор, кажется, какие-то веточки, песок. Через открытый проем тут же хлынул белый дневной свет, заливая узкий коридор со вздыбленными длинными половыми досками. Когда громовержец медленно шел к комнате, они тоскливо поскрипывали.
Пахло совершенно ожидаемо - сыростью и старостью, и от этого, наверное, становилось еще тоскливее. Тор попытался представить это давно покинутое место совсем новым, только-только отстроенным, но этот образ никак не лез ему в голову, не мог вытолкнуть картину, стоящую перед глазами сейчас.
В этом доме давным-давно умерла жизнь, и, следуя за Тором, Локи думал, что такое место как нельзя лучше сейчас им подходит.
Услышав за собой глухие шаги и скрип, Тор обернулся и уставился на брата, пытаясь поймать его взгляд, но Локи, сдержанный, снова с идеально прямой спиной, тщательно делал вид, что осматривается. На самом деле в душном и пыльном темном коридоре обстановка была явно слишком скудной для того, чтобы долго ее исследовать, и в итоге Локи ничего не оставалось, кроме как все-таки взглянуть Тору в глаза.Громовержец пожал плечами, словно бы подтверждая, что не имеет к этому никакого отношения, и дальше сделал то, чего от него точно никто не ожидал – он подошел к брату и одним движением сбросил с него кандалы. Цепь звякнула, и послышался глухой удар.Локи с удивлением принялся осматривать свои руки, инстинктивно потер запястья, хотя наручники были сделаны таким образом, что не давили, а потом тут же, не задумываясь, снял с себя кляп. Он думал о том, что если уж Тору пришло в голову освободить ему руки, то и следующий шаг не окажется неожиданностью.Тор же тем временем, более не оглядываясь, все-таки прошел в комнату. Там было намного темнее, чем в коридоре. Сквозь кривые щели в ставнях белыми струями лился свет, а в них прозаично летала растревоженная пыль.
В камине все еще лежала горка хвороста и пара поленьев, а постель была разобрана, словно обитатель только-только покинул хижину.- Наверное, он ушел куда-то, может, на охоту или просто в лес, и погиб, - с грустью вымолвил Тор. Он подошел к окну и одним сильным движением распахнул его вместе со ставнями, взметая в воздух очередную тонну пыли.- Ну да, - язвительно отозвался Локи. – Люди же такие слабые.Пока громовержец наполнял мертвую комнату светом, его брат также не терял времени даром. Длинные бледные пальцы шевелились так, будто пытались нащупать в воздухе незримые клавиши, а на уставшем лице застыло мучительно-сосредоточенное выражение. Тор слишком поздно сообразил, что Локи творит магию, воздух в комнате изменился, он больше не был девственно-чистым, нетронутым, человеческим, а становился похожим на штопанное-перештопанное нитями заклинаний пространство Асгарда.- Даже не думай пытаться бежать! – Тор вытянул руку с зажатым в ней Мьелльниром, но Локи не обратил на это никакого внимания, словно сын Одина размахивал не мощнейшим оружием богов, а простым игрушечным мечом.- Заткнись, Тор! И не двигайся, - абсолютно ровным, но звенящим от напряжения голосом сказал Локи.Как всегда, поверив брату на слово, громовержец замер на месте, не смея пошевелиться. Он, конечно, не понаслышке знал, что может случиться, если не дать магу завершить сложное заклинание, или, что того хуже, угодить в эпицентр схождения магических вихрей.
Комната медленно, неуловимо менялась, и с каждой секундой к Тору постепенно приходило понимание сути заклинания. Локи произнес какую-то витиеватую фразу на древнем языке, сухо, резко, совершенно не по-человечески, и его старший брат тут же догадался, что происходило с домом. Он молодел. Постепенно светлели стены, исчезала плесень, а вместе с ней запах сырости, щербатые кирпичи каминной кладки вновь становились гладкими, и даже серое полусгнившее постельное белье посвежело и, кажется, стало пригодным для использования.Как только воздух перестал вздрагивать от сильной инверсии пространства, Тор расслабился и с восхищением осмотрел ?новую? комнату. Если несколько мгновений назад он не мог вообразить ее в минуты былого величия, то теперь образ мрачной сырой лачуги никак не вязался у него с этим небольшим, но очень уютным и теплым домиком. Перед камином лежало несколько шикарных шкур, которые громовержец в темноте принял за истершиеся коврики, на окнах колыхались занавески, еще недавно висевшие сиротливыми клочьями, а разобранная постель манила белизной и чистотой.- Что это?- Элементарная перемотка пространства назад, - легко пожал плечами Локи и уже не так легко опустился на полутораспальную кровать, хватаясь рукой за спинку из темного дерева. Бледная узкая ладонь так и светилась, сведенная от напряжения, и Тор почему-то никак не мог отвести от нее взгляд.- В… в смысле элементарная? – пробормотал он, стряхивая наваждение. – Мы перенеслись во времени что ли?Локи закатил глаза. Издевательская мимика невероятно шла ему, может быть, поэтому он пользовался в основном только ей.- Нет, я вернул вещам первоначальное состояние, придурок. Ты по-прежнему ничего не смыслишь в магии. Как ты собирался бороться со мной, если ты даже не понимаешь сути простых комбинаций?- Как собирался, так и собирался,- рыкнул Тор. – И если что, к вопросу о нашей борьбе… разве это мои наручники валяются в коридоре?- Недурно, - протянул Локи. – Ладно, объясняю один раз: материя никуда не исчезает, и даже если предмет теряет какую-то свою часть, она все равно существует в этом же мире, пусть и в другом состоянии, а значит ее можно вернуть. Чужеродную составляющую, вроде пыли, тоже несложно отправить на место.- А почему не вернулся человек, который жил здесь? – уточнил Тор.- Это невозможно. Во-первых, никто не имеет силы воскрешать из мертвых, а, во-вторых, живая материя имеет совсем иные свойства, - задумчиво ответил Локи. – Ее исследованием мало занимались, в основном посвящали время изучению целительной магии. Почему-то всем всегда интересно то, как можно вылечить порез или отрастить оторванную руку, но никто, например, не вникает в суть человеческого старения. Почему мы, боги, стареем медленнее? Как раз из-за сходной этому заклинанию магии, которую никто не исследовал. Впрочем, ты не слушаешь, - Тор в неожиданности отвлекся от разглядывания фотографий на каминной полке. – Я ложусь спать. Обсудим идиотизм нашего положения и детали моего будущего поведения часов через восемь.Более ничего не говоря, Локи скинул камзол и стащил сапоги, оставшись в штанах и легкой рубахе, и улегся на кровать, ничуть не заботясь фактом, что не оставляет места для брата.Тор с некоторой нежностью взглянул на закутавшуюся в одеяло фигуру. Все, что произошло за последние полчаса, казалось глупым и абсурдным. Вроде бы еще совсем недавно сын Лафея был ужасным преступником, и все знали, что в Асгарде его ждет невиданной силы наказание, но вот они, названные братья, будущий царь и бог обмана, оказались в этом всеми забытом месте из-за никому неизвестной прихоти Всеотца.Тор недолго думал о том, чего Один пытался добиться. В любом случае, вариантов было не так уж и много. Либо громовержец должен был убить своего брата, либо каким-то образом заставить Локи измениться. Учитывая опыт своего предыдущего посещения Мидгарда, Тор склонялся ко второму варианту.Намного более интересным был вопрос, почему же коварный сын Лафея, совсем недавно причинивший Земле и ее обитателям столько боли, учинивший невиданные разрушения, неожиданно смягчился и смирился? Неужели все эти, с позволения сказать, шалости, были лишь неверным шагом в сторону, которого и сам Локи испугался не меньше, чем все, кто знал его? Или это показное спокойствие было очередной уловкой, на которую Тор должен был попасться по простоте душевной.Вопросов, конечно, было очень много, но громовержец, по своей природе не любивший глубокое самокопание, решил отложить их до следующего раза. Он улегся рядом с братом, грубо толкая его к стенке и перетягивая на себя часть одеяла, и закрыл глаза с мыслью о том, что, пожалуй, восьми часов будет недостаточно. Постель пахла свежестью и магией Локи.?Как в детстве? - подумал Тор и заснул.