под кайфом. (1/1)

Когда Джей заявляется домой под кайфом, Нейт это понимает в ту же секунду. Нейт, блядь, понимает, что Джей под сраным коксом, Джей улетел в страну сказок и мечтаний на вдохе идеально белой дорожки.Нейт смотрит на его дочь и понимает, что Джею не поебать на неё, но поебать на себя. Джей просирает свою жизнь тотально и полностью. — Не смей, блядь, Джей, не смей, — цедит Нейт сквозь зубы. Джей заливисто смеётся, запрокидывает голову; Нейт видит, как дёргается кадык, который остервенело хочется вырвать, а потом безумно танцевать в чужой крови.Не в чужой, мальчик, в родной.Одной крови, одной жизни, одной смерти. Повязаны узами родства, повязаны мысленно, повязаны физически. Они одно целое, но Джей принципиально шлёт нахуй всех и всё, в том числе Нейта, который пытается вытащить из пропасти, из омута, но Джей самозабвенно раз за разом туда сигает. Однажды Нейт абсолютно точно заебётся прыгать вслед за ним, хватая за руку. Он не боится оказаться на дне. Нейт боится оказаться наверху без Джея.— Не смей, — снова повторяет, хватая за челюсть, сжимая пальцами так, что у Джея кожа краснеет под напором жёсткой мужской руки.— И когда ты успел так повзрослеть, а, малыш Нейти? — сквозь улыбку давит из себя слова Джей.?Когда ты впервые явился домой под кайфом?, — не говорит Нейт, умалчивая о правде, жалея чувства брата, но ни разу не заботясь о своих.Нейт в ответ только молча обшаривает карманы Джея, забирая оттуда ещё два пакетика с кокаином. — Пиздец, — говорит Нейт.— Пиздец, — подтверждает Джей, соглашаясь.У Нейта кулаки чешутся врезать по самодовольной роже, но чувство любви в нём куда сильнее слепой ненависти.В конце концов, Джей не наркоман. У него есть семья, у него есть была работа.Но он всё проебал. Худшее то, что ему поебать, ведь онпод кайфом.