Глава 6 (1/1)

Это пробуждение стало одним из самых сложных в моей жизни. Когда бодренькая Чеён ворвалась в комнату и, распахнув темные шторы, одарила меня ослепляющим светом, я протяжно застонала и попыталась прикрыть глаза рукой. Подавив в себе дикое желание послать лепетавшую подругу к черту, я перевернулась на другой бок, намереваясь продолжить просмотр сна про большую, залитую софитами сцену и танцующую меня на ней. — Мина, блин, вставай! — недовольно воскликнула Пак и, вытащив из-под моей головы подушку, принялась избивать меня. — Тебя Джун обыскался. Звонил, сказал, если твой тощий зад через час не будет дома, он приедет за тобой сам. Я перехватила подругу за руку и, со злостью откинув подушку куда-то в угол комнаты, приняла сидячее положение. Легкие тут же отозвались жгучей болью, напоминая о моих вчерашних приключениях и заставляя меня болезненно скривиться. — Который час? — сонно потирая глаза, спросила я и протяжно зевнула. — Два часа дня. Я удивленно вскинула брови. Ну ничего себе я поспать. — А ты когда проснулась? — поднимая подушку с пола, поинтересовалась я. — Часа два назад, — спокойно отозвалась Пак, пытаясь дотянуться до противоположного края кровати, чтобы поправить одеяло. — Дахён уже уехала. Я поджала губы. Неужто Чимин ее выгнал? Черт, теперь я боюсь даже попасться ему на глаза. Утром он был уж больно злым, еще и говорил так серьезно... — Слушай, а... — помогая подруге застилать постель, протянула я. — Чимин, он...— Да вроде не злится, — пожала плечами Чеён и тут же засияла. — Кста-ати, мы с ним поболтали немножко, пока вы с Чонгуком спали. Он такой милашка, Боже!Я натянуто улыбнулась, стараясь изобразить радость, но вышло у меня крайне коряво. Хоть убейте, не хочу отдавать свою Чеён на растерзание этому придурку. Чимин – типичный бабник, таких за километр видно. И я ни за что не позволю Чеён попасться в его ловушку. Хотя... видимо, она и так уже попалась. Остается только надеяться, что Чимин не обратит на тихую Чеён никакого внимания. Закончив с постелью, я напялила вчерашние вещи, которые предусмотрительная Чеён повесила сушиться после того, как они с девочками переодели меня, и ринулась в ванную. И без того бунтующий от голода желудок отозвался мучительным спазмом, стоило мне вдохнуть то зловоние, что царило в небольшой комнатушке. Застоявшийся запах алкоголя и рвоты заставил меня брезгливо заткнуть нос. Я покосилась на унитаз и невольно задумалась о том, скольких людей за весь вечер в него стошнило.— Ну, как минимум, Момо, — пронеслось у меня в голове. Распихивая ногами валяющиеся стаканчики и прочий хлам, я побрела к раковине и, заглянув в зеркало, не сдержалась от раздосадованного стона. Видок просто отличный, что сказать. Опухшее после сна лицо ?украшала? залегшая под глазами синева, слишком резко контрастирующая с бледной кожей, а черные, как смоль, волосы спадали на лицо и плечи спутанным гнездом. Я шумно выдохнула. Отыскав в навесном шкафчике расческу и зубную пасту, я выдавила горошину себе на палец и растерла ее по зубам, попутно пытаясь вычесать огромный клок в волосах. Резкий мятный привкус неприятно обжег язык, поэтому я поспешила сполоснуть рот и, бросив расческу на место, вылетела из ванной, с огромным удовольствием вдыхая свежий воздух. Спустившись на первый этаж, я уловила из кухни мужские голоса и тут же осеклась. Вот черт, я надеялась, что мне удасться спокойно поесть и убраться отсюда незамеченной. Ну и хрен бы с ними, я голодная. Поем и поеду. Да, точно, так и сделаю. Кивнув самой себе, я решительно направилась в сторону приоткрытой двери, мысленно прокручивая все возможные сценарии дальнейшего диалога. — О, Мина, привет, — заметив меня в дверном проеме, улыбнулся Чимин. От его сладкого, практически приторного тона я нахмурилась. Что это с ним? Слишком уж радужный прием для той, кому несколько часов назад он сказал больше не переступать порог своего дома. — У тебя раздвоение личности? — иронично выгнув бровь, спросила я и, поздоровавшись с Чонгуком, прошла к холодильнику. — Ты про утро? Да брось, я просто напился, вот и сболтнул лишнего, — как ни в чем не бывало отмахнулся Пак. — Не обижайся. — Я в любом случае больше не намерена здесь появляться, — окидывая полки ищущим взглядом, отозвалась я. Черт, чем он вообще питается? Яйца, сыр да бутылки с пивом...— Да ладно тебе, я всегда рад видеть тебя у себя дома, — радостно пропел Чимин, отчего я свела брови у переносицы и даже выглянула из-за открытой дверцы. — Просто полиция в моем доме действительно нежелательна. Если ты, конечно, понимаешь, о чем я. Чимин ухмыльнулся и многозначительно поиграл бровями, а я нахмурилась еще больше. Нет, черт возьми, я ни хрена не понимаю. Что он несет вообще? И ведет себя, как...— Блять, ты дурь куришь, что ли? — тут же воскликнула я, сложив два плюс два и сделав единственный вывод из всего произошедшего. Чонгук прыснул от смеха, а Чимин и вовсе рассмеялся в голос, пока я бегала испуганными глазами то по одному, то по второму. — Мина, ты с дуба рухнула? Нет, конечно, — продолжая широко улыбаться, ответил Пак. — Просто не хочу лишних проблем с законом. На таких тусовках ведь пьют несовершеннолетние, а меня, как организатора, могли бы и повязать вчера. — Ты сам еще несовершеннолетний, — фыркнула я, выуживая из холодильника два яйца. — Где у тебя сковородка? — Э-э... посмотри в... — сдавленно протянул Чимин. — Боже, ты что, даже не знаешь, где в твоем доме лежит сковородка? Ты вообще готовишь? — недовольно спросила я и, оставив яйца на тумбе, принялась открывать все ящики подряд. — Ну извините уж, я обычно заказываю еду, — театрально взвыл Пак, разведя руки в стороны для пущей убедительности. Найдя Богом забытую сковороду в духовке, я разбила яйца и прибавила огонь, как вдруг услышала знакомую мелодию из гостиной. Сразу смекнув, что это мой телефон, я вылетела из кухни и побежала на звук, обнаруживая гаджет на одном из диванов. — Хорошо, что он водонепроницаемый, — подумала я, прежде чем принять вызов. — Чеён, скажи этой несносной девчонке, что я запру ее дома на целый год, если она сейчас же не встанет с постели, — послышался из трубки крайне недовольный голос брата. — Я тут, Намджун. Чего ноешь? — также недовольно отозвалась я и потопала обратно к плите. На том проводе упорно молчали. Видимо, Джун не ожидал услышать мой голос. — Говори или сбрасывай, я занята, — зажав телефон между ухом и плечом, сказала я и потянулась к верхнему ящику за солью, которую заприметила во время поисков сковороды. — Я сказал тебе быть дома до обеда, — наконец, отозвался брат. Готова поспорить на тысячу вон, будь я сейчас рядом с ним, он бы свернул мне шею. — Я знаю, — спокойно сказала я и, убрав солонку на место, выключила конфорку. — Поем и приеду, не волнуйся. — Тц, ладно, жду.Сбросив вызов, я отложила телефон и шумно вздохнула. Иногда его забота переходит все границы. Я ведь тоже волнуюсь за него, когда он не ночует дома, но не названиваю каждые десять минут и не загоняю домой. Хотя тут дело скорее всего в том, что моя пятая точка уж больно любит попадать в неприятности. И эта горе-вечеринка – тому прямое доказательство. Поставив сковороду на подставку, я взяла вилку и плюхнулась возле Чонгука, преспокойно попивающего чай. Парни, не обращая на меня никакого внимания, болтали о каком-то футбольном матче, пока я молча глотала недожаренный желток и думала о своем. — О, малышка Чеён, — как-то слишком радостно пропел Чимин, вырывая меня из глубоких раздумий. От его тона я вновь нахмурилась. Не к добру все это. Если так продолжится, Чеён еще больше влюбится в него, а Чимин наверняка что-то скрывает. Что-то, что я должна выяснить и обломать ему всю малину. — Что я несу, Боже? — пронеслось у меня в голове. — Совсем крышей поехала.Чеён смущенно улыбнулась и, спросив разрешения, заварила себе чай. — Сделай мне тоже, — между делом кинула я, наконец, заканчивая с отвратительной яичницей и кидая сковороду в раковину. Чеён кивнула и потянулась к верхнему ящику за еще одной чашкой. — А где ?пожалуйста?? — тут же встрял Чимин, заставив меня застыть с намыленной губкой в воздухе. — Что? — непонимающе переспросила я и переглянулась с подругой. — Ты не попросила, а скорее приказала Чеён сделать тебе чай, — недовольно пояснил Пак, впившись в меня осуждающим взглядом. Черт, мы как будто поменялись с ним местами. Теперь он меня отчитывает, а не я его. Я пару раз хлопнула глазами, бегая от внимательно наблюдающего за моей реакцией Чонгука, вскинувшего бровь Чимина и смущенной Чеён, и нахмурилась. — Ч-чимин, не стоит... — пролепетала Пак, но я перебила ее. — Я вроде всегда говорю ?пожалуйста?, разве нет? — опомнившись, спросила я у Чеён. Подруга замялась и, поджав губы, смущенно опустила глаза. — Вообще-то... нет, Мина, — выдохнула Пак. — Ты очень редко просишь меня сделать что-то вежливо, но я уже привыкла. Я застыла в недоумении. От ее беспомощного, расстроенного вида сердце неприятно кольнуло. Неужели я и правда никогда не говорю ?пожалуйста?? Быть такого не может. Или может... По крайней мере, я не замечала за собой такого поведения. Но Чеён никогда не стала бы мне врать. — Кхм... п-прости, Чеён, я не думала, что... — виновата промямлила я и, чтобы не пересекаться с ребятами глазами, продолжила мыть сковороду. — В общем... впредь обещаю исправиться. Краем глаза я заметила улыбку Чеён и мысленно выдохнула с облегчением. Чимин, кинув что-то вроде: ?Молодец?, продолжил беседу с Чонгуком, а Чеён принялась заваривать мне чай. — Но почему ты не говорила раньше? — закончив с посудой и встав возле подруги спиной к парням, тихо спросила я. — Говорю же, привыкла, — дергая чайным пакетиком, слабо улыбнулась Пак. — Так повелось еще с самого знакомства. Потом как-то прижилось, вот я и не обращала внимания. Я виновато поджала губы. — Прости меня, — выдохнула я. — Я правда постараюсь исправиться. ***Дома меня ждал разбор полетов, в результате которого мы с Джуном успели поругаться раз десять, а потом столько же раз помириться. Я извинилась перед братом, понимая, что повела себя просто отвратительно, и впредь пообещала быть осторожнее. Еще мне пришлось отмечаться у Момо, Лисы, Джису и Хосока, которые буквально завалили меня вопросами о моем самочувствии. Я успокоила их и сказала, что со мной все в порядке, хотя сама чувствовала, что это не так...На следующий день в связи с концертом всем курсам в расписании поставили всего по две пары. Из-за большой загруженности преподавателей не хватало, поэтому у некоторых групп, включая и нашу, пары прошли совмещенно с другими. И именно из-за этого сейчас мы наворачиваем круги на корте вместе с группой Чимина и остальных. — Я... сейчас умру, — практически задыхаясь, простонала Чеён. — Это последний круг, потерпи, — стараясь дышать правильно, подбодрила я, на секунду обернувшись к ней. Пак жалобно застонала, но бежать таки продолжила. — Ми-ина-аа!!! — послышалось сзади несколько секунд спустя. Я обернулась на звук и тут же округлила глаза, заметив несшихся прямо на нас Чонгука, Чимина и Хосока. — Кто последний – тот лох! — крикнул Чимин, и все трое в секунду обогнали меня. Я замешкалась, но, встретившись глазами с обернувшимся Чонгуком, тут же прибавила ходу. Я должна сделать их. Вмиг позабыв про то, как стоит дышать при беге, я оббежала других студентов, уже через несколько секунд наступая тройке на хвост. Хосок, обернувшись и заметив приближающуюся меня, испуганно вскрикнул и ускорился, заставив Чимина и Чонгука тоже посмотреть назад. Ну уж нет, так просто им от меня не уйти. — Ну что, мальчики, кто последний – тот лох? — еле как сравнявшись с троицей, улыбнулась я. Смерив каждого из парней невинным взглядом, я поджала губы и задвигала ногами еще быстрее, разгоняясь так, как никогда прежде. Черт возьми, я даже не знала, что умею бегать настолько быстро. Несколько секунд ожесточенной борьбы, и я вырываюсь вперед, огибаю полукруг и движусь прямиком к финишу. Оборачиваюсь, чтобы проверить обстановку и замечаю догоняющего меня Гука. Дыхание максимально рваное, пот течет ручьем, а и без того настрадавшиеся легкие буквально кричат о пощаде. Секунда, я замечаю справа от себя тень и поворачиваю голову. Вижу играющую на мокром от пота лице улыбку и забываю о том, что у нас тут вообще-то борьба не на жизнь, а насмерть. Способность здраво мыслить возвращается ко мне лишь когда я осознаю, что смотрю уже не на лицо, а на напряженную спину Чонгука. Пытаюсь выжать максимум из своих ног, но в паре метров от финишной черты спотыкаюсь о свою же ногу и с громким вскриком лечу вниз, проезжаясь подбородком аж до белой потертой линии. Словно ток, резкая боль прошлась от челюсти вплоть до кончиков пальцев, заставив меня зажмуриться до звездочек и громко зашипеть. — Ты в порядке? — послышался обеспокоенный голос Чона вперемешку со смешками позади. Я резко приняла сидячее положение и, не открывая стремительно намокающих глаз, прижала ладонь к ушибленному подбородку. Из-за грубой шершавой поверхности беговой дорожки кожа содралась просто в хлам, из-за чего на моих пальцах осталась ярко-красная кровь, смешанная с грязью и пылью. — Решила проверить пол на прочность? — остановившись возле нас с Гуком, с издевкой спросил Чимин. — Не, ну ты прямь олимпийская чемпионка, Мина. — Йо, ты как? — рвано вдыхая и выдыхая, спросил Хосок. — Пойдем, отведу тебя в медпункт, — вновь обратился ко мне Чонгук и заботливо протянул руку. Я со злостью ударила его по руке и, встав на ноги, смерила Чимина испепеляющим взглядом, под которым тот опешил и даже перестал хихикать. — Я больше не играю с вами, дураки, — словно в детском саду, обиженно промямлила я и вытерла мокрые от слез глаза. Не дождавшись ответной реакции, я жалобно всхлипнула и, продолжая зажимать кровоточащую ссадину ладонью, спешно зашагала в сторону здания СУИ. Дура, как обычно повелась на чужую провокацию. Ну вот зачем я побежала за ними? Надо было просто проигнорить...Плача практически навзрыд, я летела прямиком в медпункт, стараясь игнорировать смешки и косые взгляды, которые терплю уже с самого утра. Я в универе меньше недели, а уже успела стать центром не самых приятных обсуждений. Конечно, ведь из-за меня и моего глупого героизма пришлось экстренно свернуть вечеринку. Так меня еще и спас один из главных красавчиков СУИ. Девчонки, судя по ненавидящим взглядам, готовы с меня три шкуры спустить. Черт бы их всех побрал, как же бесит...Остаток пары я провела в медпункте. Медсестра, запомнившая мое лицо благодаря инциденту с дверью, расспросила меня про то, как же меня угораздило так упасть и лишь укоризненно покачала головой, когда узнала правду. — Скорее всего останется шрам, — бережно держа меня за челюсть, сказала женщина. Я мысленно кивнула и тут же зашипела, стоило ей прикоснуться к ноющему подбородку смоченной в антисептике ватой. На то, чтобы остановить кровь и обработать все раны ушло не меньше десяти ватных дисков, и еще примерно столько же, чтобы отмыть запекшуюся кровь с ладоней. Как бы я ни старалась, футболку Намджуна и мои любимые спортивные штаны реанимировать не удалось: кровью была заляпана вся грудь, а коленки протерлись до дыр. Осторожно ощупывая большой пластырь, я, чуть прихрамывая, плелась в сторону женской раздевалки, как вдруг меня окликнули. Я обернулась на звук, заметив бегущего ко мне легкой трусцой Чонгука, и мое сердце моментально упало в пятки. Под черной футболкой перекатывались напряженные мышцы, а мокрые волосы сексуально прилипли ко лбу, заставив меня непроизвольно закусить губу. — Ты как? — нагнав меня, спросил Чон с тенью беспокойства на лице. Я невольно засмотрелась на быстро вздымающуюся грудь и чуть приоткрытый рот, которым он хватал воздух. Взгляд метнулся к сильным, увитым слегка вздутыми венами рукам, и я судорожно облизала губы. Гормоны, что они творят со мной...— Мина? — наклонившись чуть ближе, позвал он и, заглянув мне в глаза, хитро улыбнулся. Я тряхнула головой, отгоняя похотливые мысли, и напряженно улыбнулась в ответ. Черт, улыбается, как объевшийся сметаны кот. Видел, что я открыто пялилась на него... — Да все в порядке, н-не бери в голову, — отмахнулась я, чувствуя как сердце готовится выпрыгнуть из грудной клетки. — Я это... пойду. Я нервно хрустнула пальцами и поспешила ретироваться, чтобы скрыть волнение и приливающий к щекам жар. Уверена, уже через несколько секунд я буду как маков цвет. Ну или как помидорка, как говорил Хосок. — Я все хотел спросить, — вновь нагнав меня, затараторил Чон, идя быстрым шагом спиной вперед, чтобы видеть мое лицо. — В кого у тебя такие красивые глаза? Прям изумруды, а не радужка.От его слов я смутилась пуще прежнего и уже хотела поблагодарить за комплимент, как вдруг заметила за его спиной троих девушек, явно не собирающихся останавливаться. — Осторожнее, — воскликнула я и оттащила Чона чуть в сторону, чтобы избежать столкновения. Девушки обернулись на мой голос и, проходя мимо нас, смерили меня испепеляющими взглядами. Я мысленно закатила глаза и, опомнившись, одернула руку от напряженного торса, на что Гук лишь ухмыльнулся. — Насчет глаз... э-э... — протянула я, пытаясь унять дрожь в пальцах от его пронзительного взгляда. — В общем... у меня по маминой линии есть немецкие корни. А у немцев часто встречаются зеленые глаза и бледная кожа. Гук слегка присвистнул и понимающе кивнул. — Значит, ты наполовину немка? — вопросительно изогнув бровь, уточнил Чон. — Нет, — покачала головой я. — Я немка примерно на одну шестнадцатую. Мой прапрадед был немцем, женился на кореянке, переехал в Корею и уже тут пустил эти самые корни. Я слабо улыбнулась. В свое время я интересовалась у отца семейным древом в связи с домашним заданием. Кстати, на Намджуне немецкие корни вообще не отразились. Выглядит, как чистый кореец, ей богу... Часто люди удивляются, когда узнают, что мы с ним родные брат и сестра. Конечно, мы ведь почти не похожи. Он целиком и полностью пошел в отца, а я – в мать. — Как-то так, — выдохнула я и подняла на Чона взгляд. — У тебя интересная история, Мина, — улыбнулся он. — Спасибо, что утолила мой интерес. Я кивнула, мол обращайся, и, попрощавшись с Чонгуком, продолжила путь к женской раздевалке, чувствуя на себе внимательный взгляд аж до самого поворота.