Фаталист (1/1)

Привычный своим персиковым переливом рассвет сегодня утром казался поднявшимся туманом. Облака словно кто-то разорвал руками, не вытерпев их объятий. Здесь, средь цветастой, девственной природы, перед иссиня лучащимися глазами сгущались краски.Перси, сидя на мостках, смотрит на свои руки. Ладони начинают черстветь от беспрерывных тренировок с мечом, но остаются по-юношески нежными. Парень невольно сравнивает их с теми грубыми ладонями, что казались бархатом. Грустно улыбается.Вот уже на протяжении недели он, скрываясь от глаз, проводит время здесь, всё собирается подумать о том, как быть дальше. Как же быть...?Здраво рассуждать не получается. Эти волны напоминают его смех, солнечные лучи – волосы, ветер словно улыбается его устами, нигде от него не скрыться.Подперев ладонью голову, Перси снова попытался сосредоточиться.?Так…Уже неделю… Неделя. Я всё не могу отвыкнуть. Пока воспоминания частично заменяют необходимую для свободного дыхания дозу прикосновений, улыбок. Да хоть бы глупых подмигиваний.?О, нет, не подумайте. Ни в коем случае : они по-прежнему вместе. Только порознь. С того дня Перси всё жаждет расставить точки над i, выяснить детали и мотив. Что же, в итоге, пугает Люка в его любви?Каждый вечер несостоявшееся откровение пилит мозг, оседает пылью в лёгких. Ничего, казалось бы, не мешает прижать к стенке да потребовать объяснений. Но мальчик боится узнать правду. Что-то подсказывает, что она будет горька, как ничто на свете.?Не хочет привязываться? Боится ответственности? Задумал поиграться??Гул собравшихся на утреннюю перекличку обывателей лагеря отвлек от пасмурных мыслей.***Перси намеренно перешёл в другую команду.Разбежавшись кто куда, все затихли. Парень настроен не по характеру воинственно; брови сошлись на чистом лице, демонстрируя не лучшее расположение духа. Прозвучал, как гром, рог.Не нужно быть гением, чтобы угадать, что Люк, прочёсывая лес и отмахиваясь от противников, как от мух, ищет Джексона. Сделав очередной поворот, они едва не столкнулись лбами. Оба сердца ухнули, встретив взгляд родных глаз. Парни замерли друг напротив друга, выравнивая дыхание. Тело буквально забыло, как действовать. Перехватывая меч, сжимая пальцы, вынужденно моргая, Лука не решается что либо сделать. Перед ним, вроде как, новоиспеченный противник.Перси выделил немного времени на раздумья. Перевёл дух. Сделав короткий замах, его меч понёсся на противника, как и ожидалось, встречая резкое сопротивление. Здесь происходит нечто большее, чем схватка, словно борьба за право любить и быть любимым одновременно. Мечи лишь посредники.Кастеллан слегка шокирован таким энтузиазмом : ранее брюнет не позволял себе столь уверенно замахиваться на него. Приняв всё за игру, он с улыбкой отражал каждый удар, но напористость со стороны возлюбленного росла, как и ярость, и силы начали иссякать, а страх нарастать.- Перси, детка, мы можем так вечность продолжать, - запинаясь на время отражений, проговорил Люк. На губах восхищённая улыбка : его мальчик так возмужал.Джексон почему-то ещё больше нахмурился и принялся атаковать с удвоенной силой.Опрокинув пару десятков встречных, Лука сошёлся с парнем уже весьма потрёпанный. На такую схватку он не рассчитывал, поэтому, потеряв бдительность, оказался пришпиленным к дереву мечом. Улыбаясь, согнул руки в примирительном жесте.- Ладно, сдаюсь, - каждое слово на выдохе, так как лёгкие уже горят. – Теперь поговорим?Сын Посейдона… Самое острие приложил к кадыку блондина, неодобрительно сощурившись. Его орудие победно воткнулось в землю; сам парень направился прочь.Отмерев, Кастеллан догнал его, разворачивая за плечо.- Давай поговорим,- Перси, не поднимая глаза, высвободился и отошёл. – Не молчи.По щекам брюнета загуляли желваки, свидетельствуя о явном напряжении.- Не хочешь обременять себя обязанностями передо мной? – Вот так, в лоб. Люк вопросительно уставился. - Это подло. Ты должен был предугадать, что я просто так не испарюсь, останусь в лагере, ?донашивая? твои признания. Блондин не успел и вдоха сделать, лишь разомкнул губы, как был прерван. Перси, кажется, набрался духу, но смотреть на него… Выше его сил. Он отвернулся, говоря через плечо.- Я не знаю, чего тебе недодал. Может, ты мне скажешь? Его взгляд невозможно было прочесть, как нельзя угадать наверняка, какие краски нужно смешать, чтобы получился этот серо-буро-малиновый.- Я просто не помню, - развернулся всей фигурой, делая пару шагов навстречу, - когда просил тебя о чём-то невыполнимом настолько, чтобы можно было вот так просто отказаться от своих слов. Лука поджал губы от этого энергетического давления.- Чего я не знаю о любви, что воспринял твои слова как пощёчину? – Отчаяние захлестнуло так, что захотелось прокричать это, но голос его перешёл в шёпот, вкладывая в слова всю горечь. – Эгоист!Он всё же не сдержался, выкрикнул.Ветер хлестнул обвинение в лицо, и повисла тишина, прерывающаяся лишь отрывистым дыханием изнеможенного Перси.- Да, прости. – Как нашкодивший мальчишка, Люк потупил взгляд. – Мне стоило объясниться с тобой.***Вечер вливает в тело силы, как молоко в стакан, и обволакивает спокойствием, умиротворением.Парни снова здесь, у берега, шепчущегося с озером. Снова их руки сцеплены, снова Царь Морей слушает мерное биение чужого сердца.- И когда я ушёл от них, мне не было грустно. То есть, совсем.Люк едва сдерживал порывы сжать объятья до звуков хруста. Прижавшийся к его груди Джексон всё ещё несколько… скован, что ли.- Мне всё хотелось сломать эту клетку. Знаешь, как пишут в книгах? Когда теряешь кого-то дорогого, сердце сжимают тиски, его пленит клетка из стальных прутьев, оставляющих на ткани ожоги. Хотелось испытать это скорее, чтобы, когда придёт время терять снова, не чувствовать ничего. – В его голосе прозвучало что-то стальное, как монета, врезавшаяся в стекло.- Но мне не было больно. Что стало решающим : то, что они были не моими настоящими родителями, или моя врождённая холодность?На это заявление Перси хмыкнул, как бы опровергая.- Верно. Но я знаю, что боль потери под силу перенести не каждому. Не хочу узнать, способен ли я, потеряв тебя, так же как не хочу, чтобы ты думал, будто мы вечны.- Я и не…- Потому что так положено, - Кастеллан приложил пальцы к губам брюнета, не дав договорить. – И каждый день нам отведён, чтобы научиться умирать смертью героя.- Звучит фаталистично, - усмехнулся Перси, выпрямляясь. Он окинул взглядом причал, мягко улыбнулся бегущей, словно щенок к его ногам, волне. – Выходит, всё предопределено? И ни тебе, ни мне, ни кому бы то ни было ещё не суждено иметь семью, жить на Манхеттене, отдыхать с семьёй в Альпах?Его вопрос прозвучал по-детски обиженно, будто Люк всё так рассудил.- Мы в силах изменить это, - заговорщицки улыбнувшись, констатировал мальчик.