День третий. (1/1)
Просыпаюсь от того, что меня кто-то тормошит. Открываю глаза и вижу перед собой незнакомого человека в длинной серой рубашке. Он весь дрожит и смотрит на меня дикими глазами.-Кто вы?-спрашиваю я.-Нам нужно бежать. За мной! За мной!-говорит он и выбегает из комнаты.Я не решаюсь идти за ним и не зря. Слышу крики и всхлипы, доносящиеся из коридора. Подхожу к двери и аккуратно высовываю голову в дверной проем. Четверо санитаров с силой удерживают парня, который недавно меня разбудил. В руке одного мед. работника появляется шприц и впивается в плечо больного. Он издает последний вопль и повисает на руках четырех мужчин. Один из них замечает меня, я прячу голову. Он подходит и закрывает дверь. Успеваю заметить на ней номер 235.В этот момент появляется Он. Но другой. Теперь Он двигается. По ходу у меня осложнения... Он кивает мне головой, мол, ты понял, что это все значит. Но проблема в том, что я ничего не понимаю. Меня мучает неопределенность. Я не знаю, что делать, как выяснить, почему все так, а не иначе. Очень трудно, но я не опускаю руки. Я смогу.Я делаю Ему шаг навстречу, а Он опять исчезает. Опускаюсь на ледяной пол и прикасаюсь к нему щекой. Лицо горит. Постепенно оно охлаждается, а во мне просыпается чувство голода. Я встаю и замечаю в углу комнаты блестящий поднос, лежащий на полу. На подносе стоит железная миска, по всей видимости с кашей, и стакан воды. Я буквально на всех парах несусь к еде и моментально ее проглатываю. Ужасная пища... В больнице кормили таким же дерьмом, когда у меня были проблемы с желудком, и я пролежал в больнице несколько недель. Но я очень голоден, поэтому рад и каше на воде.Слышу, как кто-то медленно открывает дверь. Я быстро встаю, привожу себя в порядок и сажусь на кровать. Заходит Георгий Дмитриевич с полуулыбкой на лице (хорошее настроение что ли?), смотрит на перевернутый поднос и спрашивает:-Ты поел?-Да. Но можно было бы и что-нибудь посъедобней принести.-Не положено.-переминается с ноги на ногу, затем продолжает.-Никакого шума сегодня не слышал?-Не только слышал, но и видел.-Что ты видел?-Какого-то парня успокаивали.-Поподробней.-Он меня разбудил и позвал за собой. Потом ему что-то вкололи, и он успокоился.Директор облегченно вздыхает.-Забудь об этом. У него был очередной приступ.-Что с ним?-Забудь. Как спалось?-С чего вы проявляете такую заботу по отношению ко мне? Или вы со всеми так? Вы ведь директор, а не лечащий врач. Кстати, кто будет моим врачом и когда я его увижу?Первые три предложения он пропускает мимо ушей.-Скоро узнаешь.Он достает из кармана шприц и просит закатать рукав моей рубашки до плеча. Я делаю, как он говорит. Шприц приближается к моему обнаженному плечу, а я кое-что замечаю. Жидкость в шприце зеленоватого оттенка, а в предыдущие разы она была бесцветной. Спросить об этом у Георгия Дмитриевича я не успеваю. Глаза закрываются. Я засыпаю.