Le vrai (1/1)

Я полезла в личный компьютер отца отчасти из интереса, потому что папа все время отмалчивался и никогда не рассказывал мне о своей прошлой жизни. Он никогда не распространялся на тему, что он работал не только в саду, скрещивая растения, как сейчас, но и скрещивая живых людей. Проект на его компьютере назывался ?Человеческая многоножка?. Я была впечатлена работами, они были на грани отчаяния и на грани понимания, они выражали собой высшее человеческое искусство, которое во все времена достигалось лишь болью и мучениями, никак иначе. Я видела в этом потенциал, я видела идею, пускай и сумасшедшую, но во имя науки. Мои глаза загорелись этим, но я знала, что при нормальном человеческом рационе, кал при выходе не будет нести никакой пищевой ценности, но если изменить рацион… Проект явно нуждался в доработке.Размышляя об этом и бегая глазами по монитору, по написанным от руки текстам, я почему-то не хотела убежать, унести ноги или просто вызвать полицию. Я чувствовала, что мы с папой одной крови и что я вижу в его идеях частичку себя. Все-таки мы с папой были невозможно похожи. Я тоже грезила этими мыслями, но они были лишь в голове. То, что мой отец оплатил это в жизни – огромное достижение, я не считала это чем-то зазорным, я приняла это. Читая его планы, я больше была удивлена тем, что почерк папы был похож на мой. Букву ?t? он тоже писал в форме креста. Крест. Как много в этом символе жизни и смерти. Я много раньше думала об этом и представила распятие. Вдруг это тоже часть искусства, вдруг распятие – это тоже замысел какого-то злого гения, вроде моего отца? То, что это вылилось в целую религию, непотопляемую религию, дало честь тем убийцам, отдавшим приказ приколотить Иисуса к тому кресту, кто Иисус без них и без этих мучений? Эти люди увековечили его имя.Но образ Иисуса был настолько силен, что его имя пронеслось через века. Этот факт говорит о чертовском неравноправии полов. Сколько женщин сжигали на кострах, принимая за ведьм, которые на самом деле такими не являлись или которые хотели быть наравне с мужчинами, но мы знаем не так уж и много имен среди них. Разве что в учебниках истории можно прочитать про Жанну д'Арк - великую женщину, сделавшую больше, чем любой Бог на этой Земле.Леонардо да Винчи, прежде, чем нарисовать великое произведение искусства - Джоконду, препарировал немало мертвых тел, изучая их внутреннее строение, их лицевые кости и череп, перенося все на холст.Я видела во всем этом высший смысл, я ощущала его, я чувствовала единение моего разума с папиным, хоть и какой-то процент моего сознания все-таки отрицал это. Всякому человеку свойственно это чувство – страх. Меня трясло от страха, хотя я не могла сказать, что стала бояться отца больше. Нет, напротив, он стал для меня открытее и честнее. Я боялась того, что не смогу реализовать это как отец, не смогу осуществить свои планы, мой страх перед отцом заключался в том, что я могу не оправдать его ожиданий и подвести.Пролистывая фото, я то и дело удивлялась всем этим линиям, всем этим точнейшим схемам. Это титанический труд - проделывать такие точнейшие чертежи. Я открыла папку ?фотографии проекта?. Там я увидела всю реализацию, только не на бумаге карандашом, а на реальных людях. Такое чувство, что они находились в прострации. Так бывает, когда чувствуешь невыносимую боль, но сил плакать больше нет и ты впадаешь в отчаяние, когда все твои чувства притуплены и отрешены от внешнего мира. Эти люди смотрели куда-то, но их взор был затуманен, будто бы в их глазах образовалось бельмо неведения.Я понимала, что папа специально показывал мне это, он выжидал момент, когда он мог бы мне показать все это, и вот он настал. Я смотрела на экран и шестым чувством ощущала видеозаписывающую скрытую камеру, где-то затаенную в этой комнате и направленную на меня, чтобы передать мои эмоции куда-то, где сейчас отец. Почему я могу быть так уверена в том, что это делал мой отец? Я знала, что у него было прошлое, о котором он мало рассказывал. Я знала, что скрывать это – равносильно тюрьме для самого себя. Потом, я увидела, что его компьютер отключен от всех сетей, он был просто мертвой штуковиной, на которой если и можно было что-то делать, то только раскладывать пасьянс. Конечно, это все для того, чтобы никто не взломал его макбук и не получил доступ к информации. Также я заметила программу тайм кода в диспетчере задач компьютера. Когда я выйду из комнаты, все файлы удалятся и станут просто частью истории. Возможно, что я последняя видела все это и все это останется только в моей памяти, кроме еще разве что моего папочки. Я молча поднялась и вышла из кабинета, поняв кое-что не только о прошлом отца, но и о себе.- Алло, это ФБР? Мой отец психопат-убийца, который скрывается от правосудия в Лондоне. А это его дочь, которая имела вас в зад.Я надела шелковую шапочку на свои волосы, чтобы они не запутались во сне.Внизу послышался шум. Я была не уверена, что я останусь в живых, если папочка на самом деле случайно оставил свой макбук включенным.Он увидит, что в его компьютере рылись и возьмется за старое. Он возьмет резиновые перчатки и скальпель. Потом пойдет ко мне в комнату, аккуратно распорет мне брюхо, шепотом приговаривая: ?Ты не должна была этого видеть, дорогая?.Я буду смотреть на него огромными щенячьими глазами, и просить рассказать мне о маме: Ты тоже убил ее?Папа, вспоров мне брюхо, аккуратно, без крови и без лишних следов, отправляет руку мне под кожу и наматывает кишечник на руку. Рывок, и пяти-шести метровый кишечник оказывается в мусорном пакете. Он смотрит на меня и сопереживающе отвечает: ?Нет, она сама ушла, но умерщвленная лишь любовью, так же как и ты, детка?.По моей щеке скатилась слеза – знак того, что я умираю человеком, но человеком одухотворенным и получившим очищение.Моя душа теперь чиста и обретает покой, мое тело тоже чисто, оно теперь свободно от всего людского дерьма.Я закрываю глаза, я благодарна своему отцу, что он убил меня, дав понять, что я чиста и буду оставаться таковой после смерти.Засыпая, я поняла, что дверь моей комнаты остается закрытой. Значит, все в порядке, зря я себе накручивала.