Глава 5. Параллельные. (1/1)

20 часов назад.Врач возрастом, скорее всего, около тридцати лет, более со стороны и не дать, находился в данный момент времени в своём белом кабинете, в белом одеянии. С бледнеющим ликом он сидел за своим столом, читая текст с древнего носителя. Цвет его лица был близок по оттенку ко всему, что находилось в больнице. Сплошной белый.Пустой.Пустой белый лист стоял напротив имени Лизи.“Ты ведь отдала это мне не потому, что я имею доверие. И не потому, что лучший хирург и могу спасти любого.Всё из-за нашего проекта.Я понял только это и большего ты знать мне не разрешила.Лизи, девочка моя, почему ты не дала нам хоть одной-единственной зацепки? Нам бы её хватило!...Дорогая, твоё завещание… Оно невыполнимо!"...Проект “Жизнь-2” это то основное, чем занимался Лю Хайкуань после удачного запуска проекта “Жизнь”. Когда происходят такие глобальные катастрофы - человечество вынуждено страховаться. В следствии ошибки и платы за неё, женская репродуктивная система стала обладать ценностью выше любых драгоценных металлов и камней. Выше чего бы то и когда бы то ни было. Выше того, что человек когда-либо имел или создавал. С 2115 года, после техногенного апокалипсиса, человечество смогло сохранить часть наработок древних. На протяжении почти двухсот лет правительство оставшихся кусков Земли было вынуждено использовать только те технологии, что остались. Исследование новых вершин - отложено. Был хаос. Страх пропитывал всё живое. Нужно было заниматься примитивным спасением. Более ста лет ушло, чтобы уравновесить жизнь на оставшихся клочках и найти верный путь управления и сосуществования. Поколения до нас работали на износ. Жители рабочих кварталов не имели того уровня жизни, что есть сейчас. Они гибли от переработок, не доживая и до сорока. Плата собственными жизнями за будущее. В Городе происходило подобное, но жизнь городских ценилась выше. Ум, как не прискорбно понимать и принимать - дороже силы. Медицина становилась основной движущей наукой, набирающей свои обороты. Продолжительность жизни рабочих медленно, но возрастала. Оставшиеся умы человечества корпели над сохранёнными знаниями, расшибая лбы, наслаивая один за одним тонкие прослойки неустойчивых новых результатов на уверенный монументальный пласт прошлого. Собирали всё воедино, искали выход? Или же просто ходили по лезвию? Выбери любой из вариантов - покой мог только сниться. О деятелях искусства и поддержке развлечений разговоров не велось. Вся древняя творческая богема, что выжила - ушла. Или была отправлена в рабочие кварталы вырывать будущее из небытия, подневольно. Продовольствие, одежду, технику и многое другое - было приказано поддержать и сохранить. Всю тяжёлую работу необходимо было выполнять, чтобы не откатить будущее на несколько десятков веков назад.Людям, во время положенного отдыха, приходилось довольствоваться тем, что осталось от древних, чтобы не сойти с ума... В редкие часы свободы, наши прадеды смотрели древнее кино и слушали музыку, как и мы по сей день. Только последние тридцать лет, с передачей поста нынешнему Верховному Управляющему, воцарился относительный мир. Порядок и процветание. Наконец-то система работала в нужном направлении. Появлялось новое искусство. Человечество делало глубокий вдох.Но воцарившийся покой был не долог. Однако и тут удалось обмануть смерть. Сын верховного управляющего нашёл выход. Пока нам везло. Но надолго ли?...Чжан Исин, после удачно запущенного и гладко протекающего проекта “Жизнь”, вопреки прогнозам, совсем потерял покой. Вся свалившаяся на него ответственность чуть не довела молодого парня до паранойи. Но когда человеку жизненно необходим выход - он его находит.Первым шагом к поиску ключа, неожиданно для всех, а в первую очередь для самого Чжан Исина, стал штатный новый психолог. Недавно закончивший обучение, дерзкий, зелёный мальчишка, любящий до безумства всё живое и обладающий тонкой чувствительностью к людям. У Исина не было шансов, вернее, ни одного шанса, чтобы не найти свою дверь, ведущую к успокоению. Той самой дверью и стал новый проект, что получил одобрение от отца. С большим скрипом, но Исин получил это разрешение. Они на пару с Джексоном разве что ламбаду не танцевали перед Верховным Управляющим, убеждая того в необходимости таких мер. Если бы Джексон ему сказал, что необходимо действительно станцевать ламбаду перед отцом, он бы это сделал, не думая ни секунды. Даже бы маракасы для этого нашёл...Этот проект и вправду не сильно отличался по гуманности от того, каким образом Единое Государство поддерживало жизнь и работу солдат.Только когда отец подписал разрешение на начало работ, Исин смог вздохнуть более или менее спокойно, удостоверившись, что у него есть шанс про запас. Каким бы он диким сейчас ни показался его родне. Проект не подлежал огласке в ближайшие пару лет. Дальше будет виднее. Он бы не пришёлся сейчас по вкусу многим. Протесты и волнения в хрупком, таким трудом достигнутом мире должны быть исключены. Народ нужно подготовить к такого рода событиям. Дело оставалось за малым. Все женские трупы подходящего возраста доставлялись в ГМЦ для удаления и сохранения репродуктивной системы. Одна из сложностей заключалась в том, что органы хранились не более сорока восьми часов. Спустя данное количество времени они, к сожалению, были уже не пригодны. Они искали методы поддержания донорских органов в надлежащем для этого качестве, но смогли увеличить промежуток этого времени только лишь в два раза. В древнем Мире это время составляло не более двадцати четырёх часов, так что это достижение уже было вполне впечатляющим. Вторая сложность - это первые подопытные люди. На братьях наших меньших опыты увенчались относительным, но всё же успехом. Пора было искать человека. Одного желающего удалось найти в рабочих кварталах. Честно говоря, их команде это было не сложно, стоило просто немного понаблюдать и, после утверждения цели, пообещать выбранному мужчине стопроцентную выживаемость при пересадке и дальнейшей жизни. А затем свободный путь, достаток и жизнь в Городе для него и его семьи. И первый испытуемый был готов. Буквально на всё. Второго подопытного необходимо было взять из городских. Это решение входило в подготовку почвы для огласки. Необходимо показать людям, что первые кандидаты были равны и одинаково ценны. Найти мужчину из города оказалось затруднительно. Подкуп и обещания для городских жителей были не актуальны. Но они бы пошли за идеей... Однако, для внедрения идейности проекта нужна была огласка. Так что ни один вариант не подходил.Проект мог зайти в тупик. Никто из сотрудников не был готов к возможной роли, так как сами доктора и приближённый медицинский персонал были осведомлены о возможных исходах. Но отчаянный, всё же, нашёлся...Подопытный номер один смог перенести все иммуноподавляющие и выносить здоровый плод. Так что теперь в его семье есть второй ребёнок и безоблачная жизнь в Городе для всей его семьи. Подопытный номер два не смог пройти первую стадию схемы. Органы женщины, что были вживлены не без помощи нанотехнологий, отторгались намного интенсивнее, чем планировалось. И чтобы сохранить жизнь мужчине, органы были удалены.Лю Хайкуань был главным хирургом проекта. Он проводил обе двенадцатичасовые операции своими руками, как и последующие, при извлечении. ...Ван Ибо очнулся. В комнате, где он был, точно было светло. Свет пробивался через закрытые веки, но поднять их было почему-то невыносимо тяжело. Следом за светом он услышал мерный писк. Он в больнице? Да, именно там. Боль вернулась резко, не оставляя времени на передышку. Но болела далеко не рука, к которой была подключена капельница. И даже не голова, по которой ему зарядил рядовой охранник. Что ему теперь делать?! Как жить?Есть ли вообще теперь смысл в существовании?Может всё-таки та дубинка взбила его мозги и он тоже мёртв? Как мама и папа? Как Сынён?Ощущение мокрых дорожек прокатившихся из под закрытых век по вискам показало, что нет. Он жив. От яркого света по глазам резануло болью.- Закрой окно, - послышался голос. Манду? Снова он?- Чшш, Ибо. Всё хорошо, я тут. Ты не дергайся, ладно? Послушаешь меня? - Мгм, - прохрипел кое-как Ибо, пытаясь немного прочистить горло. Нужно попить. Тело не хотело слушаться. Силы держаться на этом закончились. Ибо всхлипнул и беспомощно заплакал, закрыв глаза свободной от иголок рукой. - Манду…- сипел парень, не в силах остановиться, закрывая предплечьем глаза, - Что мне...делать? Кому я… - больше говорить не получалось и голос в конец сорвало на надрывный плач. Джексон опустился перед кушеткой мальчика, крепко сжав вторую руку за тонкие пальцы: - Ибо, поверь, пожалуйста, мне. Всё как-нибудь сложится. Ты не останешься один. Мы будем рядом. Доктор Лю Хайкуань, подай свой голос, - Джексон обернулся на стоящего в углу палаты доктора в белом одеянии. - Джексон прав. Ты от нас не отделаешься, уж прости. - Вот, так-то лучше, - прошептал парень, поглаживая тёплую ладошку мальчика.У Ибо не осталось сил и на плачь. Хотелось пить. И снова уснуть. - Вот, держи, попей. Это обычная вода. Не торопись, - Джексон, аккуратно поддерживая голову, поил мальчика, - Эээ, не-не. Не закрывай глазки. Ты и так очень долго спал. Давай, вот так, - парень приподнял кровать, нажав на кнопку управления сбоку, и помог присесть. - Сейчас принесут покушать, хочешь? - Ибо помотал головой из стороны в сторону, отказываясь. Джексон поджал губы, но задал следующий вопрос: - А хочешь узнать, сколько ты спал? - доктор вертел в руках стакан, разглядывая несуществующие грани. - Мгм, - вышло еле слышно. - Тридцать пять дней и ночей, - красные растёртые глаза парня уставились на Джексона, проявляя еле зарождавшиеся искры интереса.- Вот так. Пришлось тебе побыть спящей красавицей, так что покушать придётся, прости. Не переживай, с тобой уже всё в норме. Это был медикаментозный сон. Дубинка в голову не прошла без следа. Но ты уже практически здоров, - Джексон поднялся, отставляя стакан в сторону, - Сейчас придут наши медсёстры, они тебя немного попытают массажем, заставят пройтись. И ты не отвертишься, сестра Вэй Джей накормит тебя! Поверь мне, - доктор подмигнул и его губы дёрнулись в намёке на улыбку.Ибо ничего не оставалось, кроме как принять ситуацию. Пусть делают что хотят. Только... - Доктор Хайкуань, - Ибо обратился к немногословному врачу, стоящему поодаль, - Моих родителей и...и Сынёна. Я могу их увидеть или уже поздно? - На этот вопрос тебе ответит доктор Чжан Исин, после того как ты приведёшь себя в порядок и поешь. Добрая улыбка доктора Хайкуаня осветила палату, оставив за собой призрачную надежду. Вот только на что?! Сынён просил доверять человеку с этим именем. Но лучший друг уже несколько раз врал ему... У Ибо было ощущение, будто все мышцы в теле за этот месяц атрофировались. Он бы сдался на второй минуте попыток, повалившись на кровать или глянцевый пол. Но медицинский персонал решил вцепиться в него клешнями и не отпускал, пока он не выполнил всё, что требовалось. Они разминали, дёргали, подбадривали и перекидывались неуместными, на его взгляд, для работников ГМЦ, шуточками. А сестра Вэй Джей действительно взялась за посуду, зачерпнув больничный крем-суп. И ложка, а за ней полные азарта и решимости глаза, угрожающе приблизились к лицу Ибо. Кормить он бы себя не позволил. Поэтому заверил приставучую женщину, что очень постарается съесть всё самостоятельно. Что ж, сестра Вэй Джей осталась довольна результатом.Не смотря на попытки персонала, Ибо всё равно не смог бы пройти и десяти метров без опоры. С него хватило одного душа, как и впечатлений о нём. Таких душевых он, ясное дело, нигде не видел. Спасибо, что ему помогли разобраться с этим и оставили одного, хотя бы на эти десять минут, под тёплыми струями воды. Ибо всё ещё надеялся, что произошедшее - это сюрреалистичные сны его воображения и он скоро проснётся в своей маленькой комнате и убедится, что над головой будут его фонарики, а никак не чужие, высокие белоснежные потолки. Через тонкую дверь непременно бы просачивался аромат завтрака, приготовленного для него мамиными руками, а не холодный свет больничных коридоров.Ещё чуть-чуть. Вот-вот, и он сможет очутиться дома... ...Ибо лежал на кровати и смотрел в белую стену, на которой висели такие же белые диодные часы со светящимися голубыми цифрами, отсчитывающие минуты. Он следил за сменяющими друг друга полосками и желал изо всех сил - проснуться по-настоящему. Конечно ничего не выходило, но это всё, чем он смог бы себя сейчас занять. За окном, кроме пасмурного неба и тумана, было ничего не видно. Закрыть глаза летом, а открыть осенью. Жизнь до сна вдруг оказалась параллельной прямой, уходящей от него вдаль, не имеющую ничего общего с этой осенью. Квадратные метры слепящего белого пространства окутаны аскетичным светом множества ватт. Его август замкнуло на перепутье, пока он ожидал и верил в рассвет. Ну а пока...Закат.Ибо проспал тридцать пять дней. Итого, сегодня десятое сентября. Значит, ему исполнилось семнадцать, пока он спал. Голубые цифры показывали 11:11.Должно быть, эта палата не на первых пятнадцати этажах, раз за окном проплывают низкие осенние облака. Он не бывал на таких высотах. На то, чтобы встать и оценить из окна высоту, нет желания. Ломаные мысли скакали по пустой голове, сталкиваясь друг с другом, и снова отскакивали в хаотичном порядке.Спустя двадцать сменившихся голубых цифр, после того, как персонал оставил его одного отдыхать, в комнату неспешно вошёл молодой мужчина, вкатывая перед собой нечто похожее на кресло каталку, только не совсем обычное. Из стекла или пластика? На его прозрачном сидении была аккуратной стопкой сложена материя. Ибо догадался, что это кресло, скорее всего, предназначалось для него. Да и вошедшего человека он узнал сразу. Не трудно было понять, кто за тобой пришёл. Практически по единственному новостному порталу, а, вернее, просто по телевизору, как у древних, последние два года это лицо мелькает с завидной постоянностью. Вошедший в его палату обладатель знаменитого анфаса стал популярнее, и что тут скрывать, намного любимей у народа, чем сам Верховный Управляющий за все года его правления. Ибо он тоже симпатизировал, его действия дарили надежду всем, а не только городским жителям, проживающим в достатке и благоденствии... - Привет, - парень улыбался ему. Но весь его вид рассказывал о том, что это последнее, что он хотел бы сейчас делать. Лицо выглядело серым и осунувшимся, кожа на скулах будто просвечивалась, обнажая кости. Он сейчас, вероятно, похож на Ибо, который валялся весь этот месяц плашмя в кровати, получал питание только через иголки и ходил в туалет под себя. Тяжелый взгляд задевал все поверхности в палате, кроме самого Ибо. Он будто боялся взглянуть в его сторону. - Вы доктор Чжан Исин? - Да, он...Ибо, ты ведь не против, если я повезу тебя на кресле? Ты, должно быть, еще слаб, а идти нам не близко, - доктор Чжан Исин всё так же не хотел смотреть на него. - Мне без разницы, на чём, если Вы покажете родителей и друга, - Ибо чувствовал, что сил не прибавилось. Грудь снова сдавило. Он чувствовал себя накрытым бетонной плитой, из под которой торчали только руки с ногами, трепыхаясь бесполезными верёвками. Сын Верховного Управляющего ответил не сразу. Сначала он придвинул к кровати Ибо стул, такой же прозрачный, как и кресло, что он привёз, потом сел на него и секунды начали превращаться в минуты, а минуты возможно бы превратились в часы, если бы у Ибо не было нужды знать правду. - Доктор. Я хочу знать, как так произошло, что моих родителей, друга и ваших двоих людей больше нет, - Ибо постарался сглотнуть ком. Он собрался выслушать и хорошо всё запомнить, а не реветь перед этим человеком, как беспомощный щенок.Чжан Исин наконец-то направил взгляд на Ибо, прямо в глаза. И от этого взгляда не стало легче, ни на одну ёбаную секунду. - Ибо, - мужчина сидел на стуле, в заметном напряжении, словно тетива древнего лука. Потяни чуть сильнее - порвётся. - Я не смею просить у тебя прощения сейчас, я не имею право требовать этого никогда. Но всё же - прошу. Если бы я был там, если бы запретил ехать одной Лизи за вами, если бы… - Но Вас там не было. Ибо совершенно не собирался слушать чужие сожаления и раскаяния. На это ему было плевать. Все, кто в этом виновен - стоят у верхушки власти. И как бы Ибо не желал, ничего им за это не будет. Так, ещё одна досадная ошибка, унёсшая жизни всех его самых родных и близких. Пшик в размерах Новой Земли. Ибо бы высказал всё этому Исину, но голову на плечах он всё же имел, несмотря на своё горе. В этой клетке - опасно. - Меня там не было, - сын Верховного Управляющего опустил хмурый взгляд на свои блестящие ботинки, - Ты прав, Ван Ибо, меня там не было. Я не предотвратил. Но ты остался жив и я даю слово, что с тобой ничего не случится, пока мы будем рядом. - Доктор Чжан Исин, не кажется ли Вам, что эти слова сейчас для меня ничего не стоят. Если Вы только не вернёте моих родителей и друга обратно. Ответьте мне, как именно они умерли, покажите где они и отдайте мне их на руки. Мне от Вас, доктор Чжан Исин, более ничего не нужно, - Ибо прикладывал большие усилия, чтобы его голос звучал чётко и достаточно громко. Мужчина снова смотрел в его глаза: - Твои мама и папа умерли даже не поняв, что случилось. Я даю тебе слово, они ничего не почувствовали и не узнали об этом. Всё произошло за секунды, во сне... - Вы снова даёте своё слово. А моя сестрёнка? Тоже за секунды? Исин не знал, что на это ответить. Джексон предупредил его, что вся боль и обвинения мальчика пойдут на его плечи, но... Но что но?! Отвечай Исин, не для этого ли ты тут, чтобы ответить на все вопросы?- Нет, - доктор опустил голову. Ибо не поменялся в лице. Оно как было, так и осталось бледным и заострённым с самого начала.- Сынён тоже мучался. Так долго, доктор Чжан Исин. Он был ранен, но тащил меня, чтобы я не увидел мёртвых родителей, - голос мальчика звучал неестественно спокойно, будто он мыслями находился сейчас совсем не тут, а в недавних событиях. Со своим другом, - Он так был занят моим спасением, что не позаботился о своём ранении. Чем дальше мы оказывались от крайслера, тем больше жизни из него вытекало. И, возможно, если бы я сумел заставить ехать доктора Сяо Чжаня со мной раньше, чем дубинка прилетела в мою голову, то Сынён был бы жив и сидел бы тут рядом с нами. А пока я валялся тут, у Вас на мягком диване, Сынён умирал там, полусидя в траве под деревом. - Ван Ибо, не смей так думать. Ты ни в чём не виноват. - А я Вас не спрашиваю, доктор, виноват я или нет. Мне охранник Ваш сказал, что Вы можете спасти солдата, даже мёртвого. Сынён же здесь? Он живой да? - Частично. - Как это возможно? - Спасли только тело. Головой он больше не Сынён. Он никогда не вспомнит кем он был, что у него были родители, друзья, любимые. Вместо Сынёна и его мозга, там - нановещества, - Чжан Исин сжал и без того тонкие губы в белеющую полоску. Один Джексон знает, как ему тяжело это говорить, - Иными словами, он теперь скорее машина, нежели человек. Хоть и тело полностью осталось с ним, даже рука. Ты молодец, Ибо. Доктора сказали, что шина наложена грамотно и умело. - Стойте. Меня сейчас… Его вырвало на кровать. Все, что он недавно съел - разлилось цветным пятном на белом пододеяльнике.Ибо пропустил момент жизни, когда персонал вынес испорченное им одеяло, а доктор Чжан Исин, не побоявшись испачкать свой дорогой костюм, довёл его до раковины и помог умыться: - Ты в порядке? - Нет. Я...что он теперь такое, доктор Чжан Исин? - Давай присядем, - парень провел мальчика в белых больничных шортах и футболке на кровать, присел уже рядом и продолжил: - Солдат с номером 1966, новое позывное - "Вудз", то есть - "Лесной", в переводе с древнего английского. Мы можем зайти к нему. Он пока в искусственной коме, на восстановлении. Ещё через месяц его пробудят. И специально подготовленные люди будут учить его ходить, есть, писать и так далее, заново. Так как в его голове многое заменено - он быстро всё наверстает и отправится на переподготовку. Потом будет служить на благо Единого Государства. Хочешь мы зайдём к нему? Ибо? - Вудз-лесной. Тело на благо Единого Государства. Ясно. Мне всё ясно. Хочу, сейчас отведёте? - Я принёс вещи. Они, возможно, тебе не подойдут. Но мы не стали открывать твою сумку. Если у тебя в ней что-то есть, то она в шкафу. Достать её? - парень указал на высокий белоснежный шкаф, который Ибо не замечал, так как всё в этой долбанной палате было совершенно белым. И полы, и кровать, и тумбы, и этот не пойми откуда взявшийся шкаф. - Да. Ибо не хотел даже прикасаться к одежде, аккуратно сложенной на прозрачном кресле-каталке. Он открыл свою сумку и достал первое, что попалось под руку. Это была любимая широкая рубашка в клетку, футболка с обрезанными рукавами и потёртые длинные шорты. - А где вещи, которые на мне были? - Справа на тумбочке. Странно, как Ибо их не увидел за всё это время? Хотя должен был. В этом белом царстве черные сложенные штаны и блестящая куртка были грязным кричащим пятном. Он собрал их в охапку и закинул в сумку, почувствовав еле доносившийся приятный аромат от одежды.Ибо без стеснения стал переодеваться прямо на кровати. Доктор в любом случае при возможности смотрел куда угодно, но не в его сторону. А после, не дожидаясь приглашения, убрал материю с кресла и с существенным облегчением забрался на это прозрачное нечто. Спустя несколько минут, они с Чжан Исином уже поднимались на предпоследний этаж, где находилась палата с солдатом и его новым именем.... - Он сейчас уже не в коме, а в медикаментозном сне, в таком же, как был у тебя. Не бойся. Оставить тебя с ним? - Ибо, не оборачиваясь на доктора, быстро закивал, одновременно поднимаясь со своего кресла и уже не обращал внимания на постороннего. Исин вышел из палаты, облокачиваясь о стену спиной, закидывая голову назад. Удержать пару сорвавшихся капель, тут же исчезнувших в темной шевелюре, на сегодня было не в его возможностях. - Здравствуй, Нёни. Можно? - Ибо сел на кровать и взял прохладную ладонь в свои руки, - Тебе холодно тут, да? Сейчас, - мальчик подтянул одеяло повыше, прикрывая грудь в больничной рубашке, и погладил сверху, - Вот так. Уже лучше правда? - его пальцы снова потянулись к ладошке, - Сынён? - Ибо нагнулся к его лицу и прикрытым векам, проверяя: может его ресницы сейчас затрепещут, он откроет глаза? И узнает его? Такой худой. Весь пропах эти треклятым запахом больницы.- Ты ведь меня слышишь? - мальчик наклонился к самому уху, касаясь носом уже отрастающих волос, вдыхая сладко-горький лекарственный запах, - Я буду верить, что ты меня слышишь, буду приходить к тебе каждый день, если мне разрешат. Пока ты не проснёшься. Я не оставлю тебя одного. Давай мы заключим пари. Если ты проснёшься и вспомнишь меня - я тебя не оставлю. Больше никогда не оставлю, я всегда буду рядом. Только вспомни, я буду тут. Ибо шмыгнул носом и опустился головой на его грудь поверх одеяла, прислонившись плотнее ухом. Он слушал мерные удары. Тук-тук, тук-тук.Тук-тук - постучали в дверь. Ибо поднялся и пересел обратно в кресло.***Молодой человек в черном костюме вёз в больничном кресле светловолосого мальчика через десятки коридоров в последнюю третью высотку ГМЦ, к его родителям. Их путь был долог и молчалив.В третьей высотке, в апартаментах на последнем этаже их ждал юный доктор Ван Джексон. Молодой человек сидел за массивным столом, искусно собранным из древних деревьев. Его ноги отбивали нервный ритм в ожидании Ибо и Исина, а взгляд был прикован к двум небольшим серебряным сундучкам, с выбитыми на них датами рождения и смерти Мистера и Миссис Ван.Мальчик был притихшим и находился абсолютно в себе, когда слушал рассказ Исина о том, что они кремировали тела его родителей. Другой возможности, чтобы Ибо смог увидеть и захоронить их сам - не было. Ибо кивал и смотрел на эти ящички на своих коленях, не желая их отпускать. Неосознанно проводил пальцами по выбитым датам и не мог поверить в то, что это действительно так, что его родители вот тут. Позже, когда Исин отвёз мальчика в его палату и вернулся обратно, доктор поспешил занять своё любимое кресло у приоткрытого окна и, сидя в нём, рассказал Джексону, как Ибо спрашивал его, можно ли оставить родителей с ним в палате. Сейчас он лежит там, на кровати, разговаривает с родителями, обнимая серебряные шкатулки. На этом голос Исина совсем стих.Джексон сидел у ног того, кто уже на протяжении получаса молча, не открывая глаз, сидел застывшим изваянием в кресле, но наконец-то подал голос: - И это всё я. Представляешь? Не подумал, не предвидел, не рассчитал. Правильно думает Сяо Чжань. - Син-Син, ты не всемогущий Господь. Не взваливай на свои плечи то, что тебе не под силу.- А я ведь и не могу по другому. Кто на себя ещё взвалит? Какой Господь, Джекс?! Ты ещё не понял за все эти года, что нет его, Господа этого, или Будды, или как там его ещё называли древние? Есть только мы - люди. Мы друг у друга те единственные, на кого можно опереться.- Помниться, раньше ты меня убеждал, что на людей полагаться нельзя. Два взгляда встретились и парень, что был в кресле, подтянул на себя другого, крепко зажимая того в своих объятиях, с трепетом зарываясь пальцами в густые волосы:- Я помню.***Месяц спустя. - Наконец то нам удалось собраться вместе, без СяоЧжаня! - хлопнул в ладоши Джексон, знаменуя этим свою победу, - Итак, - обратился он ко всем присутствующим, коих помимо него было всего двое: главный хирург центрального отделения ГМЦ - Лю Хайкуань - и сын Верховного Управляющего - молодой доктор, Чжан Исин. - Дела у нас откровенно херовые, не считая один маленький плюс. У меня есть решение проблемы под названием “доктор Сяо Чжань выебет и высушит любого.” Ну а если без шуток, я надеюсь ты, Хайкуань, согласен с тем, что ему стоит немного отдохнуть и разобраться в себе. Думаю, даже твое Иисусье терпение на грани. Поговаривают, что жалуются на него не только работники центрального отделения.Джексон поднялся с дивана, потирая бёдра ладонями. Стоя ему было легче всё объяснить: - Когда Чжань понял, что работу у них не отобрать, потому что “Хайкуань - тощая задница”, не смотри на меня так, это Чжань-Чжань сказал, а не я. Так вот, после жирного отказа в требовании о предоставлении работы - он пошёл тиранить пороги терапии и так далее по списку. Отделение за отделением. Прямо сейчас он находится в отделении кибернетики и требует разрешить ему крутить гайки в протезах. И это уже смешно, если бы мне не было за него страшно. Поэтому у нас есть не более пяти-десяти минут с того момента, как Главврач отправит его куда угодно, только подальше от кибертехники. А тебе, Исин, - он обратился к хмурившемуся парню, сжав того за плечо, - Делать ничего не остается. Хайкуань хотя бы может ему отказать, и он того послушает, а тебя Чжань послушает только в том случае, если ты его уволишь. И то, я не совсем в этом уверен. Скорее, после увольнения его как доктора - он наймётся в ГМЦ уборщиком, охранником, официантом и помощником повара - одновременно. Будет месить растительные пюрешки, вызывая у тебя непосильное чувство вины. Ещё и с этим ты не справишься... Прости, - Джексон скорчил извиняющуюся гримасу. - Спасибо Джекс, что запихиваешь моё достоинство ещё глубже. - Нет, ну я ведь просто по факту… - Остановитесь, благоверные. У нас не более десяти минут. Излагай суть своей идеи, - перебил молодых людей Лю Хайкуань. - Ты прав. Продолжим. Вторая насущная проблема, после камикадзе Чжаня - место проживания Ибо, его дальнейшая психологическая поддержка и безопасность. Мальчик, как мы все заметили, оказался духовно силён и я надеюсь, что до клинической депрессии дело не дойдёт, даже когда... - Джексон, - Лю Хайкуань предупреждающе чуть сдвинул брови к переносице. Джексон продолжил: - Минус на минус дает плюс, я ведь прав? - Допустим, - Куань постукивал пальцами о столешницу в своем кабинете, поглядывая на голубой настенный циферблат.- Ты, Хайкуань, должен будешь сказать Чжаню, что у него больше не получится избегать встречи с Ибо, потому что на совете главврачей было принято решение передать проект Лизи - то есть, его жены - её мужу - то есть, третьему доктору, что должен был сопровождать период беременности и роды Миссис Ван. В связи с ужасными обрушившимися обстоятельствами, проект был закрыт, но по ошибке, так как мальчик из семьи Ван всё еще жив, находясь у нас в центре и имеет ту же группу и резус крови, что и его сумевшая забеременеть мать. Мы на время передаем заботу о семье Ван Сяо Чжаню. Работу его Лизи. Он не сможет отказать, я уверен. - Хорошо, допустим я поставлю его перед фактом, буду обтекать с головы до пят от потока ругательств в мою сторону, по поводу того, что Чжаня, с его исключительно важным мнением, не позвали на этот ебучий совет якобы докторов, допустим Чжаню некуда будет деться и он согласится, но чего ты хочешь этим добиться, каков конечный результат, объяснишь мне? Исин успевал только поворачивать голову от одного к другому. С планом Джексон ознакомил его заранее. Исин доверяет его профессиональному мнению - Джекс знает что делает, даже если окружающим порой кажется, что это в корне неверно.- У нас получится отличная психотерапия для обоих. У Сяо Чжаня появится новая работа, так скажем, на дому. Он перестанет тиранить нас и вмешиваться в работу всего ГМЦ. Мы вынудим его вернуться к обычному ритму работы. Чжань-Чжань будет спешить наконец-то домой, а не наоборот. Смекаешь? А Ибо... - Джексон задумался на секунду, - Главврач нанобиокибернетики сообщил мне, что через несколько дней он будет будить солдата. Как мы все знаем, Ибо проводит практически всё время в его палате, рядом. Запрашивая местоположение у Мари, я много раз наблюдал как он ночью, думая что никто не увидит, пробирается в его палату и засыпает там, уходя перед рассветом обратно. Он держится сейчас только за Сынёна. Но вы же понимаете, когда Вудз очнётся - всё закончится. Ибо поймёт, что ему тут больше незачем оставаться и захочет поскорее уехать обратно домой, забрав родителей. Отпустить мы его не имеем права. Он, возможно, в одиночку не доедет живым даже до ворот. Ехать и жить с десятью киберполицейскими он откажется по понятным причинам. Получается, мальчик окажется один в ГМЦ в подвешенном состоянии, проклиная нас и через короткое время обязательно попытается сбежать. Не раз. Он будет делать попытки до тех пор, пока одна из них не увенчается успехом и его скорой смертью. В девяностопроцентном случае. Это не годится ни туда и ни сюда. За всё время я делал попытки его разговорить, просил делиться воспоминаниями о родителях и друге, в общем, аккуратно проводить терапию, чтобы период горя прошёл быстрее и не перетёк в заболевание, но он не идёт больше со мной на контакт, разговаривая только в палате с телом Сынёна. Ему в скором времени понадобится кто-то, кто переживает то же, что и он. Жить с нами - исключено. Думаю, тут вопросов ни у кого нет... Отправить его к тебе, Хайкуань - лучше сразу подсадить на антидепрессанты, это будет куда действеннее. Подытог: Сяо Чжань - идеальный кандидат друга по боли и временного родителя. Во первых - это завершение дела Лизи. Во вторых - он души не чает в детях. Пары этих деталей достаточно с лихвой. Вместе у них есть шанс. Они смогут на равных делиться воспоминаниями об умерших близких, а когда оба оправятся - мы отправим Ибо учиться. Думаю, у него это прекрасно выйдет. Дальше - посмотрим, не будем загадывать за него. Возможно, Ибо быстро примет решение отстреляться с возложенной на него ответственностью, а может и нет. Но мы подумаем об этом потом, когда будет возможность рассказать ему. Сейчас главное - это вытащить их обоих. Хайкуань?- Чёрт с Вами. Я почти привык, что лучшие друзья всегда делают меня крайним.- Куань. Ты один можешь это сделать, - Джексон растерял былой пыл, обращаясь к нему, - Если я - то Чжань быстро просечёт, что это моя гениальная идея психолога, а не решение совета. Если Исин начнёт говорить - то не успеет и дойди до середины рассказа, как увидит удаляющуюся пятую точку нашего местного тирана-камикадзе.