Карта вторая. Отшельник (1/1)

Значения —Молчание. Осторожность, предостережение.Шаоран открыл глаза. По беленому потолку разливался свет утреннего солнца, такой яркий, что глаза, ленивые спросонья, заболели. Парень зажмурился и хотел было повернуться набок, чтобы поспать еще немного, как вдруг вспомнил: он не в новом мире.В старом. В том, в котором был вчера.Шаоран резко сел на постели. События прошлого дня промелькнули перед глазами, как при быстрой перемотке видеокассеты.Парень глубоко вздохнул, пытаясь успокоить разволновавшееся сердце и, чувствуя, что спать уже не хочется, он полон сил и желания жить, тут же вскочил с кровати. Надо было побыстрее одеться и позавтракать, чтобы успеть за сегодня побольше.Путешественники по мирам, прибывшие чуть позднее полуночи, остановились в гостинице в центре города. Это было довольно дорого, особенно учитывая, что местных денег ни у кого из квартета, включая Мокону, не было, и приходилось расплачиваться чем-то из старых вещей, однако такой выбор жилья позволял быть в курсе событий. Потому что все самое интересное, как правило, происходит в центре города — это, разумеется, сказал Фай. Видимо, авантюру с волшебными картами он задумал уже давно, только ждал подходящего случая... или подходящего мира?Проблему денег тоже решил маг, обменяв на местную валюту один из своих амулетов (оставалось только гадать, какая же из участвовавших в сделке сторон продешевила). И вот, под конец дня, когда путешественники по мирам вдоволь нагулялись по улицам и насмотрелись на разнообразные диковинки, они пришли в гостиницу и разбрелись по своим комнатам (каждый жил одельно, не считая Фая и Моконы, деливших один номер на двоих). Шаоран уже было думал, что пора лечь спать, чтобы успеть отдохнуть до полуночи, пока путешественникам не понадобится отправляться дальше. Но поздним вечером, когда Курогане отлучился на поиски еды и выпивки для друзей, Фай пришел в комнату к Шаорану и завел какой-то простой, ничего не значащий разговор, окончившийся серьезной сделкой. Вот только парень пока не мог понять, вправду ли заключенный договор изменит его жизнь...Или только создаст иллюзию?..Когда Шаоран вышел из ванной, то на глаза ему попалась колода карт. Тех самых, что дал ему Фай. Первой из них, лежащей лицом вверх (хотя парень помнил, что вечером положил колоду на тумбочку вверх рубашкой, как посоветовал маг) был "Отшельник". Значило ли это хоть что-либо?.. Шаоран решил, что узнает это в течение дня. И оказался прав.Стоило юноше спуститься на первый этаж, как на макушку ему тотчас же запрыгнула Мокона.— Шаоран, спаси меня! — пропищала зверюшка наигранно-испуганным голосом. Парень закатил глаза, тщась увидеть угнездившуюся у него на голове Соэль, — Меня, кажется, хотят убить! А мы, Моконы, между прочим, редкий вид!Соэль захихикала. А вот Шаоран ее веселья не разделял: в нескольких метрах от него, вцепившись рукой в спинку стула так, что пальцы побелели, стоял Курогане. Лицо у воина было раскрасневшееся, дыхание — тяжелое, крылья носа трепетали. Судя по всему, мужчина отчаянно крепился, чтобы не сорваться и не изничтожить их единственное не в меру шаловливое средство передвижения. Шаорану захотелось снять с головы Мокону и отойти в сторонку. Конечно, координация у воина от природы была на высоте, однако столь... нервное состояние вполне могло послужить причиной для того, чтобы она отказала.— Э... что произошло? — осторожно произнес юноша, переводя взгляд с озверевшего Курогане на Мокону и обратно. Однако ни получить ответ на вопрос, ни утомить глаза столь странными упражнениями Шаорану не удалось: в комнату проскользнул Фай.— Я надеюсь, все уже готовы пойти со мной прогуляться? Сейчас самое время для позднего завтрака или раннего обеда, верно?Курогане и Шаоран разом выдохнули. Один — выбивая из себя злость, второй — облегченно, понимая, что еще одно редкое утро обещало пройти более или менее спокойно. А вот Мокона погладила себя по беленькому животу и громко сказала:— Мокона кушать хочет!Фай рассмеялся и, взяв Курогане под локоть, попытался увести из комнаты. В дверях он на секунду замер и, обернувшись, произнес:— Надеюсь, тебе хорошо спалось этой ночью, Шаоран-кун?Улыбка на лице мага ни на секунду не померкла, но взгляд голубых глаз стал холодным.Шаоран чувствовал себя счастливым. Несмотря ни на что. Даже на то, что с ним сейчас не было рядом его драгоценной принцессы. И на то, что его судьба отныне — вечное скитание по мирам. В конце концов, теперь он шел рядом с друзьями, их руки при ходьбе задевали друг за друга и это казалось Шаорану лучше, чем все слова и все объятия в мире. В конце концов, он выторговал себе передышку. Шаоран улыбался.Город, надо сказать, был чудесный. Огромные дома, высокие, так что крыш с земли не видно, гладкие и сверкающие, будто отлитые из цветного стекла, отрешенные, словно Будда в медитации, и прекрасные настолько, насколько вообще может быть прекрасно рукотворное. И в контраст с ними — множество деревьев, цветочных клумб и оплетающих изгороди растений вокруг.Однако, как не раз выходило на деле, жители города зачастую оказывались вовсе не такими приятными глазу (и прочим органам чувств), как можно было ожидать от замечательного места их обитания... Дорогу путникам преградили семеро парней, явно зарабатывающих себе на пропитание вымогательством и грабежом.Трое приятелей одновременно вздохнули. В конце концов, им приключившаяся ситуация была не нова. Не дожидаясь, пока грабители нападут, как только выступивший вперед главарь шайки объявил свои нехитрые требования (по сути, извечные "кошелек или жизнь", только несколько иными выражениями), друзья бросились в атаку. Оружия при них не было, даже Курогане в это утро, как ни странно, предпочел расстаться с мечом, однако ни это обстоятельство, ни числовое неравенство не помешали друзьям-путешественникам по мирам одержать безоговорочную победу.— Ух ты, как мило, — протянул Фай, глядя вслед улепетывающим бандитам и задумчиво взвешивая на руке увесистый кошелек их главаря, — у нас теперь есть местные деньги! Так что можно позавтракать шикарнее, чем я рассчитывал.Курогане согласно хмыкнул и Шаоран с магом тут же обернулись на спутника. Слишком заметной была проскользнувшая в звуке кое-как запрятанная боль.— Я, пожалуй, пойду домой, — протянул воин. Лицо его было бледным. Рука неосознанно поглаживала плечо, — что-то нет аппетита. И я, кажется, не выспался.— Ты ранен? Или это старая рана... снова?— Фай сдвинул брови. Воин в ответ покачал головой и, не говоря ни слова, направился обратно к гостинице.Шаоран хотел было крикнуть ему вслед, что незачем волноваться, завтра все все повторится, рана исчезнет, а друзья выберут другую дорогу, но тут юноше на плечо легла ладонь Фая. Пальцы сжались с неожиданной силой.— Даже не вздумай говорить кому-то о нашей сделке, — Фай посмотрел на прыгающую по клумбе и что-то самозабвенно напевающую Мокону, — совершенно никому. Если хоть кто-то узнает или догадается, чары разрушатся.Шаоран почувствовал, что что-то щекочет висок и утер пальцем капельку пота.