поцелуи с вишнёвой колой слаще (тарн/лонг) (1/1)

у лонга под кожей всё тело слово исчерчено ровными полосами ненависти ко всему и к себе в первую очередь; у него чешутся запястья от разодранных в кровь порезов и в глазах уже нет былого веселья и искр. лонг, казалось бы, уже давно не тот самый лонг, с которым познакомился тарн год назад в школе, на перемене между математикой и историей. уже целый год — мальчишка даже не заметил, как пролетело время. для лонга же это всё было долгой, мучительной пыткой. он тихо выслушивает рассказы друга об очередном невероятно красивом парне из старших классов, и в горле застревает противный ком, не дающий вздохнуть — выходит лишь жалобный всхлип, и лонг тогда еле сдерживается, чтобы просто не заплакать; тарн, вроде как, даже этого не замечает — пи' оказывается для него намного интереснее. лонг никогда не любил вишню, но всегда любил колу и... тарна. он упирается спиной о стену и немного съезжает вниз из-за скользкой подошвы своих перекрашенных в болотно-зелёный вансов; дорожная пыль оседает в лёгких, что он почти готов задохнуться. перед глазами воркующий друг и какой-то парень из параллели, и мальчишка запускает в светлые волосы пятерню, больно оттягивая пряди. ещё не хватало здесь расплакаться. в голове путаница из глупых мыслей и непонятных ему самому желаний, и лонг выдыхает слово раскалённый воздух, пытаясь сосредоточиться на словах тарна. всё перемешивается в неразборчивую кашу, от которой хочется убежать и скрыться. разбираться в чувствах собственных ему не хочется также — одна за одной проблемы превращаются в сумбурный ком, лавину почти, и лонг никогда особо не отличался атлетическими способностями, чтобы от неё убежать. — ты в порядке? в последнее время сам не свой, - тарн касается его лба тыльной стороной ладони так, словно это показатель всей ситуации. мальчишка хмыкает и качает головой, отпивая из стеклянной бутылки. лонг абсолютно не в порядке, но. — конечно, - он улыбается; наигранно, еле-еле. уголки губ нервно дёргаются, и силы на дальнейшую игру в человека, у которого всё `в порядке` улетучиваются из него так же, как влага из луж в дорожных выбоинах. он не в порядке. ни капельки. но тарну об этом знать необязательно, как и всем вокруг. веки будто наливаются свинцом, а энергия заканчивается вовсе — лонг сражается сам с собой, когда пытается не заснуть на уроке химии, и сидящий за соседней партой друг кидает в него несколько бумажек за раз; учитель их старательно игнорирует. до перемены не больше пары минут, и следующие уроки парни безбожно прогуливают, сбегая куда-то в соседний район скитаться между огромными кварталами дорогих коттеджей. в руке чересчур холодная бутылка вишнёвой колы, что они только что купили, и лонг прикладывает её ко лбу, пытаясь остыть; внутри бушуют пожары, и тарн с улыбкой на лице расстегивает ему пару верхних пуговиц. — сейчас совсем перегреешься, пошли в тенёк, - он хватает его за свободную руку и ведёт за собой так уверенно, словно прожил здесь всю свою жизнь. лонг ни на шаг не отстаёт. сухая, выжженная солнцем трава щекочет под коленками, и мальчишка откидывается назад, прикрывая глаза. ему почему-то так спокойно и хорошо, будто всех этих надуманных, до костей съедающих проблем никогда и не было; тарн, сидящий рядом, что-то тихо напевает себе под нос и позволяет лонгу положить голову на свои колени. когда руки нагло касаются его растрёпанных волос, он вздрагивает, но всё ещё не открывает глаз; меж прядей спрятались мелкие травинки, и чужие длинные пальцы бережно их оттуда достают, потому что тарн знает, что сам он этим заниматься не будет. на лице непроизвольно появляется улыбка, и хочется, чтобы этот момент никогда не заканчивался. кола в стеклянной бутылке нагревается за считанные секунды, и лонг забавно хмурится, что тарн хихикает. — эй! чего смешного? - он открывает глаза, снизу вверх прожигая друга взглядом. — забавный ты, - юноша улыбается настолько солнечно, кажется, в первый раз. и лонг старается запомнить каждую деталь, словно боясь, что больше эту улыбку никогда не увидит. тарн забирает колу у друга из рук и допивает за него, потому что своя давно выпита. лонг лишь удивляется, как он готов пить её даже такой тёплой и безвкусной, но парень его озадаченный взгляд игнорирует, ставя уже пустую бутылку к второй такой же рядом с собой. — вишнёвая кола это почти самое лучшее, что происходило со мной, понимаешь? — почему `почти самое`? - лонг уже не закрывает глаза, иногда поглядывая на друга, но едва ли это получается незаметно, лёжа на его коленях. — потому что ты — это самое лучшее. сначала мальчишка думает, что ему послышалось, но судя по довольной улыбке тарна — вовсе нет. лонг подскакивает, резко садясь, и в голове не укладывается всё то, что он сейчас услышал. где-то в подсознании отголоски разума уверяют, что это шутка или розыгрыш, и надеяться тут не на что. лонг совсем не хочет, чтобы так всё в итоге и оказалось. тарн тянет его к себе за галстук и приближается настолько близко, что на губах ощущается чужое дыхание; сердце стучит так, будто готово сейчас непременно сломать рёбра и выбраться наружу, и лонг лишь надеется, что оно это не сделает. — я надеялся, что ты начнёшь действовать, если я слегка подразню тебя близостью с другими, - он коротко улыбается, и юноша совсем теряет связь с реальностью после, — но ты лишь начал загоняться из-за этого. извини, я виноват. — т-то есть ты хочешь сказать, что... лонг и правда надеется, что это всё — не самый жестокий розыгрыш в мире, но когда его покусанных губ касаются чужие, сердце замирает, почти норовит остановиться насовсем. он чувствует чересчур сладкий привкус вишнёвой колы вместе с какой-то приторной жвачкой, и кончики его пальцев приятно покалывает. отвечает лонг на поцелуй неумело, но со всем рвением и желанием. тарн улыбается в поцелуй, и после треплет спутанные волосы на макушке. мальчишка всё ещё не верит в происходящее, и поэтому просит повторить.