Avaritia. (1/1)
Утро было ни ясным, ни солнечным, ни пасмурным, ни даже дождливым. Оно просто было никакое, и вместе с этим утром проснулась я, но как оказалось, со мной заодно проснулась она – моя жадность, которая разъедает и гложет вот уже несколько часов подряд.Перестав просто сидеть на месте, прижав колени к себе, я отвернулась, будто увидела нечто мерзкое и до ужаса противное. Хотелось… хотелось увидеть Малфоя. До ужаса хотелось найти его, смотреть на него, знать, что он хочет, чтобы мой взгляд останавливался на нём, чтобы я продолжала пожирать им. Только его. Но больше всего хотела одного – понимать и удостовериться в принадлежности его мне. Порой мысли пугают, как ничто другое. Сейчас они мне казались страшнее Василиска.
Стараясь вытряхнуть всю нелепую чушь из головы, я шла по коридорам школы, то и дело спотыкалась на ровном месте. Форма от чего-то казалось неудобной и чересчур свободной. Возникло чувство, что я картошка, и я нахожусь в мешке. Глупо, странно, невообразимо.Шаги, они нервировали своим стуком, своим эхом, проходящим по стенам. Однако это мои шаги, да, мои. Бред, который ужасает, но мне приятно, что смех пробирает.
Зал школы, ученики, двери, стены – это всё так обычно и уже окончательно въелось в память и голову. Еда, вода, друзья – это всё моё, и по-другому быть вовсе не может. Как же хорошо. И Драко…… Он сидит далеко, от этого неприятно скрипит внутри. Но он… ведь тоже мой? Конечно, мой! И ничей больше. Однако от чего так мерзко, когда к нему подходят эти чёртовы Слизеренцы? От чего так гадко, когда Рон вновь и вновь говорит в его адрес глупости и очередные бессмысленные слова?– Замолчи, Рон! – восклицаю, уже переставая контролировать внезапно нарастающий гнев.
– Мне кажется, она уже совсем тю-тю от этой учёбы, да, Гарри? – прошептал рыжий парень на ухо своему другому.
Ну, как прошептал, я всё равно всё чётко и ясно услышала.
Гарри хотел было кивнуть, но под моим взглядом, лишь отвернулся, пытаясь сдержать улыбку. Да как он смеет? Возмущению просто не было предела. Мои друзья, да ещё и смеют себе такое позволять?
Я внезапно ойкнула. Поняв, что сделала, прикрыла рот рукой. Старалась смотреть в пол. Некоторые тут же обратили на меня своё внимание, громко получилось. А я ведь просто поняла, что плохо поступаю, да и думаю нечто непозволительное и сумбурное.
И Малфой посмотрел на меня. Сразу так хорошо стало и тепло, до предела шкалы счастья. Да что со мной происходит? Он смеётся, вновь эта гаденькая улыбка-ухмылка на лице, на его лице.– Эй, грязнокровка, лягушку в чай уронила?
Опять возмущению нет предела, но эти гадкие слова прорезали полосу и отпечатались у меня в голове. Ну же, давай, скажи еще что-нибудь. Обращайся ко мне, говори со мной, кричи, шепчи. Сумбурно, но страстно разъедающее, что поделать ничего не могу, как просто стоять и теряться в самой себе. И промолчав, просто ухожу, оставляю позади себя зовущих друзей. Рабы моего наслаждения, моей власти и жадности отношения ко всему.Стены. Провожу пальцами по всем неровностям. Пол. Выдыхаю, сделав очередной шаг. Эхо такой приятной музыкой разливается вокруг. И это всё заводит до предела, что безумие охватывает мозг, тело, жесты, разум. Я просто хочу большего. Надеюсь? Нет. Уверена во всём.
Девчонка проходит мимо, а я никак не могу вспомнить – кто такая и с какого факультета? Зато мне до безумия нравятся её часики. Висят так, из стороны в сторону качаются, уходят в бок туда-сюда. А вдруг упадут, потеряются… своруют? Хочу такие же. Уже представляю, как буду лежать в кровати и слушать их тиканье, засыпать под него, чувствуя как их звук будет проникать в меня, наполняя. Хочу проводить руками по циферблату, разглядываться стрелки, подмечать неточности протекающего времени. Заводить, заводить, заводить.– Простите, – девочка поворачивается ко мне. У неё смазливое личико, худые руки и большие голубые глаза, а волосы каштановые, завиваются к концам. – Не могли бы вы подсказать, как пройти к библиотеке?– Что же, – наигранно тяжело вздыхаю, поднося палец к губам и задумываюсь. – Дай секундочку подумать, – так нахально врать? Безобразно. Но ничего поделать не могу.
Девочка стоит, ждёт, внимательно следит за моим выражением лица и за жестами. Её часы, торчащие из кармана, так привлекают своим невообразимым блеском, а тиканье отдаётся глухим стуком в моей голове. Руки просто чешутся.– Знаешь, я сегодня такая забывчивая, что сама теряюсь в школе, пускай уже не первый год здесь учусь, – улыбаюсь ей и невесомо обнимаю за плечи, стараясь подхватить часики. – Думаю, тебе стоит найти кого-нибудь другого. Просто я только-только вспомнила, как к комнате пройти. Сейчас я постараюсь тебя приблизительно направить. Так… Иди прямо-прямо-прямо, а потом поверни налево, а там спросишь у кого-нибудь. Ладно?Она кивает и благодарит, так открыто улыбаясь, что у меня внутри кольнуло. Больно.Однако какая разница, когда такая милая вещица в моих руках и теперь моя!– Грязнокровка, чего стоишь тут? Мешаешь же, – выплёвывает Малфой, проходя мимо меня и задевая локтём. Его верная свита шагает следом и смеётся, что уши вянут.– Часы себе прикупила? Неплохо выглядят, – удивлённо замечает он, прежде чем скрыться из виду.Ещё бы, Драко Люциус Малфой. И ты будешь моим, как и эта вещица. Отрицай, не верь, но ты – моя личная победа своей жадности.Отдавать что-то взамен? Нет, что вы.