1 часть (1/1)

Лето закончилось мирно, не было никаких убивающих жарой дней, не было и свирепого ветра, ничего из того, что могло бы быть. Хотя так было почти всегда. У Лета характер был просто волшебный, а точнее?— ему было на всё наплевать. Он жил в своё удовольствие, припеваючи, постоянно загорал и дышал свежим воздухом от зелёных, дышащих жизнью, растений. С его лица никогда, просто никогда не сходила улыбка.Первое сентября было полно туч, но дождь так и не пошёл. Школьники слушали на линейке поздравления директора, и некоторых учителей, с новым учебным годом, студенты ехали на пары, тяжко вздыхая глядя на серое небо, а рабочие люди уже во всю расписывали свои выходные, где они будут сидеть в тепле квартиры.В это время часто активировались меланхоличные люди, люди с депрессией и разные поэты, в чьих сердах жил Пушкин. Поистине, время было красивое.Осень сидел на лавочке и наблюдал за созданным ветром, за всё ещё насыщенными зелёным цветом листьями. Ему хотелось их покрасить в другой цвет, хотелось начать перегонять птиц в тёплые края, хотелось проверить животных в лесах, напомнить им о наступившем времени, проверить, готовы ли к холодам деревья.Столько планов было на эти три месяца. Планы, которые возникали всегда, не могли не возникать. Из сезона в сезон?— всё сохранялось. Это было его работой. Он и не жаловался, спокойно её выполнял. Но… на душе было неспокойно. Как и всегда. Как впрочем и всегда. Сердце болезненно сжималось в груди. Глаза смотрели на деревья с тоской и лаской. На третий день погода так и не изменилась. Были тучи, был ветер, но дождя так и не случалось. Хотя ветер порой гулял особенно свирепый. Но… пауза была слишкой длинной, слишком… заметной. Он должен был появиться и спросить, что не так.Больше всего на свете Осень ненавидел, когда…—?Привет.он приходил.Острая улыбка, колкий затылок, ледяные глаза?— невысокий и щуплый, но вольный, свободный и важный. Одним словом?— Зима.Каждый раз, просто каждый, когда погода была не такой, какой должна была быть?— приходил он и спрашивал, что случилось. Как будто бы, как будто бы он не знал.—?Ты чего такой съёжившийся? —?мягко спросил Зима, подходя ближе.Это был не парк недалеко от людей, а непроходимый, далёкий от города лес. Здесь всегда было его маленькое укрытие, нечто вроде дома. И только одно существо могло сюда так спокойно проходить и вести себя здесь, как дома.Осень не встал с земли, поднял на него тяжёлый взгляд и вновь опустил его вниз. Дерево позади словно бы медленно испарялось. Но это был лишь обман собственного организма. Ствол так и стоял, где был. А Зима так и стоял спереди, возвышаясь. Потом присел на корточки, угодливо улыбнулся.—?Неужели столько людей зря покупали себе резиновые сапоги, зонтики и дождевики? Не разочаровывай их.—?Я…—?Ничего, как и всегда, не можешь сделать. Я знаю, что ты слаб. Ты же всегда можешь меня позвать, я никогда не был против этого.Он протянул руку, положил её на макушку Осени, потрепал и подтянул к себе, больно сжав волосы. Осень не хотел смотреть в его голубые глаза. Они были холоднее льда, который тот создавал каждый раз своего правления.—?Ну, ты так и будешь молчать?Спросил он почти мягко, но уже наседая. А в следующую секунду, не дав ответить, резко встал и потащил его за собой. Осень схватился за голову, стараясь отцепить руку Зимы от своих волос. Но… всегда так было. И это никогда не помогало.—?Сколько ты будешь всех подводить? —?ядовито спросил Зима, швыряя его обратно наземь. Осень успел поставить перед щекой руки, они больно проехались по земле. В горле встал ком, нос сковало, глаза заслезились.Да. Подводить. Всегда. Всегда будет. Всегда так было. Пошёл грибной дождь. Зима вновь оказался рядом и поднял его лицо от земли за волосы, не разрешая вставать.—?Сделай, как я люблю, будь хорошим мальчиком, Осень,?— прошептал Зима остервенело ему на ухо.Осень не сдержался, всхлипнул, он хотел утонуть в этой земле, всё стремительнее становившейся мокрой. Кулаки выдернули с корнями траву. Зима провёл пальцами ему по спине.—?Снимай одежду,?— сказал он спокойно. —?Время дождя.***Ему хотелось провалиться к дьяволу. Свариться у него в котле заживо и никогда, никогда больше не возвращаться в этот мир. Здесь Осень не любил ничего и никого. Каждый год становился испытанием. Лето жил, не обращая ни на кого внимания. Весна старалась их всех сплотить. Зиму интересовал только Осень. Это было необходимостью, это было тяжёлой ношей.Оставшись один, Осень скрючился возле того самого дерева, голый и грязный, в какой раз взятый силой. Он не знал откуда вообще брал каждый раз силы на сопротивление, хотя всё прекрасно знал и понимал. Но это добивало. Он был раздавленным и одиноким. Ему хотелось плакать, плакать и только плакать.Дождь не останавливался несколько часов. Этого должно было хватить на неделю точно. А потом… кто знает, сколько он на этот раз посчитает нужным. За дождями всегда следил Зима, это сделали его прерогативой, никто не лез к нему с вопросами или предложениями.Из времён года, как бы парадоксально это не звучало, Осени нравилась только зима. Зимой не было дождей, был только снег, за которым прекрасно следил Зима. Это было самое спокойное время и самое счастливое. Можно было собраться всем вчетвером в непринуждённой атмосфере, поговорить, погулять и разойтись. Зима тогда тоже приставал, но мягко, нежно, почти невесомо касался и говорил, как никогда приятные слова. Зимой можно было лежать у него на коленях укрытым слоем снега как одеялом или уже самым обычным человеческим пледом и нежиться под его ласковыми пальцами, играющими с волосами и в целом массирующими голову.Но от осени прошла всего неделя. Неделя по сравнению с тремя месяцами?— капля в море. После сильных дождей на небо вернулись тучи. Ветер был всё таким же бешеным и непредсказуемым, люди опасались выходить на улицу без зонта.Осень гулял по городу полному людей. Оглядывался, украдкой смотрел на редкие опадающие листья. Он всё думал?— мог ли здесь затеряться. Сделать так, чтобы когда Зима пришёл за ним в очередной раз?— взял и не нашёл. Не нашёл там, в лесу. И здесь, в городе. Прошарил бы каждую улочку?— но всё равно не смог бы отследить, был он здесь или нет.Он блуждал потерянно. Вдруг наткнулся на человека, точнее, тот на него чуть не упал. Прозвучал мат и извинения, затем человек нахмурился и спросил, всё ли в порядке.Осень только понял, насколько быстрым был его собственный шаг. Он чуть ли не бежал, нервно озираясь по сторонам. Неужели, он хотел это сделать? Провести Зиму? Сбежать от него и от себя, от своих обязанностей?—?Я… просто ищу место, где можно укрыться,?— сказал негромко Осень.Человек поднял вопросительно брови.—?От дождя или тебя кто-то преследует?—?Второе,?— ответил Осень, проверив спину. Он никак не мог поверить, что посмел завести такой разговор с кем-нибудь, с каким-то человеком из неизвестного города.—?А в полицию идти не пробовал?Среди людей Осень никогда не жил, только порой ходил вместе с ними куда-то, даже никогда не разговаривал. Про эту мистическую полицию порой слышал, но так и не понял, чем те занимались. В любом случае, он точно знал, что они ему не помогут убежать от Зимы. Этим он и поделился с незнакомцем, умолчав про имя того, от кого бежал.—?Богатая бабень что ли? Ты далеко-то ушёл?—?Пока да. Но это не надолго.Незнакомец оглядел его сочувственным и подозрительным взглядом, махнул головой, кивнул и представился Ваней. Предложил пойти с ним. По пути спросил про документы, про паспорт, про деньги. Про имя. Осень сказал, что не знает ничего из этого. Ваня подивился и предположил, что у того амнезия или он идиот.***—?Вот, держи,?— новый знакомый подошёл и протянул бардовое полотенце. Осень сидел на буром диване сомнительной на вид стойкости с кружкой горячего чая. Он не понимал, зачем ему это всё давали, но молча принимал. У людей было много причуд, с ними нужно было мириться, если он собирался скрываться в их мире от Зимы, от проблем, вообще от всего.Чай был интересным на вкус, так что пить его Осени нравилось. А вот что делать с полотенцем он не знал.—?Одежду можешь брать и мою, только вот трусы сразу отложи, ну, чтобы бы мы их точно не перепутали. Так… вроде всё. Или, а вот ещё что, щётку тебе надо купить. Будешь что-нибудь? Из меня плохой повар, однако яичница у меня никогда не сгорает. Так ты не вспомнил, как тебя зовут? Это странно. Имени не знаешь своего, а что бежишь от кого-то помнишь. Может, ты просто головой так ударился, что тебе чудится, что тебя преследуют? И документов нет.Осень поморщился и мотнул головой. Он загружался от Ваниных слов всё больше и больше. Убедительной истории у него не было, Ваня уговаривал его пойти в некую ?больницу?, предлагал какие-то странные вещи. Что вообще за ?яичница? такая? Осень понятия вот не имел. Очень похоже, что это от слова ?яйцо?, но точно он не утверждал.—?Не чудится. Он просто… не называл моего имени. Я, кажется, всегда был с ним.Ваня присвистнул.—?История, как из кино. Не, ну тут в полицию точно надо, он тебя не бил? Насиловал? Или зачем он тебя держал вообще? Прости, что так интересуюсь, просто… ну интересно, да и хочется понимать, с чем дело имеешь.?С чем? отлично подходило к описанию ситуации и Осени в том числе. Осень не знал, что ответить (да и слова ?кино?, ?полиция? и ?насиловал? были ему не понятны), поэтому молча допивал чай, глядя вниз, в сторону, в чашку, куда угодно, лишь бы не в любопытные Ванины глаза.Он не верил, но был заинтригован. Осень боялся, что его очень скоро выставят из дома, хотя с другой стороны он ничего не терял. Зима его ещё не искал, никакого скандала не было бы.—?Ладно, прости если слишком наседаю. Так что ты будешь есть? Могу предложить опять же жареные яйца или картошку, но её ещё чистить надо, поэтому лучше макароны.—?Чьи яйца? —?осторожно спросил Осень.Ванины брови взметнулись вверх. Он с недоверием сказал, что куриные. Осень коротко помычал и согласился на макароны (хотя опять же понятия не имел, что это вообще такое).Погремев на кухне, Ваня вернулся в гостиную и плюхнулся рядом на диваню—?Давай для начала тебя назовём. Как насчёт Филя? Или Вася? Ничего знакомого?Осень мотнул головой.—?Ну… Миша. Или Слава. Давай выбирай, что тебе больше нравится?— Миша или Слава? Будем тебя как-то так называть тогда.—?Слава,?— пожал плечами Осень. —?Интересные имена. Ты теперь меня будешь так называть, да?—?Ага,?— опять с каким-то недоверием протянул Ваня. —?С именем разобрались. Теперь давай дальше думать. Тебе нужно найти работу. Но чтобы не по трудовой. В принципе это не сложно. Ты умеешь что-то? Учился на кого? Ты помнишь, сколько тебе лет?—?Сколько мне лет что? —?нахмурился Осень.Ваня, приоткрыв несильно рот, уставился на него во все глаза. Проморгался и сделал рваный вдох.—?Ты такой странный. Не хочешь, не говори. Или не помнишь?—?Не помню,?— сказал Осень. Ему эта тактика, говорить ?не помню?, нравилась больше всего, она казалась правильной и безошибочной.—?Ладно,?— протянул Ваня. —?Давай тогда пойдём от обратного! Что ты вообще помнишь? Ты как сбежал? Откуда? Можешь хоть приблизительно сказать место?—?Не разбираюсь. Просто сбежал, когда его не было. Я раньше не решался, вдруг не получится. И сейчас не уверен.Дальше Ваня важно покивал и попросил описать человека, от которого тот бежал. Это единственное, что Осень мог описать честно. Зиму он расписывал долго, черты его лица, рост, плечи, общая сутулость, показывал всё на себе и в воздухе, даже на секунду не задумывался?— уж слишком хорошо его изучил за всё время. Описал и его характер, повадки некоторые.Потом пришлось убеждать Ваню, что в полиции помощи добиться не получится. Паспорта (мистическая вещь) нового он не получит, потому что ищущий его человек об этом сразу узнает (и потому что этой штуковины у него никогда и не было, придумали же). Так же и с больницей.Договорив, они пошли на кухню есть приготовившиеся макароны. Вкус у них был не такой прикольный, как у чая. Но необычный. А с соусами?— кетчупом и майонезом, весьма интересный и яркий. Осень хотел спросить, зачем они это едят, потом понял, насколько глуп его вопрос. Люди, хоть и похожи на Сезоны, имеют специфику животных, то есть они рождаются, стареют, умирают, кушают, справляют нужду.И к этому нужно было привыкать.***Прошло уже две недели, он устроился на работу уборщиком. Всё, что нужно было делать?— окунать палку с тряпкой на конце в воду и водить ей по полу. За это он получал деньги. Половину он договорился отдать Ване за то, что живёт у него дома. Что делать со второй половиной Осень не знал. Хотя денег он пока ещё и не получил.Зато к новому имени почти привык. Уже и откликаться стал, когда его звали. Работал он как-то вообще неправильно и незаконно. Это ему Ваня так объяснил. Так как у него не было не то, что трудовой, а и паспорта. Найти так работу было в разы сложнее. Осень искренне поблагодарил Ваню за всё, что тот делал. Он даже предложил отдавать ему все деньги. Ваня посмотрел тогда в ответ как-то странно, прям очень скептично и отчасти как на непонятное существо. Потом добавил, что можно накопить на новый паспорт, купить его через даркнет. Это было не сложно сделать, только если немного опасно.Две недели?— срок большой. Сентрябрь подходил к концу, а дождя так и не было. Даже пуще того?— светило солнце. Осень отдыхал, порой забывал о беспокойстве, что его найдут, и тогда погода становилась ещё жарче. Ваня говорил, что на дворе бабье лето. Осень знал, что это из-за него всё шло неправильно. Из-за него не было ни капли.Когда сердце прихватывало, на улице завывал ветер. Когда в голову проникали тревожные мысли?— небо серело. Но до полноценных дождевых туч не доходило.За месяц к жизни среди людей Осень привык. Завёл себе помимо Вани новых знакомых. А в середине октября даже получил те самые деньги. Они были разных цветов, на них были разные рисунки и символы. Пришлось выкручиваться, Осень не умел считать. И читать, если уж на то пошло.Ваня этого пока не замечал, его всё устраивало. Осень видел, что не особо мешал ему, наоборот, создавал компанию и прикольную атмосферу. Они сдружились.***Пошёл снег. Было очень холодно и ветренно. Была всего лишь середина октября. Ваня дулся на погоду, надевал большие тёплые куртки и тёплые ботинки. И заставлял ходить так же. Осень не чувствовал холода так, как люди, а лишняя одежда сковывала движения, она ему не нравилась. Но приходилось это носить. Как приходилось делать вид, что он ходит в туалет или кушает на работе.Снег был плохим звоночком.Он искал.Он не находил.Он злился.Снег осенью?— он забирал поводья. Действительно имели силу, настоящую силу, только Лето и Зима. Лето управляло теплотой, жарой. Зима холодом. Осень и Весна всего лишь подготавливали окружающее к переходу от одной температуры к другой, от одного сезона ко второму. Было только лето, за которым шла зима. Они разделили обязанности так: три месяца каждому.Прошло полтора. Зима забирал себе время, он не давал скрыться птицам, подготовиться животным, скинуть деревьям листву. Он сразу ставил мороз, вынуждая открываться. Чтобы ускориться. Осени пришлось украдкой сбегать в свой мир, в лес. Ему было страшно, он крался, занимался с животными быстро, просил духов леса его не выдавать. Ускорял процесс желтения и опадания листьев, как только мог. Это истощало. Но всё равно в основном светило солнце. И бушевала снежная буря.С каждым днём?— всё сильнее и сильнее.По новостям в телевизоре рассказывали об ужасной погоде, Ваня тоже злился на это. Осень чувствовал свою ответственность и вину за это.***Наступил ноябрь, всюду был снег. Солнце всё равно было сильнее, но снег магическим образом не таял. Зима не любил делиться водой. Да и его снег вредил почве больше, чем питал её.Людей было не особо много, все на работе или по домам. Осень собиралася с Ваней и ещё двумя знакомыми пойти в ресторан отметить день рождения. Они собрались у подъезда и стали обсуждать сегодняшний день. Осень чувствовал себя спокойно, он уже отдал свой подарок имениннику?— это были деньги, и сейчас представлял, как пьёт со всеми какую-то горькую воду. Алкоголь на него не действовал, поэтому когда все хмелели от выпитого, Осени приходилось притворяться. Но он уже привык это делать. Вся его жизнь среди людей была одним сплошным притворством.Ваня с именинником стоял не лестнице, а Осень со вторым знакомым уже спустился, они стояли лицом к уличной двери, поэтому, когда уши резанул знакомый голос, у Осени разбилось сердце и упало по половинке в левую и правую ногу. Он обернулся и увидел Зиму. На вид не злого, а как и всегда слегка надменного, с улыбкой, не плохой и не доброй. Только он мог улыбаться так, что по спине проходили мурашки.—?Осень,?— сказал Зима. —?Давно не виделись,?— протянул он насмешливо.У Осени задрожали руки, всё тело. Небо стремительно покрывалось тучами.Ребята замолчали и уставились на Зиму, совсем не понимая, кто он. Совсем. Только Ваня узнал его описание и сразу же пригрозил полицией, обозвав Зиму ?мужиком? и наказав ему ?проваливать отсюда?.Зима скривил лицо в пренебрежительном жесте и уставился на Ваню, как на грязь под ногами.—?Что ещё за полиция? —?фыркнул он, кривя губы. —?Ты с людьми связался, серьёзно? Ну и как тебе? Не устал ещё?Он не ждал ответа. Осень знал эту его черту?— задавать вопросы, нарочно молчать, ожидая ответа, но перебивать тут же, стоит открыться и издать крошечный звук рту. Если не отвечать?— новые вопросы. До тех пор, пока не ответишь. Потому что ему надо перебить. А если так и будешь молчать?— он просто вздохнёт и подойдёт, нарушит все границы, потащит за волосы?— выбьет всю дурь из башки.Ребята начали шептаться, говорить про сумасшедшего, хотели позвонить в дурку и полицию. Но Осень понимал, насколько это глупо. Смешно и глупо. Ему смешно. Зима поднял бровь и скептично уставился на смельчака, сказавшего вызывать скорую.—?А вот людишек это не касается,?— помотал пальцем Зима и несильно стукнул правой ногой. От неё начал распространяться лёд.Осень топнул своей ногой в ответ и с гневом и страхом уставился на Зиму. Лёд прекратил появляться, прозвучал гром. Ваня и остальные замолкли и выпучили глаза.—?Мы договаривались не трогать людей,?— напомнил Осень.Зима выдохнул звук наподобие ?тч?, лицо его искажалось в недовольстве.—?Мы договаривались исполнять свои обязанности. Скажи мне на милость, почему я делаю твою работу? —?ядовито спросил он.—?Я… Я не просил тебя,?— начал Осень, но Зима его перебил.—?Ты никогда ничего не просишь и ничего не делаешь. Деревья и растения умирают от недостатка воды, а что Осень? А у нас солнышко светит, помирайте дальше. Если так не хочешь исполнять свои обязанности, хорошо, так и скажи, мне не сложно покрыть здесь всё снегом.Стало холодать, подул северный ветер с частичками снега. Зима злился. Осень тоже.—?Ты забираешь мой сезон,?— проговорил Осень. Эхом раздался гром.—?Вау,?— протянул Зима. —?А дождик будет или мы только греметь да молнии пускать умеем?Тучи сгущались всё быстрее и быстрее. Ваня абсолютно ошарашенным взглядом пялил в небо. Раздался ещё один гром.—?Уходи,?— сказал Осень.—?Пошли,?— развёл руками Зима, сверкнув голубыми глазами. И сделал шаг навстречу.Перед ним сразу же ударила молния. Зима недовольно фыркнул.—?И что это было? —?спросил он безэмоциональным тоном.Вперемешку с грибным дождиком пошёл снег.—?Не вмешивайся в мой сезон.Зима поднял вверх ладони и выпячил губы. Северный ветер и снег перестали идти почти моментально.—?Не сбегай, исполняй свои обязанности и тогда зима, как и положено, будет наступать в декабре. А теперь пошли, время нормального дождя.Руки у Осени дрогнули, сложились в кулаки, он смотрел вниз, себе в ноги. Прозвучал гром. И неподалёку в громоотвод ударила молния. Шёл дождь. А вокруг Зимы снег. На него никогда не попадала ни капля дождя. Только его снег. А Осень только и делал, что промокал.—?Не подходи,?— прошептал Осень.—?Неправильный ответ,?— сквозь зубы ответил Зима. —?Мне тебя насильно домой тащить? Я могу. Осень,?— предупреждающе сказал он,?— ты не можешь один выполнять возложенные на тебя обязанности. Но от моей щедрой помощи почему-то отказываешься. Если хочешь убить всю природу?— я тебе не позволю это сделать. Мы с Летом не хотим править пустыней. Он уже спрашивал, что случилось. А что случилось, а, Осень?Гром. Гром. И ещё гром. В ближайшие громоотводы опять ударяли молнии. А дождь теперь бил барабаном. И по лицу Осени текли горячие слёзы. Он не мог поднять голову. Не мог разжать кулаки. Не мог посмотреть ему в глаза. Не мог сдвинуться. И не мог ничего сказать.Зима постоял молча, наблюдая около минуты подобную картину, закатил глаза, вздохнув, и сделал ещё один шаг навстречу. Перед ним ударила молния. Осень вздрогнул от своего же грома в ушах, закрыл глаза и превратился в антилопу бонго. У него были золотые, как жёлтые листья, рога и бурое, как ствол мокрых деревьев тело. Шелковистая шерсть отливала на свету и стремительно мокрела.Момент, и антилопа бонго сорвалась с места. Зима размял шею.—?Побегать захотел? —?усмехнулся он и почти лениво повёл плечами.На его месте почти в мгновение возник ирбис. Белее и крупнее своих сородичей. И шерсть у него была пушистее, а глаза так и сияли опасным голубым цветом. Узоры шкуры были угольными, оттенок меха переливался то недавно выпавшим снегом, то серебром заледеневших веточек.Прыжок, ещё, другой. Стремительные и ловкие. Ему не мешали машины, он видел и слышал цоканье копыт своей цели.В скорости Осень уступал Зиме. Данная Зимой фора подходила к концу. Антилопа то и дело сворачивала за угол, и в один раз испарилась. Барс грозно и недовольно рыкнул, принюхиваясь к сырому асфальту. Вокруг него шёл снег, а вокруг снега лил дождь.На людей Зима не обращал внимания. Они никогда его не интересовали. А тем более в животном виде. Голубые глаза, не мигая, уставились в сторону крыши. Он стал человеком, превратил петли двери подъезда в лёд и вырвал без особых трудов саму дверь. И вновь обратясь ирбисом сиганул по лестнице. Он чувствовал его запах. Его страх.На последнем этаже была раскрыта дверь, ведущая на крышу. Ирбис юркнул наружу. Спешить не стал. Никуда не бежал. Шёл спокойно, уверенно, отчасти ленно.За каким-то непонятным небольшим сооружением, сгорбившись, сидел и плакал Осень. Ладонями постоянно закрывал лицо, порой оттягивая вниз волосы. Он вёл себя тихо.Зима обратился в человека. Он стоял перед ним и смотрел сверху покровительственным, почти мягким, взглядом.—?Наигрался? —?поинтересовался он и присел на корточки рядом. —?Осень, посмотри на меня. Осень. Осень.С каждым словом он говорил нежнее. Подвёл к лицу Осени руку и погладил костяшками пальцев ему подбородок, приподнял несильно.—?Пойдёшь домой? —?примирительно спросил Зима. —?Всё бывает, я не сержусь.Осень поддался его руке, подставился под его тёплую, успокаивающую ладонь. Зима вытер ему слёзы.—?Ты должен плакать,?— мягко сказал Зима. —?Осень должна всегда быть несчастной. От этого никуда не деться. Я же не со зла это делаю, такой ход вещей.—?Я знаю,?— прошептал дрожащим голосом Осень. —?Я просто… устал.—?Ты почти закончил. Ещё неделю поддержи осень, можно уже без дождей, и я заберу прерогативу на себя. Отдохнёшь зимой. Можешь и среди людей. Или со мной, в лесу.Зима упал рядом, спиной упёрся в непонятную постройку, раскрыл руки. Осень мгновенно спрятался в его объятия, схватился за его толстовку, полностью покрытую инеем. Сам он был мокрым, но Зима всё равно гладил его по волосам.—?Я устал, Зима,?— прошептал сиплым голосом Осень ему в грудь. —?Устал…—?Отдохни. Сейчас уже можно,?— прошептал в ответ Зима и приложился губами к его лбу. Осень выкрутился и, прикрыв глаза, лёг ему на плечо головой, носом уткнувшись в шею.Зима был холодным. От него пахло снегом. Но руки и дыхание у него были как у человека?— тёплыми.—?Не трогай людей…—?Чем бы дитя ни тешилось,?— вздохнул Зима, поглаживая его по спине. —?Не буду. Ты хочешь к ним вернуться?***Ваня особо ничего не спрашивал, но глаза выдавали в нём столько эмоций, что у Осени гремело в сердце. Он попрощался с ним и с остальными знакомыми, уволился с работы. Ваню поблагодарил и оставил ему на память небольшую корягу в виде головы лани.А потом исчез.И очутился в снежном лесу. На ледяном, покрытом снегом троне расслабившись сидел Зима с откинутой вверх головой и прикрытыми глазами.—?Зима началась,?— сказал Осень, присаживаясь рядом. К трону было приделано что-то вроде ложа. Оно было полностью занесено снегом, мягким тёплым снегом.—?Как себя чувствуешь? —?умиротворённым тоном поинтересовался Зима и махнул рукой.Осень лёг ему на колени, прикрыв глаза.—?Спокойно.Ему в волосы закопались пальцы, начали перебирать прядки, массируя кожу головы.—?Весна о тебе беспокоилась. Ты с ней виделся?—?Ни с кем не хочу видеться.—?А со мной? —?усмехнулся Зима, коснувшись его лица.—?Я здесь,?— фыркнул Осень и пободался лбом о его бедро. —?Утешай теперь меня всю зиму,?— капризно сказал он, перевернувшись, ложась ему на ноги уже затылком.Зима мягко улыбнулся и провёл указательным пальцем по спинке носа Осени, наклонился, чмокнул в лоб. Осень вытянул руки и сцепил их за шеей Зимы, подтянулся к нему ближе, поцеловал.—?Весной опять придётся пострадать,?— тихо и осторожно сказал Зима ему в губы. —?После зимы растениям как никогда нужны спокойные регулярные дожди.—?Сейчас зима,?— пресёк Осень, сверкнув зелёно-голубыми глазами. —?И она только началась.Зима извиняюще поцеловал его и пролез ладонью под его толстовку, начиная поглаживать грудь и соски. И во время поцелуя блуждал так по всему телу Осени, особенно нежно, не как осенью, в районе задницы и паха. Погладил в привычном жесте головку его члена и словил в губы тихий протяжный стон. Усмехнулся. Коротко поцеловал опять.—?Не убегай больше, я же скучал,?— прошептал Зима.—?Не мог ждать зимы,?— порывисто ответил Осень, сильнее прижимаясь к нему и закрывая глаза. —?Ненавижу осень.У Зимы уголок губ дрогнул в улыбке.—?А я люблю тебя, Осень.p.s Только Осень умеет вызывать дождь. С давних времён времена года договорились, чтобы на планете не умерла жизнь, мучить Осень. Эту обязанность полностью перенял на себя Зима.Лето не умеет вызывать дожди или ветер, он только управляет жарой. Когда перегибает, просит сильные ливни. Просит у Зимы.Весна в основном переговорщик, она вообще ничего не может, только общается с разными духами и следит за их работой. Единственное, что она может: сгонять тучи, как ей надо. И сильных дождей она особо не требует.Духи есть везде, в основном духи деревьев, лесов. С помощью них Зима мог легко найти Осень в лесу, поэтому тот и сбежал в город. Но и среди людей были духи, хоть найти их было куда сложнее, да и они вообще не особо разговорчивые.Осень не ненавидит Зиму. К Весне и Лету относится нейтрально, практически никогда с ними не общается. Сезоны вообще не общаются друг с другом, за исключением Зимы и Осени.