Часть 1 (1/1)
Мэри. Марина , Маша , а за глаза - МашенькаЯркая девочка, в чьих голубых глазах не просто бесконечные омуты - целый океан ,кажется , плещется в её задорном взгляде. Веснушки, будто мелкие песчинки, украшают её девичьи щёки, так красиво и небрежно ложатся на курносом носике. Словно специально для того, чтобы бедная Таня соединяла их в созвездия. Когда Мэри успела стать целым миром для неё? Когда в её кудрях, как в непроходимых джунглях, начали путаться мысли девушки ?Ларина так старательно старалась забыть какого это - находить в человеке вселенную, столько сил и бутылок вина тратила на то, чтобы принять одну простую истину - любой, даже невероятно яркой звезде приходит конец. Но, увы, сатира обычно в сговоре с фортуной.Вообще Машу, как и любое чудо, описать невозможно. Можно лишь показать её - солнышко, так по родному стоящее в растянутой футболке back to the future, заваривающее в старой турке крепкий кофе - воплощение цветущей юности. Показать залитый ранним утром подоконник, на котором , словно на алтаре, лежат старенькие музыкальные пластинки. Всё таки альбомы Led Zeppelin можно слушать как проповедь. Показать то, с какой грустью эта девочка смотрит на пушистые облака на рассвете. Возможно, не такая уж и девочка. И едва ли милая. Пастель рассвета Мэри может сравнить разве что с глазами своей соседки - они такие же тихие, спокойные, излучающие такое редкое, и ценное, почти материнское тепло. Нет ни одной вещи, которая бы Таня принять не смогла, сколько бы ты дерьма не сделал - настоящая Ассоль в современном мире. "Но каждой Ассоль нужен свой Грей" - думает Маша, допивая уже вторую кружку кофе утром. Ещё Маяковский писал - "Страсти крут обрыв, будьте добры - отойдите" Девушка, как первокурсница, решила пропустить этот совет мимо ушей и позволить себе окунуться в удивительную, поражающее своей многогранностью ,вселенную, отчаянно игнорируя тот факт, что в её мир давно пришёл антихрист. И жгёт её города, деревня, так надёжно ранее укрытые лучезарной улыбкой. Теперь новый смерч обрушился на столицу её души, так бережно отстроенную заново, собранную из редких остатков надежды и веры в светлое будущее и "жить долго и счастливо". И имя ему - взросление. Мэри увы, давно не шестнадцать, Мэри даже в своём мире запрещает себе быть Машей. Отчасти оттого что страшно, отчасти от того, что выкурить очередную сигарету вечером намного проще, чем собирать всю разрушенную и разворованную политическую систему по кусочкам, делая вид, что всё ещё "впереди". Порой кажется что они - те самые недостающие кусочки в пазлах своих душ. Осознавать то, что никто т а к ласково и нежно, укутывая в солнечных лучах своей улыбки, светящих даже после очередной бессонной ночи, кроме Тани не обнимет. Никому больше в голову не придёт так открыто и легко распивать газировку на крыше, стараясь разглядеть созвездия в ночи, и , возможно, в глазах соседки. Увы, редко кто доживает до этого обещанного "умереть в один день", да и часто - далеко не "счастливо". Когда ты юн - стыдно бояться нырять в глубины чужого (и своего) сердца. Но они бояться. И даже неизвестно чего именно - друг друга или себя самих.