Глава 1 Эмир (1/1)

Я открываю глаза, кажется прошло... Несколько минут невыносимой боли, которые я только что пережил, заставили мое сердце биться в разы сильнее. Я склонившись, смотрю на дурацкий грязно-розового цвета пол и потираю больную ногу. Хотя проблема вовсе не в ноге, всё дело в пуле, что навечно засела где-то в районе моей поясницы и является извечным напоминанием о Кемале Сойдере, моем кровном враге, человеке уничтожившим меня и всю мою семью. Кемаль... одно лишь это имя способно вызвать слезы бессилия, злобы и гнева в моих глазах. Я продолжаю задумчиво смотреть в пол и постепенно выпрямляюсь. Мой взгляд упирается в желтого цвета стену, я не моргая взираю на нее. После чего протягиваю руки к тумбочке, что стоит рядом с моей кроватью, обращаю внимание на то, как трясутся мои ладони - последствие приступа, достаю свои лекарства от боли и выпиваю сразу горсть, не считая их колличество. Не знаю насколько мне это поможет, долго ли продлится эффект. В последнее время боли усилились, а нога все чаще стала отказывать. Бывают моменты, когда я и вовсе не чувствую ее. Однажды я пробыл в этом состоянии почти сутки, и думал, что уже не пройдет, но хвала Аллаху, я ошибся. Но кто знает, что ждет меня в скором времени? Как же я хочу сбежать, вырваться из этих тесных стен, забрать дочь... хотя бы дочь, мою сладкую апельсинку Дениз, которая наверное стала забывать меня... Нихан..., появись у меня хоть один единственный шанс, я бы силой увез и ее, оставив этого никчемного простолюдина Сойдере ни с чем. Но пока все мои планы не более, чем мечты. Теперь у меня нет абсолютно никакой власти, нет денег, нет ни единого человека в этом мире желающего помочь мне. Моя сестра Асу за решеткой, так же, как и мой отец Галип Козджоуглу, некогда один из самых богатейших людей Турции. Моя мать перешла на сторону врага, захватив все то, что чудом удалось сохранить. Все наши основные богатства оказались в лапах Сойдере, который изо дня в день наслаждается жизнью, находясь рядом с моей бывшей женой и дочкой. Чувствую, как мое сердце разрывается от ненависти к нему. Надо было сразу убить его, а не увлекаться бессмысленной игрой, в которой с самого начала он доминировал, возможно потому, что не я, а он начал ее. Он бросил мне вызов, а я принял... принял будучи уверенным в своей победе... но в итоге... в итоге... я смотрю сквозь пелену на то, как мои слезы растекаются крупными пятнами на моих больничных светлых штанах чуть выше колен, я сижу на кровати, вновь опустив голову и ничего не вижу, все размыто. Здесь можно плакать, не стесняясь никого, потому что никого и нет. Никто не придет, разве только кто-то из медперсонала принесет очередные таблетки, которые я вынужден буду проглотить. Мне хочется лечь, что я и делаю. Отвернувшись к стене, я вспоминаю лицо Нихан, личико Дениз по которым очень скучаю, отныне в их судьбах меня больше нет, и вероятно уже не будет. Плавно мои воспоминания переносятся к Зейнеп, чью жизнь я как мог испортил ради того, чтобы одержать победу над ее братом, чью искреннюю любовь к себе изо всех сил старался не замечать, а наоборот растаптывал как мог, и кажется мне это окончательно удалось, после того, как по моей вине ее сбила машина и она потеряла нашего будущего сына, которому я успел дать имя Пойраз. Пойраз ушел, так и не увидев свет, оставив еще одну кровоточащую рану в моей душе и в сердце его несчастной матери. Интересно, каким бы он был? Наверное таким же милым и невинным, как Дениз. На улице светит Солнце, стоит теплая погода, а мне все больше хочется спать. Меня отныне как будто бы нет в этом мире. Я стал чем то наподобии живого трупа. Кемаль был прав, однажды сказав, мне о том, что я умер, но только не в курсе, теперь уже я точно знаю, что это так. Я натягиваю на себя хлопковую белую простынь, прячусь под нее с головой. Что же, умер, так умер, кажется в этот раз, я окончательно смирился со своим поражением, во всяком случае сил на борьбу у меня совсем нет. Я совершенно бессилен без денег и власти. Прошло почти три месяца после суда, где меня нарекли психически нездоровым. Решение стало для меня неожиданным, судя по лицам Кемаля и Нихан, для них возможно тоже. Каждые две недели я имею право на встречу с родственниками или друзьями, но даже родная мать не выразила своего желания навестить меня. Нихан, которая ненавидит меня больше всего на свете, конечно же не соскучилась по мне. Зейнеп, моя малышка теперь уже точно не простит меня, а друзей я так и не нажил, выходит как был одиноким по жизни, так и остался. Слишком больно, слишком пусто, слишком одиноко и несправедливо... да, несправедливо... несправедливо... но ничего уже не поделать...