Часть 1 (1/1)
14 января в Обществе Душ подчас кошмарный день, ведь именно в этот день родилась Рукия Кучики. А в доме Кучики имениннику позволяли делать все, что угодно. Но ладно катать Рукию на спине или просто слушать ее рассказы о том как там или сям накосячил Ренджи, что она не может выбрать его или подождать другого... Страшнее всего было, что в этот день запрет на рисование снимался.И вот в очередной день рождения Рукия наведалась к Гину. Поклонившись капитану, она попросила у него хурмы. Удивившись, капитан протянул ей оранжевый плод. Девушка посмотрела в открытые глаза доброго капитана и взяла угощение. С удовольствием девушка поедала хурму, о чем-то напряженно думая. Гин тем временем прищурился и протянул в своей обычной манере:- С днем рождения, Кучики-тя~ян)- Спасибо, Ичимару-тайчо. Вы видели, какой сегодня красивый снег?- Конечно. Изу~уру уже принес его мне показать и потом полы мыл)- Кстати... вы тоже считаете, что я кошмарно рисую?- Нет-нет, что ты, - Ичимару решил не расстраивать именинницу очередным напоминанием о том, что руки у неё растут, мягко говоря, из области чуть пониже спины.У девушки аж засияли глаза, словно ее подсоединили к 1000 вольтному проводу.- Правда?- Конечно, Кучики-тя~ян.Ну вот зачем? Зачем Гин так льстил Кучики? Этим самым он подписал себе приговор.- Тогда я вам украшу рисунками капитанскую! - счастливая Кучики умчалась за краской.Пока девушки не было, Ичимару схватился за сердце. Только сейчас он в полной мере осознал, ЧТО натворил своими словами...Вошедший Изуру поспешил увести капитана Ичимару на улицу дышать свежим морозным воздухом. В это время где-то в 10 отряде простуженный Хицугая опять чихнул и соседние 11 бараки превратились в сугроб. Гин по привычке засунул руки в рукава и зашагал по улице, любуясь весело искрящимся на солнце снегом. За его спиной в барак юркнула юная Кучики, таща банки краски. Так как об отношениях Изуру и Ичимару гудело все Общество Душ, Рукия выбрала быстро, что именно она нарисует. К счастью, Ичимару ещё не знал об этом и спокойно прохаживался по улицам Сейретей. А художество Рукии распространялось по всему бараку. В том числе и снаружи. Завершив рисование, девушка шлепнулась попой в сугроб и выдохнула:- Ему понравится.Тем временем капитан, ещё не подозревая о масштабах бедствия, послал Изуру. О нет, вы не подумайте - за хурмой, а вовсе не туда! Кира подошел к баракам и рухнул рядом с Кучики. И стал истошно орать, спрятав лицо в снегу. Услышав крики, обеспокоенный Ханатаро выпрыгнул из бараков 4 отряда и слег рядом с сердечным приступом. Прождав довольно долгое время, капитан третьего отряда сам направился к бараку. Брюнет-красавец Ичимару со спокойной душой шел в бараки, уверенный, что рисунок Рукии-тян распространится по одному листку бумаги. Пройдя мимо Айзена, Гин пожал ему руку и проследовал далее. Ичимару вышел из-за угла, сладко зевая. Наконец открыв глаза, он поспешно зажмурился вновь, лицо капитана перекосил спазм лицевых мышц, до ужаса напоминающий улыбку. Рукия тут же подбежала и выдала:- Заказ на яой зайчика Чапи-Гина и зайчика Чапи-Киры готов!- Х-хорошо, Ру-тян...иди... - выдавил абсолютно белый и внезапно поседевший раньше времени капитан. Улыбка никак не желала стираться с лица, а глаза открывать он попросту боялся.Вышедший из-за угла Хицугая охнул и так же поседел.- Я ненавижу тебя, Ичимару, - проворчал парень, - И твою изнасилованную фантазию, с больной головой!- Э-это н-не я, - заикаясь, выдал капитан, не открывая глаз.Поседевший Хицугая развопился так, что Сейретей замело. 6 бараки потерялись в сугробе, где злобненьким роем шуршал Сенбонзакура. Гин, выбрав из двух зол - замёрзнуть насмерть или ослепнуть - второе, меньшее, быстро скользнул в барак, опасливо щурясь. С улицы послышался душераздирающий крик ранее здорового Укитаке. Ичимару от неожиданности широко распахнул глаза и увидел свои казармы, ранее с белыми стенами, в неком подобии обоев. По крайней мере частота рисунков была больше, чем плотность населения в Китае. И везде - Гин-Чапи с Кирой-Чапи в различных позах преподают яой рядовым. С тихим стоном Ичимару осел на пол, схватившись за левую сторону груди. Глаза капитан вновь судорожно зажмурил. Рукия в это время добралась до своего брата. Постучавшись, девушка села на колени около двери.- Нии-сама...
- Рукия, что происходит в Сейретей? - строго спросил брат.- Я не знаю, - тихо ответила Рукия, - Ичимару-тайчо попросил меня разрисовать его бараки...Теперь уже Бьякуя схватился за сердце.- А он психически здоров?- Я не знаю... нии-сама! - девушка подбежала к брату и подхватила его, присаживаясь на колени.В это время мимо бараков проходил Ямамото, в стеклах окон любуясь своей пышной, хоть и уже седой, шевелюрой. В 3 отряде всегда были огромные окна, которые, замерзая, становились как гигантские зеркала. Собственно, поэтому Генрюсай намеренно шел так, чтобы пройти мимо барака третьего отряда. И вот, осталось миновать лишь один сугроб...
Выйдя из-за него, командир сдавленно захрипел, поймав взглядом стену барака. Он глянул именно на тот рисунок, где Рукия включила фантазию и применила в яое занпакто. Судя по картинке - Кира был рад Шинсо. Неудивительно, что Генрюсай стал стремительно лысеть. От такого стресса, да в таком возрасте...- Твою мать, Ичимару!!! - Раздался дружный вопль Зараки и Иккаку. Они же шли как раз на чай в 1 отряд. Благо Зараки успел закрыть глаза Ячиро.А сам Ичимару валялся чуть ли не в коме внутри здания, и ему виделись кошмары про Чапи. В глюках Ичимару увидел в этих Чапи на стене анимацию. Крыша бедного капитана уползла куда-то так стремительно, что ее никто не смог поймать взглядом. Причем не только крыша - обкуренная улыбка намертво приклеилась к лицу капитана. Сейретей стоял на ушах. Айзен вопил нечто похожее на "Мои глаза!!!". Впрочем ему подвывал Тоусен той же фразой. Гин внутри неразборчиво выл и бился об стены в попытке найти выход. Но везде были только Чапи... Вспомнив про друга, Айзен навел на себя иллюзию и помчался на выручку.-Гин, дыши! Я иду!Услышав голос, Ичимару отчаянно провыл:- АЙЗЕН-ТАЙЧО!!!Дверь слетела с петель, парень ворвался внутрь и охнул, судорожно вынимая Киоку.- Раз...разломись!И все Чапи на время исчезли.- Скорее, уходим.- Я теперь за тобой хоть в ад, Айзен, - выдохнул капитан третьего отряда, спешно покидая помещение.Соуске достал фломастер и нарисовал на двери, в свободном от рисунков куске, знак Радиоактивности, Биологической и Химической Опасности. После чего объявил всеобщую эвакуацию, накладывая на всех гипноз. Третьему отряду на время выделили часть территории седьмого и восьмого отрядов и построили временный барак, пока нанятые Кучики Бьякуей слепые работники красили стены в основном бараке.- Четвертый раз за неделю, - ворчал Айзен, отпаивая седого друга чаем и вспоминая художества Кучики, - Может, отомстим ей?- Как? - спросил Ичимару, судорожной хваткой вцепившись в чашку и продолжая улыбаться.- Слышал, в нее Урахара ХоуГиоку запихал... Вытащим его из нее. А для чего он нам - не важно. Еще и нервы ей потреплем.- Отличная идея...так и сделаем.- Ну чтож... Сходим в Хоэко и договоримся о том, что снимем у них квартиру. Иначе запустим к ним ее.- Когда пойдем? Я ж говорил, я теперь за вами хоть в ад, - немного пришедший в себя Гин отставил чашку.- Пойдем прямо сейчас. А заодно поищем нам союзников.- Хорошо.Айзен поднялся и медленным шагом отправился к пустым в логово. Мысленно он готовил Рукии страшную смерть. И вдруг будущий владыка понял, что плохо видит.- Мне нужны очки...- Идёмте к Унохане-тайчо... - протянул Ичимару. Улыбка не сходила с его лица, а глаза были насмешливо сощурены.- Тебе улыбаться не надоело?- А я перестать не могу...скулы свело.
- Так понравилось палево?- Скорее так шокировало...ох, не напоминайте, Айзен-сама...- А что у тебя было с Кирой?- Ничего особенного...- То есть?- Ну съели мы по паре хурмы, но ничего не было!- Понятно.Вечером Рукия сидела запертая в шкафу.- "...и запретить тебе рисовать." Вот такой приговор вынесла палата 46. - закончил Бьякуя.- Кампай! - ответила Рукия, доставая бутылку вина.