Глава тринадцатая. Завтра будет ёлочка... (1/1)

Быстро пролетели недели, которые отделяли мир от нового года. Снег запорошил улицы Воронежа, сами улицы уже были украшены к празднику, всё готовилось опуститься в волшебный мир сказки, и только Глеб Рудольфович Самойлов был не доволен. Ещё бы, за то, что они пользуются помещением клуба, группе, под окончательным названием ?Глеб Самойлоff & The Matrixx?, на новогоднем празднике придётся исполнять всем известную детскую песенку ?В лесу родилась ёлочка?. Бедный Самойлов, он плевался, бушевал и гневался, услышав это от Снэйка. Вот как им, им, рокерам, исполнять эту песню? Даже Вадим, узнав об этом от своего брата, сказал, что непременно приедет это послушать. Глеб был готов и его задушить. Однако вся остальная группа радовалась хоть какой-нибудь возможности наконец выступить. Таким образом, на новогоднем празднике должен был состояться первый концерт группы (ну, естественно, Снэйк договорился, чтобы они могли исполнить пару своих песен).

Собственно, 31 декабря в шесть часов вечера Глебушка стоял в костюме зайчика на сцене с единственной мыслью: прийти домой и напиться, благо повод был. Концерт уже шёл, в зале было полно людей, и среди них стояла Даша. Она не поддалась на уговоры Глеба и потому была в своих любимых джинсах и майке, а не в чёрном платье. Остальная же группа, в лице Кости, Валеры и Снэйка, сейчас поднималась на сцену в таких же костюмах, что и Глеб. В общем, на сцене стояло четыре зайца, особенно смешно выглядел Костя, ведь заяц в очках… как-то неправильно было. Стоит ещё упомянуть, что рядом с Дашей стоял Вадим, который выполнил своё обещание приехать и послушать это выступление.И вот раздались первые звуки со сцены. Пожалуй, ещё никогда и никто не слышал ?В лесу родилась елочка? в таком исполнении – у группы получилась настоящая готическая песня. Зрители стояли в шоке, но потом все втянулись и даже стали подпевать. За этой песней последовала ?Порвали мечту? (Костя таки заплакал в середине песни), потом ?Такой день?, ?Ненормальный? и ?Форма? на баяне. Народ неистовствовал. В хорошем смысле этого слова. Группа тоже была рада, но особенно был рад Глеб. Убежав за сцену, он сразу же стащил с себя костюмчик зайчика, а рука сама потянулась к спрятанной в рукаве бутылке водки. Но Даша не дала ему и глотка сделать.– Глеб, какие вы молодцы! – она кинулась музыканту на шею с поцелуями. – Это было так круто! Прям вот хоть каждый Новый год устраивай такие концерты!– Нет, спасибо, – недовольно сказал Самойлов, – я больше никогда не надену этот чёртов костюм!– А он тебе шёл, между прочим, – с улыбкой произнесла Дарья. – И вы вообще так мило выглядели, что хотелось кинуться на сцену и расцеловать вас до смерти!– Это ты меня ещё отговорила от покраски ногтей и век, – Глеб усмехнулся, – хорошо хоть, детей не было в зале.– Как не было? – удивилась Даша. – А я?– Ах ты девочка моя, конечно, – Самойлов поцеловал Дашу. – Поехали провожать старый год и встречать новый. А то пить охота мне. Сильно, – музыкант направился к выходу из клуба.– Обожди одну секундочку, – повременила его Даша. – Надо взять ребят с собой и Вадима.– Вадик здесь? – Глеб застыл на месте.– Ну, он же обещал приехать.– Пфух… твою мать… - Глеб с размаху закрыл лицо рукой. - Мой позор лицезрел старший брат!– Глеб, да ладно тебе, какой позор? Всё вышло очень даже замечательно.– Ладно, поехали уже.– Я только за ребятами сбегаю, а ты иди на улицу, там нас жди, – и Даша убежала обратно в зал собирать компанию на ночь.А Самойлов пошёл на улицу. Там шёл снег, такой пушистый, словно вата. Глеб стал ловить снежинки ртом, как делал это в детстве. Он вдруг вспомнил, как раньше они собирались всей семьей за столом, как у окна стояла пушистая елочка, приятно пахнувшая лесной свежестью, как в комнате непременно витал аромат мандаринов, конфет… Чудное время – детство. Как далеко оно теперь, и как бы хотелось вернуть хоть на мгновение те ощущения, то миропонимание, то наивное отношение ко всему. Глебу вдруг стало грустно. Захотелось сбежать от всех, да так, чтоб никто не догнал. Но в этот момент из клуба выбежала обеспокоенная Даша. Она как-то интуитивно почувствовала, что музыканту сейчас плохо на душе. Даша подбежала к Глебу и крепко обняла его.– Глеб, всё хорошо? – спросила она.– Да.– Слушай, если не хочешь, то давай встретим Новый год вдвоём. Ребята поймут, – предложила Даша.– Да что ты, не надо. Пойдём лучше скорее домой, а то отбивные ещё дожарить надо, – Самойлов умилённо улыбнулся. – И чего ты без куртки? Совсем охренела? Давно не болела?– Ой, я сейчас… – Даша побежала обратно в клуб за курткой, а вернулась уже в сопровождении Кости, Валеры, Снэйка и Вадика.– Глеб, вы молодцы! – Вадим с хитрой улыбкой похлопал брата по плечу.– Да, весь в тебя! – теперь Снэйк похлопал Вадика по плечу. – Вы два зайца, блин.– Жуют морковку, – с улыбкой вставила Даша.Братья вдруг нахмурились.– Похоже, никто не умер, никто не выжил… – прошептал Костя, глядя на их лица.– А поехали уже, а? А то мне холодно! – сказал Валера.– А на чём мы поедем? – спросил Вадик.– На космиче, - ответил Костя и указал на свой москвич.– Здорово, – отозвался Самойлов-старший. – Как же мы туда влезем?– Как-нибудь. Кто на крышу, кто в багажник, – сказала Даша то ли в шутку, то ли всерьёз. – Что вы, в метро не катались? Как там влезают, так и мы тут.И компания направилась к несчастному космичу. И только Глеб затормозил на мгновение: достав из кармана листок бумаги и карандаш, он записал следующее: ?Мы снова зайцы, жуем морковку. Никто не умер, никто не выжил?, а после направился к машине, которая уже была забита. Пришлось ему садиться на переднее сидение вместе с Дашей, но места им там было мало, поэтому Глеб всю дорогу мешал Косте вести машину. Но это ещё полбеды. Представьте, как было худо четырем здоровым мужикам на заднем сидении, да ещё и с баяном, потому что Валера не захотел оставлять его в клубе. Представили? Нет? Если же всё-таки представили, то поздравляю: у вас замечательная фантазия!* * *Так упиться в Новый год могли только эти ребята. Очнувшись утром первого января, Глеб с ужасом стал вспоминать подробности прошедшей ночи. Да, стоит сказать, что очнулся он на полу в обнимку с Костей возле самой елки, что только больше разбудило в нем интерес о произошедшем. Молясь про себя, что с Бекревым у них ничего не было, он поднялся с пола и пошёл в ванную умыться. Включив свет, Глеб вскрикнул: в ванне спал Вадик. Причем не просто на голой ванной, он спал на подушке и был заботливо укрыт пледом. Глеб попытался вспомнить, кто всех укладывал спать, но память отказывала ему в работе. Он с ужасом подумал, где сейчас может находиться его Даша. На всякий случай Глеб решил проверить туалет. С ужасом он там обнаружил спящего директора клуба Рому, друга Хакимова. Как он тут оказался, а главное, как он оказался у него в квартире, Самойлов так и не вспомнил. Дальше он прошёл на кухню. Там он обнаружил свою девушку, Снэйка и ещё каких-то двух незнакомых ему парней. Они спали, сидя за столом. Ко всему прочему, все спящие были почему-то полуголые. Глеб внимательнее разглядел всё то, что заполняло стол, и увидел там игральные карты.

?Видимо, на раздевание играли, – решил Глеб. – И чего без меня? И Даша каким образом??.

Он поцеловал Дашу в лоб, схватил бутылку минералки со стола и выпил все её содержимое одним большим глотком. Потом Глеб выдохнул: квартира вроде цела. И тут он вспомнил, что не нашёл одного Валеру. Куда ж он делся?

Глеб вернулся в комнату. Костя всё так же с довольным выражением лица спал возле елки. Больше в комнате никого не было. Самойлов насторожился.?Меня же его жена прибьет за него! Где ты, Валера?!? – думал Глеб, осматривая комнату. И тут он заметил, что на кровати, кажется, кто-то храпит под одеялом. И точно. Глеб откинул одеяло, а под ним оказался Валера в одних семейных трусах в обнимку со своим баяном. Почувствовав, что с него сняли одеяло, Аркадин вскочил и набросился на Глеба.– Ты что творишь-то, гад? Какого хрена будить нас вздумал? Жена ж сейчас орать будет!– Валера! – Глеб с улыбкой легонько ударил товарища пальцем по носу. – Хороша же жена у тебя, зеленая такая, с клавишами!– Ты что… – но Валера вдруг увидел в кровати вместо своей жены баян. – Вот блин! – он почесал затылок. – Да я ещё и не дома! Вот это мне влетит...В этот момент в разговор подключился проснувшийся Костя.– Доброго всем утра! – Бекрев потянулся, зевнул, и в его рот попал дождик с елки. – Тьфу ты! – он выплюнул его. – А мне казалось, я с барышней спал… – он нащупал под елкой свои очки и надел их.Глеб опешил.– Бекря, скажи мне, ведь ничего не было, да? – спросил он с надеждой.– Чего не было? – Костя испугался.– Между нами... ничего?– А… э-э… это мы… с тобой? – всё таким же испуганным голосом спросил Костя.Самойлов уселся на пол.– Как же я теперь с Дашей-то… – он схватился за голову.– Глеб, да ты чего? – спросил Валера.– Как чего? А если мы с ним, – музыкант кивнул в сторону Кости, – того, этого…– А давайте вспомним вообще, что вчера было, – предложил Бекрев, поправляя очки. Он сам был не в восторге от мысли, что между ним и Глебом что-то могло быть.

В этот момент в комнату зашла Даша. Она была в одном бюстгальтере и юбке, которая не доходила и до колен.– Доброго всем… дня… вечера… или что там у нас… – промямлила она, поправляя волосы на голове.Троица кивнула ей в ответ.– Давайте уж всех подождем, – предложил Валера, – может, кто-то всё-таки помнит, что было ночью.Все согласно кивнули и уселись кто куда. Минут через пять на пороге комнаты появились все остальные обитатели квартиры номер пятьдесят дома номер тринадцать. Они тоже расселись кто куда, и все общими усилиями попытались восстановить события прошедшей ночи.– Я помню, как мы уселись в машину, как приехали в квартиру и как я жарил отбивные, – сказал Глеб. – Но нас тогда было шестеро. И ты, Даш, была в джинсах и майке, – сказал он девушке, которая сидела рядом с ним. Самойлов вроде обращался к ней, но сам таращился на её грудь.– Я помню, когда я переоделась. Ты меня попросил, – она зевнула. – Мол, ?как новый год встретишь, так его и проведёшь, а я тебя хочу всегда красивой видеть!?. Ты так говорил, да-да, – добавила Даша, заметив не верящее выражение лица возлюбленного своего.

– Ну, ладно, это не суть важно. Что было потом, кто-нибудь помнит? – спросил Глеб, оторвав свой взгляд от груди Даши и осмотрев товарищей.– Где-то в час ночи появился Ромка, – сказал Снэйк, и Роман согласно кивнул в подтверждение его слов, – это я его позвал, а то он один был, у нас-то всё веселее.– Веселее некуда, – вздохнула Дарья. – А это что за ребята? В моей памяти возникает только тот момент, как они уговаривали меня играть в карты с ними.– Я Женя, – представился один из парней, – а этой мой друг Лёша, – он указал на товарища своего.– Стоп, – вдруг сказал Глеб, услышав знакомое имя. – А мне казалось, что тут был Леха Никонов. Нет? Ну, товарищ мой, мы его на улице встретили… только когда… мы что, на улице были?– Леха? Был, – сказал Бекря. – Только где он теперь и с кем…В этот момент с балкона раздался сильный стук и громкий вопль. Глеб подскочил с места и открыл балконную дверь. В комнату влетел синий Никонов и тут же начал ругаться.– Да вы, блять, ироды! Живого человека и спать на балкон! Да чтоб вы все тут передохли, суки! А-а-а-а! – кричал Алексей, укрываясь протянутым Глебом одеялом.

– Ну вот, Леху мы нашли, – радостно констатировал Костя. – А как ты там оказался?– Это всё он виноват, – Никонов зло ткнул пальцем в Валеру.– Что я-то? Мы всего-то в фанты решили поиграть! По твоей милости мне с баяном пришлось спать. Да ещё и в чужих трусах! – воскликнул Аркадин.– Сравнил! Ты на кровати, а я на балконе! Хорошо хоть, там не очень холодно и просидел я там часа два только.– Мы что, два часа назад разошлись? – спросил Глеб.– А хрен теперь знает!– Но все же, что это за ребята? – спросил Костя. – А, Евгений и Алексей.– Вы нас на улице встретили и пригласили к себе, – ответил Женя. – Мы отпирались, но вот он… – он указал на Никонова.– Так, а где мы тогда Леху подобрали? – спросил Глеб.– На улице, – ответил Никонов, – прямо на площади. Там же дискотека была, не помнишь?– Нет, не помню, – отозвался Самойлов. – Вадик, а почему ты в ванне спал?– Это же мы в фанты играли все. Кроме тех, кто играли в карты на раздевание, – отозвался Вадим.– Значит, то, что мы с Бекрей спали под елкой, это тоже фанты виноваты?

– Отчасти, – Вадик улыбнулся. – Он же к тебе приставать начал. Целовал и называл гением поэзии.Костя покраснел – к нему вернулась память. Он вспомнил, что действительно целовал Самойлова и пытался накормить его конфетами, но тот не поддавался.

– Интересное дело, – Глеб почесал голову. – В целом-то картинка собралась…

– А где Брыся? – спросила вдруг Даша. – Где мой котя?– А он со мной в ванной спал, – сказал Вадик. – Я ему кран ещё открывал, он пить просил. Да и сейчас он там ещё лежит.Даша вскочила с места и помчалась в ванную. Вернулась она уже с котом на руках. Брысь презрительно оглядел собравшуюся компанию, потом посмотрел на хозяйку, лизнул ей руку и замурлыкал. Стоит сказать, что кто-то из находящихся в квартире нацепил на него мишуру, к которой привязал банку от кильки в томатном соусе. Даша только сейчас сняла это ?ювелирное украшение?.– Этот гад попался мне ночью на дороге, – сказал вдруг Валера. – Я об него споткнулся в коридоре. Вот я так и это… с ним… – закончил он тихо.– Нечего шляться по ночам, – ответила Дарья.– А у меня все же остался один вопрос, – сказал Глеб. – Рома, а почему ты спал в туалете? Тоже жертва фантов?Роман шмыгнул носом.– Нет, просто у меня голова от всех вас заболела, и я решил уединиться… Ну а куда мне было деваться, если ванна и балкон были заняты?Все рассмеялись. Такого нового года ещё ни у кого не было.

– Айда все на кухню! Выпьем за Новый год! – крикнул Валера, и все проследовали на кухню, только Даша с Глебом остались в комнате.– Дашка, – Глеб улыбнулся. – Дашка.– Ась?– Я тебя люблю!– Какое неожиданное заявление.– Да, – музыкант поцеловал её. – Оденься, пожалуйста. Хотя ты так выглядишь очень даже…Даша достала из шкафа майку и быстро надела её.– Так лучше?– Лучше.– Самойлов, – Даша улыбнулась. – Золотце…– Я извиняюсь, но ждут только вас… – с такими словами в комнату вошел Костя, но тут же осёкся: Даша с Глебом стояли и целовались. Бекря только улыбнулся и вернулся обратно на кухню. А Даша с Глебом не переставали целоваться, и только Брысь наматывал круги вокруг их ног, мурлыкая. В голове же Самойлова крутилось: ?Слава Богу, что между мной и Костей ничего не было! А то как бы я смотрел в глаза своей Дашеньки? Да-а, никто не умер, никто не выжил?.