Once upon a time in New Orleans | part II (1/1)
Один месяц назад.Хьюстон, США.- Ты же понимаешь, что это будет не так просто, как ты думаешь? Они практически мафия.Мужчина в годах с приторно вылизанной прической, залитой гелем, и таком же приторно- отпаренном костюме угрюмо и обеспокоено глядит на Иви, пока та прогоняет документы.- Формально.Он выжидающе молчит. Оперативница подняла взгляд от бумаг на агента и инстинктивно скривилась, будто в очередной раз поэт оказался не понят и этот извечный вопрос - зачем она каждый раз пытается быть собой? Она лишь развела руками.Взлетевшие до небес брови мужчины говорили сами за себя: ее юмор мало кто понимал.- Твой главный контакт - Рафаэль, он бармен в одном и заведений на Бурбон стрит. Что ему говорить - ты знаешь.- Чего? Мы договаривались иначе, мистер Льюис! Какой еще бармен?????????***Работа оперативника-одиночки состоит из массы положительных моментов:- ты никогда не опаздываешь, ведь тебя никто не отвлекает;- ты всегда знаешь куда повернуть ведь самолично изучил карту, а не свалил локационные маневры на засранца в кепке и солнечных очках Ray-Ban;- всех и каждого ты знаешь в лицо, ведь информацию собираешь тоже сам;- ты всегда продумываешь все наперед, ведь у тебя нет прикрытия.Но всегда есть минус, перевешивающий плюсы в большинстве случаев – у тебя и впрямь нет прикрытия. И как вы думаете, чем она думала, когда соглашалась? Слепой жаждой денег? Или может она просто сумасшедшая, готовая лезть под пули ради некоего подобия славы? Почти. Только все совсем не так просто.Вариантов было не так уж и много.***Вам кого-нибудь доводилось бывать во Французском квартале часов эдак в 10 утра, да ещё и в понедельник? То ещё нетипичное зрелище. В рассветных лучах он больше походит на странного вида ассорти из языков, музыки, звуков, запахов, одежды: тут тебе и джазовые ансамбли, точнее те из ансамбля, кто выжил после выходных, играющие у баров. Экскурсоводы, ведущие за собой гуськом группы и проводя экскурсии на разных языках: вот тут по правую сторону, осматриваясь, идут немцы, чуть поодаль от них фотографируют дом королевы вуду французские туристы, а впереди гулкой толпой, плывут выходцы из Южной Америки или Мексики. Снуют по магазинчикам с местными диковинами греки, или же упиваются ленью местные старожилы, которые перекидываются партиями в карты. Студенты, что съезжаются со всех окрестных городов на Марди-Гра, в итоге не в силах уехать, покуривают сигареты на открытых террасах кафе, а над ними плавно покачиваются крупные листья банановых пальм. Со всех сторон льётся неторопливый, будто топленое масло, джаз. Он обволакивает. Благо весна даёт о себе знать и солнечные лучи уже ласкают милые испанские мордашки, что бормочат что-то у сувенирной лавки Джози. Да, именно такой вывод сделала Иви, слыша их звонкие голоса, сладостно трепещущие на своем сочном языке..Вся эта какофония звуков, ароматов, языков напоминала ей рататуй, или что-то похожее. Особенно после вчерашней ночи. Зайдя в самый первый бар, где начиналась улица Бурбон Стрит, она выпила тот самый бурбон. Потом в следующем. А потом перешла дорогу и вновь выпила в баре напротив. Признаться честно, пятый по списку бар она помнила уже смутно. Какие-то девушки, мужчины, бармены, музыканты, растаманы, косплейщики Твин Пикс, нарядные парочки и еще куча интересных персонажей. Французский квартал по вечерам – средоточие жизни города...“А может и испанцы”, подумала она, прежде чем смачно врезаться в рослого мужчину.“Черт возьми, это он!”- Неважно выглядишь, рыжуля. Рафаэль тебя вчера откачивал пол ночи.Татуированный нависает над ней огромной скалой, закрывая от ярких солнечных лучей. Он бегло осматривается по сторонам, после чего возвращает взгляд к ней. Он ждет. Но чего он ждет?Иви смотрит на него из-под своих узеньких солнечных очков прищурившись. Она совершенно точно знает, как его зовут, она абсолютно точно помнит, как его зовут. Но вымученно улыбается, растягивая время.- Я помню, Рино. Правда смутно.Он ухмыляется, качая головой. Неужели его задело то, что она забыла его имя? Или может он понял, что она делает это нарочно?- Рио.- Что?Она делает вид, что не понимает его.- Не Рино. Меня зовут Рио.Иви натягивает очки повыше, будто хочет вдавить их в свои же собственные глазницы, чтобы никогда больше не иметь возможности смотреть ему в глаза и видеть в них отражение своего позора. Надо же, какая хороша актриса.- О, нет.. Прости, я...- Забудь, рыжуля. У меня к тебе есть дело. Твои ручки мне интересны, и я готов предложить сотрудничество. В некотором роде.Он наблюдает за ее реакцией. Да, она заинтересована.- Но об этом вечером. 21:21, у Рафа. Думаю, наш общий друг будет рад, будет что ты не померла.Он разворачивается и скрывается за поворотом улочки Сейнт-Луис.***Три недели спустя.Монтеррей, Мексика.Пульсирующая голова не давала адекватно оценить ситуацию. Времени было катастрофически мало, а крови катастрофически много. Где-то за ангаром уже слышны сирены полиции: судя по гулкому эху – их много. Иви вымученно смотрит на Рио, что лежит на полу ангара с простреленным плечом. В голове рой мыслей буквально рассыпается под эмоциональным давлением, но она держит себя в руках. Точнее, она старается держать себя в руках. У него кровь. У НЕГО КРОВЬ. Черт подери!Рио же в это время смотрит на нее: она молчит, бездумно таращась на него, хлопая огромными глазами. И как это он раньше не заметил, что у нее такие большие глаза?! Он тянет ладонь к плечу, прижимая рану, а в голове лишь одна мысль, но озвучивает эту мысль именно девчонка.- Тебя подставили.Заключает она, вертя головой из стороны в сторону, прислушиваясь.-И это точно были те стремные коротышки в кожаных ботинках, Рио! Они стащили наши деньги!Она срывается на крик, топает, машет руками, сыплет ругательствами, но, в конечном итоге, постепенно приходит в себя и прикладывает ладонь к губам.- Черт, ты же дырявый! Ты дырявый, Рио! Боже, сколько у тебя крови!Татуированный на полу хрипит. Толи от смеха, толи от боли. Она так и не разобрала.