11.11.10 Песковка, Свято-Преображенский монастырь. (1/1)
Дорога выдалась не из легких. Дабы не портить свою репутацию, отец отправил Полину в монастырь на "перевоспитание". Ему жутко не нравилось, что его дочь курит, ругается матом и общается с местной шантрапой. Ведь за ним и его семьей все время следили журналисты, а эти сволочи вечно суют нос в чужие шкафы, пытаясь найти любой, даже самый маленький, скелет. Так что и в монастырь пришлось бежать по-тихому, ведь сразу поднимут вой все "страшные", что вот мол родной отец против воли своей дочери сдал ее в руки злых монахов, которые "мешают девочке нормально развиваться и общаться со сверстниками". Ловко справившись с нехитрым гардеробом, который был разрешен в монастыре, девушка вышла через задний дворик и села в заранее приготовленную "Таврию". Такая непримечательная черная машина с тонированными стеклами надежно скрывала дочь мэра от любопытных глаз.Вот уже позади осталось село Песковка, дальше машина с трассы свернула в лес, немного потрясло и деревья расступились, открывая Полине скромный забор, за которым виднелось одно единственное заброшенное здание. Лишь после въезда на саму территорию Свято-Преображенского монастыря девушка смогла достаточно рассмотреть всю красоту этого края. Несмотря на опасения, она сразу заметила детей ее возраста. Некоторых, которые были одеты посолидней, она узнала сразу. Это были дети чиновников - малолетние ублюдки и наркоманы, тщательно покрываемые своими любимыми папашами. А вот на остальных были, в основном, лохмотья. Сразу такая разница бросилась в глаза и стало понятно даже "простому смертному", кто тут хозяин. Немного посидев в машине, Полина, наконец, собралась с мыслями и вышла, забрав с заднего сиденья свою небольшую спортивную сумку. К ней сразу подошел один из монахов, ну прямо как с картинки - черная ряса до пола, неприлично огромный живот. Девушка с неким презрением покосилась на него, но вежливо поздоровалась. Ничего, она еще успеет показать характер.-Так вы, значит, и есть та самая Полина? - девушка утвердительно кивнула, Святой Отец как-то странно крякнул и продолжил. - Очень приятно, меня зовут Отец Иоанн. Ваш отец сказал, что у вас просто ужасное поведение. Чтож, мы сможем это справить только совместными усилиями, так что советую вам самой захотеть исправиться. И еще, вы, наверное, знаете, что у нас нельзя ходить в майках, топах, лосинах, шортах и прочих вещах, которые оголяют хоть часть вашего тела.Девушка вновь утвердительно кивнула. Конечно, она к этому была готова и брала только закрытые вещи. Священник, видимо удовлетворенный ее понятливостью, немного потоптался на месте, достал из кармана телефон, взглянул на часы и бодро сказал.-Ну, по поводу дисциплины и прочего мы поговорим позже, а сейчас пора обедать. Пойдем, девочка, я проведу тебя в трапезную!От такого резкого перехода на "ты" Полина немного обалдела, ведь раньше она позволяла к себе так обращаться только сестренке, отцу и близким друзьям. Даже Жанна - папина шалава, к ней обращаясь по имени и отчеству. Ну если все уважали, то эта боялась, ведь Полина однажды кинулась на нее с ножом, когда узнала, что это Жанна стала причиной травли отца на нее. Но делать нечего, хочешь вернуться к своим друзьям - надо быть паинькой и забивать на свои принципы. В трапезной уже собрались другие воспитанники монастыря, все ждали ее, священника и молитву. Сев на заранее приготовленный для нее стул возле священника, Полина откинулась на спинку и стала рассматривать ребят, которые тут-же с энтузиазмом стали ее обсуждать. Иногда до нее долетали фразы типа "Кто ж ее не знает? Всему двору сосала!". Такая клевета была минимум омерзительно, учитывая, что "двор" девушки был огромный участок, где из товарищей Полины был только пес. Да и все эти люди были ей незнакомы. Тут на ухо кто-то шепнул.-Сядьте прямо, тут обеденный стол, юная леди! - Это был тот самый Отец Иоанн, он уже стал лицом к иконам и громко скомандовал "На молитву становись!". Все присутствующие подорвались со своих насиженных мест и последовали примеру монаха. Далее последовала всем известная молитва "Отче наш" и приступили к трапезе уже молча.После обеда детей разных возрастов и социальных статусов отправили прогуляться по аллее к бассейну возле большого храма. Ребята сразу разбились на небольшие группы. В одной была только "элита", а остальные рассеивались по интересам. Вот к "остальным" и пошла Полина знакомиться в первую очередь. Однако, те отнеслись к ее появлению крайне недружелюбно и любые попытки завести разговор с той или иной компанией заканчивались поражением и немотивированной агрессией со стороны подростков. Все они были из тяжелых семей и выросли "на улице", ну и неудивительно, что они так относились к людям, которые "с другого поля".Вдалеке замаячила высокая и тощая фигура. Человек тоже был священником, хоть и кардинально отличался от остальных. Дети при нем сразу приутихли, особенно девочки - похоже, что он вызывал у них наибольшее уважение, или даже страх. Он поочередно подходил к ребятам, а те кланялись и целовали руку. Наконец он подошел и к Полине. Та нехотя поклонилась, но когда священник протянул руку, чтоб девушка ее поцеловала, та лишь с удивлением посмотрела на него.-Дитя мое, - ласково сказал священник и девушка отметила, что у него очень мелодичный голос. Ему бы детские передачи вести или по радио малышам сказки перед сном рассказывать, - такие правила.< /i>Полина лишь брезгливо отодвинула руку священника от своего лица. Ну уж нет, на это она не подписывалась. Единственный человек, которому она будет целовать руки - это ее мать. Жаль лишь то, что вот уже десять лет, как ее нет в живых. -<i>Святой Отец, запомните, я никогда и никому руки целовать не буду! - Полина старалась говорить как можно вежливей, но все-равно сделала существенное ударение на словах "никогда" и "никому". Тот лишь равнодушно пожал плечами и ответил.-Полина, будете целовать или нет вы еще посмотрите, а вот в наш монастырь вам дорога закрыта! Я прямо сейчас позвоню вашему отцу и он вас заберет.Это прозвучало особенно грубо и жестко, вмиг спала эйфория, которую создавал его голос. Так вот, почему его дети боятся - он не просто священник!