8. Алекс. (1/1)
- Я тебя ненавижу, - оповестил я Тома, садясь с ним рядом на заднее сидение автомобиля.-Извини, не могу ответить взаимностью.Том был зол и, похоже, на него так подействовал удар по голове. Мук совести я не испытывал и сейчас бы с удовольствиемударил еще раз. Стыд и позор на мою крашенную голову, завтра в газетах будет просто ?замечательная? заметка, может даже с фотографиями.
- Куда едем? – бесцветно спросил я, откинув голову на подголовник.
- Домой. Хотел прогуляться с тобой вечером, но ты плохо себя вел. Завтра едем у коня вымя искать.- Что? – не понял я и посмотрел на Тома, как на идиота. – Какое вымя у коня?- Уже неинтересно?
В голове начался тяжелый мыслительный процесс.Конь – вымя – корова – молоко. Точно молоко. Как делают молоко.- Очень интересно, давно хочу на него посмотреть, - тут же подправил я ситуацию, при этом энергично кивая головой.- И за тобой еще извинения за беседку, а теперь еще и за удар по голове.- Сам был виноват, - проворчал я,надувая губы и складывая руки на груди. Хоть я и остыл немного, за время энергичного мыслительного процесса, но обида осталась.- Детские отговорки у тебя, да и сам ты не вырос умственно.Я развернулся к нему.- Слушай, я вообще не обязан вам ничем.Можно сказать, на добровольных началах согласился. Бросил всю свою жизнь ради того, чтобы твоего папу от тюрьмы и прочих неприятностей уберечь. Завтра в газете черти что напишут по меня, все пальцем будут тыкать. Хватит меня уже унижать! Я могу развернуться и уйти, и хрен ты меня найдешь!- Уходи, только имей в виду: потом окажешься в подвале в наручниках.- Не угрожай мне!- Я не угрожаю, я констатирую факт. А теперь сделай одолжение, замолчи.Я пару раз вдохнул и выдохнул, успокаиваясь, а затем развернулся к окну. Ненавижу его, просто ненавижу.- Алекс, я же сказал, сегодня не могу и завтра тоже не могу. Я на совещании, хватит мне названивать! Все, отключаюсь, сам позвоню.Я скептично хмыкнул, с трудом сдерживая себя от комментария. Пусть сами разбираются. Радует хотя бы то, что неведомому Алексу тоже досталось от Тома.Интересно, он обо мне знает? Наверное, нет, раз Том отговаривается совещанием. А если завтрашняя заметка в газете ему на глаза попадется? Ох, не завидую я Тому.Как только мы переступили порог нашего дома, Том уединился в библиотеке, а я, пошатавшись по дому, отправился в свою комнату и, включив ноутбук,отправился в мир игр, чтобы отвлечься от реальности.- Вилл!
Я подскочил на кровати и непонимающе уставился на Тома. Тот стоял надо мной, полностью одетый, а в руках сжимал свернутую в трубку газету.- На, читай, - кинув мне ее на колени, он стремительно вышел из моей комнаты. Я зевнул и посмотрел на часы. Десять утра.В такую рань разбудил, нет у него совести.На первой полосе газеты, была нечеткая фотография, на который я ничего не смог рассмотреть,заголовок же гласил: ?Томас Каулитц женился по расчету!?. Сама же статьянаходилась на второй странице, дрожащими руками я развернул газету.?Томас Каулитц, владелецсети магазинов сотовой связи,акционер рядапроцветающих компаний, женился по расчету на Вильгельме Кульмане. Вчера вечером в ресторане ?рассвет?, где они ужинали, к ним подошел бывший бойфрендКаульмана ипытался предупредить того о корыстных интересах Каулитца. Разгорелся скандал. Как нам удалось выяснить, Вильгельм Кульманневероятно богат.Так что вполне возможно,Томас Каулитцпоспешно женился на нем, имея только ему понятныемотивы.Недавно он намекал на некоторые финансовые затруднения. Его отец, как известно, объявил себя банкротом. Ранее вместе молодожены нигде не появлялись, что еще больше наводит на размышления. Мы связались с бывшимпарнем Каулитца, тотникак не прокомментировал свадьбусвоего бывшего бойфренда и, возможно, о ней не знал…?Я уставился на стену напротив. Мыслей не было. Неспроста он пригласил корреспондента и актера. Я, как дурак, вчера переживал за свой моральный облик, а все было спланировано так, чтобы очернить Тома, но создать при этом нужный образ.Ведь он говорил мне играть стервозного богатого мальчика, а я только сейчас понял, зачем. Брак порасчету. Том бедный, имеющий финансовые трудности,отец- иждивенец. Не семья, ареклама программ социальной поддержки, а поддержка- это я.
- Прочитал? – спросил Том, когда я спустился вниз. Он сидел на диване в гостиной, и смотрел телевизор.- Ага. Здорово вы придумали, нечего сказать.- Видишь, как радуюсь, до потолка просто прыгаю. Так что не думай, что тебе одному хреново от этой затеи.- Твой парень знал, да? – осторожно поинтересовался я, усаживаясь рядом.- Нет, но теперь знает. Я хотел ему сказать в тот день, когда мы поженились. Встретились бы в ресторане вместе, и я бы вас познакомил, так получилось бы правдоподобнее. Но ты убежал.- Надо было ему все равно сказать.- Как ты себе это представляешь? Милый,я женюсь, но это брак по расчету,не ревнуй. Так?- Как-то так, да.- Ты бы поверил?- Не знаю, - я пожал плечами.Внутри меня маленький противный Вилл потирал ладошки и радовался: Том теперь свободен.- Съездим к нему сейчас?- Сейчас?Не хочу! Но вместо этого, я ответил:- Хорошо, только позавтракаю, - я хороший, Том, и покладистый, только присмотрись.Том был задумчив. На его коленях лежал роскошный букет цветов, ленточку от которого я бессмысленно нервно теребил. Зачем я туда еду? Пусть автомобиль сломается, пусть на дороге попадется яма, и мы туда упадем, пусть…хоть что-нибудь. От волнения в животе появилась несильная боль и затошнило. Не люблю скандалы, а сейчас, мало того, что будет грандиозная истерика этого Алекса, так еще и под конец, наверняка, сопливые нежности с МОИМ мужем. Хотя, может, все обернетсяудачей для меня. Мы зайдем, Алекс закричит на нас, ударитбукетом Тома по голове, меня обзовет шлюхой, может, даже замахнется на меня, ударит. Я притворюсь, что мне очень больно и Том пожалеет меня.Все же, из-за его парня я пострадал. Уговорил меня ехать, и мне же еще досталось.Алекс станет прошлым, вместе со своей истерикой, а мы с Томом поедем вместе,и он, возможно, даже меня обнимет, утешая.- Можно я туда не пойду? – робко попросил Тома, стоило нам подъехать к одному измножества одинаковых домов и остановиться. Хоть я мысленно уже проиграл ситуацию, но решимости все это вытерпеть все равно не было.- Пошли,это мне волноваться надо, а не тебе.
- Хорошо, - обреченно вздохнул я.Подъезд. Лифт. Седьмой этаж. Цвета лесного ореха дверь в квартиру. Звонок. Шаги за дверью.- Привет, - поприветствовал нас симпатичный парень, пригласив войти. Том поцеловал его в щеку, вручая букет.А где истерика? Слезы? Букет цветов на голове Тома? Шалава в мой адрес?- Зря вы пришли.Мы сели на диван в светлой гостиной, астранный спокойный Алекс напротив, с букетом на коленях.- Том, я все понял с утра.Ты же знаешь, я не дурак.В нембыло что-то величественное, но не поднятый до небес подбородок или гордый взгляд. Нет. Однако, глядя на него, нельзя было сомневаться в том, что вего венах течет ?голубая? кровь.Он смотрел на Тома глазами осеннего тумана. Перед моим внутренним взором четко обрисовался сквер с прячущимися деревьями в космах тумана. Дождь повис в воздухе и сверкалжемчужными гранями. Моя любимая осень.Эй, парень, я должен тебя ненавидеть. Вместо этого я, словно дурак,потерялся в серых глазах, любовалсяплатиновыми волосами, что небрежно спадали на глаза, а он не торопился их убирать.
- Значит, ты не злишься?
Том подошел кего креслу и опустился накорточки перед ним.- Нет, не злюсь. Печально конечно, что все так обернулось, но… Почему не я, Том?- Вилл больше подходил на эту роль, прости. Я не могу тобой риско…Алекс приложил палец к губам Тома, заставляя замолчать.- Понятно, - он отвел глаза в сторону и закусил губу. – Ты же понимаешь, что мы не можем встречаться, пока ты женат?Том уткнулся лбом в его колени, я с трудом расслышал короткое: ?да?.- Прости, что я вчера так грубо разговаривал с тобой. Я не хотел, чтобы ты знал.- Ничего страшного, Том.Он кончикамиизящных пальцев повел покосичкам, невесомо поглаживая их.- Болит?- Терпимо.- Расплети,от них еще больнее.- Я подумаю.Смотреть на это было невыносимо, я неслышно встал и направился к выходу. Но, проходя мимокресла Алекса, почувствовал, как он схватил меня за запястье и потянул к себе. Я нагнулся, а он прошептал на ухо мне чуть слышно:- Береги его, знаю, он ко мне не вернется.Я не смог посмотреть в его глаза. Лишь он меня отпустил, почти бегом направилсяквходной двери. Бегом по лестнице спустился вниз, стоять в лифте было бы сейчас просто невыносимо.Получается, я отнял у кого-то любовь? А мне ее просто отдали, подарили. На, бери! Пусть я не специально, но бороться за Тома я хотел, да и сейчас, даже раздираемый надвое противоречивыми чувствами, я ревную Тома кСеребряному Принцу. Назвать его по-другому язык не повернется. Почему он не стервозный, тупой, неадекватный, страшный парень? Почему он красивый, умный, спокойный? Кем надо быть, чтобы стереть, вытравить его из Тома?Том молча сидел в автомобиле, глядя в окно. Он был наедине со своим принцем всего-то полчаса.- Том, ты его любишь? – осторожно поинтересовался я.- Я ему очень благодарен. Было время, когда любил его, но недавно понял, что это не совсем та любовь.
- Как это?- Есть любовь, ради которой пойдешь на все, а есть та, которой можно пожертвовать ради чего-то другого…кого-то другого.Как видишь, я пожертвовал ею на алтарь отца. Хватит об этом.Мы едем искать вымя у коня, я договорился.