1. (1/1)

Сайлас шагал впереди колонны ?голиафов?. Чётко чеканил шаг в туго зашнурованных берцах и чувствовал на своих плечах всю тяжесть власти. В груди покалывало, но обезболивающие и стимуляторы помогали держаться. Отлежится он потом, когда сметёт заговорщиков и приструнит этого наглого щенка, посмевшего покуситься на его корону.Танки встали перед залом Совета, развернув орудийные башни к его окнам. Солдаты отсалютовали своему королю, пока он не спеша поднимался по лестнице, чувствуя каждую ступеньку.Сайлас представлял, как он войдет в зал и как съёжится спешно коронованный щенок, заскулит, подожмёт хвост.Он шагал по пустым коридорам, слыша стук своих шагов. В груди кололо всё сильнее.Двери, казалось, распахнулись перед ним сами. Сайлас сделал шаг и наткнулся на взгляд щенка, уверенный и наглый. Тот смотрел, и в его глазах не было ни вины, ни страха. Только уверенность в своём праве.Сайлас сделал шаг, другой, и вдруг вокруг кончился воздух. Он не мог вдохнуть. В груди вспыхнула резкая, ослепляющая боль, поднялась до горла, наполнила рот кровью, и красный ковер больно ударил по лицу, а потом наступила тьма.—?Врача!В полной тишине зала Совета голос Джека грянул как выстрел. Гвардейцы у двери вздрогнули и метнулись куда-то вглубь коридора, их шаги загрохотали, удаляясь, а все остальные продолжали молча переводить взгляд то на молодого короля, так и не двинувшегося с места, то на его отца, лежащего на красной ковровой дорожке.—?Господи, Сайлас! —?спохватилась Роза, подлетела к мужу, упала перед ним на колени, опрометчиво приподняла его голову и едва не отшатнулась. —?Кровь… почему так много крови? Джек, почему здесь так много крови?Джек флегматично глянул через окно на танки внизу, пересчитал их мысленно и снова взглянул на тело на полу. Именно тело. Этот человек потерял право называться его отцом, когда унизил, заставив опуститься перед ним на колени, коснуться губами земли. Джек до последнего считал, что это шутка, попытка его сломать, прогнуть под себя, что Сайлас передумает, остановит. Но тот лишь глумливо улыбался, попивая шампанское. Именно тогда отец и умер. Не от выстрела в зале, не сейчас, не потом, если человек на ковровой дорожке ещё не подох от внутреннего кровотечения. А тогда, в полутёмной комнате отдыха.По правую руку от него лишилась сознания Мишель, но ?новый рыцарь? не дал упасть, подхватил на руки и устремился прочь. Джек проводил его взглядом и только тогда встал.—?Ваше Величество,?— начал придворный медик, но сбился, не зная, как продолжить.—?Он мёртв? —?спросил Джек.—?Да, Ваше Величество.—?Джек, что нам делать? —?Роза подняла на сына полные слёз глаза. По её щекам струились потёки размазанной косметики.—?Жить дальше,?— ответил он, помог матери подняться, усадил на трон за неимением других стульев. —?Но для начала прекратить подкармливать прессу сенсациями. —?Развернувшись, Джек обвел зал цепким взглядом. —?Все вон! —?велел он.Сейчас было не до присяги. Для начала следовало навести порядок в зале, убрать тело, заменить ковровую дорожку на новую, а потом можно советников, министров, да и всех остальных запустить обратно и продолжить. Но для этого нужно время.Зал опустел почти мгновенно.Роза сидела на троне и плакала, размазывая по лицу тушь. Советник Хансен подал ей платок. Она не знала, как жить дальше, что делать. Роза до последнего момента не верила, что Сайлас умер. Она любила его, всегда любила. Только его и никого больше. А теперь он умер у неё на глазах. И сын, непривычно жёсткий, в этой неправильной короне, её пугал.—?Мама, сейчас не время для слёз. Оплакать Сайласа успеешь позже. Нужно завершить коронацию как полагается,?— без капли сочувствия в голосе отрезал Джек. —?Приведи себя в порядок и возвращайся обратно. Хорошо?Он присел рядом с матерью, сухо ей улыбнулся, заглядывая в глаза, и почти тут же поднялся.Как же всё нелепо получилось. Мёртвый король воскрес, чтобы снова умереть как-то более эффектно? Впрочем, Сайлас всегда любил представления.—?Как ты можешь! —?всхлипнула Роза. —?Он же твой отец!Но советник Хансен, повинуясь взгляду молодого короля, подхватил её и вывел из зала. Слуги заменили окровавленную дорожку и замыли пятно. А гефские танки начали разворачиваться, вспарывая гусеницами асфальт, и двинулись на север. Видимо, до командиров дошла новость, и гефский штаб решил, что у него больше нет причины вмешиваться во внутренние дела Гильбоа.Джек остался в зале совершенно один, снял с головы корону, идеально чёрную, как раз подходящую к случаю, повертел в руках, любуясь игрой искусственного света. Белое золото и чёрные камни. Лавровый венок для победителя.—?Пусть эта корона будет нашими руками,?— повторил Джек слова советника Хансена, прежде чем тот опустил корону на голову Джека. —?Пусть она возвысит тебя в самые мрачные моменты… Возвысит, отец, ты сам возвысил.Присягу приносили до глубокого вечера. По случаю траура пир в честь нового монарха не предполагался. Кто-то просто преклонял перед королем колени и клялся в верности, кто-то пытался принести соболезнования, натыкался на острый, как клинок, взгляд Джонатана Первого и замолкал.Когда Зал Совета окончательно опустел и в длинных коридорах начали гасить свет, Джек отпустил и охрану. Что ему может грозить? Ещё одно покушение? Тогда стреляли в Сайласа, Джек лишь зачем-то дёрнулся закрыть его собой. Но теперь всё. Оппозиция ликует. Сторонники прежнего режима пока ещё не знают, чего ждать от нового короля. Страх и неразбериха.Джек был даже рад явлению Сайласа. Теперь точно мёртвое тело лежало на секционном столе у патологоанатома. Хорошо было бы узнать, кто помог Сайласу бежать в первый раз, где он скрывался все три дня, где отсиживался, зализывал раны. Но это всё можно сделать и потом. Джеку нужно было подумать, вот так, в тишине и одиночестве.То, что в нём что-то сломалось ещё в Порту Процветания, не поддавалось сомнению. Что-то важное, правильное. Джек понял?— он не Сайлас. Он никогда не будет таким же, как прежний король. Не станет плясать под его дудку с того света. Хватит! И так большую часть жизни Джек простоял молча, с прямой спиной и комом в горле, прятал себя, лгал всем и каждому. Хватит! Теперь у Гильбоа новый король! И королевство будет жить так, как решит Джек.—?Стэнли, подай машину к залу Совета,?— велел Джек, нажал отбой и убрал телефон обратно в карман.И спать он поедет туда, где высыпается, а не в эту усыпальницу, которую по какой-то ошибке именуют дворцом.***—?Джек,?— Роза всё-таки ухитрилась поймать сына по дороге из зала Совета. Подумать только, ей, королеве, приходится ждать собственного сына в коридоре, как какой-то просительнице! —?Почему ты совсем не появляешься во дворце? Что за странные идеи о переделке королевских покоев? Там совсем недавно, к инаугурации Шайло, закончили ремонт!Смерив мать холодным внимательным взглядом, Джек вздохнул и взмахом руки отпустил советника по безопасности.—?Не появляюсь, потому что мне там не нравится. И почему странные? Любой нормальный человек хочет оформить и обставить свой дом под себя. Это мой дом и это мне решать, как и что там будет. Кстати, твоему повару я дал расчёт, и его место занял другой. Вроде бы француз. Если пожелаешь, то можешь передать ему свои рекомендации по поводу блюд на твоей тарелке. Если это всё, то прошу меня простить. Совсем нет времени.—?Джек, как ты можешь?! —?возмутилась королева. —?Королевский дворец?— это не только твой дом! Я, твоя сестра!.. Ты затеял ремонт в королевских покоях, это… это мои комнаты!—?Королевские покои?— это мои комнаты, мама. У тебя есть поместья, вперёд. Сестра же останется под моим присмотром, так как потенциально носит будущего наследника. В той части дворца, где живёт она, ремонт запланирован только через месяц. Я за это время найду, куда переселить Мишель,?— отрезал Джек.Из взгляда Розы исчезло снисхождение, которое всегда бесило. Она больше не смотрела на него, как на маленького непослушного ребёнка, способного только на мелкие пакости. Ругать за такое глупо, но и не замечать нельзя.—?Ты пожалеешь! —?пригрозила королева, до которой дошло, что сын тихой сапой ссылает её из столицы. —?Ты ничего не знаешь об управлении дворцом! И не приходи ко мне с вопросами!—?Не волнуйся, мама, я справлюсь и с этим.Такого Роза не забудет. Джек это знал прекрасно, но и беспокоиться не собирался. В его жизни было достаточно женщин, чтобы полностью исключить их присутствие в дальнейшем. Если сестру Джек ещё готов был терпеть, невзирая на её глупость и неразборчивость, то вот мать следовало держать подальше, и он потихоньку начал убирать её из своей жизни.Первой, кого уволил Джек, была Томасина. Слишком много крови она ему попортила. Личный секретарь Сайласа, тем более такой профессионал, как мисс Редл, сумеет устроиться в жизни. Джек даже не стал портить ей репутацию, выдал отличные рекомендации, но просьбу об аудиенции проигнорировал. Не хотел он ни видеть, ни разговаривать с этой женщиной. Тем более замена нашлась достаточно легко и полностью удовлетворяла Джека как в профессиональном смысле, так и в личном. Сосал Чарли великолепно и при этом умудрялся не мять дорогие костюмы своего короля.Постепенно почти весь персонал дворца, кроме горничных, сменился на мужской. Никого, кроме Томасины, не уволили специально, просто ушедших девушек заменяли парни. Молодые, мускулистые, симпатичные парни. Широкоплечие и крепкозадые.Джек был в раю. Он теперь открыто мог любоваться великолепными телами своих ?наложников?, как он шутливо сам для себя стал называть собственный персонал, да и дворец потихоньку утрачивал свою монументальную мрачность, становясь больше похожим на что-то сказочное, волшебное. И если Роза бесилась, то день ото дня тяжелеющая Мишель, наоборот, радовалась таким изменениям.Правда, Мишель часто плакала?— тосковала всё-таки по Шепарду, хоть и не любила его, не понимала, что на неё нашло такое, а происходящее сейчас обзывала ?дурными гормонами?. И часто звонила матери и ездила к ней в ?Виноградники?. Но Джек обращал на это внимания едва ли больше, чем обычно. Ездит и ездит. Даже то, что сестра под сердцем носит сына, не растопило льда в его груди. Слишком Джек устал от того, что всем в этой семье было на него наплевать. Теперь он платил той же монетой.Вопреки прогнозам матери, королевство не рассыпалось в прах. Джек ухитрился договориться с Гефом о том, что, получив Порт Процветания, тот отведет свои войска за Реку Изобилия, освободив север. Тихо сгинул в тюрьме Уильям Кросс, признавшийся в организации покушения на короля Сайласа. Отправился обратно в ссылку Эндрю Кросс. Кроссген был национализирован, и им управляли люди короны.На этом фоне указ об однополых браках прошёл почти незаметно. На подходе был указ об усыновлении. Война оставила после себя слишком много сирот.Гильбоа развивалась. Раз была закончена война, подписан мирный договор, да ещё и без ущерба для территорий, раз с Гефом было заключено много выгодных соглашений, то и молодое королевство перестало быть бельмом на глазу для Европы, тем самым соседом, о котором стараются не вспоминать, чтобы не зацепило. А тут новый король, новый вектор развития, толерантность к ЛГБТ-сообществу. К людям других рас гелвуйцы относились более чем терпимо ещё при Абадоне.Первый гелвуйский турнир по каратэ организаторы посвятили королю Джонатану. Так же поступили и боксеры. Очень быстро получилось, что все турниры по любой спортивной борьбе посвящались молодому королю.Джек старался появляться везде, бывать на благотворительных акциях, мелькать в прессе. Но больше не нёсся с экранов бред про божественность обретения власти, про бабочек. Джек просто улыбался, жал руки, обнимался на фотографиях с хорошенькими девушками. В общем, выглядел вполне светски и современно. За что снискал интерес не только в Гильбоа, но и за рубежом. Прогрессивность взглядов короля из некогда очень консервативного государства особенно приглянулась американцам.