Часть 3 (1/1)
Клан Кучики опозорен, - считал Бьякуя. Конечно, его младшая сестра сидит в психушке, по ее вине Сейретей пережил революцию. И надо было как-то исправлять положение, искупать свои грехи.
В тот день от дома клана Кучики пахло выпечкой. А по Обществу Душ ходили и расклеивали черные объявления о трауре рядовые третьего отряда. Гин сидел в той же психбольнице, только, к счастью, в другой палате. И если Рукию лечили как некого маньяка, то Гина - как пострадавшего. И именно поэтому Бьякуя решил преподнести ему извинения в качестве собственноручно испеченного печенья. Кучики сделал как всегда морду кирпичом и попер в психушку. Его тут же встретили врачи, которые сообщили радостную новость: Рукия пошла на поправку. Он сдержанно этому порадовался и в приказном тоне попросил пропустить его в больницу. Как же отказать-то Кучики... А никак не откажешь - о Сенбонзакуре все наслышаны. И потому его пропустили в желтенький домик. Гин спокойно сидел на кровати и смотрел в окно. Благодаря лечению Уноханы в течение трех недель, он уже почти не вспоминал о рисунках Рукии и счастливо улыбался. Вернее, он теперь всю жизнь будет улыбаться. Даже если от этого будет зависеть его жизнь. К счастью для себя, Ичимару ещё не знал, что ему приготовил Кучики-старший.В дверь постучали.
- Кто там? - крикнул Гин, отрываясь от увлекательного занятия - разглядывания стены напротивВ палату медленным шагом вошел Кучики, сжимая в руке зеленую красивую коробочку. Капитан посмотрел на него, все так же улыбаясь.- Что вы хотели, Кучики-тайчо~о?- Моя сестра принесла тебе очень много проблем, опозорив мою семью. От себя и ее лица приношу тебе извинения.- Благодарю, Кучики-тайчо~о, - Гин вежливо улыбнулся.Глава аристократического рода вручил Гину коробочку, чуть склонил голову и ушел восвояси. Ичимару, проводив его взглядом открыл коробочку. Там лежала печенька в виде... тучки... с... РУКАМИ И НОГАМИ?! От вопля, вырвавшегося из груди капитана, больница содрогнулась, а его отголоски были слышны даже в Руконгай. Еще один Кучики покалечил психику Гина... К сожалению, из палаты этот Кучики уже вышел. Он прошёл мимо бегущего на вой Айзена, сунув ему такую же коробочку и извинившись за произведенные сестрой разрушения. Соуске коротко кивнул и спрятал в складках кимоно коробочку и прибежал к Гину:- Что случилось?! ЧАПИ?!- Х-х-хуже, - прозаикался парень. - Т-тебе Кучики что-нибудь дал?- Коробку печенек. А что такое? ТАМ ЧАПИ?- Там хуже...лучше не смотри...- Кучики все чудовища...Ичимару только молча кивнул, стараясь удержать дрожь и больше не смотреть в сторону печеньки.- Закрой глаза и съешь... Хотя, они теперь у тебя всегда закрыты.- А ты уверен что это съедобно?- Ну... вообще-то да.Гин потянулся к печенью, вслепую нашаривая ее.- Левее, левее... еще... вот... хватай!Капитан сжал пальцы, подтащил попавшее в них ко рту и осторожно откусил. На самом деле печенье было очень вкусное. Кучики и впрямь хорошо готовил. Вскоре Гин осмелел и съел подаренное. Впрочем, смотреть на печенье он по-прежнему избегал. Айзен сидел рядом с чашечкой чая. Сунув кружку в руку Гину, он тихо сказал:- Еще 4 печеньки.- Давай, - протянул руку капитан, вновь обшаривая окружающее пространство.Вручив печенюшку Гину, Айзен проверил, не уронит ли тот кружку. Убедившись, отпустил. Ичимару довольно ловко расправился с очередным творением кулинарного таланта Бьякуи, ухитрившись ни разу на него не посмотреть.- Вот и все, - улыбнулся Айзен.- Спасибо, Айзен-тайчо~о, - улыбнулся ещё шире Гин и допил чай.Вечером на собрании капитанов Ямамото траурно объявил:- Сегодня день траура. Помянем мои волосы.Место третьего капитана пустовало, как и капитана четвертого отряда - Унохана сидела с Ичимару, отпаивая его чем-то после печенья Бьякуи. Минута молчания закончилась тремя ударами палкой по полу. Вернее двумя по полу и одним по ноге - Ямамото от нервоза промахнулся. Вдоволь попрыгав на одной ноге, Генрюсай заговорил:- Сейретею угрожает опасность. Судя по отчетам из психического диспансера, любовь Кучики-младшей к рисованию и Чапи не удается ликвидировать.Тишину нарушил обреченный стон - это Тоуширо вновь вспомнил, при каких обстоятельствах он поседел..- Однако! Любовь к яой и юри ей отбили. Завтра юная Кучики выходит из психушки... встречайте ее радушно. Хицугая-тайчо, вы о ней будете заботиться.- За что, сотайчо?! - возопил капитан десятого отряда.- Вы наиболее близки к ее возрасту и именно вы ее реабилитируете... Иначе ваш барак обратится в пристанище Чапи и саке, - добавил Ямамото.Тоуширо, закатив глаза, осел на пол.- Держись, - шемнул Укитаке, все еще помня себя брюнетом до того, как увидел Чапи и стал больным. К сожалению, мальчишка не слышал этой фразы - он лежал в обмороке. Вскоре, собрание распустили. Хицугая страшился завтрашнего дня.
Айзен отправился сообщить новости капитану третьего отряда, который сидел на подоконнике своей палаты.- Собрание окончено, - тихо сказал Соуске, снимая с себя Хаори.- Что говорил Яма-джи? - улыбнувшись, спросил Ичимару.- Минута молчания по его волосам, а потом сказал, что Рукию завтра выпишут и временно закрепят за 10 отрядом. Потом вернут ее в 13.- Ками, как хорошо, что Унохана оставила меня здесь ещё на месяц, - с чувством произнес Гин.- Я старался...- Что старался?- Чтоб тебя тут дольше держали.- Спасибо, - парень бросился обнимать друга.Что-то хрустнуло и Айзен испугался за свои ребра:- Гин!! У меня ребра хрустят!- Ой, простите, Айзен-сама, - тут же отпустил его капитан.- Ладно... лежи, восстанавливайся. Пойду, отне....- ААААААААААААААААААААА!!!!!!!! - раздался вопль Ямамото.- Что там такое? - Гин по пояс вытянулся в окно.Генрюсай стоял возле больницы и с ужасом смотрел на содержимое зеленой коробочки в своих руках. Гин со странным всхлипом тут же спрятался обратно в палату.