kazuki x reader (nc-17) (1/1)

Утро. Сонное, унылое, рутинное. Просыпаться совершенно не хочется, но надо. Ты пошевелилась под одеялом, переворачиваясь на другой бок и пытаясь встать, и внезапно улыбнулась, наткнувшись на тёплую руку.Послышалось неразборчивое бормотание, и Казуки рядом с тобой тоже пошевелился, но не встал. Улыбка не сходит с лица. Кажется, ты ещё долго будешь привыкать к тому, что он рядом. Ты осознаёшь это каждый раз заново, и это придаёт сил на весь день.Стараясь не разбудить парня, ты осторожно встаёшь и тянешься за футболкой и шортами, а потом тихонько уходишь на кухню, перехватить чего-нибудь перед выходом. Открывая холодильник, ты шаришь по полкам сонным взглядом. Готовить лень. Ты всё больше склоняешься к варианту сделать бутерброд к чаю, как почему-то всегда и получается.Вдруг раздаётся ленивое шлёпанье, и хриплый со сна голос спрашивает:― Ммм, у нас есть какой-нибудь сок? ― Казуки встаёт рядом с тобой, облокотившись на холодильник, тем самым будто отгораживая от комнаты. ― Вау, отлично, апельсиновый, ― он тянется за коробкой, а ты разглядываешь его обнажённый торс, не в силах оторвать глаз. Ну, хоть штаны надеть сподобился. Хотя это не спасает ситуацию: у тебя сжимается всё внутри от того, какой он красивый. Даже когда заспанный и взъерошенный.― Чего так смотришь? ― оторвавшись от сока и вытерев ладонью губы, покосился он на тебя.― Ты секси, ― честно отвечаешь, так и не отрывая взгляда. Он ухмыляется и, поставив сок обратно на полку, наклоняется, чтобы поцеловать в щёку, а затем скользнуть губами на шею.― Закрой холодильник, ― быстро шепчет он, оглаживая твои бока под футболкой.― Я опоздаю, ― с сожалением бормочешь ты, пытаясь не таять от того, насколько близко он сейчас, и как кружат тебе голову отголоски его ванильного запаха.― Да уж, не хотелось бы слишком быстро, ― он ведёт носом по коже ко впадине между ключицами. ― Чёрт бы побрал твою дурацкую работу, у всех нормальных людей выходной, ― отпускать тебя Казуки всё ещё не спешил, легонько целуя и обнимая за талию.― А что поделать, ― ты тоже не рвёшься отстраняться, потихоньку тая от нежных прикосновений, ― других вариантов нет...― Я понимаю, ― прошептал он, щекоча тёплым дыханием твою шею. ― Просто я по тебе соскучился. Буду ждать с работы, ― мягкие невесомые поцелуи горят на тебе, и ты вся дрожишь. Настроение стало совсем не рабочим. Хотелось провести с ним весь день, нежась в кровати, в ленивых ласках, и под вечер так же лениво и нежно заняться любовью, растворяясь друг в друге. Но впереди тебя ждал обычный, серый и скучный рабочий день с не самыми дружелюбными коллегами, и тебе пришлось подавить своё желание. Как и всегда.* * *...Поначалу он казался пугающим из-за своего пристального взгляда в одну точку и мрачного молчания, повисавшего между вами всякий раз, когда случалось пересекаться по каким-то рабочим вопросам. Позже он, смеясь, признавался, что просто долго не знал, как с тобой заговорить, ужасно стеснялся и не мог оторвать глаз. "Я дурак, да?" ― застенчиво улыбался он, а у тебя сердце было готово выскочить из груди, настолько это казалось милым после того, как ты узнала его получше.Видимо, постепенно скованность и стеснение начали его отпускать, и он стал проявлять к тебе внимание, всё больше и больше, помогая с некоторыми рабочими вопросами, но не слишком навязываясь. Милая улыбка в ответ на искреннее "спасибо" уже тогда заставляла твоё сердце таять, и ты увидела в нём нечто большее, чем молчаливого странноватого парня.Постепенно вы начали больше разговаривать и даже немного сближаться. Но вскоре, к сожалению, из-за разногласий с начальством ему пришлось уволиться. К твоему удивлению, вашему с ним общению это вовсе не помешало: в тот же день он написал тебе в инстаграме и лайне, и с тех пор вы часто общались. Эти переписки позволили вам ещё больше раскрыться друг перед другом, и в один прекрасный момент он впервые позвал тебя на свидание. Оно было не особенно романтичным: Казуки повёл тебя в обычное кафе, и фильм в кинотеатре был дурацкой комедией, но его непосредственность в общении и аккуратное обхождение покорили тебя окончательно.Ваши отношения завязались очень легко и постепенно. Ты узнала, что он музыкант в рок-группе, поэтому у него не всегда было много свободного времени. Но он старался уделять его тебе сколько мог, и это тоже привлекло твоё внимание. До отношений, и уж тем более близкого знакомства с ним ты и подумать не могла, что с виду мрачный Казуки может быть настолько непосредственным, порой даже легкомысленным.Сейчас обе его стороны очень тебе нравились, и ты была счастлива, потому что вдобавок он оказался понимающим и заботливым. С ним было по-настоящему хорошо. Во всех аспектах. Можно сказать, что с его появлением в твоей жизни ты немного ожила, потому что серая рутина в последние годы лишала тебя остатков сил. А Казуки их восполнял одним своим присутствием, и ты была благодарна за это.* * *...Не стараясь вести себя тихо, ты распахиваешь дверь и резко скидываешь обувь, входя. Очередной день в дурдоме, среди двуличных баб, так и норовящих сорвать свою злость на младших сотрудниках. В мешанине из гнева, усталости и желания лечь и не встать ты не можешь понять, какая из этих эмоций одолевает сильнее, но ясно одно: ты чувствуешь себя отвратительно. На кухне горит свет. Услышав, что ты вернулась, Казуки появляется в прихожей в футболке и старых джинсах, улыбаясь и протягивая руки навстречу. Все обиды за день, весь гнев на коллег и на кучу работы допоздна немного стихают при виде этого, твоя застывшая недовольная гримаса смягчается, и ты крепко обхватываешь его руками, прижимаясь, утыкаясь носом в изгиб шеи и ощущая едва уловимый ванильный аромат духов. Его руки, горячие и ласковые, гладят спину и плечи, и ты готова стечь ему под ноги, то ли от усталости, то ли от этой его нежности.― Трудный день сегодня? ― шепчет он, продолжая успокаивающе поглаживать.― Да, ― выдыхаешь ты, и даже в глазах начинает щипать от осознания, насколько трудный. И ещё немного ― от того, что он рядом, прижимает к себе и защищает от усталости, от всего плохого, что пришлось сегодня выслушать и пережить.― Идём, поешь, ― шепчет он снова, помогая снять рюкзак, и ведёт за руку на кухню. Божественный запах карри чуть не сбивает с ног. Ты садишься, начинаешь уплетать невероятно вкусное блюдо, а он смотрит, улыбаясь уголком рта, и у тебя чуть слёзы на глаза не наворачиваются. Такое случается крайне редко: Казуки редко проводит дома целый день, ещё реже не занят при этом. Но каждый раз, когда у него выдаётся свободное время, он использует его для того, чтобы порадовать тебя чем-нибудь, и это трогает до глубины души.― Ну как? ― он озабоченно спрашивает, пытаясь заглянуть в глаза. ― Хорошо вышло? Не пересолил?― В самый раз, так вкусно, просто супер! ― проглотив еду, восклицаешь ты, поднимая на него благодарный взгляд. ― Я очень рад, ― расплывается он в улыбке. Ты в смущении снова утыкаешься в тарелку, а он садится рядом, подпирает лицо руками и умилённо наблюдает.― Казуки, спасибо... ― ты откладываешь ложку, и он тут же накрывает твою руку своей, глядя в глаза:― Пожалуйста, ― и тянется, чтобы поцеловать в щёку. ― Ты же точно на работе так и не поела, хотя бы дома не придётся тратить время и силы на готовку.― Ты все мои невзгоды будто отменил, ― растерянно бормочешь ты, переплетая с ним пальцы. ― Я так рада, что ты сегодня дома...Он смотрит на тебя с такой нежной улыбкой, что ты не можешь не улыбаться в ответ. И оторвать взгляд от его тёмно-карих глаз вдруг стало так сложно...― Я в душ, ― выпаливаешь ты и вскакиваешь, чтобы убежать в ванную, перевести дух и действительно освежиться. Вы уже не маленькие, чтобы не понимать: оба скучали, и хотели друг друга ещё утром, так зачем убегать от этого? Даже вся усталость куда-то улетучилась от мыслей о том, что сейчас вы оба наконец-то сможете уделить друг другу время, доставить удовольствие, а в твоём случае, быть может, ещё и снять стресс.Подумав, ты не стала надевать обратно ни платье, ни нижнее бельё, а лишь набросила короткий атласный халатик. Зачем усложнять ему доступ?Казуки стоял у умывальника и мыл посуду. Ты прошла к столу и слегка опёрлась на него бедром, поджидая парня. Отряхнув руки и вытерев их, он обернулся и замер, оглядывая тебя с головы до ног. Угол его рта изогнулся в улыбке, и он медленно подошёл, обхватывая тебя за плечи.― Т/И, я соскучился, ― мягкий шёпот отозвался по коже мурашками. Прохладные руки тем временем скользнули на талию и ниже, задирая экстремально короткий подол халата. Ты вся покрылась мурашками от его прикосновения, даже сердце забилось чаще. Он наклонился близко-близко и потёрся носом о твой нос, почти касаясь твоих губ своими, обжигая дыханием. Ты накрыла его ладони своими, согревая, и потянулась за поцелуем. Он охотно ответил, сжимая твои бёдра, прижимаясь и шумно, щекотно дыша. Целуя тебя, жадно и сладко, Казуки сжал твои бёдра и приподнял тебя, заставляя сесть на стол. Тотчас он спустился губами ниже, целуя подбородок, соскальзывая на шею; а руки тем временем гладили тело, пока нигде особо не задерживаясь и не спеша раздевать тебя. ― Ммм, Т/И, ― прошептал он, задыхаясь, и снова припадая к твоей шее. Его руки уже расстёгивали тонкий халатик, и, когда он случайно касался обнажённой кожи, по тебе будто проходили электрические разряды. Наконец он коснулся тебя, проводя ладонями от живота к груди. Ты не смогла сдержать тихий стон на выдохе, раздвигая ноги. Казуки, глядя в глаза, осторожно сжал твою грудь и мягко поцеловал впадину между ключицами. Пальцы круговыми движениями гладили кожу, задевали возбуждённые соски, мягко сжимали и снова гладили. Ты из-под полуприкрытых век смотрела на чёрную макушку и впитывала каждое прикосновение, прерывисто дыша. Он скользил губами ниже, к груди, но ты остановила его:― Сначала сам разденься.― Ах, ну да, ― хмыкнул он, оглядывая тебя жадным взглядом и срывая футболку, затем джинсы и бельё. Оказавшись обнажённым, он шагнул в твои объятия, прижимаясь, целуя, крепко обнимая и оглаживая кожу под тканью халата.― Возьми меня, Казуки, ― хрипло шепнула ты, опираясь на локти о столешницу, раскрываясь перед ним. Он молча склонился и наконец припал губами к твоей груди, лаская. Другая рука скользнула вниз, к промежности, пальцы, ловко перебирая, заставили тебя сдавленно ахнуть и вцепиться в его затылок.Приглушённый смех Казуки щекоткой пробежался по твоей влажной коже. Ты прерывисто выдохнула, сходя с ума от нежных ласк его пальцев. Он смотрел исподлобья, ловил твою реакцию, и усмехался, почти пугающе, но это настолько заводило, что тебя даже затрясло. Твоё учащённое дыхание, дрожь, податливое тело, ― он всё это замечал и был доволен, что ты так хочешь его.Казуки поцеловал тебя в живот и осторожно проник в тебя одним пальцем.― Казуки, пожалуйста...― Что? ― его улыбка стала слишком игривой, он взглянул на тебя в притворном непонимании и ввёл второй палец.― Не дразни меня, прошу... ― мозг затуманился, и всё, на что ты была способна, ― это отрывистые просьбы и умоляющий взгляд сквозь навернувшиеся слёзы. ― Сейчас, сейчас всё будет, ― наклонившись ближе, зашептал он, ― хочу, чтобы ты расслабилась и забыла обо всём. Моя девочка. Никому не дам тебя в обиду, ― он легонько прикусил ключицу, а у тебя внутри всё оборвалось от этих слов, и защемило от дикого желания, обуявшего тебя.Спустя несколько сладких движений он вытащил пальцы и взял тебя за бёдра, не отрывая взгляда:― Иди ко мне, малышка.Ты не успела растаять от нежного обращения, как он осторожно вошёл в тебя, продолжая смотреть прямо в глаза. Ты выдохнула, зажмурившись и рефлекторно сжавшись: почему-то внезапно накрыло смущением, хотя у тебя и хватило смелости сделать первый шаг... Он притормозил, и ты ощутила, как тёплые руки гладят тебя по бокам и бёдрам, чтобы расслабить, и тихий голос раздался у самого уха:― Открой глаза. Хочу, чтобы ты видела меня. Пожалуйста, милая...Сердце в очередной раз растаяло, и ты даже вздрогнула, такая сильная нежность тебя охватила. Ты медленно разомкнула веки, и он тут же начал размеренно двигаться, жадно оглядывая тебя. Ты его, в принципе, абсолютно понимала: зрелище, открывшееся тебе, было тоже завораживающим. Его жилистые красивые руки, крепко удерживающие за бёдра, безупречное тело и пристальный взгляд сами по себе заставляли сердце биться чаще, а уж осознание того, как он тебя разглядывает, и вовсе разжигало внутри неистовое пламя. Мягкие толчки вырывали резкие выдохи из твоей груди, и это приятное чувство заполненности тебе хотелось испытывать вечно.― Т/И... ты меня с ума сводишь, ― он вдруг рывком прижал тебя к себе и кратко простонал у тебя над ухом. ― Моя девочка... ― поддерживая тебя за ягодицы, он продолжил двигаться, а ты обхватила его руками и ногами, прижимая к себе. Тебе вдруг захотелось остановить время, чтобы вы были единым целым как можно дольше, желательно ― всегда. Казуки шептал над ухом твоё имя, шумно дышал и тихо постанывал, и ты стонала в ответ, стискивая его в объятиях, путаясь пальцами в чёрных жёстких волосах.Вскоре ты ощутила, как его рука скользнула вниз по твоему животу, между вашими телами. ― Держись за меня крепче, ― быстро шепнул он, и пальцы двинулись ещё ниже, бережно и размеренно лаская круговыми движениями. Дрожа всем телом, ты практически захныкала, сама толкаясь вперёд, навстречу его пальцам и члену, мечтая продлить эту сладкую пытку. Он держал тебя за талию и продолжал двигаться и ласкать тебя, одаривая твои губы короткими, но жадными поцелуями.― Казуки, быстрее... ― простонала ты: тебе было чертовски его мало. Он мгновенно послушался, ускорившись, насколько позволяла поза. ― Т/И, кончаю, ― еле слышно прошептал он и почти сразу же выгнулся, со стоном изливаясь в тебя и замирая в твоих объятиях, пытаясь отдышаться. Ты всё ещё не могла отпустить его, хотя и ослабила объятия: в эти моменты он был слишком тёплым и выглядел беззащитным, даже удивительно. Тебе всегда хотелось продлить эти моменты как можно дольше. Иногда получалось.Но не сейчас: отдышавшись, он выпутался из твоих рук и лукаво взглянул на тебя:― Приляг. Хочу, чтобы ты тоже кончила. Хочу ещё послушать, как ты стонешь, ― с этими словами, не дав опомниться, он прильнул к твоим губам, сразу увлекая в глубокий, требовательный поцелуй. Осторожно опустив тебя обратно на столешницу, он продолжал терзать твои губы своими, поддерживая тебя под спину. Ты выгибалась навстречу под его руками, опираясь локтями на твёрдый стол. Казуки перешёл на шею, целуя жёстко, почти грубо, но руки всё так же нежно гладили поясницу и бока. Очень быстро он добрался до груди и медленно, размашисто провёл языком по соску, взглянув тебе в глаза. Казуки вобрал его ртом и жёстко всосал, сильно втягивая щёки. Ты прерывисто выдохнула и откинула голову, растворяясь в его ласках. Одна его рука начала нежно, невесомо поглаживать вторую грудь, пока язык продолжал вылизывать и лишать тебя остатков рассудка.― Господи, Казуки, прошу тебя, ― не выдержав, выдохнула ты, в очередной раз выгибаясь. Он на миг оторвался, чтобы тихо засмеяться, и двинулся короткими влажными поцелуями ниже по животу, щекоча волосами кожу. В нетерпении ты подняла голову, следя за ним. Он, почувствовав твой взгляд, тоже поднял голову и, стараясь не отводить глаз, провёл языком ещё ниже, прямо между твоих ног.― Казуки, господи... ― ты развела ноги шире, а он ухватился за твои бёдра и впился губами, ещё и ещё раз, не забывая ласкать языком. Ты обожала это, и тебя безумно трогало то, что он сам, без просьб, с готовностью доставлял тебе удовольствие вот так, столько, сколько тебе хотелось. Ты вздрагивала и стонала, пока он вылизывал тебя, между влажными ласками целуя живот и бёдра. Стоит ли говорить, что в эти моменты становилось вообще не до чего, кроме него? С ним было хорошо до искр из глаз, как в быту, так и в постели. Ну, или, как сейчас, на столе, да и вообще в любом другом месте. Казуки был тем, кого ты так долго ждала. Он не был идеальным, но он был лучшим, кого ты могла пожелать. Он нравился тебе весь, со всей своей мрачноватой странностью, удивительным образом сочетающейся с лёгкостью и непосредственностью. От его мягкого, бережного отношения ты таяла, как мороженое под солнцем. То, что он делал с тобой в постели, как он запоминал, что больше всего тебя возбуждает, и как тебе больше нравится, выбивало почву у тебя из-под ног и забирало дыхание. Прямо как сейчас, когда он ласкал тебя так, что в твоей голове будто взрывались сверхновые. Ты и сама не могла понять, что заводило тебя сильнее, ― секс с ним или его отношение к тебе. Похоже, и то и другое.То ли Казуки вдруг особенно сладко впился губами, то ли просто уже пришло время, но волна оргазма захватила тебя с головой, прокатившись по всему телу, сведя твои бёдра, заставив задрожать и громко вскрикнуть, сжимая в кулаке чёрные пряди его волос.― Т/И, детка, ― задыхаясь, зашептал Казуки, осторожно целуя твой живот и оглаживая бёдра. Ты почти не слушала, лишь наслаждалась его голосом и прикосновениями, восстанавливая дыхание и пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.― Идём в спальню? ― расслышала ты.― Пожалуй, да, ― он тут же подхватил тебя на руки и унёс в комнату. Вы ещё полночи будете нежиться и целоваться, и Казуки убежит прежде, чем ты проснёшься, оставив тебе в холодильнике риса с карри. Но сейчас ты не думаешь ни о чём. Ты просто счастлива и расслаблена, и хочешь касаться его бесконечно. И быть с ним бесконечно. Или, по крайней мере, пока вам позволит ночь и неумолимое время.