3 (1/1)

Ханнес прибыл в больницу уже ночью. Врач, который приехал по вызову, провёл его в приёмную и на всякий случай проинструктировал парня, в голове которого роились пугающие вопросы. Что же будет дальше? Неужели он так долго пролежит в больнице? Нужна ли ему операция? А что, если у него аллергия на наркоз, и он...— Вам совсем плохо? — раздался откуда-то сверху хрипловатый голос. Ханнес чуть ли не подпрыгнул на стуле, а потом поднял голову и увидел светловолосого парня его возраста, который, судя по одежде, был работником медицинской сферы. Он протягивал что-то де Бюру, внимательно смотря на прибывшего сквозь стекла очков в тонкой оправе.— Нет, я... В порядке.— Возьмите. Это Ваш талон. Вон там, наверху,— медбрат указал на экран сверху,— высвечиваются числа. Ждите очереди.Ханнес уставился на экран, нагнувшись и стараясь прижаться животом к коленям. Хотя ему выдали бахилы, забираться на стул с ногами было как-то неудобно. В присутствии дам — тем более. Вон та симпатичная брюнетка смотрит на него иногда и улыбается. Вот бы она ухаживала за ним во время пребывания в больнице! Или какая-нибудь другая симпатичная цыпочка. С длинными, стройными ногами, с шелковистыми волосами...— Следующий в очереди! Кто?Ханнес, в очередной раз дёрнувшись, поднялся и поковылял к женщине, сидевшей на приёме. Далее последовал стандартный набор вопросов. На столе оказался паспорт в потёртой обложке, были записаны все жалобы брюнета и другие необходимые сведения. Когда же наскоро запиханный Кристианом документ вернулся в пакет с вещами, брюнета заставили взвеситься и измерили его рост (хотя эти вещи он мог обозначить и сам). Первичную оценку состояния решили завершить анализом крови из пальца. Казалось бы, простая процедура, но она вызывала ужас у Ханнеса, как и созерцание крови. Бледный, как полотно, Ханнес едва совладал с языком, смотря на грузную женщину, распаковывающую лезвие и резервуар для крови:— А это обязательно?Ответом ему был сердитый взгляд исподлобья.— У меня просто... М-мозоли... Из-за струн...— Успокойся, и похлеще прокалывали.Ханнес сглотнул и зажмурился, стараясь успокоить себя, но не тут-то было: лезвие проникло под кожу неожиданно. Почти мгновенно де Бюр ощутил глухую, стремительно нарастающую боль в сдавленном пальце, из которого и без этого выходило достаточно крови. Брюнет затрясся не то от боли, не то от вида алых капель на белых резиновых перчатках. Собрав достаточно для анализа, женщина вручила брюнету ватку, смоченную в спирте, от обилия которого просто нечеловечески жгло порез, и дала добро на то, чтобы беднягу отвели в палату. Вот только в какую, уточнить забыли.— Эвелина, возьми его, все равно без дела стоишь,— отдала приказ медсестра, взявшая анализ. Откликнувшись, от стены отошла та самая брюнетка, которая посматривала на Ханса почти с того самого момента, как он сюда попал.Девушка вывела его из приёмной и направилась по коридору, шагая впереди и изредка оборачиваясь, словно желая удостовериться в том, что пациент всё ещё следует за ней. Затем был подъём на лифте, где брюнет привалился к стенке, потому что ноги всё ещё подгибались. ?Привал? продолжался недолго: вскоре двери открылись, и спутница позабывшего почти о боли в животе брюнета выпорхнула наружу. Следом вышел и он.— Вам не говорили, в какой Вы палате? — как можно тише спросила медсестра. Ханнес покачал головой.— Тогда... Вам по душе четырехместная, двухместная или одиночная?— Если есть свободная, то одиночная.— Страшно не будет? — девушка по-доброму усмехнулась,— Совсем один.— С Вами мне точно было бы не страшно.— К сожалению, я на этом этаже не работаю. Не обольщайтесь.Де Бюр пожал плечами. ?Я и спуститься или подняться смогу, если надо будет?.Девушка быстро и тихо семенила по полутёмному коридору, стараясь разглядеть нужный номер над дверью, иногда подсвечивая таблички экраном мобильного. Было бы куда проще включить свет, но такой возможности посреди ночи не представлялось.Ханнесу повезло, и ему досталась одноместная палата. Теперь можно было не беспокоиться, что сосед слишком громко храпит по ночам или имеет какие-нибудь дурацкие привычки, которые ему ну совсем не по душе. Да и заводить знакомства здесь он не жаждал. Разве что с сексуальной медсестричкой.— А у Вас есть то, в чём можно спать? — вдруг подала голос Эвелина.— Да... Да.— Ханс закивал, но потом замер, отпустив одеяло.— Чёрт. Я забыл пакет внизу.Боль напомнила о себе. Ханнес сгорбился, прижав руку к животу.— Погодите. Я сейчас кого-нибудь попрошу.Фигурка медсестры исчезла за дверью. Эвелина поговорила с кем-то по мобильному. Всего через пару минут раздались тихие шаги и приглушённые голоса. Девушка вернулась в палату с пакетом Ханнеса.— Спасибо.— Если будет очень плохо, идите к ближайшему посту, по правую сторону. Там будет медсестра, которая у Вас анализ крови взяла.?Ага, уже бегу и падаю?,— мрачно подумал Ханнес.— Доброй ночи.Палата опустела. Де Бюр переоделся, залез под тонкое больничное одеяло и уставился в приоткрытое окно. Звёздное небо, прохлада... Всем этим ему мешала наслаждаться назойливая боль, которую приходилось терпеть. Не идти же к этой живодёрке, в самом деле! До сих пор палец болит. Глубоко же она лезвие всадила.Однако идти больному к этой грозной женщине не пришлось. Она пришла сама по просьбе Эвелины, которая сообщила о новом пациенте. И пришла она со шприцом в руках. В который раз брюнета передёрнуло.— Поворачивайся на живот,— высокий, полный недовольства голос резал слух. Ханнес подчинился. С него стащили одеяло и оттянули вниз трусы, не дождавшись, пока это сделает сам де Бюр. Тот приготовился к худшему... И тут услышал тихий скрип двери.— Позволь, это сделаю я,— второй голос, более низкий и хрипловатый,— Он, всё же, в моём крыле. Да и тебе не помешает поспать немного.Женщина усмехнулась:— Ну давай, Худек. Поработай после отгула, вижу, рвёшься.То, что уже знакомая женщина покинула палату, от укола обезболивающего Ханса не избавило, однако он был уверен, что последствия в этом случае были куда менее болезненными.— Как Ваше самочувствие, герр...— Де Бюр.— он повернулся на бок, пусть и с трудом.— Если бы не задница и живот...Он замолк, смотря на своего спасителя. Или спасительницу. Да, скорее всего, именно спасительницу. Эти мягкие волны светлых волос, красивый профиль, тонкие пальцы... И всё это совсем рядом, на краю его постели.— Боль в животе утихнет немного через час, может, раньше. А ягодицы... — да, собеседница так их и назвала,— на это потребуется больше времени. Увы, ничего не изменишь. Кстати, завтра нельзя ни есть, ни пить до тех пор, пока Вас не осмотрит врач и Вы не пройдете необходимые процедуры.— Я понял. У меня ничего с собой и нет.— Если что, обращайтесь к медперсоналу. Подскажем и поможем по возможности. Ну, спокойной ночи,— незнакомка поднялась с кровати и направилась к двери.— Погодите... Как Вас зовут?Увы, ответа на этот вопрос Ханнес не получил.— Худек, ну что ты там так долго?— Эв, ты же знаешь, что на моем этаже новые пациенты. Ты сама меня просила принести пакет, который один из них забыл.— А потом что ты делал?— Уколы я делал.— парень фыркнул,— Эв, у тебя не найдётся резинки для волос? Моя порвалась.— Пофыркай мне тут. Тоже мне, ёжик.Худек взял резинку, пробормотав ?спасибо?, собрал светлые волосы в хвост и отправился по делам, думая об этом странном пациенте.