Прах на кончиках пальцев (1/1)
Если бы Йесону нужно было дать характеристику Канину, но она была бы такая: Блять! Ну, во-первых, он страдал вредными привычками. Да, пожалуй, всеми вредными привычками в мире. Начиная от курева и заканчивая носками в холодильнике, в отделении для яиц. Не спасали надписи ?Курение убивает? на пачках сигарет. Чонун бы не удивился если бы внезапно Ёнун пошел перекурить после секса и взял пачку ?Курение вызывает импотенцию?. Главной его отмазкой стала непоколебимая фраза ?Вампиры все равно бессмертны?. И ведь с этим не поспоришь. Пил он тоже много, причем не только кровь, но и обычный алкоголь. Однажды Канин попытался отослать за выпивкой Реука, но тому не продали, решив, что он несовершеннолетний. Паспорт Реук предусмотрительно не показал, побоявшись что, взглянув на дату рождения его попросят подождать, а сами вызовут дядек с халатом с длинными рукавами.
Но вот отделаться от Канина было решительно невозможно и та благодарность, которую он некоторое время испытывал за свое спасение уже давно была позабыта позаброшена. Ну конечно Чонун читал всякие книги, мангу и прочую ерунду, где иногда к одному герою внезапно с вещами приходил другой и оставался жить, но обычно в живую все же это не принято, он думал. Когда у него в мойке внезапно обнаружилась чья-то грязная кружка из под кофеон поделился этой мыслью с Канином. ?Наивный чукотский мальчик? - ответили ему с постели, затягиваясь Кентом. Чукотский мальчик делал попытки выгнать узурпатора из собственного чума, но тот был упрям как северный олень.Когда Хичоль застал Ёнуна у Йесона он долго молчал и наблюдал.- На скрипке играть умеешь?- Не-а! – протянул Канин – На нервах умею, хотя у Йесона это все же лучше получается.- Он хороший, ты его не обижай, а то у меня никак не пройдет привычка убивать тех, кто его обижает… Блин, а к Генри я так уже привык. Он как член семьи был.- Кем, простите, он был? – поперхнулся Канин. – Так я у него не первый буду?- Да, чувак, этот бутон уже сорвали, прости, что тебя не дождались. У нас на этот случай всегда есть Тэмин, хочешь?- Да нет, я как-нибудь переживу – заявил Ёнун, затыкая подушкой рот Йесону, который уже собрался возмущаться, чего это при нем о нем разговаривают. Чонун гневно хрюкал, всем своим видом показывая, что если Канин будет его вторым, то для него полувампир будет последним.- Знаешь что! – задыхаясь и отплевывая перья из подушки, захрипел Йесон. – Знаешь что, я лягу с тобой в постель только если… время повернется вспять!Чонун оставался неприступен как Москва и холоден как отступавший из нее зимой Наполеон. Канин тщетно требовал, чтобы он выдавливал тюбик пасты не с середины, а с конца. Хичоль внезапно снял недалеко от них квартиру, куда и заселился с Гэном. Скорее всего здесь не обошлось без Шивона с его коммуникабельностью, обаянием и просто крепкими клыками и здоровым аппетитом. Жизнь кое-как плыла вперед, хотя по ощущениям впереди как во всех экшен-фильмах был водопад.
***- Это манускрипт? – спросил Канин, разглядывая кусочки обгорелой бумаги, которые положил перед ним Чонун.- Вернее то, что от него осталось. – Йесон поставил на стол рядом с листами стакан крови и сел напротив. – Его наверно никто из наших не видел. Черт его знает, сколько лет прошло с тех пор. Время быстро течет. Хиним прав – когда тебе триста лет, так много свечек нужно, что не можешь найти торт подходящих размеров, а когда пятьсот пожарники приезжают.- А про появление новых надписей Хичоль тебе ничего не рассказывал?Чонун покачал головой и хлебнул немного крови. Его губы моментально окрасились в алый цвет.- Рассказывал немного. При нем это никогда не происходило, а из чужих историй так и не стала понятна взаимосвязь между всеми появлениями. Говорили, что это бывало во время пиршеств. Разумеется, в вампирском понимании, когда приволакивали несколько жертв и выпивали их до дна. А иногда записи появлялись, когда на вампиров нападала нежить.
- То есть манускрипт всегда присутствовал и при томи при этом? Он находился в помещении?- Вроде да. Перестань выяснять, я про это слышал, что называется из уст в уста?- Ага, мы так в детстве карты передавали… и бактерии. -Канин сделал вид, будто придается воспоминаниям, при этом очень хорошо замечая, как нахмурился Йесон.Чонун как-то излишне резко протянул руку к клочкам манускрипта и ненароком зацепил свой стакан. Кровь разлилась по столу, заливая бумагу. Полувампир вскрикнул и попытался спасти хоть часть, но Ёнун остановил его. Потому что понял, что манускрипт вампиров не может быть иным. Чтобы писать сам себя и спастись в адском пожаре он должен тоже быть кровососом.Йесону казалось, что он слышит причмокивание, хотя конечно этого быть не могло. Поглощая кровь, книга восстанавливалась такой, какой была много столетий назад. Переплет из кожи, сухие теплые страницы, красные буквы. Манускрипт защелкивался на вырванный у кого-то клык и Чонун ни за что не рискнул бы коснуться его острия. Но Канин, кажется, был другого мнения.- Стой! – шикнул Йесон, стискивая руку Ёнуна на замке манускрипта. – Стой, слушай!- Чего? – так же тихо спросил Канин и оба замолчали. Далеко на улице, где-то над их головами доносился гул, то ли крики, то ли просто машины езд… чуть ли не до эха отчетливый раздался совсем недалеко. Йесон сорвался с места и, не отпуская руку Ёнуна, побежал по лестнице к выходу.Только благодаря этой руке Чонун сумел не упасть. Он открыл дверь и увидел, как по улице пронесся в воздухе какой-то человек и страшно приземлился на подвернувшуюся руку. Крики ворвались в уши как врывается ветер. Канин еще смотрел на упавшего человека, а Чонун уже все понял. В голове поплыло. В сотне метров от него парил чуть над землей Хичоль и разбрасывал людей как тряпичные куклы. Его лицо изменилось так, что только по красным крыльям можно было признатьПервого высшего. Он сейчас мог убить. Не для пропитания как в старые времена, а по какой-то другой причине. Канин ощутил как рука Чонуна выскользнула из его, а когда обернулся тот уже почти подбежал к Хичолю. И ничего он не мог поделать, когда когти сомкнулись на шее и взметнулись черные волосы.Наступил тот самый момент. Или ему сломают шею или все обойдется.
?Сломают шею? - мелькнула мысль, когда когти прошили кожу, а в следующий момент у Хичоля широко распахнулись глаза. Они смотрели друг на друга: испуганные в спокойные. А потом Первый упал. Йесон растер шею и поднес руку к лицу. На пальцах размазалась кровь в смеси с чем-то не таким знакомым.Прах. И судя по поведению Хичоля он, кажется, знал… чей.