Часть 45 (1/1)

Рустам следовал за Ритой, словно тень. Он видел её улыбку, с которой она обращалась к пациентам, и слышал её спокойный голос, но его было не провести ни улыбкой, ни тоном. Он знал, что за ними скрывается. И сам чувствовал примерно то же. Им так и не удалось поговорить. Но Рустам понимал: тянуть дальше некуда. Рита усердно делала вид, что не замечает Рустама. Она буквально чувствовала на себе его взгляд. Еще несколько минут, и они останутся с ним один на один. Что он скажет ей? Рита чувствовала, что сердце замирает при одной мысли о предстоящем разговоре. Что это? Очередной шантаж? Новая уловка? Но что-то подсказывало Рите, что на этот раз всё иначе. Последний пациент. Последняя карточка. Дальше тянуть некуда. Рита закрыла за собой дверь палаты и повернулась к Рустаму. - Что ты думаешь по этому поводу? - Рустам не дал ей ничего сказать.- По какому? - Непонимающе нахмурилась Рита, поправив волосы. Пора бы подстричься, да всё времени нет... - Ирина и Ярик. - Коротко ответил Рустам, пряча руки в карманы. Со стороны казалось, что это довольно невинный и любимый многими врачами жест. Но Рита знала: за этим жестом скрывается буря. И эта буря готова была вот-вот разразиться.- Ничего. - Она пожала плечами. - Не вижу тут повода. - Ты настолько уверена в них? - Рустам разглядывал пол, избегая взгляда жены.- Да. У меня нет оснований подозревать кого-либо из них в этой... истории. - Рита поморщилась. - Одного не пойму: зачем Ольга это затеяла? Неужели она думала, что кто-то в это поверит?- Как видишь, поверили. - Рустам вздохнул.- А ты поверил? - Рита пытливо взглянула на него. - Не знаю... - Медленно произнёс Рустам. - Странно это всё. И глупо.- Насчёт "глупо" - вполне согласна, - Рита поджала губы. - А особенно глупо верить всему. Особенно если ты уверен в человеке. - А во мне? - Ухватился за её слова Рустам. - Насколько ты уверена во мне? - О чём ты? - Сухо спросила Рита, хотя внутренне вся сжалась.- Рита, я знаю, что мой отец говорил с тобой. - Всё же пол - это такая интересная штука. Особенно когда смотришь на него сверху вниз. Сейчас Рустам был готов смотреть куда угодно, только бы не в глаза Рите. - Что он тебе сказал?- Что ты должен уехать. - Резко ответила Рита. - Я надеюсь, ты можешь это объяснить? Твой отец был не слишком разговорчив.- Это связано с наследством. - Рустам смотрел куда-то мимо Риты. Его лоб прорезала глубокая морщина. Только сейчас Рита заметила, сколько у него седых волос. Рустам всегда казался ей молодым, как и тогда, двенадцать лет назад. Но сейчас перед ней стоял другой Рустам. Уставший, растерянный, с потухшим взглядом и сжатыми губами. Не тот Рустам, которого она знала. И этот, новый Рустам, упорно избегал её взгляда. Почему? Что он прятал в глазах? Что она не должна была в них увидеть?- Мама успела составить завещание. Мне нужно вступить в наследство. - Глухо продолжил Рустам. - Это в Херсонской области, город Геническ. И если я хочу успеть всё оформить, мне нужно выехать практически сразу после Нового года. Десятого января будет ровно полгода. До этого времени мне нужно успеть открыть наследственное дело и заявить о принятии наследства. А потом по истечении полугода, оформить на себя собственность. Отец привёз мне все необходимые документы.- Надо же, какая трогательная забота... - Рита нервно засмеялась. - Где же он был эти полгода? Почему вспомнил об этом только сейчас, за пару недель до окончания срока? Надеялся получить долю, да совесть взыграла? Или законы не позволили?- Рита, не надо. - Рустам впервые за весь разговор посмотрел на неё, и Рита вздрогнула, увидев в его глазах странную решимость. - Я не знаю, почему он это сделал. Но он сделал. И знаешь, я... Я должен поехать.Наконец он это сказал. Слова сами сорвались с его языка, прежде чем Рустам успел их обдумать. - Кому должен? - Рита вскинула голову, и Рустам почувствовал, как его пробирает холод от презрения, мелькнувшего в её взгляде. - Тебе. Ане. Нашему сыну. - Тихо сказал он. - Рита, я пришёл к тебе ни с чем. С кучей проблем. Без гроша за душой. Думаешь, мне это нравится? Нет. И это наследство... Оно даст мне шанс это исправить. - Знаешь, я уже не могу слышать это слово "исправить". - Негромко произнесла Рита. - Наисправляли уже за этот год. И ты, и я, и другие. Так, может, не стоит исправлять? Может, пусть лучше остаётся как есть? - Рита, я так не могу. И я хочу знать, что я тоже что-то сделал для своей семьи. - Рустам, детям нужен отец, а мне муж! Большего не надо! - Рита повысила голос и тут же испуганно прикрыла рот рукой, оглядевшись. Но, к счастью, рядом никого не было. Уже тише Рита продолжила: - Рустам, квартиры, деньги - всё это не главное. Да, это важно. Но не главное, понимаешь?- Понимаю. - Рустам потянулся было обнять её, но Рита отстранилась. - А я понимаю, что ты уже всё решил. - Горько произнесла она. - Когда едешь?- Я думал выехать третьего, - Рустам сник.- Хорошо. Едь. Только я очень надеюсь, что в этот раз ты всё же вернёшься. С этими словами Рита круто развернулась и ушла, оставив Рустама мрачно смотреть ей вслед. Она спиной чувствовала его взгляд, который, казалось, прожигал её насквозь. Но Рита не оглянулась. Она знала, что стоит ей оглянуться, и она просто в очередной раз сдастся. Звонок мобильного отвлёк её.- Да, Максим. - Рита прижала телефон к уху плечом, одновременно пытаясь пролистнуть карточку и заправить за ухо надоевшую прядь волос. - Не ори. Иду.Она сунула телефон в карман, озадаченно хмурясь. Максим был злой. Очень злой. Значит, что-то случилось. Иначе с чего он ей буквально приказал явиться к нему?Рита заторопилась и через минуту уже стучала к дверь кабинета Красовского. Не дожидаясь пришлашения, она вошла внутрь и замерла. - Здравствуйте, Маргарита Сергеевна. На неё холодно смотрел Ветров. * * *Владимир Петрович машинально постукивал по столу ручкой. При каждом её прикосновении к дереву она отражалась в гладкой поверхности стола, словно с той стороны этого размытого отражения тоже кто-то пытался достучаться до них. Так и он пришёл сюда в надежде достучаться до Барончука. Но что-то подсказывало Владимиру Петровичу, что зря. - Виктор Сергеевич, - наконец нарушил тишину Началов. - Я всё же не понимаю... Неужели одна плитка стоит несколько сот тысяч? - Не одна плитка, - поднял палец Барончук. - А целое здание. Точнее, его часть. - Я не знаю, какую игру вы затеяли... - Начал было Владимир Петрович, но его перебило появление Кирилла Красовского. - Прошу прощения. Дела задержали. - Кирилл Евгеньевич опустился в кресло, не глядя на Началова. - Надеюсь, я ничего не пропустил. - Ну что вы. - Барончук еле заметно усмехнулся. - Как мы могли без вас что-то обсуждать? Ведь вы у нас - чуть ли не главное действующее лицо. Заинтересованное, - подчеркнул он, - лицо.- Это к делу не относится. - Красовский нахмурился. - Я надеюсь, вы вызвали меня не для того, чтобы разбираться в моих родственных связях.- Что вы! - Махнул рукой Барончук. - Конечно же, нет. Скорее, для того, чтобы обсудить некоторые вопросы касательно стоимости, как выразился Владимир Петрович, упавшей плитки.- Мне казалось, мы уже всё решили. - Кирилл Евгеньевич в упор посмотрел на Барончука. Между ними словно происходил какой-то молчаливый диалог, в который Владимира Петровича посвящать не собирались. - Заключение комиссии у вас на руках. - Началов хмуро смотрел на ручку, которая грозила превратиться в кучку запчастей. - Как бывший главврач, я могу предоставить вам полный отчет о состоянии здания...- Да не нужна мне эта макулатура. - Отмахнулся Виктор Сергеевич. - Понимаете ли, в чём дело... Максиму Кирилловичу была выделена сумма на ремонт. А я так понимаю, что ремонт никто не делал. Иначе плитка на голову не сыпалась бы. Внимание, вопрос: где деньги?- Где документы, подтверждающие передачу денег? - Спокойно парировал Началов. - Будут. - Пообещал Барончук, откидываясь на спинку кресла и задумчиво глядя на коллег.- Будут? - Притворно удивился Владимир Петрович. - Я хотел бы увидеть их сейчас. Да и странно как-то: мы обсуждаем текущую ситуацию в больнице, но здесь нет ни Евгения Николаевича, ни Максима Кирилловича. Как так?- Прошу заметить, что на этой встрече настояли вы, - напомнил Барончук с плохо скрываемым раздражением. - А у меня нет времени устраивать совещание на полгорода. Поэтому объясню вкратце: я хочу либо получить назад свои деньги, либо получить отделение, которое эти деньги присвоило. А что? Как по мне, достойная компенсация.- Значит, плитка была лишь предлогом? - Началов мрачно взглянул на него.- В какой-то степени. Но, знаете, говорят, стоит потянуть за ниточку, и распутается весь клубочек. - Барончук усмехнулся, и от этой усмешки Началову стало не по себе. Он бросил быстрый взгляд на Красовского, пытаясь понять, на чьей тот стороне, но Кирилл, казалось, был занят созерцанием новой грамоты на стене. А посмотреть было на что. Грамоты, благодарности, дипломы, в позолоченных рамках, в простых деревянных, несколько наград, стоящих на полке... Все говорило о том, что человек, которому принадлежит этот кабинет, делает очень многое и добивается результата. Вот только какой ценой этот результат достаётся другим?- На что вы намекаете? - Сухо поинтересовался Владимир Петрович. - Мне стало известно о ситуации с неким сомнительным пациентом. Как же так: укрываете преступников, Кирилл Евгеньевич? Владимир Петрович? - Барончук насмешливо взглянул на коллег. И внезапно Началов понял: Виктора Сергеевича просто забавляла вся эта игра. Он словно расставил на столе солдатиков, и среди них были свои генералы и свои рядовые. Вот только решать, кому куда идти и кто погибнет в этом бою, будет Барончук. И, в отличие от них, ему уже был известен исход битвы.А Виктор Сергеевич тем временем продолжал:- Кроме того, есть ещё жалобы пациентов и непонятные суммы за операции. У нас медреформу вроде бы ещё не совсем внедрили, да и тарифы - это, скорее, головная боль АМН. Так откуда же такие суммы? Прямо бесценная хирургия получается...- Виктор Сергеевич, мне кажется, вы забываетесь. - В голосе Красовского прозвучала угроза. - Я не стану отрицать ситуацию с преступником. За это мой сын ещё ответит. Но клеветать на него я не позволю. И приписывать ему несуществующие и не соответствующие действительности действия я не позволю.- Один мой звонок - и они станут вполне существующими. - Голос Барончука моментально похолодел, и в нём прорезались металлические нотки.- Я настаиваю, чтобы вы прекратили это! - Владимир Петрович резко встал. - Я не позволю вам вмешиваться в работу центральной больницы и хирургического отделения в частности.- Владимир Петрович, я знаю, как вы любите бороться за справедливость. Поэтому просто хочу попросить: не мешайте. Не стоит. Будьте благоразумны. - Барончук тоже встал. Его глаза метали молнии. - Вы мне угрожаете? - Негромко спросил Началов. - Я просто советую. Не будем ссориться. - Виктор Сергеевич слегка наклонился вперёд, опершись на стол. - Я знаю, сколько вы сделали для отделения и для больницы. Но, при всём уважении к вам, я не могу закрывать глаза на противозаконные действия вашего ставленника.- Точнее, не можете отказаться от лакомого куска. - Понимающе кивнул Началов. - После Нового года Максим Кириллович не будет завотделением. - Резко ответил Барончук. - И я...- Что?! - Кириллу Евгеньевичу показалось, что он ослышался. - Повторите!- Повторяю. - Сквозь зубы процедил Барончук. - Готов приказ об отстранении Максима Кирилловича Красвоского с должности. Правда, - словно забавляясь, уточнил он, - в нём пока не указана причина. Но за этим дело не станет. В принципе, я вас и вызвал для того, чтобы это сообщить.- Я не позволю. - Красовский почувствовал, как закипает в груди гнев. - И сделаю всё, чтобы доказать, что это ложь.- Да на здоровье. - Негромко хмыкнул Виктор Сергеевич. - Но не вам со мной бороться. У вас власть, а у меня в руках всё. И вы тоже. А сейчас прошу меня простить. Я знаю всё, что вы мне скажете. И у меня нет времени это выслушивать. Он жестом указал на дверь. - С наступающим. - Негромко произнёс Барончук, когда за коллегами закрылась дверь. - Хорошего Нового года... А уж сам год будет явно не ваш...- Что происходит, Кирилл? - Спросил Началов, когда они отошли от кабинета Барончука. Владимир Петрович всё не мог избавиться от неприятного чувства, что в этом коридоре, этом здании даже стены подслушивают. - Он предложил мне оставить в покое Максима и отделение в обмен на часть моего бизнеса. - Машинально ответил Красовский, думая о чём-то своём. - Что? - Владимир Петрович даже споткнулся. - Когда?!- Почти сразу, когда произошла та ситуация с плиткой. Я пришёл к нему на следующий день. Слишком странно было разводить такую шумиху после небольшой шишки на голове.- Почему ты ничего мне не сказал? - Устало спросил Владимир. Его рука машинально потянулась к нагрудному карману, где лежали таблетки, но всё никак не могла нащупать заветный пузырек. - Сядь. - Красовский заметил его манипуляции. Он опустился на диван рядом с Началовым. Казалось, они находились не в мэрии, а в каком-то дорогом отеле. Пушистые ковры, мягкие диваны, светлые стены... Раньше всё это не выбиралось за пределы кабинетов. Особых кабинетов. Особых людей. Значит, гидра слишком разлезлась, и задавить её в зародыше уже не получится. Остаётся один выход: бороться. Только ни сил, ни идею уже не осталось.- Не говори Максиму. - Попросил Кирилл Евгеньевич, заметив, что на лицо Началова вернулся румянец. - Я подпишу бумаги. Думаю, сеть аптек его вполне устроит. Это намного выгоднее. А главное, доход легальный и стабильный. Барончук отстанет. Не захочет аптеки, придумаю что-нибудь ещё. Главное, Максим не должен об этом узнать. Пообещай, что не скажешь ему.- Почему, Кирилл? - Всё ещё тяжело дыша, спросил Владимир Петрович. - Он поймёт. - Пусть думает, что это его заслуга. Что это он сам справился. Я же знаю, как ему надоело всё время прикрываться мной. Или ты думаешь, я совсем слепой? Да нет, Вовка, не совсем... Помедлив, Кирилл Евгеньевич протянул Началову небольшой плотный конверт. - Пусть будет у тебя. - Негромко сказал он. - Это для Максима. - Кирилл, что это значит? - Встревожился Владимир Петрович. - Ты чего-то недоговариваешь. - Значит, у меня есть на то причины. - Красовский встал. - Если тебе лучше, я пойду.- Да, конечно... - Рассеянно произнёс Владимир. Он провожал взглядом Красовского, пока тот не скрылся за поворотом. В его фигуре и походке было что-то новое, неуловимое глазу, что совсем не напоминало того Кирилла, каким Владимир его знал ещё пару лет назад. Это был другой человек. И Владимир мог лишь догадываться, что же заставило его так измениться.