Книга Розмари (1/1)

Сколько Энди себя помнил, он всегда жил со своей мамой. Жили они в одном из районов Нью-Йорка, в простом пятиэтажном доме. Дом ничем не отличался от других построек квартала, о чем мама иногда сожалела. Она предпочитала дома изысканные, стилизованные под старину - такие, какие можно увидеть в журналах. Но Энди здесь нравилось - главное, что рядом был двор, чтобы играть с ребятами, длинный тротуар, по которому можно пробежаться, подставив лицо ветру, а еще - маленький ресторанчик, из которого всегда доносились звуки популярных мелодий. Нельзя сказать, что Энди был совсем уж обыкновенным ребенком. Иногда с ним происходили вещи, которых не понимал он сам. Взять хотя бы узоры, как бы возникавшие в его сознании, которые он потом зарисовывал в альбом. Мама, увидев такие рисунки, как будто чего-то пугалась и старалась потихоньку от них избавиться. Энди не хотелось огорчать маму. И все же было в этих загадочных узорах что-то странно притягательное. Казалось, что кто-то говорит с ним этими картинами, и предназначены эти образы только для него, потому что... Потому что он не такой, как другие люди. Энди уже давно посещали такие мысли. Прежде всего, он никогда не был знаком со своим папой. Как только он пытался узнать что-нибудь про обстоятельства своего рождения, мама старалась перевести разговор на другую тему. И во всем доме не было ни одной его детской фотографии - хотя известно, что родители обожают фотографировать своих малышей в их первые годы. А еще Энди никогда не удавалось простудиться, чтобы не идти в школу. Однажды он целый день гулял под проливным дождем - и не смог заработать даже насморка. Тогда, воспользовавшись советом приятеля, Энди нагрел термометр под лампой. И какова же была реакция мамы? "Энди, перестань притворяться. Тебе все равно не увильнуть от контрольной. Я же знаю, что ты никогда не болеешь". Что тут прикажете думать? Впрочем, все это не имело значения. Важно было, что мама любит его, а он любит свою маму. Вот и сейчас, поцеловав его перед сном, она немного задержалась в дверях детской, с улыбкой глядя на мальчика. Розмари Вудхаус любовалась спящим сыном. Энди в самом деле был симпатичным пареньком - круглое чистое лицо, светлые волосы, такие приятные на ощупь. Характер озорной, но добрый и отзывчивый. Ни одна мать не могла бы желать лучшего. Теперь это казалось странным, но восемь лет назад она испугалась, впервые увидев его. Да еще милые соседи, оказавшиеся служителями дьявола, наговорили тогда, что ее ребенок - Антихрист, сын Сатаны и так далее. Милых соседей она послала подальше, как и Ги Вудхауса - своего бывшего мужа, примкнувшего к ним ради карьеры. И поклялась, что эти люди не доберутся до ее Энди. Всю правду она рассказала только своему брату Брайану, когда он приезжал из Омахи. Было очень трудно решиться - а вдруг Брайан сочтет ее сумасшедшей или попросту испугается до полусмерти? Но Брайан только обнял ее и сказал: - Возвращайся в Омаху. И малыша привози. Семейство Рейлли колдунами не напугаешь. - Спасибо, - на глазах у Розмари выступили слезы. - Но я пока подожду. Возможно, лучший способ провести эту компанию - спрятаться у них под носом. - Что ж, возможно, и так. - Брайан всегда предоставлял ей свободу действий. - Но если надумаешь - мы тебя ждем. - А как ты считаешь, - проговорила Розмари, - стоит сообщать нашим о том... кто был отцом моего ребенка? - Тебе решать, - ответил ее брат. - Впрочем, кого в наше время волнует чистота крови? Вот такой был разговор. Теперь Розмари знала, что ее родные готовы прийти ей на помощь в любой момент. Но с переездом пока не спешила. С родителями она регулярно переписывалась, мистер и миссис Рейлли знали, что в Нью-Йорке у них есть внук, но обстоятельств рождения мальчика Розмари пока не сообщала. Перемены пришли внезапно. Энди как раз заканчивал рисунок - самый обычный, с филином из мультика "Меч в камне", когда мама пришла с работы. Как всегда, Энди выбежал ей навстречу - и как всегда, мама обняла его, но что-то было не так. Мама казалась очень рассеянной и даже напуганной. Она явно не хотела, чтобы Энди что-нибудь заподозрил - но от детей далеко не так просто скрыть проблемы, как хотелось бы родителям. Весь вечер Энди был очень вежливым, сам накрыл на стол и помог вымыть посуду. Мама улыбалась ему, но думала о чем-то своем. В этот вечер Розмари долго не ложилась. Снова и снова она возвращалась мыслями к человеку, с которым столкнулась на соседней улице. Она не успела хорошо его разглядеть - поспешила завернуть за угол, но если он все же узнал ее... Хотя, что делать в их квартале Ги Вудхаусу - восходящей звезде Голливуда? "Вот в том-то и дело, - усмехнулась Розмари. - Ги Вудхаусу нечего делать у нас в квартале, кроме как за тобой охотиться. Ладно хоть Кастиветы не заявились". На следующий день Розмари не пошла на работу. Вместо этого она позвонила в аэропорт и забронировала два билета до Омахи. Затем разбудила Энди, накормила его кукурузными хлопьями и покинула дом, который стал для нее таким родным. Минни Кастивет выходила из транса. Голова, как всегда, болела. Женщина покачнулась, но подхватить ее додумалась только Лаура-Луиза. Роман же не догадался спросить ничего лучше, кроме как: - Нашла их? - Помолчи, - ворчливо отозвалась Минни. - Принес бы лучше болеутоляющего. И вообще - в следующий раз сам будешь этим заниматься. Проглотив таблетку, она смогла перейти к делу. - В доме их точно нет. Видимо, Ги спугнул ее вчера. Никогда особенно ему не доверяла. - Перестань, - в который раз возразил Роман. - Для нас полезен любой человек, который может послужить делу. Если бы не Ги, неизвестно, был бы у нас сейчас Мессия. Старый спор, который выматывал Минни не меньше, чем иные колдовские ритуалы, грозил возобновиться. Чтобы отвязаться от мужа, Минни обратилась к стоявшему тут же Ги: - Принеси-ка ты мел и прочее. Мы должны найти их. Любым способом. Розмари прижимала к себе Энди, но зонт был бесполезен против такого ливня, какой обрушился на Нью-Йорк. По тротуару несся поток, сметая пустые бутылки, упаковки из-под чипсов и прочий мусор. Она была зла на синоптиков. И это, по их мнению, называется "без осадков"? Такой грозы в аду не бывает... Стоп. Все сходится. Буря была вызвана не природными силами. Люди, которые вторглись в ее жизнь восемь лет назад, снова ведут охоту за ее ребенком. - Энди! - прокричала она сквозь дождь. - У тебя нет чувства, что за нами следят? - Нет! - мальчик внимательно оглядел улицу. - Хотя... да, кто-то точно следит! Но они нас не видят! - Тогда нам нужно спешить! - Розмари потянула его за собой. - Я знаю, где мы можем укрыться! "И не только от грозы", - добавила она про себя. Это была старинная церковь. Ее не особенно часто посещали в последние годы, но даже не особенно религиозные люди испытывали чувство покоя и уюта, если оказывались рядом, когда шли на работу или на деловое совещание. И сейчас сияющий крест показался Розмари маяком, зажженным, чтобы отогнать темные силы. Ее рука сама собой потянулась к серебряному распятию на груди. Они почти вбежали в храм, обратив на себя удивленные (а кое-где и неодобрительные) взгляды прихожан. Все же не каждый день встретишь в церкви женщину в промокшем до нитки платье, да еще с мальчиком, у которого к волосам прицепилась сосновая иголка... Священник обернулся к новым посетителям. - Простите, святой отец, - выговорила Розмари. - Нам негде укрыться... - Добро пожаловать, - священник ободряюще улыбнулся. - Не оставаться же вам с мальчиком под дождем. И присядьте, а то еле на ногах держитесь. Розмари с облегчением опустилась на скамью и прикрыла глаза. Они в безопасности. Что бы ни случилось дальше, сейчас они в безопасности. "Господи, спасибо за это убежище, что ты послал нам. И не дай им захватить моего сына. Я ни о чем не прошу тебя больше - но спаси моего сына". Прижавшись к маме, Энди рассматривал убранство церкви. Одна картина особенно привлекла его внимание. Картина изображала Мадонну с Младенцем Иисусом на руках. Лица обоих были серьезны - но в то же время светились той спокойной, торжественной радостью, какую испытывает человек, когда дарит миру что-то по-настоящему важное. И еще - казалось, что женщина на картине не стоит на одном месте, а почти движется навстречу зрителю, неся на руках ребенка. Многое потом произошло в жизни Эндрю Вудхауса, многие воспоминания стерлись - но эта картина осталась перед глазами навсегда. Внезапно что-то ворвалось в его сознание. - Мама, - прошептал Энди, - вот теперь за нами точно следят. - Они не найдут нас здесь, - ответила Розмари. - Только не здесь. Это Храм Божий. - Храм Божий, - повторил мальчик. - Да. Они не могут нас найти... Мама! - он вдруг повернулся к ней. - А кто это - "они"? Розмари в который раз взглянула на часы. - На самолет мы опоздали безнадежно, - произнесла она вслух то, что было ясно уже давно. - Нет, нет, нам не придется ночевать на улице, - поспешно ответила она на взгляд Энди. - Но и домой нам тоже нельзя... - Мама! - Энди повернулся к ней. - Я хочу знать все. От кого мы убегаем? Что от нас нужно этим людям? И почему мы просто не пойдем в полицию, если за нами гонятся? - Энди, малыш... - Я хочу знать правду, мама. Зеленые глаза ее сына приобрели желтоватый оттенок. И Розмари это очень не понравилось. - Хорошо, Энди, - она старалась говорить спокойно. - Я расскажу тебе все. Но не здесь. До ближайшей гостиницы не так далеко. Сейчас я позвоню, узнаю, есть ли у них свободные места. А потом вызовем такси. Хватит с нас этих прогулок с громом и молнией. Телефон-автомат нашелся возле автобусной остановки. Сняв трубку, Розмари вновь посмотрела на Энди. Мальчик казался спокойным. Устроился рядом на скамейке и крутил колеса забытого кем-то игрушечного грузовика. Переведя дыхание, Розмари стала набирать номер. Энди старался отвлечься на игрушку, но полностью тревогу прогнать не удавалось. Никогда в жизни у него не было такого дня. Кто охотится за его мамой? Или за ним? Почему мама ничего не говорит? Неизвестность пугает сильнее реальной опасности - это Энди прочитал в какой-то книге. Но скоро он узнает все. Так сказала мама. Мама никогда не нарушала обещаний. Он снова занялся грузовиком. Как назло, машинка оказалась заводной - без ключа не поедет. А если... Энди оглянулся на маму, но та была занята разговором по телефону. И тогда мальчик просто приложил руки к колесам. И открылся той силе, о которой знал только он. Эта сила посылала ему те таинственные узоры, которые он рисовал тайком от мамы, показывала места, где не ступала нога человека. Эта сила была только для него, только он мог касаться ее, ни один человек на Земле не знал о ней... И сейчас его сила должна помочь ему завести механизм игрушки. - Эй, ты! Чего тебе надо в нашем квартале? Энди вздрогнул от этого голоса. От неожиданности, а не потому, что испугался. Сейчас было чего бояться и без мальчишек-хулиганов. - Уйдите, пожалуйста, - тихо попросил он. Мальчишек было двое. Явно из обеспеченных семей, но одеты нарочито небрежно - мама называла таких хиппи. Один из них сжимал бейсбольную биту. - А по физиономии не хочешь? Здесь наша улица, понял? А всяким бродяжкам самое место на городской свалке! Сила, которую только что призывал Энди, хлынула в него таким потоком, что голова закружилась. Выхватив биту, Энди устремился в бой. Розмари обернулась на шум - и едва удержалась, чтобы не завизжать, как перепуганная девчонка. Двое ребят лежали на асфальте без признаков жизни. Подняв бейсбольную биту, ее сын стоял над ними, как статуя злого божества, и глаза его полыхали желтым огнем. - Эндрю! - в следующий момент Розмари была рядом с ним. - Эндрю, я здесь! Это я! Ты узнаешь маму, Энди? По щекам у нее текли слезы, но Розмари этого не замечала - она видела только желтые глаза сына. - Энди, пожалуйста, - продолжала она. - Положи биту. Взгляд мальчика стал осмысленнее. Руки его разжались, бита упала на землю. - Что случилось? - Энди непонимающе смотрел на нее. - Я подрался, они меня дразнили... Мама! - его голос стал прежним. - Мы должны им помочь! - Конечно, Энди, - сказала Розмари. - Мы обязательно вызовем помощь. Но сейчас нам надо уйти отсюда. Кто-то тронул ее за локоть. Розмари обернулась, едва не вскрикнув. Но это был не полицейский. Молодая женщина, едва ли старше самой Розмари. - Я все видела, - зашептала она. - У меня за углом магазинчик, можете там укрыться. Обещаю, что неприятностей не будет. Она внимательно посмотрела на Энди. Очень внимательно. - В вашем магазинчике есть телефон? - спросил Энди. - Надо позвать на помощь. - Все есть, - заверила женщина. - И телефон, и не ходит почти никто... Кстати, меня зовут Марджин Дорн. Магазин Марджин Дорн оказался за углом, как она и обещала. При других обстоятельствах Розмари никогда не зашла бы в такое место - витрина пестрела журналами сомнительного содержания. Но сейчас было не до условностей. - Спасибо вам, - выговорила Розмари, опускаясь в кресло с порванной обивкой. - Пожалуйста, проверьте ребят. Я так волнуюсь... Марджин выскользнула за дверь. Когда она оказалась на остановке, мальчишки уже приходили в сознание. Увидев незнакомую женщину, они поспешили скрыться - впрочем, не забыв прихватить с собой биту. Удовлетворенно улыбнувшись, Марджин направилась обратно. Розмари чуть не столкнулась с ней в дверях. - Как они? Взгляд Марджин был очень серьезен. - Нам лучше поговорить наедине. Вы не могли бы пройти со мной, миссис... - Вудхаус, - автоматически ответила Розмари. Они оказались в маленьком помещении с занавешенным окном, через которое почти не пробивались лучи солнца, - наверное, склад. - Что там? - заговорила Розмари. - Они серьезно пострадали? - Миссис Вудхаус, у меня плохие новости. Марджин смотрела ей в глаза. - Дети убиты. Нет! Энди, ее милый Энди - как такое могло случиться? Перед Розмари пролетели все восемь лет его жизни. Вот он сидит у нее на руках, обняв бутылочку с детской смесью. Вот они вдвоем гуляют в парке. Небо затянуто тучами, скоро пойдет дождь - но им не страшно. А вот он прибегает к ней после первого дня в школе - усталый, но такой гордый и сияющий... Это не его вина! Они сегодня вымотались до предела. Тут и обычному-то человеку трудно держать себя в руках, а Энди... Ясное дело - его папочка не терял времени даром, чтобы завладеть сознанием сына. Внезапно Розмари ощутила желание прямо здесь и сейчас вызвать Князя Тьмы, чтобы вцепиться ему ногтями в физиономию. Но это подождет. Сейчас главное - Энди. Они уедут отсюда, уедут из Нью-Йорка, в Омаху - куда угодно! Ее мальчик никогда не должен узнать о том, что случилось полчаса назад. - Миссис Вудхаус? - услышала она голос Марджин. - Вы меня понимаете? - Да, - сказала она. - Да, мисс Дорн. - Ближайший автобус отходит через пятнадцать минут, - продолжала Марджин. - Советую вам уехать. - Не думаю, что я смогу сейчас подойти близко к той остановке, - произнесла Розмари. - Миссис Вудхаус, - голос Марджин был спокойным и серьезным. - В Нью-Йорке ведь не одна автобусная остановка. И тогда Розмари улыбнулась. Возможно, момент был неподходящим - но ей стало легче. Оставалось еще пять минут. - Мама, - вдруг снова спросил Энди, - с мальчиками ведь все в порядке? - Да, да, - заверила его Розмари. - Мисс Дорн сразу позвонила, врачи уже приехали. Она обняла сына, и он прижался к ней. Волосы Энди были мягкими и пушистыми, так хорошо было их гладить. Вот он, ее сын - добрый, честный и отважный мальчик, которого плохой дяденька из преисподней решил сделать разрушителем мира. - Сегодня был трудный день, - говорила Розмари. - Но скоро придет автобус, и мы оба поспим в мягких креслах. А потом поедем к дедушке и бабушке. И к дяде Брайану. Ты ведь помнишь дядю Брайана? - Да, - улыбнулся Энди. - Нам там вместе будет хорошо. Автобус подкатил бесшумно, как призрак. - За мной, Энди, - сказала Розмари, ставя ногу на ступеньку. И сразу услышала звук закрывающихся дверей. - Энди! Она была совсем одна в пустом автобусе. Заработал мотор, автобус тронулся. - Подождите! - крикнула она, бросаясь через салон. - Водитель! Там остался мой... Сиденье водителя было пусто. Только светились индикаторы на панели. А вот тормоз стоял в положении "выключено". - Вы! - закричала Розмари. - Это опять вы! Почему вы не оставите в покое моего ребенка! Господи! - она ударила кулаком по стеклу. - Выпусти меня отсюда! Там остался мой мальчик! Не дай им навредить моему мальчику, Господи... Автобус мчался все дальше, набирая скорость. - Мама!!! Энди выскочил на дорогу. Вернее, попытался выскочить - потому что руки мисс Дорн схватили его сзади, потащили в сторону. Напрасно мальчик старался пнуть или ударить женщину. Марджин развернула его к себе. - Все хорошо, Адриан, - глаза Марджин, черные, как ночь, встретили его взгляд. - Сейчас ты пойдешь со мной. Мы пойдем туда, где ты должен быть, Адриан. У него кружится голова. - Меня зовут... - пытается он выговорить. - Адриан, - произносит Марджин. - Это твое имя.