VII (1/1)

—?ведь память?— море, в котором мы утонули, и нас не спасти.(С.) В.Понкин***У Су затекли руки от долгого нахождения в одном положении. И вновь девушка находилась на волосок от смерти. Впрочем, как часто это бывало, сыграло с ней в злую шутку глупая смелость, которая ни к чему хорошему в конечном итоге не привела. Хотела помочь?— подставила под удар не только себя, но ещё и принцев, которых, к слову, она не видела вот уже три дня. Где они?— никто не отвечал, а единственный человек, кто приходил к ней и приносил еду, был странной наружности мужчина. Одетый во всё чёрное, он не смотрел ей в глаза, не разговаривал, да и вообще, казалось, существует где-то за пределами понимания той маленькой комнаты, что отведена была для пленницы. К слову, даже не глядя на тот факт, что удерживали девушку насильно, относились к ней довольно сносно. Еда была съедобной, вода чистой, даже подобие одеяла ей принесли, дабы та не простудилась. Созданием Су пусть и была нежным, вот только внутренний стрежень и выдержка, выработанная годами лишений, давали свои плоды. Девушка не сдавалась, надеялась найти лазейку и вырваться из плена. Прежде, однако же, необходимо было выжить. На воле её ждали муж, брат и дети, ради которых она была готова на всё.—?Хоть назовите имя своё,?— просила она надзирателя, но тот не обращал на её мольбы абсолютно никакого внимания,?— ну, а где мы? Меня хотят убить? Кто твой хозяин? —?девушка и не ожидала, что получит ответ, и всё же молчание мужчины настораживало темноволосую. Когда же ей по уже заведенному порядку отвязали руки, Су принялась разминать их и съела несколько ложек горячего блюда. Вкус был не такой, как у еды дворцовой, и всё же, с учётом того, что детство своё урожденная Чан Ман Воль провела в едва ли не откровенной нищете, девушка готова была ко всему, в том числе и к грубоватой пище. Куда хуже было находиться в неведении, зная, что имеет огромное значение каждая минута.—?Я могу помочь… не знаю зачем нужна вам, однако если отпустите, обещаю посодействовать не только вашему помилованию, но также и награждению,?— на несколько мгновений мужчина будто задумался, однако огонёк заинтересованности в его глазах потух также быстро, как и появился. —?Неужели так трудно хоть что-то ответить? —?не выдержав, вскипела Су, хотя и догадывалась, что все эти воздержания?— всего лишь приказ хозяина. Стало быть, господин этот имел определенный вес у своих соратников, иначе бы предать его не стоило совершенно никаких мук совести.***Несколько дней спустя к ней присоединился ещё один пленник. Пот стекал по его лбу, видимо, тот боролся до самого конца; он был худым, а бледность придавала ему ещё более болезненный вид. Понимая, что о пленнике не станут проявлять должную в подобном состоянии тревогу, девушка взяла всё в свои руки. Благо, раз в день ей приносили таз с чистой (по крайней мере, она на это надеялась) водой. Смочив этой самой живительной влагой лоб юноши (пришлось пожертвовать краем рукава собственного наряда, который, впрочем, выглядел уж больно неуместным в подобной ситуации. Слава Богам, пленник всё же пришёл в себя и Су, пытаясь не тревожить его, таки спросила, может, он знает о том что происходит в мире.—?Я из армии Шинджу, нас послали на подмогу в столицу, но… на подступах нас уже ждали,?— юноша закашлялся,?— большинство убили сразу же, кто-то сумел сбежать, я один из таких. Нас всё равно поймали, однако убивать не стали, побили только,?— как бы в подтверждение этого, он показал на синяки и кровоподтёки.—?На подступах? В каком смысле? Что случилось?—?Вы разве не знаете? —?удивился пленник. —?Столицу захватили. Насколько мне стало понятно из разговоров,?— голос его сделался чуть тише,?— императорская семья сбежала, однако некоторых всё же схватили,?— Су стало не по себе,?— что с вами?—?Они, наверняка, и моих детей схватили,?— сердце пропустило несколько неровных ударов.—?Дети? А… расскажите о них, хочу послушать,?— в иной ситуации Су может и не стала бы этого делать, однако с учётом того, что она в плену и у неё просто нет возможности поглядеть на своих чад, девушка решила хотя бы говорить о них. Так в груди продолжал гореть огонь надежды.—?Мой первенец Аюшридара Хо, знаете… он такой милый и храбрый. А после появился Куй, на пару с Соном, младшим братом, он изучает боевые искусства. А Холь, это удивительный ребёнок. Он ведь болен, когда родился, постоянно плакал, лекари сказали, не доживёт. Но… видно так было угодно Богам и Ван Холь выжил. Думаю, ему суждено стать учёным, он послушный и терпеливый ученик. Ещё Ки, моя единственная дочь, не думала, но её я люблю больше всего. Наверное, потому что она так похожа на меня. Ки знает какой ужас творится в мире, однако… всё ещё находит силы на борьбу. Как я в её годы,?— грустная улыбка показалась на лице императорской невестки.—?Что же было?—?Сперва мы жили во дворце: я, два брата и матушка, жили хорошо с виду, только было какое-то ощущение странное, многим позже я узнала, что это презрение. Моя покойная матушка была любимицей короля, а когда нас выслали, её убили разбойники. Это так сказали, а на самом деле, было иное… они сбросили её со скалы с грудным братиком, он тогда был совсем крошкой. Тёмные воды унесли их тела в пучину, из которой просто невозможно выбраться…—?Но кто же так жестоко поступил?—?Разбойники, конечно, кто же ещё? —?даже в подобной ситуации свои мысли о том, что руку к этому приложила королева Ю, Су решила держать при себе. —?Потом они продали нас с братом, повезло, когда остановились на ночлег, заметил нас чиновник Хэ. Выкупил, в столицу отвёз, нас там не приняли, не поверили, а потом… я стала считаться кузиной Хэ Мён Хи. Благо, Хэ были добрыми, только… Сая большую половину жизни провёл в отдельной комнате, его оттуда не выпускали. А следили за этим люди короля. Боялись, наверное, что моего братика захотят посадить на престол. А потом он сошёл с ума, я так и не успела спасти его. Став женой принца Со, мы вместе отправились в новую жизнь. Даже Саю взяли. И много лет провели в отдалённой провинции… самое счастливое время, не считая дней, когда жива была матушка,?— это было больше похоже на исповедь. И хотя Су умолчала о некоторых вещах, например, о периоде жизни в Юань, угрозах третьего наследника и ненависти императрицы, в целом, история всё же передавала то настроение, что преследовало урожденную Чан.—?Грустная история…—?Я рассказала о своих бедах незнакомцу, но может, теперь вы назовёте своё имя?—?Чон…—?Просто Чон?—?Чон Чонгук…***—?И чьих же это рук дело, интересно? —?не переставала думать об этом Су. —?Неужели государя предал кто-то из чиновников?—?Почему же?—?Если всё так, как вы описываете, то была проделана масштабная работа. Захват столицы?— огромный труд, тем более, мы говорим о внутреннем дворце… нет, здесь точно что-то не так… —?продолжала стоять на своём Хэ и вновь принялась смачивать тряпку в воде, а после прикладывать ко лбу ?брата по несчастью?. —?В любом случае, так просто нам отсюда не выбраться…—?Вы всё ещё строите планы на это?—?Судя по усмешке, Чон Чонгук, вам уже становится лучше,?— он резко перехватил её руку, когда она хотела отсесть подальше,?— что вы делаете? —?густые брови темноволосой изогнулись, показывая, что их хозяйка очень недовольна происходящим.—?Просто… у меня есть кое-что, что мы могли бы сделать… вместе… для этого придётся переждать пару дней. Как только я окончательно поправлюсь, мы сможем сбежать,?— понимая, что при правильном подходе они и правда могли бы уйти из этого места, Хэ согласно кивнула. Когда же юноша наконец-то отпустил её, Су всё же отсела на приличное расстояние. К тому же, пусть теперь ей и перестали связывать руки, в любой момент данная практика могла вернуться. —?Принц может гордиться вами, возлюбленная моего брата предала его ради лучшей жизни,?— упоминание о Со сделалось для Су болезненным. Она не знала где он, жив ли вообще, страдает ли. Поэтому, не имея возможности позаботиться о супруге, тепло дарила девушка раненному воину.—?А в Шинджу красиво?—?Да, очень, только… волков уже не осталось,?— смех стал для Ман Воль в некотором роде защитной реакцией. Не то чтобы Чонгук умел хорошо шутить (умел, наверное, просто девушка не совсем понимала его юмор!), да и темы затрагивались обычно довольно щепетильные, однако… Су просто устала жить в вечном ожидании чего-то… смерти, плохих известий, гибели близких… она устала, а потому наличие хоть одного собеседника делало её жизнь чуточку ярче. К тому же, он отдалённо напоминал ей брата… она молила Богов о милости, за всю жизнь Сая не сделал ничего дурного. А что умом тронулся?— так ведь то совсем не его вина. —?Если умру, пусть меня хотя бы похоронят по законам, не хочу целую вечность скитаться…*Их разделяли даже не хлипкие двери, а стены, что выстроены были судьбой-злодейкой и долгими годами заключения…—?Выходи же, милый, вместе мы всё преодолеем,?— говоря это, Су правда верила, что не всё ещё потеряно,?— нас пригласили в столицу, и я верю, теперь там найдётся место для тебя и меня.—?Нет, сестра,?— иногда, это бывало редко, Сая вёл себя по-взрослому, говорил вполне разумные вещи и вообще выглядел как самый обычный человек,?— для нас в том аду никогда не найдётся места. Потому что мы чистые и наивные, сестра, а там лишь злые и жестокие выживают. А я не хочу духом скитаться по земле целую вечность…Су знала и эту правду. Вот только сама она с годами поняла, что не сумеет оставить убийц матери в покое. Разве справедливо, что люди без чести живут, наслаждаясь их падением? Нет, Су поклялась отомстить—?Нет, братик, ты ошибаешься, нас в столице примут. И я тебе обещаю, однажды все те, кто презирал нас и унижал?— сами познают боль утраты и презрение… —?но Сая уже не слушал, сознание его вновь стало детским, не способным мыслить и понимать истинное значение сказанных Чан Ман Воль слов…*Целая вечность… звучит устрашающе…Она могла бы сдаться ещё тогда, но не сделала этого. Почему? Сперва был Сая, после появился Ван Со, оказавшийся лучше многих, а дальше рождение детей. И если сперва все ее действия были сделаны во имя мести, то сейчас сердце её, некогда полное ненависти, билось вновь во имя любви.—?Ты не погибнешь,?— прошептала Су, словно обращаясь не к пленнику Чонгуку, а к брату, единственному человеку, способному разделить с ней боль утраты.***Когда юноше стало лучше, он, по договорённости с Су, сумел вырубить надзирателя, а также связать того. Однако стоило пленникам совершить попытку бегства, как Чона увели под руки, а к Хэ пришёл гость. Точнее, гостья.—?Ну здравствуй, Хэ Су,?— лицо Шэньчжэнь исказилось в злой усмешке...