Часть 44 (1/1)
- Как наше самочувствие? - Тарас Юрьевич заглянул в палату и вздохнул с облегчением, увидев, что Рита уже полусидит на кровати. И хотя в основном это была заслуга подушки, но всё же пусть хотя бы так...- Лучше. - Рита слабо улыбнулась.- По глазам вижу, что ненамного. - Гинеколог осторожно присел на край кровати.- Голова кружится. И тошнит. Особенно когда лежу. - Поморщилась Рита. Тарас кивнул. Он просмотрел последние поступившие результаты анализов. Картина улучшилась, но до идеальной ей было далеко.- Рвоты не было? - спросил гинеколог, внимательно рассматривая руку Риты, покрытую синяками в местах, куда ставили капельницы. - Нет.- Ребёнок как себя ведёт?- Толкается. - Рита с улыбкой погладила живот.- Никаких необычных ощущений нет? Кровотечения? - Тарас отложил бланки анализов.- Нет, всё хорошо. - Рита встревоженно смотрела на врача. - Ребёнку что-то угрожает?- Маргарита, у вас, видимо, родится настоящий богатырь. - Тарас Юрьевич улыбнулся. - Состояние ребёнка удовлетворительное, а учитывая, что нам пришлось перенести... - Он развёл руками. - Если бы отслойка была прогрессирующей, нам пришлось бы вызывать роды. В вашем состоянии это было бы катастрофой. Думаю, вы сами понимаете.Рита медленно кивнула. Пальцы судорожно сгребли и сжали в кулаке край одеяла. Ей вспомнились слова Рустама: "Ты рисковала жизнью нашего ребёнка"... Он прав, он сотни раз прав! А она снова наступила на те же грабли, грабли своего дурацкого характера, гордого и независимого... Или всё же зависимого? Зависимого от того, что скажут и подумают другие. От того, как она сама себя будет чувствовать. Ей же всегда нужно знать правду, судить справедливо и самоотверженно кидаться в огонь и в воду... Но кому это нужно? Только ей. А расплачиваются за это окружающие...Тарас молча смотрел на неё. Он чувствовал, что происходит в душе Риты. И пусть гинеколог не знал о причине, но догадывался о возможных последствиях. Сколько таких, как Рита, прошло через его кабинет... А сколько ещё пройдет...- Как только дадут разрешение, вас переведут в гинекологию. - Тихо сказал он. - И до родов вы останетесь у нас. - Но... - Вскинулась было Рита и тут же побледнела от приступа головокружения.- Тихо, тихо... - Тарас мягко накрыл её руку своей ладонью. - Мы не можем рисковать. Осталось не так уж много. Вам нужен полный покой и постоянное наблюдение. - Вы считаете, я виновата в том, что случилось? - Рита отвернулась.- Не буду скрывать. Да. Частично! - гинеколог поднял палец вверх. - Вы сами подумайте, вспомните, в каком ритме вы жили. А я вас предупреждал...- Все в порядке. Я с вами согласна. - Наконец она призналась в этом самой себе. А ведь все ей говорили об этом. Все... Вот только она, как всегда, слышала только себя. Что мешало ей уйти в декретный отпуск ещё пару месяцев назад? - Вот и хорошо. - Тарас встал. - Я оставил назначения, попрошу медсестру, чтобы она проконтролировала. И, пожалуйста, больше никаких непроверенных препаратов! - погрозив Рите пальцем, врач вышел.Рита проводила его растерянным взглядом. Он сотни раз прав во всём. Кроме одного. Она не принимала никакие посторонние препараты. И когда Рустам рассказал ей, что причиной её состояния стала именно передозировка, Рита не поверила, пока сама не увидела результаты анализов. Хотя буквы перед глазами расплывались, но всё же было очевидно - Рустам прав. Но откуда? Даже если бы она случайно приняла пару таблеток, показатели были бы намного ниже...Устало вздохнув, Рита откинула голову на подушку. Когда она попросила медсестру поднять изголовье кровати, тошнота слегка отступила. Но стоило повернуть голову, как приступ накатывал вновь. Сглотнув горькую слюну, Рита потянулась за телефоном. Нужно позвонить Ане, маме, отцу... Рука заныла. Нужно будет попросить Таню, чтобы завтра ставила капельницу в правую руку...Аня с кем-то болтала, мама тоже. Рита вздохнула и набрала номер Владимира Петровича. Но, выслушав череду длинных гудков, она отбросила мобильный. Голова начала болеть. Она и так слишком активничала сегодня. А Рустам и Тарас правы. Ей нужен покой, ей и малышу.Внезапно дверь приоткрылась.- Риточка, извини, что беспокою, - защебетала медсестра. - Тебе вот цветочки просили передать. Она показала Рите большой букет кроваво-красных роз. - Спасибо, Лена. - Рита удивлённо кивнула. - Подержи-ка, а я за вазой сбегаю. - Женщина исчезла прежде, чем Рита успела её остановить. Проводив медсестру взглядом, Рита настороженно посмотрела на цветы. Что-то в них пугало её. Цвет? Неизвестный даритель? Рита хотела было отложить букет, но внезапно её внимание привлёк маленький конверт, затерявшийся между стеблями. Достав его, Рита осторожно вынула записку. Маленькая карточка, на которой было всего несколько слов. Но, прочтя их, Рита задрожала. "Я слежу за тобой". Всего четыре слова. Коротеньких слова. И Рита почувствовала, как её охватывает паника. Кто он? Давит? Но зачем?! Чего он добивается?! А если нет? Если это не он?.. Тогда кто?!- Леночка, цветы сильно пахнут, а у меня болит голова... - Рита почти не соврала. - Ты не могла бы поставить их у себя? - Конечно! Такая красота на посту будет! - медсестра ловко подхватила букет, держа в другой руке вазу. - Сейчас приду, давление померяем, температуру... Укольчик будем колоть? - Не будем, я очень хочу спать. Давай всё завтра померяем? - Рита через силу улыбнулась. - Вводишь ты меня в грех! - укоризненно покачала головой медсестра. - Не положено...- Лена... - Рита вздохнула.- Только не говори никому. - Сдалась медсестра. Пощупав лоб Риты, она покачала головой и вышла. Рита порадовалась, что она не стала щупать пульс, потому что сердце у неё колотилось, как сумасшедшее. Скорее бы пришёл Рустам... Почему он задерживается? На этот раз она ему всё расскажет, ничего не скрывая. Хватит самостоятельности... Она больше никогда не будет ничего скрывать от Рустама... Никогда... Не будет... Усталость взяла своё. Рита провалилась в тревожный сон. Её пальцы разжались, и записка выпала, улетев далеко под кровать. Но слова, написанные в ней, всё время преследовали Риту даже во сне. "Я слежу за тобой", - шептали тени, тянущие к Рите кривые пальцы. И она вскрикивала во сне, узнавая в этих тенях лица из прошлого...* * *Максим устало поднимался по лестнице. Он знал, кто ждёт его дома. И от этого каждый шаг давался ему всё труднее. Почему нельзя было обсудить всё это в его кабинете? Так Максим чувствовал себя намного увереннее. А так... Что они скажут друг другу? Как ему вести себя? Открыв дверь, Максим прислушался. Из комнаты доносились тихие голоса.- Привет. - Оксана вышла в коридор и нежно поцеловала мужа. Он прижал её к себе, чувствуя, что сейчас она нужна ему как никогда...- Он здесь? - тихо прошептал Максим, зарывшись лицом в волосы любимой. Как ему хотелось просто провести этот вечер с женой и сыном...- Да. Он целый день здесь провёл. - Голос Оксаны прозвучал удивлённо и... радостно?Максим мысленно застонал. Какого чёрта?! - Иди. - Оксана отстранилась и мягко подтолкнула мужа в сторону гостиной. - Поговори с ним.- А ты, я смотрю, перешла на сторону зла? - Максим хмуро посмотрел на жену, опершись на стену.- Почему зла? - непонимающе нахмурилась Оксана.- Ты вспомни, что он творил. Ему нельзя доверять. Верить. - Возможно. Но я верю не ему. Я верю в то, что люди меняются. - Твёрдо сказала Оксана, и в её глазах Максим увидел странный огонёк решимости. - И тебе советую.- Обойдусь без советов. - Огрызнулся он и, пройдя мимо Оксаны, толкнул дверь гостиной. Картина маслом. Чай, печенье, улыбающаяся мама и отец. С Володей на руках. При виде Максима малыш потянулся к папе. Максим подхватил сына на руки, не глядя на отца. - Здравствуй. - Кирилл Евгеньевич настороженно посмотрел на Максима.- Привет. - Ровным голосом отозвался тот, щекоча ребёнка, от чего тот заливался счастливым смехом. - Странно видеть тебя здесь. А как же твои встречи, работы, аферы?- Володе кушать пора. - Оксана перехватила сына из рук Максима и ушла на кухню, многозначительно взглянув на свекровь. Тихо вздохнув, Анна Сергеевна последовала за ней, на пороге с тревогой оглянувшись. Казалось, в гостиной собралась грозовая туча. Когда за матерью закрылась дверь, Максим почувствовал, что растерял всю уверенность. Словно почувствовав его настроение, Кирилл Евгеньевич поспешил сыну на помощь.- Ты звонил. Хотел поговорить. - Сдержанно произнёс он, и Максим с удивлением отметил, что впервые за долгое время в голосе отца не прозвучало ноток презрения, превосходства... Обычный голос. Такой, каким был когда-то...- Хотел. - Максим плюхнулся в кресло. - Это ты прислал мне документы. - Он не спрашивал, он утверждал. Кирилл Евгеньевич кивнул.- Я. Ты просил меня узнать что-то, как-то помочь. Это то, что мне удалось выяснить. Помогло? - участливо поинтересовался он.- Не очень. Значит, мать Наташи на свободе? - Максим устало потёр глаза.- Да. Они взяли не ту. Но ведь было же опознание... Твоя Наташа меня удивляет. Не узнать родную мать... - Кирилл Евгеньевич покачал головой.- Я уверен, она указала на неё. Но... - Максим замолчал.- Но? - выжидательно поднял бровь Красовский-старший.- Могло ли быть, что ошиблись уже потом? Что мать Наташи подстроила это?- Ты сейчас ставишь под сомнение всю нашу пенитенциарную систему. - Кирилл Евгеньевич нахмурился.- У тебя есть варианты? - Максим впервые поднял взгляд на отца. - Нет. Они оба замолчали. Кирилл Евгеньевич хмуро крутил в руках мобильный.- Что тебе от меня нужно? - наконец спросил он. - Я благодарен тебе за документы... - Медленно произнёс Максим. - Насколько я знаю, их не так просто получить. Во всяком случае, не так быстро. Тем более, у нас и доказательств-то нет.Кирилл Евгеньевич нетерпеливо кивнул. - Помоги найти её. - Максим исподлобья взглянул на отца. - Ты меня с экстрасенсом не перепутал? - язвительно спросил Красовский. - Ты хуже экстрасенса. От тебя никто не скроется. - Поморщился Максим. - И ничто.- Как я тебе её найду? - устало спросил Кирилл Евгеньевич.- Подключи связи. Я уверен, она в городе. Её видели. Причём видели в нашей больнице. - Теперь Максиму слова Лолиты уже не казались бредом. Эта сволочь была у них под носом, а они её упустили. А если бы он сразу прислушался к Лолите, всё могло бы быть иначе...- В больнице? - непонимающе нахмурился отец.- Судя по всему, это она принесла ту справку. О Наташе. - Кстати, о справке. - Встрепенулся Кирилл Евгеньевич. - Надеюсь, Наталья Андреевна почтит нас своим присутствием и прояснит ситуацию?- Я говорил с ней сегодня. Она не приедет. - Вздохнул Максим.- Она должна приехать! - зло бросил Кирилл Евгеньевич.- Надо же, ты переживаешь за кого-то... - Максим поджал губы.- Я переживаю за тебя! Может разразиться большой скандал!- И пусть. Я привык. А кроме того, Наталья Андреевна сейчас находится в гинекологии областной больницы. Можешь проверить. - Обязательно проверю. - Кирилл Евгеньевич поднялся. Голос Максима догнал его в дверях:- Так ты поможешь?- Помогу. - Помедлив, ответил Кирилл Евгеньевич. Он хотел сказать ещё что-то, но звонок в дверь перебил его на полуслове. Оксана выскочила в коридор с ложкой в руке.- Распишитесь! - посыльный сунул ей большой пакет и бланк. Машинально черкнув в нужной графе, Оксана разорвала упаковку. У неё в руках оказалось пушистое детское одеяло.- Опять... - Она с растерянной улыбкой повернулась к Максиму.- Опять... - Хмуро повторил тот. Кирилл Евгеньевич хмыкнул.- Надо же, а у вас, оказывается, друг семьи завёлся. - Насмешливо произнёс он. - Увидеть бы этого друга...Кирилл Евгеньевич заметил, как сжались кулаки Максима. Он внимательно посмотрел в лицо сына. Сегодня он провёл в его доме почти весь день. И ему это даже понравилось... Вот только вряд ли Максим будет рад видеть его снова. В кармане снова зашелестел конверт. Кирилл Евгеньевич вздрогнул. Нет, не сейчас. Не время.Он шагнул мимо Оксаны, всё ещё гладящей мягкую пушистую ткань, в темноту подъезда. Надо же, за столько лет ничего не поменялось... Всё те же тёмные площадки и некому лампочку вкрутить...- Послушай... - Голос Максима остановил Красовского. Он оглянулся. Сын смотрел на него странным взглядом.- Пап... Приходи чаще. - Наконец выдавил из себя Максим и сразу почувствовал, насколько легче ему стало, когда он произнёс эти слова. Кирилл Евгеньевич, помедлив, кивнул и, не сказав ни слова, начал спускаться. Максим смотрел ему вслед. Оксана права. Отец изменился. И ведь не раз за этот год Максим чувствовал это! Но каждый раз что-то рушило, разрывало те тонкие нити понимания и доверия, протянувшиеся между ними. Что? Может быть, это был он сам, когда отвергал отца, принимая его старый образ и не желая видеть новый? Но сейчас, закрывая за отцом дверь, Максим чувствовал: он готов открыть её снова и впустить отца не только в свой дом, но и в свою жизнь. В их жизнь.