Его любовь и Её борьба с собой (1/1)

— Мистер Вонка, не останетесь на пару минут? — спрашивает умпа-лумп, а затем обращается к Веронике: - Обещаю, что надолго мистера Вонку не задержу. Вилли не удивляется, он понимает, что психоаналитик, возможно, не может рассказать Веронике всё о её стоянии, потому Вилли лишь наблюдает за тем, как Николас кивает и идёт к двери, за которой тут же скрывается её фигура.Вилли Вонка смотрит заинтересовано на умпа-лумпа. Тот сидит в кресле, постукивает пальцами по друг дружке, и выглядит благодаря этому жесту, как самый настоящий мистер Зло.— Мистер Вонка, мне не очень легко такое говорить, и я надеюсь, вы поймёте меня, - начинает врач, - но меня всерьёз пугает ваша одержимость мисс Вероникой. Она неестественна.Вилли удивлённо и несколько разочаровано смотрит на психолога. Затем он отводит взгляд, и становится к умпа-лумпу полу боком. Это не то, что кондитер ожидает услышать. Вилли не знает, что именно он ожидал или даже хотел бы услышать, но точно не эти слова.— Я… - он протягивает эту букву, не зная с чего начать, - я так не думаю, - наконец решается сказать. Врач снимает с себя очки, придающие ему солидности, и устало потирает переносицу, затем поворачивает голову в сторону Вилли Вонки.— Мистер Вонка, вы знаете, что мы все вас любим и уважаем, как и это место, - умпа лумп сдержанно разводит руками, что замечает Вонка краем глаза, - и весь честный народ умпа-лумпов беспокоятся за вас, включая меня. Психолог останавливается и смотрит на кондитера, дабы убедиться, что слова его услышаны. Вилли хмурится и это является явным признаком тяжёлых размышлений. После психоаналитик продолжает более уверено, но так же мягко говорить свои мысли.— Моя профессия обязывает быть чутким к душам и сердцам людей, именно потому я и говорю всё это сейчас. Я давно заметил рану на вашем сердце, и когда эта девушка оказалась на фабрике, то понадеялся на ваше исцеление. Однако вы стали лишь ещё больше увядать. Она этого не замечает, но я да. Вы истощаете себя, это неправиль…— Вы закончили? - перебивает Вилли своего психолога, выражение лица у кондитера болезненное, - Вы говорите, что стал увядать, но сам я себя чувствую, как десятилетний мальчик, что впервые попробовал шоколадную конфету.Голос кондитера сквозит непонятной надеждой. А лицо его, что сейчас вновь смотрит на своего психоаналитика, отображает поджатыми губами и изогнутыми бровями внутренние тяжкие противоречивые мысли. Ведь где-то в глубине своего подсознания, Вилли прячет понимание проблемы.— Если вам так будет легче, тогда мне нечего добавить. Я буду рад, когда вы будете рады, а потому ничего сказать вам против не смею. Однако насколько понимаю, вы рады, когда рада эта девушка - Вероника, - врач говорит имя, ставя правильное ударение, что звучит необычно. Вилли не сильно щурится, смотря на умпа-лумпа. Кондитер не совсем понимает, к чему ведёт его работник, но ему кажется, что он догадывается. Эти догадки ему не нравятся.— Ей не комфортно на этой фабрике, мистер Вонка, ей нужна свобода, и я полагаю, что вы это понимаете.Вилли смотрит в глаза своему психоаналитику и начинает говорить с претензией:— Если ей плохо на моей фабрике, то будет ещё хуже, - он делает паузу, а затем словно выплёвывает усмешкой два слова: - на свободе.В помещении воцаряется молчание. Врач смотрит на Вилли Вонку грустным взглядом, но затем берёт себя в руки и становиться серьёзным. — Что же, если такова ваша воля, и присутствие этой девушки делает вас счастливее, то я не посмею спорить с вами. Спасибо, что выслушали.Вилли молчит. Он думает о чём-то своём. После кондитер смотрит на умпа-лумпа с примесью благодарности и неуверенности. Теперь он выглядит не таким горделивым или даже язвительным. Скорее мужчине стыдно за свои яркие, но негативные, эмоции. — Спасибо вам, мой дорогой друг, за заботу и поддержку. Я действительно благодарен за них. И сейчас мне так же нужна ваша помощь, - мужчина садиться под заинтересованным взглядом психолога на кушетку, и продолжает: - дело в том, что Вероника не рассказала вам об одном инциденте, что предшествовал её срыву, - Вилли многозначительно смотрит на психоаналитика.— Я вас внимательно слушаю, - умпа-лумп слегка наклоняется вперёд. — Вероника в истерике съела все конфеты в жёлтой обертке, которые я ей дал, - говорит кондитер, но затем на секунду задумывается и решает перевести разговор в другое русло: - стоит уточнить, что данные конфеты должны стимулировать область мозга, отвечающую за память. Грубо говоря, они дают воспоминания. Возможно, Вероника забыла рассказать, а возможно посчитала это ненужным, но для меня это важно. Она ведь и до этого выпрашивала у меня конфеты, - тараторит Вонка, затем останавливается и смотрит на психолога: - и я не знаю, что мне делать.— А Вероника часто интересовалась конфетами? – спрашивает психолог после недолгой паузы, в надежде понять основную суть проблемы.— Да-а, - Вонка кивает два раза, - часто, я бы даже сказал очень. Она даже соглашалась со мной по некоторым вопросам, если дело касалось этих конфет.— Я так полагаю, что именно воспоминания были приоритетными для девушки, а не сами конфеты, - задумчиво говорит умпа-лумп.— Полагаю, что да, - неуверенно соглашается кондитер, а затем поднимает глаза на психоаналитика, и говорит чётко, уверенно: - Да!— Отлично, - врач бросает карандаш на кресло с одной стороны себя, а белый блокнот с другой, - просто дайте ей эти воспоминания, - без капли сомнения говорит умпа-лумп, и щёлкает пальцами, - ей определённо станет лучше. По крайней мере, вероятность есть.Вилли неловко улыбается, что идёт больше от неуверенности и нервозности, чем от банального стеснения. Сам же доктор после секундной вспышки неординарной эмоции, сейчас вновь выглядит, как ни в чём ни бывало.— А что, если есть воспоминания, от которых Веронике будет не совсем хорошо, - Вилли вопросительно смотрит на психолога, а затем отводит взгляд, - скажем, к примеру, воспоминания, в которых был убит человек?Вонка вновь переводит взгляд на своего врача. Тот выглядит усталым и шокированным. — В таком случае вам поможет только магия, мистер Вонка, - сухо говорит умпа-лумп, а затем поспешно добавляет: - на сегодня всё.— Но я хотел…— Всё, мистер Вонка, - более настойчиво говорит психолог.— Хорошо, спасибо, вы очень мне помогли, доктор. До свидания, - с милой улыбкой говорит кондитер и спешит к Веронике.— До свидания, мистер Вонка, - устало и без какого-либо энтузиазма говорит умпа-лумп.Кондитер уже не слышит своего уставшего работника, он раздосадованный идёт к Веронике. Мужчина открывает дубовую резную дверь, и на своё удивление замечает, что Вероники в коридоре нет, он поворачивает голову в одну сторону – её нет, поворачивает в другую – она есть, однако девушка спешит куда-то вдаль по коридору и вся сжимается. Вилли не находит что сказать, потому лишь громко зовёт её по имени. Николас оборачивается к Вонке и вопросительно глядит на него.Вилли Вонка до сих пор не знает, что сказать, его мысли крутятся около всплывающей в памяти беседы с умпа-лумпом. К тому же, смотря на Веронику, Вилли понимает, что ей действительно нужно медикаментозное лечение, но сама девушка на него не подпишется. Столько плохих мыслей, а решения никакого.— … а-а, куда ты идёшь? – мужчина старается говорить со всей мягкостью, которая только может быть ему присуща.— В свою комнату, - может Вероника и не рычит, однако кидает эти слова с толикой грубости и небрежности. Это заставляет его чувствовать себя нелепо и глупо, словно он спросил только что глупость.Вилли не хочет выглядеть перед Вероникой нелепо. Он хочет показать себя со всех самых лучших сторон. Именно поэтому он учтиво спрашивает у Ники разрешения её проводить. Ответ Николас такой безразличный и холодный, что Вилли охватывает обида. ?Как хочешь? - кидает Вероника, а Вилли сердится и думает, что если он сделает как он хочет, то Вероника сильно удивится. Но такое поведение может её задеть, потому Вилли вновь примеряет на себя лёгкую улыбку. Сама девушка выглядит взвинченной и напряжённой, чего он не заметил на приёме у психолога. Вилли всё равно пытается вывести Веронику на разговор, но всё выливается в то, что Вероника, ещё больше нервничая, грубит. Девушка называет фабрику скучной, а затем сравнивает себя с собакой, после чего закрывает перед носом кондитера дверь. Вильяму лишь остается стоять и думать, что же сделать и сказать Веронике, что не отпугнёт её и не расстроит. Вонка хочет ворваться в комнату, обнять Веронику и сказать как сильно он её любит, но он знает, что девушку такая искренность отпугнёт: Вероника любит умеренность, как успел отметить сам кондитер.Проходит совсем немного времени и Вилли находит что сказать, потому стучится в дверь и просит разрешения войти. После начинается диалог, в котором кондитер предлагает Веронике чудесную возможность узнать его фабрику лучше. Вонка уверен, что это их сблизит, но не решается озвучить данную мысль вслух. К радостному удивлению Вилли, Вероника соглашается на экскурсию по фабрике. Не успевает Вилли прочувствовать всю радость, как разговор заходит в любимое русло Николас – отправка домой. Мужчине вновь приходится объяснять девушке, почему новое перемещение по мирам невозможно. Вилли умалчивает о том, что попала сюда Вероника по вине кондитера, а вернее из-за того, что он, незадолго до начала экскурсии, решил вновь повторить эксперимент, который однажды помог ему встретить Веронику. Вонка не осмелиться сказать такое Веронике – она его возненавидит. Так же Вилли не осмелится повторить эксперимент, ведь кондитер – не учёный, потому не может гарантировать Веронике безопасность.— Тогда почему ты не отпустишь меня с фабрики? — Вяло спрашивает Вероника.Вилли эта вялость не подкупает, а возмущает. Мужчина слегка сжимает челюсть от такого небрежного отношения в вопросе её же безопасности. — Ну как почему? Как я могу отпустить тебя, болеющую депрессией девушку без каких-либо документов, денег, родственников, в этот жестокий мир? Насколько я должен быть жесток? — заканчивает Вилли и чувствует укол совести от того, что его настоящие мотивы не так благородны, какими он хочет их показать Веронике. Вероника задумывается и Вилли успокаивается. Вероника смотрит в глаза Вилли и он вновь чувствует странные ощущения, схожие с тревогой. — А ты можешь, — Вероника запинается и вместе с тем слегка хмуриться на секунду, Вилли отмечает, что это мило, — ты можешь пообещать мне, что после того, как я вылечусь, ты дашь денег и фальшивые документы, чтобы я смогла уйти? — Я-я, — протягивает кондитер и понимает, что теперь он не знает, что сказать, — не могу тебе этого обещать.Огонёк в глазах Вероники потухает, она грустно опускает взгляд и поджимает губы. Вилли понимает, что теперь он чувствует вину вместо тревоги. Не стоило ему так радужно описывать причины пребывания Вероники на фабрике. Нужно было сказать правду, но ведь она бы расстроила Николас. А разве сейчас Вероника не расстроена?— Вероника, - неуверенно начинает Вилли, чувствуя очень непонятную и отчего-то горькую тяжесть в сердце. Кондитер не представляет, как теперь будет оправдываться перед Вероникой? Он не готов. Не готов опять видеть разочарование и презрение на её лице.— Газлайтинг, - одним словом перебивает Вероника кондитера.— Прости, что? – Вилли не понимает резкого желания Вероники поговорить. Мужчина чувствует лёгкую панику от непонимания, куда движется диалог.— Манипуляция, - Ника поднимает взгляд на Вилли и через некоторое время снова говорит: - психическое насилие.— Вероника, я не…— Так узнай значение этих слов, ведь они описывают тебя!Вилли вновь смотрит на Николас и не решается начать говорить.— Иди уже, - после усмешки говорит Вероника, и добавляет, - готовь экскурсию по фабрике.Тяжелый груз падает в ноги кондитера и проваливается. Может Вероника и не простила Вилли, но она не давит на него, а это уже приятно.Вероника начинает не сильно смеяться и, видя обеспокоенное лицо Вилли, начинает говорить:— Не переживай, я не сошла с ума, просто, - она запинается, - просто ты и вправду стоял за дверью и ждал определённое время, раздумывая при этом заходить или нет.После сказанных слов Вилли чувствует себя неловко и глупо, но облегчение за то, что ему не пришлось объясняться перед Вероникой, никуда не исчезло. Кондитер покидает комнату Вероники со смешанными чувствами и идёт готовить план очередной экскурсии по фабрике. Возможно сперва им стоит покататься на лыжах с помадковой горы? В любом случае вначале ему стоит узнать значение того интересного слова, сказанного Вероникой. Вилли уверен, что оно не особо лестно.***Когда дверь за кондитером закрылась, Вероника перестала смеяться и даже немного успокоилась. Поскольку делать было нечего, она окунулась в собственные мысли. Вероника не сильно удивилась, когда поняла, что она даже не разозлилась на Вонку, а почувствовала только раздражение. Таким уж был кондитер – безумно раздражающим, но, как стала понимать девушка только сейчас, не опасным. Так же Ника подумала над тем, что ей действительно скучно, а потому она признала идею Вонки о ещё одной экскурсии интересной. Однако до прогулки по фабрике было ещё долго, а сама Вероника мучилась от скуки прямо здесь и сейчас. Внутренний демонический голос деликатно напомнил девушке о четырёх годах художественного колледжа и любви к рисованию. Голос был услышан, и Вероника с кровати перебралась за стол. Бумага быстро была найдена в ящике стола, карандаши аккуратно лежали на поверхности. Чистота простого белого листа А4 манила. В голове яркими цветами играла динамика, но не конкретный образ. Вероника хотела это нарисовать. Не знала, что конкретно, но хотела. Остро заточенным карандашом Ника провела по поверхности бумаги короткую дугообразную линию. В этот же момент лист потерял свою привлекательность, а вдохновение стало понемногу увядать. Вероника хмыкнула в непонимании, но не сдалась и стала дальше намечать форму чего-то короткими лёгкими линиями. В голове тот же самый демонический голос насмехался над девушкой, что понемногу её раздражало.Спустя немало времени Вероника смяла очередной испорченный лист, на котором красовались фигуры людей с поломанной анатомией и неудачные зарисовки по памяти отдельных частей тела. Девушка решила взять перерыв под заливистый хохот демона внутри. Открыв средний ящик стола, чтобы положить в него единственный рисунок, который понравился ей, Ника наткнулась на блокнот в серой обложке формата А4 с надписью ?Sketchbook”. Тот самый блокнот, который вручил девушке Вонка. Тот самый, в котором были и остаются довольно пугающие рисунки. Вероника с интересом взяла эту вещь в руки, а под скетчбуком оказался маленький блокнотик с набросками человеческих тел, который Вероника обнаружила случайно в тайном кармашке собственного рюкзака, когда хотела спрятать конфеты в жёлтой обёртке. Ника положила большой серый блокнот на стол и задумалась о конфетах в жёлтой обёртке. В голове кружились всё те же вопросы, что и обычно: почему Вилли не дал ей новые конфеты? Почему сами конфеты не сработали если Вероника в первый раз вспомнила, как попала на фабрику? Хочет ли она продолжать принимать их? Нужны ли ей воспоминания? Ника с грустью посмотрела на Вонкин скетчбук, и решила, что да, нужны. Так ей было бы намного легче понять, что творится в голове у Вилли Вонки.Вероника сидела в ванной и размышляла о сегодняшнем дне: Когда девушка сама пришла на обед, то удивилась, не застав в столовой кондитера. Умпа-лумп передал Веронике записку от Вилли, в которой говорилось, что он очень занят и потому Ника будет есть без него. В записке мужчина очень красноречиво извинялся, и вместе с тем обещал удивительный результат его работы. Вероника лишь пожала плечами и просто приступила к обеду. Ужинала девушка тоже в одиночестве. После ужина Вероника заметила на тумбочке возле окна листок с расписанием приёма пищи. Так Никольская поняла, что отныне её не будут оповещать о времени приёма пищи умпа-лумпы или сам Вонка. Девушка не знала, было ли это от большого доверия, или Вилли был слишком занят подготовкой экскурсии. В любом случае Ника была довольна нововведением.И вот сейчас девушка сидела в своей ванне, водила пальцами по воде и думала. Вспоминала и прокручивала в голове этот день. Состояние больше напоминало транс. Ника была умиротворённой и спокойной. Девушка даже не была раздражена тем фактом, что после того самого случая, бритва и все станки из её комнаты были убраны. Ну и пусть. Главное, что Вероника сидела и чувствовала себя умиротворённо.Ника сидела на зелёной съедобной траве и водила карандашом по листу своего блокнота. Кто-то кладёт руку ей на плечо, она резко оборачивается и при виде необычных глаз Вилли Вонки в груди расплывается легкое облегчение.— What are you drawing? - с милой улыбкой спрашивает мужчина.Вероника задумывается, не понимая, что кондитер конкретно у неё спросил, но по любопытному взгляду в её блокнот она быстро понимает суть вопроса. Ника передаёт блокнот в руки кондитера, одновременно с этим, убирая непослушную прядь волос за ухо. Рисунок ужасен, Вероника знает это, но ничего поделать с уровнем мастерства не может.Вилли улыбнулся и начал что-то говорить позитивным голосом. Кажется мужчина хвалил Веронику.Ника замерла в ванне и перестала водить кончиками пальцев по уже остывшей воде. Что произошло? Неужели это были воспоминания?Лёжа на кровати Ника долго думала над тем, был ли это сон, или всё же запоздалые воспоминания. Размышления не давали ей уснуть. В конечном итоге Ника решила, что она всё же наконец что-то вспомнила, так как для сна видение было чересчур реальным и логичным. К тому же Ника помнила мелкие детали, на подобии того, что Вилли хвалил её рисунок, а сама Ника смущалась и не верила словам кондитера.Наконец хаотичные мысли утомили девушку, и она улеглась спать. Перед сном Вероника услышала голос своего друга Берри, который пытался подтвердить нерадостные мысли Вероники.— Конечно же это был сон, Вероника. Стал бы тебя хвалить гений вроде Вонки?После этих слов Вероника уснула.На следующее утро девушка проснулась и первой её мыслью было то, что она обязательно должна поговорить с Вонкой. К своему счастью Вероника не застала Вилли за завтраком, а в коридоре ей не попался ни один умпа-лумп. Поэтому девушка решила, что будет лучше дождаться обеда. Но ни на обеде, ни на ужине кондитера Вероника не увидела. Это злило Веронику, но ещё больше её злило, что вернулись галлюцинации. Теперь Вероника была уверена, что Берри не был никаким призраком, а девочки оставались стопроцентным видением. Однако осознание нереальности друзей, не спасало Веронику от их нападок, которые брали начало в голове самой Никольской.Всё, что говорили фантомы, Вероника и так знала: она была никчёмной и слабой, бесталанной и больной. Порой даже проскакивали идеи, что девушка в любом случае закончит свои дни в стенах фабрики. Находясь под постоянным давлением "друзей", девушка решила, что при следующей встрече с психоаналитиком, обязательно согласится на медикаментозное лечение.Дни шли и время близилось к новому сеансу психотерапии, который должен был пройти в воскресенье. Пустое время девушка занимала рисованием, чтением и самоанализом. Именно сеанса ждала Ника и именно о нём девушка думала, ложась в пятницу вечером спать. В субботу Вероника проснулась довольно рано и, к её хмурому удивлению, не по своей воле. Девушку разбудил радостный и слегка взбудораженный кондитер.— Вилли? Который час, что ты здесь делаешь, - непонимающим и слабым голосом спросила девушка.— О-о, - протянул радостный кондитер, - сегодня тебя ждёт ознакомление с ещё одной частью моей удивительной фабрики.— Что? Как сегодня? Разве экскурсия не должна была начаться на следующей неделе?Вилли улыбнулся, обошёл кровать Вероники быстрыми нетерпеливыми шагами и сел на кровать рядом с Вероникой, чутка наклоняясь к девушке.— Я старался разработать план и справится со своими повседневными задачами как можно быстрее, чтобы раньше увидится с тобой.Затем мужчина встал с кровати, улыбнулся ещё шире Веронике и сказал:— Всё для тебя, - затем мужчина, ожидая чего-то, смотрел на Веронику.Девушка не сразу нашлась что ответить, но всё же до неё дошло и она сказала такое нужное Вонке ?спасибо?.— Всегда пожалуйста, Вероника, а теперь вставай, время не ждёт! Сначала завтрак, а затем… - мужчина остановился, а затем улыбнулся и сказал: - а впрочем, сама увидишь. Буду ждать тебя в столовой, на утренние процедуры у тебя полчаса.На этих словах Кондитер вышел из комнаты, оставив сонную и слегка заторможенную девушку собираться.