4. Квест! (1/1)

Годвилль. Утро. Мой храм. Гостевые комнаты. Я тихо крадусь, волоча за собой рюкзак, наполненный трофеями. Надо продать. Всё, что там есть! Филя тоже старается не шуметь. Надеюсь, Темнейшая сейчас не проснется. Она и так вчера была не в духе, из-за своего падения с Облака. Пока мы шли обратно в Годвилль, даже пару раз ошпарила молнией, когда я неосторожно о чем-то заикнулся. Эх, не понимает она сарказм! Хотя, надо признаться, эти молнии до боли приятны, пробуждают какое-то странное желание... Да и вообще... Стоп! И вот, я уже иду мимо дверей в её покои, но:- Квест! - доносится нетерпеливый голос Великой, и дверь распахивается, чуть не задев Филю, который шарахается и прячется под скамейку, насадив ту на рога. - Ч-чего? - я удивленно хлопаю глазами, стараясь не краснеть. Богиня стоит в дверях, совершенно бесстыдно, показавшись мне в ночнушке в цветочек, которую вчера очень долго выбирала в какой-то дурацкой лавке с завышенными ценами. Меня не пришлось заставлять раскошеливаться. Если бы было нужно, то я бы отдал ей все свои деньги, ограбил пенсионный фонд и вынес бы сбережения, которые откладывал на лавку. Ради того, чтобы вернуть Солнцеликую обратно... - Какое у тебя задание? - Вернуть тебя на Небо, - рапортую я, на самом деле не желая, чтобы она возвращалась. Но это неправильно! Боги должны жить на Облаке! И не надо сейчас фантазировать, что если она останется здесь, то мы поженимся, и у нас будет куча детишек, на радость моей чокнутой мамуле! - А что-нибудь более осуществимое? - Богиня хмыкает, держа в руках свой коммуникатор, который обозвала "Пульт вмешательства в личную жизнь". Сложно не догадаться, в чью. - Например? - я застопорился. Ночнушка подчеркивает ее фигуру, эти формы... Так, соберись! - Придумай что-нибудь. Можешь до локтя языком дотянуться, сделаешь это - прибавится опыта, да и кирпич золотой получишь.- Мне эти кирпичи уже девать некуда, и так раздаю героям, у которых еще храма нет... - А они горделиво отказываются?- Да. Услышав это, Великая захохотала. - А еще я на них рыбу ловлю... Хохот не прекращался. - Какой же ты дурак! - перестав смеяться, она впорхнула на середину комнаты, легкая, как лань. Достав из-за пазухи дневник, я стал притворяться, что что-то записываю, в то время как щеки пылали. Не хотелось, чтобы Великая заметила. Поэтому, я скрыл свое лицо. - Тогда, я сама тебе квест дам! - девушка была рада своей затее. - И какой? - я с любопытством показал нос из-за дневника. - Найти... - и она задумчиво стала озираться, стараясь приметить хоть что-нибудь, готовое натолкнуть на мысль. - То, не знаю, что, я уже находил...- Своего папу! - выпалила Богиня, радостно. Мои глаза расширились от удивления. Темнейшая требует невозможное! Даже жерло някающего вулкана было проще найти! - Мой папаша смотался хрен знает куда, когда я родился! - буркнул я в ответ. - Я его не видел! Маменька не показывала фотографий, или рисунков с его физиономией. Кажется, она их порвала. Я его не знаю! - Зато, знаю я, - и Богиня мне подмигнула, подходя к стулу, на котором висело ее платье. - Он - твой бывший герой? - спросил я, стоя в проходе, насупившись, ощущая какие-то дурацкие уколы ревности. - Нет. Просто я знаю о тебе немного больше, чем ты сам. Мне положено. Я же Бог! - И, где он сейчас? - Предполагаю, что в Бугаготе. Снимает номерок в таверне. - И что он там делает?- Я за ним не слежу. Наверное пьет и со шлюхами резвится. Что он еще может делать! - воскликнула Богиня, кажется, она знала что-то такое. Что-то слишком шокирующее про этого человека. Только вот, делиться не собирается. Хочет, чтобы я сам узнал. Застыв, я смотрел на нее несколько секунд. Вот Темнейшая расправляет свое платье. Потом заставляет отвернуться. Я отворачиваюсь. Думаю о том, что мой папаша - придурок, потому что променял маменьку на женщин легкого поведения. Конечно, характер у маменьки - не сахар, да и, если бы он не ушел, то оставшуюся жизнь она бы капала папочке на мозг. Но все же! Можно и остепениться! Не понимаю! А если он еще детишек от этих легкодоступных платных красавиц заделал! Плодится, как загрызаяц!... Сколько у меня родственников вообще?.. - Пойдем! - отвлекает от раздумий такой дорогой сердцу голос Великой, - Надо продать весь этот хлам. Освободить инвентарь.