Глава III (1/1)

- Фу, фу, женщина, остыньте – мне с вами в одной комнате находиться неуютно… - надменно отзывается юноша, пальцами подхватывая ткань футболки, показушно оттягивает ее несколько раз, делая вид, будто в палате и правда жара неимоверная. Хотя здесь довольно прохладно. Анна сверлит его все тем же искусственно злобным взглядом карих глаз, а он тем временем спокойно поднимается и кладет ладони на ее плечи. Забавно – он выше девушки на полторы головы… Анна наигранно дергает плечом и разворачивается ко мне лицом, затем тыкает в парня пальцем, через свое плечо, и произносит.- Это Костя, но все просто зовут его Кос. Он нахальный прохиндей. – заслышав такое, парень искривляет губы так, что правый уголок становится приподнятым, а губы сжимаются в очень тонкую полоску.Затем он ломано склоняется в поклоне, прижимая правую руку к сердцу, а левую заводя за спину. Его по-юношески нескладное тело изгибается, и я вновь вижу резко выступающие позвонки, ключичные кости и почти женские хрупкие плечи.

- Фу, женщина, говорить обо мне в таком тоне, и такие ужасные вещи… - он вскидывает голову и смотрит на меня миндалевидными глазами цвета чая. Цвета крепкого чая. Я восхищенно смотрю в них – они почти такого же оттенка, как и у Анны, но не блестят живым блеском. Кос тоже подавлен.

Видимо, мое восхищение было слишком явным, потому что рыжеволосая недовольно топнула ногой и смешно мотнула головой, отчего копна волос разлетелась по всем плечам.- Черт, опять резинка порвалась! Eliz, у тебя есть резинка для волос? Крепкая только! – Анна морщит нос, а я на секунду прикрываю глаза, думаю, затем лениво открываю их.- Нет. – и тут я слышу собственный голос. Меня пробивает дрожь. Голос стал бесцветным, в нем нет ничего – ни радости, ни тоски, ни грусти… Будто сломалась.- Кос, а у тебя? – Анна ехидно щурится и пихает парня под ребра, отчего тот болезненно морщится и заявляет:- Конечно, для тебя – все что угодно… Где моя косметичка, где двадцать видов лака и пятнадцать совершенно разных кисточек для макияжа! – его голос надламывается, словно он хотел взять очень высокую ноту.– Там же обязательно должна быть резинка для волос!- Пфы, нахалка, умолкни… и вали из палаты, я переодеваться буду. – Анна щурит глаза, и смотрит на Коса сквозь пушистые ресницы. А я…я чувствую себя ненужной настолько, что хочется рыдать в голос, что хочется просто выдернуть все капельницы, чтобы кровь медленно вытекала из тела, каждый раз вскрывать эту запекающуюся корочку, чтобы из маленьких-маленьких ранок она продолжала сочиться, пока не вытекла бы вся… Тогда я потеряю сознание, возможно, уже навсегда…- Фу, женщина, что я там не видел? – и вновь голос парня выводит меня из задумчивого состояния. Я пугаюсь, когда он подходит ко мне, наклоняется и проводит рукой перед моими глазами. Затем Кос разворачивается и покидает палату, напоследок бросая:- Ань, следила бы ты за своей соседкой, а то получится, как с Аллой… - затем я слышу его удаляющиеся шаги и странный хохот, пробирающий аж до самых костей. Закрываю глаза, ведь Анна начинает переодеваться. - Ты только не пугайся его, он довольно добрый, но юмор специфический.Он родителей недавно потерял, погибли в авиакатастрофе, и пошли нервные срывы, таблетки… А Кос и так болен – у него бронхопневмония запущенная, заметно по голосу. Так он еще хуже пытается сделать, знаешь, он говорит, что рад бы умереть, но я не верю, он же… – она рассказывала настолько беззаботно и равнодушно, что становилось еще страшнее. Я слышала шорох одежд, я слышала шум машин за окном… Затем я услышала тихий вскрик в коридоре и распахнула глаза. К моей радости, Анна успела переодеться, и взглядом я застала тот момент, когда она выбегала из палаты. Не скрою – заинтересовало, что там такое происходит, поэтому, совершив громадное усилие, приподнимаюсь на локтях и вытягиваю шею изо всех сил, пытаясь уловить, что, мать вашу, происходит?- Скорее, зовите Альбину Владимировну! – раздался голос, который был мне знаком. Поразмыслив несколько секунд, я вспоминаю – это та самая женщина, так отчаянно гнавшая нас за полдником. Двигаться мне довольно сложно, но…голос?

- Что произошло? Галина Михайловна, она… - ах, знакомое имя. Да это же та самая уборщица, что тут была утром. Кажется, я начинаю привыкать к этому месту…нет, ни за что! Я просто не могу привыкнуть, мне надо бежать, бежать… Что за чушь мне думается?- Оля, что такое, Оля, ты слышишь меня? – голос старушки надоедлив, он буквально ездит по ушам, но тут это ужасное звучание прерывает другой голос, моложавый и сильный, но довольно тихий.- Я шла…шла к свету…я знаю, приди я к нему – мне было бы так свободно и легко! Вы ничего не понима… - взвизг. Срыв. Рывок… Вижу руку и темные пряди, тут же исчезнувшие – видно, обладательница голоса пыталась вырваться, но ее держали. Там еще где-то Анна…неужели она думает, что способна помочь... Стук каблуков, по коридору мчится Альбина Владимировна, спешно поправляет очки, замечает мой интерес и закрывает дверь, лишая даже возможности хоть мельком увидеть.

- Так, что здесь… - фраза прерывается опять тем голосом. Почему-то, когда говорит девушка, замолкают все – видимо, очень важные вещи она говорит.- Я знаю, это Бог, Всевышний, он…я…но я должна…кроме меня…-затихает. Я не вижу, что происходит, у меня начинается явная паника.- Вызывайте санитаров, веземОленьеву к невропатологу, у меня есть подозрения… Пусть скажут, что от Рыскиной, заодно положите рядом с ней историю болезни. – Альбина Владимировна на всякий случай прислоняет пальцы к шее девчонки, проверяя пульс. Это видно, ведь дверь распахнулась от неимоверно громкого топота служащих больницы по коридору. Моему взору предстает следующая картина: видно Альбину Владимировну, она сидит на коленях, а на ее руках лежитдевушка с длинными темными волосами. Она очень бледная, и грудь ее часто вздымается – чуть не задыхается, это видно. Мне становится страшно, когда я вижу, как она судорожно хватается за чью-то протянутую руку, ее худые пальцы сжимаются, рот беззвучно открывается, а потом слышится хрип. Это последнее, что я слышу – подбегают санитары с носилками, быстро грузят ее и куда-то уносят.

Я ловлю взгляд Анны, она чего-то пугается и резко захлопывает дверь, лишая меня возможности дальше наблюдать.