Глава 31. Отсек №5 (1/1)

Окойе проснулась от того, что кто-то аккуратно, но требовательно тряс её за плечо. – Шури, что случилось? – не открывая глаз, обратилась в темноту Окойе, не понимая, что могло понадобиться от неё принцессе посреди ночи, но раздавшееся в ответ басовитое ?это я? встряхнуло женщину не хуже удара током, мгновенно сбросив с неё последние отголоски сна. Во всю распахнув глаза, в попытке разглядеть в кромешной темноте хоть что-то, Окойе зашипела в сторону, откуда до этого раздался голос Таноса: – Что ты?... Ты опять без спроса запёрся? – Т-ш-ш, я Валькирию принёс.– Принёс? – Окойе взволновалась. – Что с ней?– Спит. Устала. – Танос присел на корточки, чтобы быть ближе к Окойе, и заговорил ещё тише: – Температура спа?ла. Я бы её в медотсеке оставил, но негоже ей на операционном столе мучиться. Да и присмотреть за ней надо.– К себе бы забрал. С Мантис под боком спал и Брунгильду бы пристро…– Окойе! – требовательным шёпотом прервал шутливую тираду напарницы Танос. Было слышно, что он улыбается. – Я так и не проверил ещё раз систему…– Не параной, – Окойе махнула рукой, всколыхнув потоки прохладного воздуха, – всё там нормально.– Это я решу, когда перепроверю. Сама знаешь, нельзя рисковать… – Танос умолк и, судя по звуку, поскрёб шершавый подбородок. – Ну, так что?– Что-что… Посмотрю, конечно. – Окойе зашуршала одеялом, садясь на постели. – Что делать надо? – Ничего. Пусть воду пьёт. – И всё? – Окойе протяжно зевнула.– Да. Пойду я…Танос двинулся к выходу. Дверь, отворившись, уже привычно скрипнула, и на пару секунд отсек озарился ворвавшимся в него из коридора тусклым светом. Но прежде, чем титан скрылся за перегородкой, из проёма до Окойе донеслось брошенное мимоходом ?спокойной ночи?.– Спокойной… – уже темноте растерянно пожелала Окойе. Некоторое время она ещё сидела на кровати, то ли думая о чём-то, то ли прислушиваясь. Затем легла…Сбоку тревожно сопела Валькирия.***За бортом Санктуария не сменяются времена года, не дует ветер и не идёт дождь, но дамам казалось, что утро выдалось по-осеннему тоскливым. На кухню стекались не дружной гурьбой, как обычно, а по одной, неохотно. Наверное, впервые за всё время пребывания на Святилище, женщин не радовало наступление нового дня.Валькирия сидела за столом вместе со всеми. Она всё ещё была слаба, но в остальном чувствовала себя гораздо лучше. На кухню Брунгильду привёл голод, наконец не сопровождаемый тошнотой, и она довольно уверенно поглощала сваренный Пеппер специально для неё кисель. Для полноты картины недоставало только Таноса. Однако стоило Мантис заметить это, как в коридоре раздались шаги и в дверях показался титан.Затормозив у покорёженной перегородки, Танос удивлённо приподнял бровь:– Кому помешала?Ответа не последовало. Вспоминать произошедшее и выдавать напарницу никто не хотел. Кэрол же лишь недовольно поджала губы и промолчала — она решила Таноса игнорировать. Титан, впрочем, заострять внимание на поломке не стал и двинулся к уныло завтракающим женщинам. Одной рукой он держал внушительных размеров горшок.– Это что? – Шури первая отреагировала на весьма неспецифический для Таноса предмет. – Лепрекона обчистил?– Это, – самодовольно поглядывая на Гамору, титан водрузил свою ношу прямо по центру стола, – то, что шумело в системе. Шури, забыв о завтраке, подскочила с места и, взобравшись с ногами на стул, дотянулась до горшка и запустила в него руку, зачерпнув содержимое.– Земля! – Сквозь пальцы принцессы заструилась тёмная россыпь, настолько мелкая, что казалась практически пылью. – Такая мягкая!– И вот это ?шумело?? – Окойе указала на горшок, в котором восторженно, словно в песочнице, копалась принцесса. Танос кивнул. ?Добыча? титана заинтересовала и остальных. По очереди женщины заглядывали в горшок и аккуратно перебирали просушенную землю, словно никогда раньше её не видели. Даже Валькирия бросила свой кисель, чтобы поучаствовать в действии. Только Кэрол осталась в стороне, косясь на напарниц, как на умалишённых, а затем и вовсе вышла из кухни.– Ты это всю ночь фильтровал? – стряхивая с пальцев тёмные песчинки, спросила у отца Гамора. – Не вручную, конечно. Но, в общем-то, да.– И что ты с этим добром собираешься делать? – обратилась к отцу Небула, до которой наконец дошла очередь заглянуть в ?баночку с землицей?, как обозвала горшок Шури.Танос загадочно улыбнулся и полез в карман:– Пеппер, ты как-то говорила, что вы со Старком держите огород и тебе этого очень не хватает… Лови! – Титан легонько подбросил в сторону Вирджинии аккуратно упакованные в полупрозрачную плёнку несколько десятков разных форм и размеров семян. – Не уверен, что они живы. Они были в консервации всё это время, но двенадцать с половиной тысяч лет — немалый срок.Мелькнувший у самого лица Вирджинии пакет до неё не долетел — его по инерции перехватила Гамора:– Откуда у тебя семена? – Она не сразу передала свёрток Пеппер и несколько мгновений пристально рассматривала его содержимое. – Вернее, зачем? – Ещё до вас с Небулой я серьёзно занимался селекцией… Потом не до того стало. С тех пор и храню.Некоторое время Пеппер с неверием и каким-то священным трепетом рассматривала наконец дошедшие до неё семена, а затем, прижав свёрток к груди обеими руками, дрожащим от волнения голосом произнесла тихое ?спасибо?. Танос, по-прежнему тепло улыбаясь, кивнул. Ему было приятно порадовать снедаемую долгой разлукой с семьёй напарницу. Однако пауза затягивалась, и титан сменил тему:– Валькирия, я смотрю, тебе лучше.Женщины как по команде синхронно обернулись к Брунгильде, ожидая от неё ответной реакции, но та упорно молчала, сверля Таноса взглядом из-под прищуренных век. – И не надо на меня обижаться. Это для твоего же блага, – на слове ?твоего? титан указал на Валькирию ложечкой, которой размешивал чай, и расплылся в поистине лучезарной ухмылке. Этого Брунгильда уже не снесла.– Хорошо тебе?! Улыбаешься?! Да лучше бы я сдохла, чем то, что ты со мной там делал! – Валькирия с чувством ударила кулаком по столу, так что зазвенела и забряцала стоявшая на нём посуда. – Если хоть одна живая душа вне Санктуария об этом узнает, я… я не знаю, что с тобой сделаю!– И как, по-твоему, это должно произойти? Ах, знаю, – Танос откинулся на спинку стула и, картинно взмахнув руками, завёл те за голову, – по возвращении я с Санктуария прямо над полем битвы запущу трансляцию... Валькирия выпучила глаза и побледнела:– Ты что, снимал?!Тут уже оживилась Шури:– Да расслабься, Брун. Ну, подумаешь… Решат, что он таким зверским способом тебя пытал, – едва сдерживаясь от того, чтобы не засмеяться, проговорила принцесса.– Не снимал я ничего, успокойся, – Танос заметно посерьёзнел и даже погрустнел. – Уже и пошутить нельзя.Валькирия, мечась взглядом по лицам подруг, не знала, может ли она верить заверению титана, но и требовать от того доказательств было бессмысленно, и потому Брунгильда притихла, вернувшись к уже остывшему завтраку.– А ты же зарекался ей промывание не делать, – внезапно обратилась к отцу Небула, – чего передумал?– А что мне оставалось? – Таноса удивил вопрос дочери. – Бросить её и смотреть, выкарабкается её асгардский организм или нет? При других обстоятельствах — интересный эксперимент, но не сейчас.Последние слова, сказанные титаном со всей серьёзностью, заставили пробежать лёгкий холодок по спинам особенно впечатлительных дам. Окойе, однако, в их число не входила и, воспользовавшись образовавшейся паузой, задала титану главный сейчас для всех вопрос:– Танос, так чем мы теперь будем заниматься? Деталей-то нет…– И что с того? – Титан совершенно искренне удивился вопросу. – Так говоришь, будто дел мало. То, что уже установили, надо проверять и калибровать. Корабль, вон, совсем запустили, – Танос вдруг озорно взглянул на Окойе, и вокруг глаз его сгустились смешливые морщинки, – себя запустили.У Окойе, и не только у неё, от такого заявления брови поползли на лоб. Генерал набрала в лёгкие побольше воздуха, собираясь начать возмущаться, но Танос вдруг продолжил:– Ты сама жаловалась, что без тренировок форму теряешь, а заняться некогда. Вот и разгребите пятый отсек. Он небольшой, но вам хватит, – Танос ненадолго задумался: – Разрешаю даже в резервуарах тронного купаться.Титан сам поразился своей щедрости, но тут же пожалел о ней: услышав о снятии запрета на купание, Мантис слишком бурно оживилась, что с её почти полным неумением плавать не обрадовало Таноса. Но идти на попятную ему не позволяла гордость. – Только без фанатизма, – титан строго посмотрел на радостную напарницу, что, однако, не возымело никакого эффекта. – В общем, отдыхайте и не мешайте мне.– А ты что будешь делать? – как можно более нейтрально спросила отца Гамора, почувствовав его настроение.– Закончу начатое.***Дни потянулись один за другим. Кэрол всё так же игнорировала Таноса и старалась не пересекаться с ним, что, несмотря на габариты Святилища, оказалось непосильной задачей. Поэтому каждый раз, стоило титану замаячить на горизонте, Дэнверс превращалась в ледяную глыбу и вскоре срослась с этим образом настолько, что перестала общаться практически со всеми напарницами. Валькирия же, напротив, примирившись с собой и своим новым чувством, к Таносу несколько оттаяла и больше не третировала того на каждом шагу. Правда, от подколок и сальных шуточек титана это не спасало, но на красноречие напарницы он не обижался и даже более того — получал от этого какое-то мазохистское наслаждение.С Ускорителем долго поработать не удалось. Несколько недель ушло на общую проверку конструкции. Калибровать же незаконченное устройство, как выяснилось, не было ни смысла, ни особой возможности, и скрепя сердце Ускоритель оставили в покое. Из глобального команду теперь ожидала только уборка.Танос не преувеличивал, когда говорил, что Санктуарий запустили. Он и сам грешил этим и, полностью отдаваясь работе, банально забивал на наведение чистоты. Просить же об этом и без того загруженных напарниц было по меньшей мере странно, а если говорить откровенно — и вовсе нагло. И потому, проснувшись одним утром и не ощутив привычной надобности тут же приниматься за работу, Танос впервые за многие месяцы огляделся. Спустив с кровати ноги на дорожку, отнюдь не ковровую, а протоптанную в пыли, титан вдруг обнаружил, что некогда почти идеальный порядок, всегда за гранью его восприятия поддерживаемый ботами, сменился самым настоящим бардаком. Оглядев поблекшую от безразличия своего хозяина комнату с разбросанным тут и там всякого рода барахлом, когда-то понадобившимся и принесённым сюда самим Таносом, а затем им же и сваленным по углам, титан вздохнул — без дела сегодня он не останется…Но если Танос занимался наведением чистоты только в своей комнате, то на долю команды выпало разгребать всё остальное. Когда с жилыми отсеками, было покончено, дамы всё-таки решили воспользоваться предложением титана и разгрести тот самый ?пятый?. Когда дверь в отсек наконец поддалась, команда, к своему удивлению, обнаружила, что маленьким помещение не было от слова совсем. Да, оно не шло ни в какое сравнение с тронным залом, но по площади не уступало четырём средним комнатам. Одним словом, там было, где развернуться. И особенно дамам удалось это прочувствовать, когда они выносили и выгребали из отсека многовековую грязь. Единственное, за что женщины благодарили богов, так это за то, что самой по себе пыли на Санктуарии было не так уж и много, а перекрытия закрывались достаточно герметично, чтобы не давать той кочевать по всему кораблю.Теперь в распоряжении команды, помимо ?кухни?, появился ещё и ?спортзал?. Работы на Санктуарии с лихвой хватало для поддержания достойного уровня активности, однако для тех дам, чьи земные будни проходили в постоянных тренировках, а то и вовсе — сражениях, для поддержания формы этого было недостаточно, на что и посетовала когда-то титану Окойе, о чём почти сразу и забыла. Так как никаких снарядов и тренажёров на Санктуарии не было и в помине, вернее, когда-то давно что-то и существовало, но за древностью лет превратилось в труху, то команда решила устраивать спарринги. В тренировках захотели участвовать все, и, как оказалось, боевой опыт, помимо полученного в финальном сражении, был у каждой. Даже Мантис имела свои примочки. И, хотя её ?стиль? представлял собой всего лишь попытку незаметно подкрасться к противнику на расстояние вытянутой руки и вызывал больше улыбок, нежели урона, эффективность его пришлось признать, когда друг за другом прямо в разгар тренировки упали и расслабленно засопели Хоуп и Валькирия. Однако Мантис была единственной, у кого за плечами не оказалось вообще никакой боевой школы. Большинство же дам являлось опытными воительницами. Правда, этот факт не помешал искренне поразиться дочерям титана, внезапно обнаружившим, что Окойе — обычная землянка — не уступала им ни в искусности ведения боя, ни в тактике, проигрывая лишь уровнем силы. К слову, не только генерал Ваканды, но и её принцесса была отнюдь не тепличным цветком и тоже могла навалять по первое число, в чём сёстры убедились ещё во время сражения на Земле, хотя и не придали тому значения. Таким образом, тренируясь день за днём, дамы не только коротали время и разминали мышцы, но и перенимали друг у друга опыт, а менее ухищрённые в военном деле, такие как Пеппер или Хоуп, учились азам.На тренировки иногда захаживал и Танос, хоть и недолго, но с упоением наблюдавший за помощницами. Титан не вмешивался в бои и тем более не принимал в них участия. И это немало озадачивало дам, настолько, что в один прекрасный день заставило их припереть Таноса к стенке и устроить ему допрос с пристрастием.– Танос! – Окойе оценивающе смерила взглядом загнанного в угол титана, ровным счётом не понимающего, что понадобилось от него этой решительно настроенной шайке, но веселящегося от одного её вида. – Вот ты мало того, что ничего не делаешь, – по мнению Окойе, с таким уровнем силы, как у Таноса, для поддержания формы нужны просто колоссальные нагрузки, – так ты ещё и трескаешь всё подряд — и хоть бы где-то рельефа убавилось. На этих словах генерал деловито и абсолютно панибратски шлёпнула тыльной стороной ладони титана по животу, вызвав тем самым громоподобный хохот. – Убавилось, Окойе, убавилось, – чуть охриплым от смеха голосом промурлыкал титан, почти нежно поглаживая то место, куда пришёлся удар. – Тебе просто сравнить не с чем. А вообще, мне действительно не требуется много усилий для поддержания формы — генетика. Блокаторов миостатина вырабатывается меньше, чем должно.– Чего блокаторов? – Услышав незнакомое слово, Хоуп поморщилась.– Это белок, отвечающий за рост мышц, – пояснила напарнице Шури, а затем обратилась к Таносу: – Тебе вообще качаться, что ли, не надо?– Ну почему же? – Таносу любопытство к его персоне льстило, и он без утайки делился с напарницами подробностями собственного метаболизма: – Я просто могу обходиться без запредельных нагрузок. Последние пару сотен лет я вообще не тренируюсь ради поддержания формы: так, Орден погонять или размяться после нескольких суток в лаборатории, не больше.– А навык? – Валькирия вспомнила, как во время битвы с Хелой с ужасом поняла, что годы, которые она провела на Сакааре, порой с головой скрываясь в хмельном угаре, оставили на её технике глубокий отпечаток – и его ещё нескоро удастся изгладить. Танос же недостатка в практике явно не испытывал.– Навык так быстро не растерять, да и постоянные сражения не позволяют, – титан сделал шаг в сторону кольца из дам в надежде, что те разойдутся и выпустят его (зажатым в угол он чувствовал себя некомфортно, да и тратить всё утро на пустую болтовню не собирался), однако женщины по-прежнему стояли плотной стеной, явно не желая так быстро отпускать Таноса. Приятное щекочущее чувство, рождённое чужим вниманием и ещё несколько мгновений назад доставлявшее титану наслаждение, сменилось раздражением. Как можно отстранённее Танос спросил: – Что-то ещё?– Ничего, – во все глаза высматривая что-то на лице титана, настолько сосредоточенно, что это заставило Таноса невольно прикоснуться к щеке, проговорила Мантис. Повисла пауза. А затем титана захлестнуло волной вопросов. Женщины заговорили хором и настолько стремительно, что Танос успел разобрать лишь: ?Сколько ты жмёшь?? и ?На шпагат сесть можешь??, – и просто отключился, перестав воспринимать происходящее и позволив этому потоку нести его… ***Одним утром, уже привычно заглянув на тренировку и опять же привычно собравшись отчалить по каким-то своим делам, Танос внезапно решил задержаться.Бились его дочери.Небула и Гамора долгое время, стоило им войти в пятый отсек, будто забывали о существовании друг друга. Сёстры всегда выбирали себе в спарринг-партнёры кого угодно, только не друг друга: ни Гаморе, ни Небуле не хотелось ворошить прошлое, бередя старые раны. Но в этот день что-то заставило их вновь встать друг напротив друга — решительных и готовых к броску. Они дрались в полной тишине. Безмолвие отсека разрывали только звуки точных сильных ударов и шумные выдохи, заменявшие сёстрам вскрики боли. Каждая была подобна натянутой струне, а в момент броска — выпущенной пуле. Движения обеих были отточены до автоматизма и пугали настолько же, насколько и завораживали. Гамора и Небула бились страстно, словно от поединка зависели их жизни. Однако в этом столкновении не было ни ярости, ни злобы, ни жажды доказать превосходство ни себе, ни кому-то ещё — сёстры стали единым целым. Впервые они не соревновались, а наслаждались близостью друг друга. Танос, как и остальные в отсеке, не отрываясь, следил за поединком и не заметил, что из тени дальнего угла с нескрываемым презрением за ним наблюдает Кэрол... Небула с Гаморой закончили ничьей, как это часто случалось и раньше, но в этот раз ни одну из них не глодало чувство незавершённости. Уставшие, но довольные собой и хорошей дракой, сёстры побрели к столу, на котором стояла вода и прочие необходимые мелочи, а Танос собрался незаметно удалиться, как вдруг его окликнул полный злобы голос.– Даже не задержишься, чтобы похвалить дочек? – Кэрол с изяществом хищного зверя вышла из своего укрытия. Несмотря на сочащийся гнилой насмешкой тон, лицо её не выражало никаких эмоций. – Или поругать. А может, побить? Не знаю, что ты там обычно делаешь…Челюсти Небулы плотно сомкнулись от гнева, и она дёрнулась, собираясь осадить обезумевшую Дэнверс, но Танос остановил дочь, выставив перед ней руку: связываться сейчас с Кэрол было слишком опасно.– Они сами знают, что бились достойно. – Весь вид титана говорил о том, что далее продолжать разговор он не намерен. Не торопясь, Танос двинулся к выходу.– Стой! – не своим голосом взревела Капитан Марвел. Танос медленно развернулся и замер. Лицо Кэрол, бледное и безэмоциональное, походило на посмертную маску, и нельзя было сказать наверняка, перекатываются ли под нежной кожей бугры стальных мышц, или это всего лишь игра света и напряжённого сознания. Состояние Кэрол выдавали только её глаза — воспалённые и горящие, они улавливали каждый вздох её врага. С притворным благодушием Капитан Марвел заговорила: – Стой же… Ну, что же ты постоянно уходишь? Не хочешь составить нам компанию. Или мы не ровня тебе? О Танос, разрушитель миров, титан завоеватель, посланник смерти… Кэрол знала, куда ударить. Танос не подал виду, но её слова, эти ненавистные ему клейма, резанули не хуже клинка — не так он хотел, чтобы его называли, но знал, что каждое из этих имён так же правдиво, как и все смерти, причиной которых он являлся.Тем временем Кэрол продолжала:– А знаешь, кто ты на самом деле? – голос Капитана Марвел дрожал. – Ты — трус! И ты знаешь это. Ты прячешься за спинами своего Ордена, прикрываешься войском… – Где-то на задворках сознания Кэрол понимала, что не права: Танос никогда не отсиживался, трясясь за свою жизнь, — но и доля истины в её словах имелась: титан многое перекладывал на слуг и союзников. Неожиданно Капитан Марвел затихла. Оцепенела, словно была механизмом, и что-то внутри неё перемкнуло. Она посмотрела на сбившихся в группку напарниц, и взгляд её прошёл сквозь них. На грани слышимости раздался испуганный голос Мантис: ?Кэрол лишилась рассудка…?Дэнверс очнулась внезапно:– Что ты возомнил о себе?! – закричала она, охваченная сиянием рвущейся наружу энергии. – Выйди со мной один на один! Выйди, и посмотрим, так ли ты вечен, титан! Танос по-прежнему возвышался над Дэнверс непреступной горой. Внутри у него всё кипело, но внешне он оставался совершенно непроницаем.– Все вон из отсека, – не разрывая зрительного контакта с Капитаном Марвел, Танос обратился к напарницам. – Живо!Спорить с титаном никто не стал, лишь Гамора с Небулой, уходя последними, пытались как можно дольше задержаться в дверях, провожая отца растерянными взглядами…***Танос танцует и уворачивается. Легко и изящно, что никак не вяжется с его массивной и неповоротливой фигурой, загнанной в стены слишком скромного для такого гиганта отсека. Атаки Кэрол мощные, но прямые, и Таносу удается их предугадывать. Однако не всегда. ?Сегодня отсюда выйдет только один?, – эти слова Кэрол произнесла прежде, чем начала бой и, не размениваясь на любезности, швырнула об стену не успевшего противопоставить ей ничего взамен Таноса.Удар был сильным, но не настолько, чтобы вывести титана из строя. Напротив, он дал ему столь необходимые сейчас расстояние и время. Танос безоружен, Кэрол же сама является оружием. Энергетические выстрелы, вполне способные лишить титана конечности — один, другой, третий — приходятся в перекрытие: Танос уклоняется и отпрыгивает. ?Лишь бы обшивку не пробила…?Если это случится, если Капитан Марвел догадается так сделать — титан не жилец. Но Кэрол в ярости. Она не может мыслить здраво. Она бьёт, бьёт, бьёт… без тактики, без стратегии, полагаясь лишь на силу. Это на руку Таносу, но избегать атак вечно он не может.Во второй раз, пропустив удар и пропахав пол, Танос с облегчением думает о том, что в отсеке они с Кэрол одни. Не выгони он команду, не обошлось бы без жертв.Танос не атакует. Бросаться на Дэнверс бессмысленно — её надёжно защищает энергетический купол, природа которого, как и самих способностей Кэрол, титану не известна. Но он чувствует её связь с Камнями. ?Хорошо бы изучить...? Третий удар, и Таноса снова отбрасывает в стену. На этот раз силы оказывается достаточно, и перекрытие не выдерживает. Танос вылетает в коридор. Туда, где толпятся перепуганные женщины. Он слышит их вскрики…Титан не успевает подняться, как Кэрол наваливается на него и обвивает шею ногами. Он уже видел этот приём, но в этот раз всё иначе. Вырваться, сбросить с себя вцепившуюся мёртвой хваткой Дэнверс, не удаётся. От ударов уже промялся пол, но Капитан Марвел надёжно защищена своим даром и не чувствует этого. Её пальцы болезненно впиваются ногтями в кожу, а руки, соскальзывая, тянут голову вверх. Кэрол не просто душит Таноса — она отрывает ему голову. И титан чувствует, как, находясь на грани, трещат его шейные позвонки…Внезапно давление спадает. Руки Дэнверс мягко сползают с лица, а слепящее до гула в ушах сияние угасает.Повернув голову, Танос видит Мантис. Её ладонь покоится на спине Кэрол.Горло саднит, и Танос хрипит, откашливаясь. Он обязан жизнью Мантис. Именно она спасла его, каким-то чудом усыпив сквозь непробиваемый купол свою напарницу. Титан кивает растерянной богомолочке и встаёт.Мантис неловко отдёргивает от Кэрол руку и отползает в сторону, подальше от опасной подруги. Ещё мгновение — и Дэнверс просыпается. Сперва на её лице проступает недоумение, а затем, когда приходит понимание — ей помешали — возвращается злость.– Надо поговорить, – хрипит Танос и протягивает Кэрол раскрытую ладонь.– Мне не о чем с тобой говорить! – скорее обиженно, нежели гневно, выплёвывает в лицо титану Капитан Марвел. Она вскакивает и убегает прочь, стараясь не смотреть на подруг. Вслед за ней подрывается и Валькирия. Все молчат, и Танос опускает руку, сжимая её в кулак…– И что теперь? – Пеппер первая отваживается нарушить гробовую тишину, заполнившую коридор. – Что ты теперь с ней сделаешь? – Несмотря на жест Таноса, миссис Старк кажется, что подобное он уже не спустит. Но титан спокойно отвечает:– Ничего. Это её право — ненавидеть меня. – Ты ведь знал, что тебе не победить! Зачем принял вызов?! – срывается на отца переволновавшаяся Гамора.– Я хотел дать ей честный бой. Чтобы… – Танос проводит рукой по ноющей шее, разминая её. Та хрустит, и Танос морщится, – …чтобы она, наконец, успокоилась.Теперь нервы сдают у Шури:– Честный?! Где честный?! Ты был даже без брони! – Это она дверь сломала! – не выдерживает накала обстановки и выкладывает как на духу Мантис. Она больше не хочет прикрывать Кэрол.– Знаю…От толпы отделяется Небула.– Отец, – киборг проводит по щеке титана, стирая пурпурные капли, – у тебя кровь…– Царапина, – Танос мягко отстраняет руку дочери и, не произнося больше ни слова, уходит.– И что теперь? – Хоуп повторяет вопрос Пеппер. Но сейчас она говорит не о Кэрол, она говорит обо всех них, а главное, об их безопасности. – Ничего, – зеркалит ответ отца Небула. – Ничего не будет…