Глава 3. Творческий процесс (1/1)

В последующие дни Дурдхара не узнавала Чандрагупту. Нахальный любимчик брата неожиданно стал вежлив и предупредителен по отношению к ней, предвосхищал все её желания, выполнял с полуслова любые просьбы. Дерзкий наглец с подобострастной улыбкой носил зонт и сандалии, бегал на кухню за свежими сладостями, подавал прохладное питьё в жару, делал массаж стоп, когда Дурдхара жаловалась на усталость. С восхода солнца и до заката Чандрагупта не отходил от неё ни на шаг. Не понимая происходящего, Дурдхара, тем не менее, начала про себя радоваться такому вниманию своего нового телохранителя. Проверяя преданность Чандрагупты, она стала выдумывать для парня самые нелепые задания, заставляя юного слугу то носить её на руках по дворцу, то искать в лесу нравящиеся ей цветы, то узнавать птиц по голосам, то сочинять стихи, то пересчитывать рис в мешках, перебирая по зёрнышку. Чандрагупта стоически выносил все её капризы. Ни разу не сказал Дурдхаре ни одного язвительного слова и не дал понять, что ему надоели глупые задания.Наконец, на восьмой день таких небывалых чудес Дурдхара решила, что пора бы и вознаградить верного слугу.—?Чего ты хочешь? Говори! —?расщедрилась царевна, пребывая в благостном расположении духа в тот миг, когда Чандрагупта, встав перед ней на колени, массировал её стопы.Юноша смиренно склонил голову ниже.—?Я счастлив служить вам, прекраснейшая! —?отозвался он. —?Ваше расположение для меня?— лучшая награда. Ни о чём большем даже не мечтаю.Дурдхара самодовольно улыбнулась, невольно касаясь своего нежного лица, которое многие придворные сравнивали либо с лотосом, либо с розами. Царевна привыкла слышать восторженные слова от братьев, от слуг, от чужеземных царей, но почему-то именно похвалы Чандрагупты радовали её в последние дни более других.—?И всё же?— что мне дать тебе? Не стесняйся, проси!—?Если бы это было возможно, я бы хотел,?— Чандрагупта принялся интенсивнее тереть ножки принцессы, стараясь изгнать стоящий перед внутренним взором образ возбуждённого Дхана Нанда, подмигивающего ему и медленно снимающего дхоти,?— получить от моей блистательной госпожи два драгоценных браслета. О, конечно,?— почуяв, как напряглась девушка, Чандра поднял голову и посмотрел на неё влюблёнными глазами,?— я не осмелюсь никому сказать о таком бесценном подарке и не посмею надевать эти браслеты перед всеми. Но одинокими, тоскливыми ночами я буду доставать их из своего тайника, прижимать к сердцу, омывать счастливыми слезами и радоваться тому, что мне дозволено касаться вещей, которые носила моя лотосоокая госпожа!Дурдхара ощутила, как в её собственном сердце расцвели разом и лотосы, и розы. Хотелось петь, легкомысленно прыгать до потолка и кричать на весь мир о том, что у неё есть такой преданный слуга, который отныне всегда будет сидеть только возле её ног, прислуживать лишь ей одной. Но, конечно, Дурдхара не сделала этого. Наоборот, она изобразила суровость и сухо произнесла:—?Ты попросил слишком ценный подарок. Я подумаю. А теперь ступай… Принеси мне такой фрукт, который я ещё сегодня не ела.Чандрагупта молнией метнулся на кухню и вскоре принёс свежий рамбутан, глядя на свою принцессу снизу вверх и спрашивая, не надо ли ещё чем-то услужить. Стоит ли говорить, что в тот же миг пара изящных золотых браслетов из запасов Дурдхары перекочевала к нему? Дождавшись, когда принцесса снова отправит его на кухню?— на сей раз за ароматной розовой водой, ликующий Чандрагупта помчался со всех ног разыскивать Шипру. Та как раз использовала послеобеденное время для написания своих историй, сидя под раскидистой магнолией в саду.—?Хочешь браслеты? —?в лоб спросил у девушки Чандрагупта и вытащил подарок Дурдхары из-под накидки. —?Совсем новенькие!—?Ух ты! —?алчность, мелькнувшая в глазах Шипры, дала понять Чандрагупте, что дело пойдёт на лад. —?Какая красота. А что я должна сделать?—?Написать сказку вроде тех, что ты обычно сочиняешь. На сей раз про меня и самраджа Дхана Нанда.Улыбка Шипры увяла.—?Нет,?— она отвернулась, поджав губы. —?Не буду. Даже ради браслетов.Чандрагупта умоляюще смотрел на девушку.—?Я восемь дней эти браслеты у Дурдхары выторговывал, притворяясь покорным и влюблённым, чуть с ума не сошёл,?— жалобно добавил он. —?Почему ты отказываешься?—?Да потому! —?рассерженно закричала девушка. —?Я скоро окончательно запутаюсь с вами всеми и огребу плёткой от матери! Брату подавай любовные истории про него и Дурдхару, Дурдхаре?— непристойные истории про самраджа и Селевка или про непотребства между царями и слугами. Аматье надо про то, как он взял Муру силой, Муре?— про то, как её силой взял самрадж, а она его потом тоже… оседлала. Самраджу надо про всех и много, но он предупредил меня: если увидит хоть в одной истории тебя?— не сносить мне головы! Так что прости, не могу. Уходи, Чандра. Не искушай.Безмерно удивившись таким откровениям, Чандрагупта не удержался и снова попробовал уговорить девушку, чем ещё сильнее разозлил Шипру.—?Нет, нет и нет! —?припечатала она. —?Пора остановиться. С тех пор, как самрадж узнал про мои тайные пергаменты и рассказал о них Ракшасу, а тот проболтался Муре, моя жизнь стала чернее ночи. Каждый день я должна писать новую историю. Хуже того?— не одну! С меня эти непристойные сказки трясут, как плоды с мангового дерева. Слава Махадэву, мама ничего об этом кошмаре не знает, иначе давно убила бы меня! Она думает, у неё дочка скромная, невинная, а я… Мне так стыдно,?— Шипра внезапно расплакалась.—?Ну, ладно… Ты это… Не переживай,?— неловко попытался утешить её Чандрагупта. —?У тебя, знаешь ли, хорошо получается.—?Правда?! —?обрадовалась девушка. —?А много ты прочёл?—?Достаточно. Самрадж каждый вечер притаскивает в мою комнату целую стопу твоих пергаментов и заставляет его развлекать. А там штук двадцать историй, если не больше. Пока не прочту, он не засыпает. И всё-таки не сердись, скажи: почему он потребовал от тебя, чтобы ты меня в этих сказках не упоминала?—?Да не объяснял он. Просто приказал?— и всё,?— вздохнула Шипра. —?Как будто ты его не знаешь!—?А вообще как это у тебя началось? —?сочувственно спросил Чандрагупта.—?Как? Случайно влипла. Всего разок Дурдхаре сказку собственного сочинения на ночь рассказала… Ну, были там фантазии всякие. Я и не утерпела, поделилась с лучшей подругой. Какую же глупость я совершила!—?А про кого в той первой истории было? —?заинтересовался Чандра.—?Про Сикандара и махараджа Пора,?— покраснела Шипра. —?Как они… Ну, ты понимаешь… Сражались-сражались, а потом… Сделали всё остальное на глазах у всех, улегшись в пыль на поле боя меж враждующих армий. Битва прекратилась по той причине, что воины Сикандара и Пора испугались случайно затоптать охваченных благословением Камадэва царей. Собственно, это была моя версия того, почему Сикандар не тронул Пора да ещё вернул ему земли.Шипра, устыдившись, умолкла.—?Ну ты даёшь! —?присвистнул Чандрагупта. —?Вот это фантазия!—?Дурдхара так же сказала, но у неё прямо глаза после той ночи загорелись. ?Ты,?— говорит,?— про каждого такое сочинить могла бы?? Я по наивности своей ответила: ?Наверное?. ?Тогда сочини про моего брата и Селевка,?— сказала Дурдхара,?— и не просто сочини, а запиши, чтобы я перечитывать могла?. Вот так я и пропала. Дурдхара потом, вдохновившись, много своего написала, но держит под замком и даже мне не показывает. Вредная! А идеи, между прочим, я ей подавала.—?Теперь мне помоги! —?пылко воскликнул Чандрагупта. —?Я же сам не смогу так здорово написать! А у тебя опыт большой… А мне история позарез нужна! Я самраджу никогда не признаюсь, что это ты,?— он заискивающе заглянул в лицо Шипре. —?Пожалуйста.—?Ладно,?— Шипра махнула рукой. —?Я вот что сделаю: напишу историю, не указав имён. А ты потом, если захочется, можешь имена подставить любые, переписав историю на другой пергамент своей рукой. Тогда самрадж ни в чём меня не обвинит, а ты получишь желаемое.Чандра протянул Шипре браслеты Дурдхары, и служанка пообещала, что в течение двух дней принесёт готовую историю. Воодушевлённый Чандрагупта, ощутив прилив сил, побежал дальше выполнять поручения принцессы, не догадываясь, какие страшные трудности из-за подаренных украшений нависли над его многострадальной головой.***—?Этот проклятый Чандрагупта?— обманщик и подлец! —?рыдала на коленях у брата Дурдхара спустя два дня. —?Сказал, что будет любоваться ими по ночам, тайком от всех, прижимать к сердцу, а сам… Подарил Шипре! Я узнала свои браслеты, увидев их на руках служанки! Предатель, неужели он влюбился в неё, а не в меня?! —?Дурдхара отчаянно лупила кулачком по мягкому сиденью, на котором устроился Дхана Нанд.Выражение лица самраджа не предвещало ничего хорошего. Он дрожащей рукой гладил плачущую сестру по волосам, а внутри весь кипел от гнева.?Что сделать с проклятым мальчишкой? —?проносилось в голове. —?Выпороть? Выгнать из дворца? —?но тут же губы Дхана Нанда искривились злорадной улыбкой. —?Знаю, что я с ним сделаю: разжалую в конюхи и женю на Рамье. Посмотрим, как этот изменник и лжец запоёт!?Успокоив сестру обещанием непременно наказать Чандрагупту, царь, не дожидаясь вечера, отправился в его комнату, но неведомо было могучему самраджу, чем закончится его незапланированная встреча с телохранителем сестры.***?В тот солнечный день самрадж Дхана Нанд решил отправиться в лес на прогулку, но он не взял с собой никого из слуг, кроме Чандрагупты. Царь очень устал от шумных празднеств, от толпы придворных, ходящих по пятам. Устал даже от аматьи Ракшаса. Впервые он уехал верхом в сопровождении одного слуги, приторочив к седлу мешок с едой и сосуд с вином. Найдя подходящую поляну под кронами деревьев, самрадж потребовал от Чандрагупты приготовить ему место для отдыха: постелить на землю ткань, разместить на ней мягкие подушки и разложить на банановых листьях еду, взятую из дворца. Чандрагупта выполнил все пожелания своего царя. Но самрадж не мог и подумать, что рядом с этим коварным слугой он не в безопасности. Дхана Нанд не знал, что Чандрагупта с того момента, как попал во дворец, положил на самраджа глаз и решил совратить, как только представится возможность.Выглядел тот Чандрагупта невинным, неискушённым, чистым юношей, поэтому царю и в голову не могло прийти, какие развратные планы зреют в его голове. Стоило Дхана Нанду усесться на покрывало и приступить к еде, как Чандрагупта, улучив удобный момент, сделал вид, будто случайно выплеснул из сосуда вино. Часть вина пролилась на его собственные колени, а часть?— на живот и бёдра царя.—?О, мой повелитель! Простите мою неловкость, позвольте вытереть вас! —?запричитал Чандрагупта, стягивая с себя накидку и начиная ею торопливо промокать намоченные царские дхоти.Вытирая царя, Чандрагупта нарочно прикусывал свои яркие розовые губы и облизывал их языком, чтобы выглядеть соблазнительнее, при этом поднимал вверх тёмно-карие бархатные глаза, разглядывая самраджа томно, с поволокой. Потерявшись в омуте бесстыжих глаз, царь не заметил, как случилось остальное. Чандрагупта крепко прижал руку к промежности царя, будто мимоходом лаская его лингам сквозь мокрую ткань, и прежде чем Дхана Нанд сообразил, что с ним творят, он ощутил неодолимый прилив плотского желания.—?Что ты делаешь, недостойный?! —?прорычал царь, гневаясь на слугу, хитростью заставившего его испытать вожделение. —?Как ты посмел дотронуться до того, что не принадлежит тебе?!—?Но разве мой царь не щедр и не может подарить простому слуге даже не принадлежащее ему? —?задал коварный юноша встречный вопрос. —?И разве слуге запрещено ублажить царя? Тем более, в лесу, кроме нас, никого нет, и никто об этом не узнает.—?И как же ты желаешь ублажить меня? —?самрадж более не гневался, он возжаждал получить наслаждение.—?Я могу сделать для вас абсолютно всё, ибо принадлежу вам и сердцем, и телом! —?воскликнул юноша, заведомо зная, что царь теперь не сумеет избежать его любовных сетей.Так оно и вышло. Царь снял промокшие дхоти и слегка влажную накидку, позволяя Чандрагупте сделать то, что тот обещал. И Чандрагупта, низко склонившись меж бёдер царя, обхватил самраджа и ладонью, и губами, вбирая в рот самое сладкое угощение на свете, чтобы удовлетворить своего господина, к которому он так давно испытывал неутолимое влечение?.—?Чтоб тебя, Шипра! Сделала из меня бхут знает кого… Коварного соблазнителя какого-то,?— утирая пот со лба, бормотал Чандрагупта, скрипя заточенным павлиньим пером по пергаменту. —?И вообще?— я так сгорю, будто хлопковый фитиль масляной лампады, раньше, чем перепишу эту сказку до конца,?— он застонал, мужественно борясь с неудержимым желанием дотронуться до себя. —?И это ведь только начало… Как же мне переписывать отрывок о том, как распалённый моими ласками и взглядами самрадж лишает меня невинности, поставив на четвереньки посреди остатков нашего с ним обеда, а затем привязав верёвкой к дереву и облив вином? А как выдержать отрывок про то, как меня голым усаживают одновременно на спину коня и на царский лингам и заставляют скакать вдоль берега реки, куда конь пожелает?! Нет, мне этого не вынести.—?Чего не вынести? —?услышал Чандрагупта громкий вопрос за своей спиной и невольно подскочил, будто скорпионом ужаленный.—?Самрадж?! —?испуганно вскричал юноша, роняя пергамент с недописанной сказкой и черновик, с которого велась запись набело, расплёскивая по столу и по полу разбавленный водой толчёный уголь. —?Что вы тут делаете? Ещё не вечер!—?Проведать тебя решил,?— царь стоял посреди комнаты, заложив руки за спину и сосредоточенно разглядывая насмерть перепуганного Чандрагупту. —?А что здесь происходит?—?Н-ничего,?— заикаясь, пробормотал юноша. —?С-совсем н-ничего.Решительно отодвинув юношу в сторону, Дхана Нанд подошёл к столу и заглянул под него. Поднял оба пергамента и с интересом придвинул их один к другому, сличая содержимое на предмет сходства и отличий. Один из листов был заполнен аккуратным, ровным почерком Шипры. В той истории, по устоявшейся традиции весьма непристойной, речь шла о безымянном царе и безымянном слуге, которые уединились в лесу, чтобы впервые познать запретную страсть. В пергаменте, заляпанном пятнами сажи, исписанном довольно криво, речь шла уже не о безымянных персонажах, а о вполне конкретных?— коварном телохранителе Чандрагупте и царе Дхана Нанде, соблазнённом слугой на природе. Судя по сюжету сказки, эти два означенных героя потеряли разом стыд, совесть и послали к бхутам все границы приличий.Дочитав до эпизода с конём, на чьей спине случилось финальное непотребство, царь только крякнул и изрёк ?мда?. Он положил пергаменты на стол и поднял глаза на своего слугу, который уже успел тысячу раз умереть от ужаса и снова?от того же ужаса тысячу и один раз воскреснуть.—?Смотрю, творческий процесс в разгаре? —?спросил самрадж, кивком указывая на восставшее естество Чандрагупты, заметное даже невооружённым глазом сквозь слои ткани. —?Как вижу, сказки Шипры не оставили тебя равнодушным?Чандра не знал, куда девать глаза от стыда.—?П-простите, самрадж,?— сказал он на всякий случай, хотя понимал: теперь конец, пощады не будет. —?Я сожгу эти пергаменты. Больше вы их не увидите! И я никогда больше не стану писать такое.—?Ну зачем же сжигать? Возможно, я хочу их видеть. Точнее, слышать.Чандра с неверием воззрился на своего царя.—?Вы хотите, чтобы я прочёл? —?слабым шёпотом переспросил он.—?Хочу.Дхана Нанд подошёл к постели и уселся на неё. Долго смотрел на Чандрагупту, потом хлопнул ладонью по свободному месту рядом с собой.—?Давай, устраивайся. Бери свои чёрные от сажи пергаменты и читай до конца и с выражением. Наконец, я понял, зачем ты дарил Шипре браслеты… Ладно, женитьба на Рамье отменяется. Дурдхаре как-нибудь потом всё объясню. Пусть хоть убьёт меня, уже неважно… А в конюшню мы с тобой непременно сходим, но с совершенно другой целью. Там сено мягкое и душистое. Ни разу не пробовал делать это на сене, веришь ли?—?Простите, самрадж, о чём вы? —?не понял Чандрагупта. —?Какая ещё конюшня и сено?—?Так, ерунда. Хотел лишь сказать: такая дорогая сказка не должна пропасть в огне. Более того, раз эта история про нас, всё, что ты прочтёшь, мы сделаем наяву. В лесу или прямо здесь?— без разницы. Если, конечно, у тебя появится желание и хватит смелости,?— глаза Чандры становились всё шире и шире, пока он слушал царя. —?Извини, что так долго мучил тебя, притворяясь, будто мне нет до тебя дела. Я всё понял ещё в первую ночь, но хотел удостовериться, что я для тебя?— не мимолётное увлечение. Не просто спящий царь, чей лингам можно трогать украдкой забавы ради. Я хотел посмотреть, на что ты готов, лишь бы добиться взаимности. И я увидел. И мне,?— он указал пальцем на испещрённые кривым почерком пергаменты,?— понравилось,?— добавил Дхана Нанд, но конец фразы даже он сам не смог расслышать.Слова потонули в счастливом крике, с которым Чандрагупта бросился вперёд и, уже совсем без страха усевшись к царю на колени, приник губами к его губам, даря неумелый, но при этом невообразимо горячий поцелуй.30.12.2019г.