Исповедь агностика (1/1)

Вероника лежала на кожаной психоаналитической кушетке Фрейда чёрного цвета, находясь в кабинете психолога, что больше напоминал коридор из-за соотношения небольшой ширины и довольно впечатляющей длинны. Всё помещение было темно-серым, и единственными яркими красками в нём обладали ковёр, что располагался со стороны одного входа и доходил до другого, а также внушительное кресло самого врача, что было несуразно большим для этого умпа-лумпа в деловом костюме, очках и с хвостиком на затылке.?— Итак, что вас беспокоит,?— первым делом спросил доктор и посмотрел серьёзно и безэмоционально на девушку. Саму же Нику удивил его басистый голос.Она постаралась не показывать своего удивления его голосу, а просто спокойно ответить на вопрос, но её прервал Вонка, что сидел на простеньком, в сравнении с креслом доктора, стуле со спинкой и серой обивкой.—?Дело в том, что Вероника себя резала,?— обеспокоено вставил Вилли, а когда Вероника посмотрела на него, то сделала вывод, что он больше похож на чересчур обеспокоенную мамочку.—?А ещё у неё авитаминоз,?— сказал кондитер, когда умпа-лумп хотел что-то сказать. В ответ врач посмотрел на шоколадника и кивнул, показав таким образом, что он принял ответ Вилли, и только он хотел продолжить, как Вилли снова неловко прервал его.—?Хотя вам, наверное, итак уже известно, ведь вся информация о физическом здоровье Вероники, находится у вас в тойВнезапно умпа-лумп сделал два хлопка и стал быстрыми, точными и резкими движениями жестикулировать с серьёзным и не агрессивным выражением лица, затем он медленно поднял руку с выпрямленной ладонью на уровень собственного лица и резко сжал её в кулак. От таких действий Вилли стушевался и положил свои ладони на сжатые колени.—?Понял, молчу,?— и он тихо стал постукивать пальцами по своим коленкам.Ника всматривалась в лицо Вонки и замечала в его глазах и действиях тревогу. В таком состоянии он пребывал с самого утра.Он был чересчур активен, резок в своих действиях. Сегодня он растормошил и разбудил Никольскую в семь утра. Сонная девушка не то что не понимала необходимости вставать в такую рань, она и думать об этом толком не могла. Пока Вероника вставала с кровати и пыталась окончательно проснуться, Вилли успел собрать её повседневные вещи, и, всучив ей их в руки, отправил в ванную комнату. Но даже после этого он не успокоился и едва ли не каждую минуту стучался Нике в дверь и спрашивал её о самочувствии.В столовую он тоже сильно торопился, практически переходя на бег, так что Ника за ним поспевала с большим трудом. С завтраком он тоже справился быстро, однако из-за своей дёрганности удосужился опрокинуть чайник с заваркой и вазу с конфетами. А после он сказал Нике, которая ела очень медленно, что результат её анализов показал, что у неё авитаминоз. Ей было очень не интересно.—?Именно поэтому я решил, что лучше будет, если мы так же посетим психолога,?— немного нервно, но с улыбкой говорил Вонка, собирая опрокинутые конфеты обратно в опрокинутую вазу.—?Мне стоит сходить к психоаналитику? —?Не то спросила не то констатировала Ника, говоря это тихо, не обращаясь к Вонке конкретно.Кондитер замер и растеряно уставился на Нику.—?Но Вероника,?— то ли обижено, то ли просто расстроено начал кондитер,?— это моя идея.—?Кхм,?— кашлянул врач и обратил внимание задумавшейся девушки на себя,?— Итак, что вас беспокоит, Вероника,?— сделав акцент на имени Никольской, повторил свой вопрос доктор.—?Меня? —?Вероника смотрела на белый блокнот доктора для пометок,?— Наверное, я не уверена… то есть я хочу сказать, что я очень подавлена,?— после она посмотрела на врача и тот что-то вписал в блокнот.—?Как давно вы чувствуете подавленность,?— спросил доктор.Вероника вновь задумалась. Она хотела бы сказать, что со своего попадания на фабрику, но это было бы ложью. А врать, чтобы позлить или опечалить кондитера, Ника была не намерена. Её подавленность не была её постоянным спутником. Эта противная эмоция, выжимающая все жизненные соки, скорее напоминала морские приливы: то она отступает, то вновь приступает, и это было самое ужасное. Хотя, если уже и брать для сравнения природу, то скорее это состояние напоминало ей само море, а не только приливы. Так как в первых было хоть какое-то постоянство, а вот море частенько было неблагосклонно к людям, как раз из-за своих бурь и штормов. Так же было и с Вероникой, её собственные эмоции были к ней беспощадны. Стоило ли ей говорить правду? Ведь если Нике собирались помочь, то вероятнее всего ей действительно было нужно сделать этот первый шаг.—?Вероника,?— обеспокоенно позвал её Вилли, она посмотрела на кондитера и заметила в его глазах грусть.Вероника не совсем поняла почему, но осознание, что этот чёртов идиот шоколадник грустил из-за неё, заставляло Нику чувствовать себя не такой одинокой, и это было странно.—?Где-то с четырнадцати лет,?— Всё же Вероника собралась с силами и ответила на вопрос.—?Продолжайте,?— сказал врач, после того как вновь что-то написал у себя в белоснежном блокноте.Взгляд Николас вновь устремился в никуда и она продолжила:?— Я помню, что проснулась в больнице, а после меня расспрашивали полицейские. Если честно,?— она посмотрела на врача,?— то я помню всё очень смутно, так как всю жизнь старалась не думать об этом.Вероника задумалась заёрзала на кушетке, а затем почувствовала, что её руку несильно сжали. Это был Вонка. Он смотрел на Веронику с сочувствием. Девушка тяжко вздохнула, закатила глаза, но продолжила говорить, так как его действия всё же имели приободряющий эффект.—?Оказывается, что я была похищена, по крайней мере так говорили полицейские, у меня были проблемы с речью… А ещё оказалось, что в заложниках я пробыла шесть месяцев… —?Вероника затихла, вновь ушла в себя, но через две секунды абсолютно воцарившейся тишины, Ника вновь заговорила.—?И сейчас, когда я говорю это, то понимаю, что на самом деле меня никто не похищал,?— в её глазах плескалось вначале удивление, затем осознание, она посмотрела на удивлённого Вонку и выдернула из его руки свою,?— а я просто оказалась каким-то способом на этой тупой фабрике.Говорить девушка закончила возмущённым тоном, смотря на растерянного Вонку.—?Ну я же не специально,?— и он нервно хихикнул, пожав плечами, а затем его улыбка сползла с него, оставляя за собой след виноватого выражения лица.—?Да мои родители все извелись! Естественно, единственный на тот момент ребёнок пропал! А знаешь, что ещё? Меня до восемнадцати лет из дома выпускать хоть немного погулять не хотели! Потому что, сюрприз-сюрприз, похитителя так и не нашли! Угадай почему? —?впервые за день Вероника показала хоть какие-нибудь эмоции.Не имея желания пялиться на шоколадника, Ника перевела взгляд на психолога.—?Что ж, понятно,?— задумчиво сказал психоаналитик и, сняв свои очки, слегка наклонился вперёд,?— а чувствовали ли вы сильную подавленность в тот самый день?—?В день, когда я себя резала? —?уточнила Вероника, и после кивка умпа-лумпа задумалась.Никольская смотрела на единственную белую вещь в этом помещении?— блокнот, и думала, вернее вспоминала. Всё же белый цвет имел гипнотический эффект.***Пред сном, уставшая Ника с растрепанными волосами ворочалась на кровати и всё никак не могла уснуть. Что-то гложило её, что-то не давало покоя. Подруги в последнее время молчали и только Бэрри с ней говорил. Но говорил он такие вещи, что Ника считала их единственно верными и вместе с тем не хотела их слышать. С ней говорили призраки прошлого, обретая форму воспоминаний в её больной голове. Мысли мрачные не хотели перекрываться светлыми и позитивными. Внезапное решение пришло в голову девушке, и она встала с кровати и подошла к окну.Посмотрев определённое количество времени на спящий тихий городок, Вероника закрыла глаза и мысленно оказалась на кладбище, где лишь одна могильная плита.Виновата ли она, что всё произошло именно так? Девушка часто возвращалась к этому вопросу, особенно в последнюю неделю, не смотря на то, что в её голове ответ всегда был ?да?. Из раза в раз, Вероника прокручивала причины своей виновности в смерти Бэрри. Из раза в раз доказывала самой себе, что она дрянь, да ещё и не благодарная. Дрожащая тварь, что не имеет право на спокойную жизнь. Однако не сегодня.—?Прости, Бэрри, но мне нужна нормальная жизнь. Я больше не смогу ненавидеть себя за твою смерть, ведь я в ней не виновна. Сейчас я поняла, что ты думал бы так же. Не смотря на то, что ты останешься самым добрым человеком в моей жизни, я прощаюсь с тобой. Прощай,?— Вероника с закрытыми глазами говорила всё это, и слова её принимала лишь её комната, даже не спящий город, от которого её отделяло стекло.Нике должно было стать легче. Ей должно было стать лучше. Но тревога не угасала, и она так и не смогла уснуть.—?Неплохая идея, но ты не можешь просто взять и выкинуть меня, после того, как убила.Ника развернулась, сзади неё лежал симпатичный альбинос, который словно светился.—?А ты точно… —?Вероника задумалась, что конкретно она хотела спросить у своего друга,?— ты?—?Я это я,?— уверил Нику Бэрри с добродушной улыбкой.—?А тогда почему мы разговариваем на русском? —?спросила Ника почти шёпотом, они с Бэрри вообще всегда говорили на грани шёпота, словно их разговоры должны принадлежать только им.—?Ну я же умер,?— сказал Бэрри с улыбкой на лице.—?Понятно,?— Ника не знала, понятно ей было или непонятно, но она решила не расспрашивать друга о всяких глупостях.—?Спи, Вероника, завтра будет новый день,?— сказал Бэрри.—?Ты будешь опять меня мучить? —?Ника смотрела на Бэрри умоляюще.—?Да.—?Но почему? —?устало спросила девушка и зевнула.—?Так надо.—?Раньше ты не был таким, ты был добрым,?— с сожалением сказала Ника.—?Я такой, каким ты хочешь должна меня видеть,?— сказал парень, а Вероника удивилась.—?Постой, я тебя хочу видеть, ненавидящим меня, или должна? Я не поняла! —?глаза зажгло, но слёзы так и не пошли.—?Спи,?— и после этих слов Бэрри рукой закрыл глаза Нике, как это обычно делали покойникам, и она погрузилась во тьму.Свет появился почти сразу же после того, как Вероника погрязла во мраке. Утром Вероника проснулась рано из-за того, что она так и не зашторила окна и солнечные лучи били ей прямо по глазам. Встав со смятых простыней, Ника посидела немного и решила помыться, так как за ночь отчего-то вспотела, словно она боролась. Да только с кем? Босиком по мягкому бежевому ковру Ника пошла в сторону ванной комнаты. Войдя в просторное помещение Ника надела резиновые тапочки, что принесли ей умпа-лумпы неделю назад, Вероника аккуратно обошла осколки от разбитого зеркала и щепки от дерева тумбочки.Приняв расслабляющую ванную, девушка решила, что сегодня она всё же сходит поесть, так как чувствовала некие улучшения в своём состоянии. Поскольку Ника не ходила в столовую, то добрые или обеспокоенные умпа-лумпы приносили ей еду под дверь её комнаты. Ника что-то ела, но большая часть вкусной и аппетитной еды оставалась на подносе. Пройдя в комнату в одном полотенце, Вероника хотела переодеться и наконец, начать новый день.—?Доброе утро, Вероника,?— добродушно улыбнулся Бэрри, сидящий на не заправленной кровати Вероники,?— как спалось?Хоть в комнате и было светло, парень всё же был ярче, только его свет был холодным.—?Никак,?— честно ответила Ника.—?Ты не будешь есть,?— спокойно сказал Бэрри своим добродушным голосом.—?Но почему? —?Возмутиться Вероника не могла, так как чувствовала вину перед другом, потому в её голосе звучала лишь жалость.—?Потому что ты должна умереть.—?Нет, я хочу жить,?— Ника умоляла друга, но тот лишь бросил на неё взгляд полный неприязни.—?Тогда почему,?— он встал с кровати, из его глаз пошли кровавые слёзы, он плакал от боли,?— у тебя в руках лезвие от бритвы для ног? —?друг искривился и стал не тем, кем был и набросился на Веронику, а она словно опять пропала из реального мира.Опомнилась Вероника лишь в руках крепко державшего её Вонки, но тогда какой-то маленький человек ей что-то вколол, она испугалась и провалилась в небытие.***—?Наверное это Бэрри… —?Вероника стала рассказывать об их потасовке с её другом, во время своего рассказа девушка старалась всячески оправдать друга, говоря, что если кто и виноват в случившемся, так это Вонка, что сидел и слушал Нику потрясённо.После того, как Ника закончила, Врач сказал, что ей нужно будет прийти к нему и завтра, девушка с этим согласилась. Так же доктор попросил девушку подождать кондитера за дверью, пока психоаналитик поговорит с мистером Вилли Вонкой. Веронике было плевать на Вонку, но увы она не помнила дороги в свою комнату.Стоя за дверью, Ника считала про себя, и когда она дошла до двухсот, из-за двери вышел Вилли и очаровательно ей улыбнулся, и они пошли вперёд по светлому коридору.—?Что сказал доктор? —?без каких-либо эмоций спросила Ника. До того, как начать считать про себя, она пыталась подслушать разговор, но у неё ничего не вышло.—?О, он сказал, что тебе нужно как можно больше радоваться! —?С улыбкой сказал Вилли.—?А ещё?—?Что ещё? —?Спросил кондитер, продолжая улыбаться Веронике.—?Что он ещё тебе сказал, Вилли,?— спросила Вероника с нажимом, однако, увидев, что кондитер замялся, добавила,?— или ты хочешь, чтобы я опять начала себя резать?Вероника не без удовольствия заметила ужас, проскользнувший в глазах Уильяма.—?А ещё,?— он остановился,?— у тебя депрессия, вероятней всего психотическая,?— кондитер выглядел подавленным и виноватым.Вероника же почувствовала, что ей стало легче. Теперь она точно знала, что она не ничтожная. А просто больная.—?Забавно,?— всё, что сказала девушка, находясь в состоянии шока, и они пошли дальше.—?А ещё,?— начал Вилли, но выглядел неуверенным.Вероника остановилась и вопросительно посмотрела на Вонку, немного хмурясь.—?Что?—?Твой друг Бэрри жив.