Часть 1 (1/1)

И вот, вочередной раз его отец бросил ему вызов. Они должны были встретиться на закате солнца, в заброшенном додзё у реки Мисава.Снова, снова битва не на жизнь, а на смерть.?Я так устал от этого всего? – думал он. Любой бы устал на его месте. Но эта битва – дело чести. Отказаться от неё – значит зарыть в землю всё, чем он когда—либо жил и дышал, значит похоронить в себе борца и пассивно поплыть по течение реки жизни в ожидании скорой смерти…Джин Казама, этот стройный черноволосый юноша, с взглядом пронзительным, как ураган; с душой, горячей словно адский котёл шёл к заветному месту, имея решительный настрой. Каждая такая встреча могла оказаться последней. Ненависть, пылающая в душах Джина и Казуи, не потухала ни на секунду. Каждый раз, сталкиваясь с Казуей, он дрался как последний раз.Солнце медленно и лениво закатывалосьза верхушки деревьев, отрадный майский денёк подходил к концу. Вот, уже и видно заброшенное додзё – кажется, о нём говорил Казуя. Джин поднялся по ступенькам и прошёл внутрь. Каждый раз, когда он видел своего отца, в нём вскипало море эмоций, больше всего – ненависти.

Казуя сидел спиной ко входу, на коленях.– Это место ничуть не изменилось .Голос Казуи сломал всё нежное спокойствие и тишину этого мирного, обычно безлюдного места.– Я никогда не знал этого места! – парировал Джин.– Именно здесь начиналась твоя жизнь. – Эта фраза звучала очень утверждающе и язвительно, что привело Джина в удивление.–Что?! Я никогда здесь не был!– Именно тут я последний раз видел твою мать… Здесь ты и должен умереть!Джин равнодушно выждал несколько секунд, осматриваясь по сторонам и сказал:– Это действительно красивое место… Но сдохнешь сегодня ТЫ!Казуя гадко ухмыльнулся и встал, поворачиваясь к сыну лицом; принял боевую стойку, источая волну сильной энергии.

– Начнём!Джин не мог оттягивать действо. Он прокричал:– Я покажу тебе свою силу!И побежал атаковать Казую. Его яростный враг всё так же стоял в стойке, и, вымещая свою бездумную ненависть, Джин ударил с кулака прямым ударом.Однако удар был блокирован, противник лишь снова гадко ухмыльнулся и начал нападение. Череда сокрушительных ударов могла бы спокойно сбить Джина с ног, но он ловко уклонялся и парировал атаки.Чёрт возьми! Он пропускает последний удар, который пришёлся на лицо!Боль проникла в его челюсть со всей силой и презрением, раздирая его душу.Да как так? Этого не может и не должно быть, Джин ни за что не хотел верить, что начинает сдавать свои позиции! Какого чёрта? Казуя должен быть побеждён, должен!!!

Ярость завладела им, нервы были на пределе. Он с новой силой ринулся в бой, как будто все боги услышали его и решили помочь устранить дикую несправедливость. Ему давалось легко каждое движение, каждый удар был абсолютно точным и ужасающе сильным.Казуе было уже некуда отступать, позади только стена, и Джин в бешенстве колотил своего врага, находящегося в безысходном положении.

И тут настал странный момент. Он посмотрел на свои руки: как будто и не его, как будто всё что он делает – происходит как бы со стороны, но Джин не прекращал бить отца.Джин внезапно осознал, что почему-то он больше не хочет его бить .Это было какое-то безумное наваждение:?Я не хочу его больше бить... Не могу больше ненавидеть... Но он мой враг, он хочет меня убить всю мою жизнь! О чёрт, я схожу с ума, что со мной??. Джин словно оцепенел.И тут Казуя, коварно воспользовавшись моментом, выходит из уязвимого положения и прижимает Джина к стене. В мыслях Джина вспыхнула паника: ?Чёрт возьми! Теперь я открылся для удара и деться некуда! Сейчас он меня убьёт… Как я мог так ошибиться, как я мог проворонить момент?!!!?По его лицу тонкими струйками лилась кровь, рёбра болели от ударов, а ноги подкашивались; Джин еле стоял на них. И только Казуя начал заносить руку для последнего, сокрушительного удара, что-то его остановило. Он так же оцепенел, как это случилось и с Джином пару минут назад.

– Ты это тоже почувствовал? – спросил Казуя, смотря на сына помутневшими глазами.

– Я не могу это объяснить… Это выше моего сознания – пролепетал Джин.Вместо того, чтобы ударить, Казуя стёр кровь с лица сына.