Пробуждение (немного hurt/comfort, пропущенная сцена) (1/1)
Карцев сидел за столом и молча пил водку. Холмс спал на диване позади, и доктор периодически замирал, прислушиваясь к мерному дыханию. Потом вздыхал сам и наливал себе снова. Внутренняя дрожь и сковывающий душу ужас потихоньку отступали. Третью стопку он держал уже куда ровнее.Карцев не мог понять, как случилось так, что, когда он увидел Холмса, лежащего на полу без сознания, внутри что-то ёкнуло и сжалось. Он врач, он привык видеть страдания людей, и, может, в каких-то случаях и вовсе стал чёрствым. Здесь же было не просто оказание помощи, когда мозг чётко отдавал приказы своему телу: сделай то, принеси это. К нему прибавился давно позабытый страх. Страх потери человека, который умудрился за короткое время так плотно подойти к границам личного пространства, что никто из них двоих не заметил, как их преступили.Не мог знать Карцев, что Холмс всего сутки назад думал о том же. Даже находясь под действием яда, тот пытался привести доктора в чувство. А когда не вышло, то обессиленно сел рядом, предпочтя снова отдаться дурманящему забвению, лишь бы не думать, что с Карцевым случилось что-то совсем плохое...— Доктор... — тихо позвал Холмс.Карцев вздрогнул и развернулся на стуле. Холмс смотрел на него из-под полуприкрытых век, морщился, подкашливал и медленно пытался высунуть руки из-под тяжёлого пледа, которым накрыл его доктор.— А вы умеете пугать людей, Шерлок, — хрипло произнёс Карцев. — Уже дважды за день.— А вы проиграли спор, — детектив выдавил из себя вымученную улыбку.— Идите к чёрту, Холмс, — махнул на него рукой Карцев и отвернулся.— Мне кажется, я только что от него вернулся, — Холмс предпринял попытку подняться, и она увенчалась успехом. Прищурившись, он взглянул на сумрак за окном. Когда явился чёрный человек, там было ещё светло...— Шутите... это хорошо, — раздался в ответ вздох. — Значит, идёте на поправку.Холмс взглянул на сгорбленную спину доктора, склонил голову, несколько раз моргнул, проговорил что-то одними губами, словно пытался подобрать слова, чтобы они правильно звучали.— Простите меня, — наконец произнёс Холмс. — Это была изначально глупая затея. Наши слабости... они должны быть. Без них мы не мы. И этот спор... он не имеет смысла после того, что мы пережили за эти два дня.Карцев снова повернулся и с любопытством взглянул на детектива. Его губы чуть дёрнулись в улыбке.— Хорошо, что вы наконец-то это поняли, Холмс.