В темноте (1/1)

Фредди все так же оставался чудиком со скачущими мыслями, говорящим 100 слов в секунду, с костылем в левой руке, хромающий, рассуждающий о супергероях и их способностях, изломанный, но не сломленный, верящий в добро в людях, хоть и не доверяющий им.Но есть в нем то самое…Он весь состоит из изъянов. Поломанный, инвалид… Бегать не может, ходит и то с трудом. Помимо школы и обычной жизни он тесно знаком и с больничной. Операции, капельницы, процедуры, массаж, где тебя будто пытаются разобрать, а потом собрать по косточкам, после которого все болит так, будто вот-вот умрешь. Но он почему-то не умирает. И в самом начале жизни не умер.Он родился вот таким?— с больными ногами, позвоночником, бедрами. Хорошо, что с головой все в порядке. Или не в порядке? Его же все чокнутым считают. Отбросом. Потому что он не может ходить без костыля? Или потому что он сам по себе такой? Ответов у Фредди не было. Друзей, кроме Билли, тоже. Отчаянно жаждущий внимания, а оттого вечно болтающий мальчик?— о чем угодно, лишь бы не молчать, лишь бы заметили, хоть как-то приняли.Он общался с Билли?— и был рад. Но у Билли было много других знакомых?— да хоть та компания из школы, с которой он как-то пытался его познакомить. Фредди тогда ни на что особо не надеялся?— это же друзья Билли, с чего бы им соглашаться дружить с ним? Ну и что, что брат. А еще школьный чудак. Но где-то в глубине души он надеялся… Но ничего волшебного не произошло. Не приняли. Потаращились и сбежали. Будто он больной какой-то. Чумной. Хотя он и есть больной. Правда, как сказал Билли, там должна была быть еще одна девчонка.—?Они её послушают,?— уверял брат. —?Давай я тебя с ней познакомлю. Попрошу, чтобы она их настроила…—?Нет уж! —?решительно отозвался Фредди. —?Нечего мне тут! Придумал! И вообще, мне, Фредди великому-и-ужасному… —?и так далее. А ведь было обидно почти до слез.Он видел ее пару раз?— она-то на него совсем не смотрела?— и отметил крайне надменный вид. И убеждения брата не помогали.—?Ладно, фиг с тобой. —?сдался тот.И Фредди продолжал болтать, находить неприятности и делать вид, что все у него отлично. Билли верил, или тоже делал вид, что верит. Вопросов у него, во всяком случае, не возникало. Да и не до вопросов было?— школа, прогулки, секция, игры с братом в приставку, общение с семьей?— времени в обрез.Иногда, конечно, глубокой ночью, когда он не мог долго заснуть от боли в ноге (такое случалось редко, но случалось), или просто потому, что приходила бессонница, он думал обо всем на свете. И в такие моменты Фредди казалось, что его жизнь поглотила темнота. Глубокая, вязкая тьма как будто душила его. Пробиралась под одеяло, старалась просочиться под кожу. Возвращались кошмары детства?— неясные, расплывчатые образы, вызывающие почти животный ужас. Женский крик, полный злобы и отчаяния, тяжелые тупые удары разными предметами по всему телу, оставляющие фиолетовые болезненные синяки, бесконечные часы, проведенные в темной комнате, забитой старым хламом и пауками. В сознании всплывали вопли, обвиняющие его во всех грехах, описываемых самыми ужасными словами. А он, совсем маленький, плакал взаперти в темной комнате, держась за больную ногу и не понимая, за что его так ненавидят. А эти голоса изо дня в день объясняли ему, почему. И в конце концов он поверил. Он совсем не помнит, почему это вдруг прекратилось. Внезапно начались больницы, врачи, операции, приют… Потом эта семья. Но мысли быстро возвращались к ужасам, которые он хотел бы забыть. Тогда Фредди замирал под одеялом и старался не забывать дышать. А после спрашивал себя?— действительно ли он такой?— беспомощный, ненужный никому, кроме семьи? Казалось, что да.А иногда он думал о любви. Хотелось бы ему почувствовать это? Наверное. К Билли, вон, девчонки клеются. Не те, которые из его так называемой компании, правда. Эти никого не награждают своим вниманием. Он даже рассказывал как-то, что Лилит старшеклассник предлагал… как это называется? Встречаться? Что-то такое. Она отказалась. И не один раз такое было. Да и к Люси мальчики интерес проявляли. Фредди даже спрашивал у Билли?— нравится ли ему кто-то из них. Брат тогда глубоко задумался, а потом выдал:—?Пожалуй, как девушки нет. Они очень интересные, общительные, красивые, веселые и все такое, но нравятся мне только как подруги. Тем более у них и без меня варианты есть,?— добавил он, усмехнувшись. И Фредди не мог с ним не согласиться.Паренёк не мог сказать, что ему нравился кто-то. Он старался смотреть на мир трезво и убеждал себя, что такой, как он, точно никому не может нравиться. Это же твердили ему полузабытые голоса из глубокого детства. Он ненавидел свой костыль и свою ногу. Смирился, но иногда ненависть накатывала жгучими волнами, вызывая слёзы и заставляя до крови закусывать губу. Тьма наступала.