Незнакомец (XB, NC-17) (1/1)

Бэкхён знал, что ему это не понравится. Как знал и то, что этого можно избежать. По крайней мере, с его длинным языком можно придумать любую отговорку, не говоря уже даже о том, что за Синцзе он ничего решать не может. Может, конечно, и будет, но... Исключительно потому что Исин попросил. И исключительно потому что у них сходились на это взгляды.Бэкхён не то чтобы не мог обойтись без этой компании, она не была жизненно необходима или ещё что-либо в этом духе, но... Снова это грёбаное ?но?. Синцзе пришьёт к его заднице свинячий хвостик пружинкой и будет прав — Бэкхён та ещё свинья на все сто процентов. И ещё на одну сотую.А ещё Бэкхён умел прятаться, выбирая укромные места, затариваясь смазкой и презервативами и ожидая Синцзе там, где он точно никогда не ждёт.Шаньян-цзе сливала ему полную информацию обо всех передвижениях вплоть до отелей, зная, что Синцзе абсолютно по боку. Если раньше он каждый раз удивлялся приезду Бэкхёна, а сам Бэкхён подбирал прилёт и отлёт так, чтобы им было комфортно обоим провести время друг с другом, то теперь Синцзе привык удивляться, даже когда Бэкхён просто приезжал на несколько часов, потому что выдался внезапный выходной.Бэкхён дёрнул его за запястье, утаскивая в укромный угол коридора, совсем неосвещённый, в подсобку, забывая про дверь. И если не приглядываться и не прислушиваться, то вряд ли кто-то мог заметить, что в узком проёме за распахнутой настежь дверью Бэкхён лез руками к самому сокровенному, в нетерпении кусая чужие губы и проникая рукой под ослабленную плотную ткань джинсов цвета хаки и бельё.Бэкхён давно хотел испробовать выдержку Синцзе после сцены, когда у него мощно стояло только лишь от адреналина.Очередной несдержанный поцелуй скользнул на шею, и Бэкхён едва в голос не застонал, закусив ребро ладони, когда чувствительную кожу ключиц царапнули зубы. И без того тонкая и хрупкая ткань широкой белой блузы опасно скрипнула от натяжения, когда Бэкхён обхватил ладонью твёрдый горячий ствол у основания.— Детка, меня надолго не хватит, — шёпотом по влажной коже.— Я всё продумал заранее, не отвлекайся, — шикнул Бэкхён.— Надеюсь, ты...— Я тебя сейчас покусаю... Просто трахни меня. Всё в заднем кармане. — Бэкхён, рыкнув, развернулся и прогнулся с чувством, чтобы ощутимо вжаться в пах Синцзе, прижался сильнее и поёрзал, пока не получил новый укус в загривок. Запрокинул голову на плечо Синцзе и поддался настойчивым рукам, легко избавившим его от брюк, свалившихся вниз легко, но лишь до колен.Бэкхён повёл задницей и задрожал, когда Синцзе обвёл пальцами чувствительные влажные от смазки края входа, удерживающие силиконовую пробку, закусил нижнюю губу и протяжно застонал, когда вместо покинувшей тело пробки его заполнило куда теснее, горячее, ощутимее. Каждый раз, как в первый, так сладко, горячо и желанно.В стену его вжало неудержимым напором, мощными толчками, контрастировавшими с беспорядочными лёгкими касаниями губ по спине, плечам, шее. Бэкхён сжимал свободной рукой, не упёртой в тумбу рядом, пальцы Синцзе, желая ощущать его не только внутри, а полностью, всем телом, если нельзя прямо заглянуть в глаза и увидеть огонь вожделения.— Ближе, ещё... ещё...— Люблю тебя, — замирая внутри, в звенящем на пике от возбуждения теле, ощутимо мелко пульсируя, прошептал на ухо Синцзе, касаясь под ним губами, словно припечатывая слова к Бэкхёну вместе со сладкой дрожью.Бэкхён обмяк в его руках, выпустил из тела, чтобы развернуться и предаться лениво-нежному поцелую, обняв и запустив пальцы в жестковатые от укладки волосы.— Мой маленький извращенец, я скучал.— Не думал, что ты бываешь таким мягким, что почти растекаешься в нежности. Стоит ли сейчас просить то, на что ты вероятно не согласишься потом? — перебирая прядки, спросил Бэкхён, продолжая отвечать на короткие поцелуи, которым не было конца.— Что, тебе нужно вечернее платье за пару миллионов? — пошутил Синцзе, упираясь лбом в его плечо.— Нет, ужин в одной интересной компании на четверых, — севшим голосом произнёс Бэкхён, всё ещё гладя Синцзе под кромкой волос и успокаивая себя тем, что это, возможно, поможет проконтролировать его гнев, который вскоре точно выльется на него, стоит сказать только имена остальных двух человек.— Кто-то из твоих желает поближе познакомиться со мной?— Скорее, кто-то из твоих... Жаждет извиниться, — сглотнул ком в горле Бэкхён и понял, что поглаживания определённо не помогли, когда на него уставились колким взглядом два чернеющих глаза. — Я знал, что тебе это не понравится, но ты можешь хотя бы подумать над этим, прежде чем говорить категоричное ?нет?? Ради меня. — Нет. — Вот так просто. Сказал как отрезал.— ?Нет? — это ?не можешь? или...— Просто нет. И на вопрос, и на заманчивое предложение, Сянь.— Но почему? Даже ради меня?— Ты тут вообще никаким боком, Сянь. Одевайся, я подожду снаружи.Синцзе чмокнул его в лоб, застегнул джинсы и вышел, чтобы избежать дальнейших расспросов, хотя оба они знали, что Бэкхён и мёртвого достанет, если нужно. А ему было нужно.Салфетки и прочее Бэкхён обнаружил на всё той же тумбе, на которую опирался, быстро привёл себя в порядок, сунул в задний карман пробку, забрал мусор и вышел из подсобки. Синцзе он нашёл задумчиво подпиравшим стену, держа руки в карманах. Разговаривать он ни о чём уже не хотел.— Поехали в отель, — неловко предложил Бэкхён, не зная, куда деть уже свои руки.Они стояли в коридоре одни, и вдалеке было слышно выступление Сяо Гуя со сцены, а Бэкхён сейчас хотел справедливости для себя — хотя бы иметь возможность взять Синцзе за руку, но тот, похоже, решил отстраниться совсем. Оттолкнулся от стены и пошёл вглубь коридора, зашёл в одну из дверей, где была крохотная гримёрка Синцзе и ещё нескольких артистов, но сейчас в комнатке сидела только Шаньян, копаясь в телефоне. Синцзе подошёл к столику, вытащил маленькую бутылку воды из полупустой оптовой упаковки и вознамерился выпить, по крайней мере, половину за раз. — Я, что, предложил тебе убить родную бабушку, что ты сейчас так со мной поступаешь?— Не утрируй, ладно? И давай не здесь и не сейчас. Я не хочу об этом говорить, Сянь, — промокнув рот рукавом, с напором произнёс Синцзе.— Нет уж, давай тогда здесь и сейчас, чтобы всё прояснить и больше не поднимать эту тему, м? — стоял на своём Бэкхён.— Сянь, я предупреждаю тебя в последний раз — замолчи. Не вынуждай меня говорить гадости.— Сянь, пойдём посплетничаем на пару слов? — предложила Шаньян, косясь на взвинченного до крайности Синцзе.— Оставь его, он всё равно пока до финала не дойдёт, не успокоится.Пришла очередь Бэкхёна обижаться, хотя Синцзе говорил чистую правду. Бэкхён именно что хотел — разрешить ситуацию и забыть. Если получится.— Значит, выйти мне, пока вы тут собачитесь, чтобы голова ненароком не заболела?Её вопрос остался без ответа с обеих набыченных сторон, на что она с лёгкостью подхватила с заваленного шмотками стола кошелёк, и испарилась в считанные секунды. А Синцзе так и остался стоять к нему спиной, делая вид, что полупустая бутылка с водой куда интереснее. — Я не прошу тебя водить дружбу с ними на постоянной основе, как и не прошу их детей крестить, так скажи мне, в чём проблема выслушать человека, который хочет извиниться?— Не вижу в этом никакого смысла, раз дружбу водить нет планов, всё? У меня нет никакого желания идти навстречу человеку, с которым у меня нет и не будет ничего общего. К тому же, хочет извиниться, существует миллион способов сделать это и без общего времяпрепровождения. — Синцзе не оставлял попыток закончить разговор, намекая на это крайней раздражённостью, сквозившей в каждой фразе.— Он хочет сделать это лично, почему тебя это так задевает? — А почему ты сейчас весь такой в белом пальто стоишь на его стороне, м? — с прищуром уставился на него через зеркало Синцзе. Бэкхёна едва не передёрнуло от концентрации яда в голосе. Это заходило слишком далеко, и Бэкхён понимал, что это первая их ссора, и далеко не факт, что не последняя. — Почему тогда меня ты выслушал, когда я приехал извиниться? — тихо, но упрямо спросил Бэкхён, не желая отступать. — И только не надо заливать про любовь, ладно? Ты меня тогда вообще не знал. Ни на грамм.— Это было стечение обстоятельств, я уже говорил тебе.Синцзе тяжело вздохнул и запрокинул голову, прикрыв глаза. Бэкхён даже со спины видел напряжённую челюсть и бегающие под плотно закрытыми веками зрачки. Бэкхён не верил Синцзе, тот что-то скрывал от него, что-то настолько неуловимое и неявное, что Бэкхён мог это почувствовать, но не понять. Сейчас он явственно понимал, насколько они разные и насколько они ничего друг о друге не знали. Встречались, в лучшем случае, раз в месяц на день, максимум, два, проводили всё время дома, в постели, или в отеле — но опять же в постели. Обсуждали последние фильмы, книги, музыку, но никогда не рассказывали о себе.А сейчас они впервые встретились на стыке интересов за пределами постели, в конфликте мнений, показывая — каждый — свой истинный характер. И Бэкхёна не пугало чужое упрямство, его пугала прогулка по минному полю вслепую — он действительно не представлял, что можно сказать или сделать, чтобы конфликт погасить, потому что просто заткнуться — не вариант для обоих. Эта тема просто пролежит в долгом ящике, пока проблем не накопится столько, что молчать уже не хватит сил.— Мне нужно проветриться, — сообщил Бэкхён Синцзе, подхватил свой плащ, забрал сумку и вышел из гримёрки, направившись на выход. Синцзе не останавливал его, но, может, оно и к лучшему. Им обоим сейчас есть о чём подумать.Бэкхён вышел из здания, стоявшего позади концертной площадки, и обнаружил, что фестиваль закончился, а зрители почти все уже разошлись. В такой толпе, расползающейся кто куда, никому не было дела до окружающих, и он мог спокойно сесть на пустующие с другой стороны площадки скамейки, не привлекая к себе внимание.Бэкхён злился. На себя, на дурацкую ситуацию, на то, что так слепо следовал за человеком, ни разу не ощутив желания узнать, какой он и чем дышит. Все их переписки обычно состояли из вопросов о погоде, настроении и делах на работе, о том, как они друг по другу скучают... Это казалось сейчас таким безумием, что проблема, не стоящая и выеденного яйца, открыла глаза на реальное положение вещей.Телефон отозвался в кармане трелью. Беспокоится. Ещё бы.— Да.— Ты где?! — с возмущением отозвалась трубка голосом Синцзе.Бэкхён вздохнул, ощутив желание молчать до последнего.— Я... Я всё ещё... Э-э?Трубка пиликнула и отключилась. Класс. Бэкхён сунул руку в сумку за портативной зарядкой, но и она оказалась на нуле. В голове начали роиться всякие мысли, начиная от того, что Синцзе сейчас уедет и бросит его одного, и заканчивая тем, что поругаются они ещё сильнее, чем до этого. Бэкхён лишь надеялся на благоразумие Синцзе и на то, что он не питал тяги к выяснению отношений у всех на глазах прямо на улице.Бэкхён совершенно точно понимал, что если он останется на своём месте, Синцзе его не найдёт. И никто не найдёт. Никто не станет его искать аж за концертной площадкой. Решение вернуться к зданию, а ещё лучше — в гримёрку, показалось более чем логичным, и Бэкхён быстрым шагом, едва не подпрыгивая по дороге, направился обратно.Гримёрка пустовала. Охрана тоже сказала, что они уже ушли. У входа здания стояла лишь кучка стаффа в кругу, чуть поодаль от двери. Они что-то очень живо обсуждали на перекуре. Подойти к ним Бэкхён не решился, чтобы узнать, есть ли хоть какая-то возможность через них связаться с артистами фестиваля или их менеджерами. В конце концов, он и сам тут залётный — если кто узнает в нём вокалиста популярной корейской группы, потом не отмоешься от слухов. Пока только Шаньян, менеджер Синцзе, его координировала везде и во всём, стараясь сделать всё для безопасности как Синцзе, так и Бэкхёна. Мало кому из фанаточек Синцзе понравится, что их любимец, как минимум, раз в месяц встречается с парнем. А ещё спит с ним в одной постели. Во всех смыслах. Да и фанатам Бэкхёна это вряд ли придётся по душе. — Господи, чо делать-то? Ехать, что ли, в отель? — бубнил Бэкхён себе под нос, щёлкая пальцами. Рюкзак Бэкхёна с зарядкой тоже оказался в минивэне. Беда не приходит одна.Бэкхён осмотрелся, но ничего похожего на уже знакомую арендованную машину не нашёл, зато заметил нарастающее внимание от группки стаффа к своей персоне. Пора было сваливать. Желание стать достоянием первых полос срочных новостей совсем в Бэкхёне не водилось. По крайней мере, новостей подобной тематики. Он ездил в Китай тайком, частенько не предупреждая вообще никого о своём отъезде, и если кто-то из руководства узнает об этом, не говоря уже о целях визита... Нет, лучше о таком даже не думать — слишком безнадёжно. Бэкхёна, конечно, отмажут от всех СМИ, но вот от агентства он огребёт по полной. И ладно если Пекин и Шанхай можно ещё за уши притянуть, но Сиань. Что Бэкхён мог тут забыть?Чёрт, и ведь угораздило потеряться в паре квадратных километров!Вдобавок к расшатанным уже нервам прибавилось и частичное потемнение вокруг. Люди уезжали, освещение гасло, а Бэкхён ходил вокруг да около, сжимая в руке бесполезный кирпич-смартфон. Надежда на то, что его до сих пор ищут — если искали вообще, — таяла с каждой минутой. Желудок постепенно словно прилипал к позвоночнику, руки мёрзли, да и сам он уже начинал шмыгать носом и изредка чихать. Глаза слезились то ли от поднявшегося ветра, то ли от обиды на технологии, то ли от беспомощности. — Сянь! — раздалось сзади, когда он в очередной раз мерил здание шагами от одного угла до другого. Мягкие быстрые шаги за спиной сменились теплотой, даже жаром объятий. Синцзе ткнулся носом ему в шею и обернул плечи пледом, согревая ещё и собой, хотя он до сих пор был одет всего лишь в ту же толстовку и безрукавку сверху.Бэкхён и сам не заметил, как начал трястись и дрожать в его руках.— Я уже столько всякого передумал, слышишь?.. Не пугай меня так больше. Никогда, Сянь. Я как услышал твоё еле живое ?я всё?, а потом ?абонент не абонент?, думал убью тебя, когда найду, если ты ещё сам к тому времени не успеешь это сделать...— Вау... — дрожащим от стучавших зубов голосом, произнёс Бэкхён. — Не думал, что произвожу впечатление человека с суицидальными наклонностями.— Да не трясись ты, я уже рядом. Сейчас напишу цзе, они подъедут за нами.Бэкхён хоть и понимал, что уже всё кончилось, но расслабиться не выходило — тело словно сковывало как от электрического заряда.Минивэн подъехал буквально через пару минут после того, как Синцзе сделал короткий звонок. Синцзе даже помог ему залезть и занять удобное положение и положить голову на своё плечо. — Ты так сильно испугался за меня? — спросил тихим голосом Бэкхён.— Сянь, мы ещё ни разу с тобой не ругались вот так серьёзно. Думаю, ты понимаешь, что тот случай, когда я ездил к тебе в Корею, вообще рядом не стоял. Так вот если ты это понимаешь, то ты можешь понять и мои чувства, когда ты в незнакомом городе собираешь вещи под предлогом ?проветриться? и исчезаешь. А потом я слышу от тебя ?я всё?, да ещё и с такими интонациями, которым бы зомби позавидовали. Серьёзно, Сянь... Я передумал уже столько всего за эти пару часов, что мы наворачивали марафоны по округе с цзе и не могли тебя найти.— Прости, я не знал, что у меня села батарейка... И я тоже не в восторге был эти два часа, простишь меня за это?— Просто больше не пугай меня так, пожалуйста... Договорились?Бэкхён еле заметно кивнул, не поднимая голову с плеча Синцзе, и прикрыл глаза. Синцзе держал его руку в своей, поглаживал большим пальцем ладонь изнутри. Больше они не разговаривали до самого отеля. В салоне стояла мёртвая тишина, и Бэкхён был благодарен за это.— От тебя табаком прёт за версту, — тихо возмутился Бэкхён на пороге номера уже за закрытыми от всех дверями, когда Синцзе попытался поцеловать его. — Я же просил тебя хотя бы при мне не курить, я ведь не так уж и надолго приезжаю. И отмазка, что они ментоловые, не канает, знаешь...— Ну прости, детка, ты мне нервы потрепал. — Синцзе усмехнулся и обнял Бэкхёна, прижав его голову к своей груди и уткнувшись подбородком ему в темечко. — Ты уже отогрелся? Хочешь чего-нибудь? Есть-пить?— Лечь хочу — ноги и спину ломит.— Тогда дуй в ванную, я пока расстелю, поставлю на зарядку твой телефон и переоденусь.— Угу, только выпусти меня сначала, иначе всё это будет проблематично...Синцзе только крепче сжал его и рассмеялся, отпустив. Ещё и по заднице шлёпнул, отчего Бэкхён вспомнил, что до сих пор таскает с собой пробку в заднем кармане.Бэкхён лежал под одеялом, пока Синцзе не пришёл к нему и не вытащил оттуда, чтобы прижать к себе, позволить Бэкхёну оплести его ногу своими и наложить лапы на целый бок.— Можно я всё-таки кое-что узнаю? — спросил Бэкхён, боясь снова разозлить Синцзе. Ещё одной нервотрёпки он сегодня не выдержит. Если бодаться, то уже утром. — Не бузи сразу только. Я вышел проветриться, когда понял, что ты не хочешь мне открываться. И это меня очень беспокоит. Я тебя действительно не знаю. Я знаю, что ты не пьёшь на завтрак кофе и любишь еду чем острее, тем лучше. Я знаю, что у тебя есть три кошки, я знаю твои физиологические особенности, но вот так... сказать, кто ты есть, я не смогу. Понимаешь, о чём я? Мы ведь и дальше будем ругаться по мелочам, по которым обычные люди не ругаются, когда знают, что другому это неприятно и почему. А я совсем не знаю.— Но ты ведь предположил, что мне это будет неприятно.— Но я не был уверен, да и к тому же та ситуация в столовой не могла так тебя раскалить... Какова настоящая причина?— Ты встречаешься с безумно амбициозным человеком, этого хватит для причины?Бэкхён улыбнулся и оставил поцелуй под подбородком, согрев ладонь на груди Синцзе. Это уже лучше, чем ничего. На сегодня достаточно и этого маленького шага навстречу, и приоткрытой дверцы в душу.— Знаешь, я соврал — кое-что я о тебе знал с самого начала. Ты всегда защитишь меня.— Хорошо, что хоть это ты знаешь.