1 часть (1/1)

Осень. А точнее, самое её начало, в России называемое ?бабьим летом?. Для Ливерпульского сентября было даже слишком тепло, можно даже сказать жарко. Солнце светило, но так томно и ненавязчиво, что казалось, будто светит старая, но мощная лампочка накаливания. Джон уже в который раз провожал одноклассницу до дома. Ему не сложно, ей приятно.—Джон?—М? —Леннон отвлёкся от разглядывания асфальта под его ногами, обратив взгляд на брюнетку.—А ты решил, с кем пойдёшь на выпускной?—Нет. Зачем?—Что значит ?зачем?? Это традиция!—Традиция? Напиться, опозориться, поплакать и залететь?—Ой, Джонни, ты не понимаешь.—главная красотка закатила глаза.—Может быть, я смотрю на мир с реализмом?—Говорит мне человек, имеющий проблемы со зрением! —сказала кареглазая, чуточку злобно смеясь.—Ну блин, обидно.—Уинстон показушно надулся.—Носи очки и всё будет нормально.—Крутые парни не носят очки, понимаешь?—Никогда этого не понимала. Лично меня заводят парни в очках.—лучшая самка класса хитро ему улыбнулась.—Не смотри на меня так, я просто провожаю тебя домой, чтобы к тебе не приставали.—А что насчёт выпускного? Ты правда не пойдёшь?—Мне же всё равно не с кем идти.—Ну… Я ещё не определилась, с кем я пойду.—А как же Кейси? Уильям, Джонатан? Неужели никто не приглянулся? —Леннон вопросительно приподнял бровь.—ты точно натуралка?—Точно, Джонни, точно.—черноволосая рассмеялась. —если ты всё же передумаешь насчёт выпускного, то я не против сходить с тобой. А теперь пока—главная милашка школы помахала Джону рукой и упорхнула в подъезд.*** Идти домой одному пусть и скучновато, но тоже неплохо, особенно когда такая погода. Начал дуть лёгкий ветерок, тихонько развевающий рыжеватые волосы Леннона и тащащий за собой первые осенние листья —жёлтые, красные, оранжевые… Вот древний рыбный магазинчик. Вот дом. Вот где-то там ветеринарка. А тут заброшенная стройка. Снести бы её к чертям собачьим, а то людям делать нечего и они туда лезут. Оттуда постоянно слышны либо крики дошкольников, либо пьяные споры, либо чьи-то разгоряченные стоны. (Материнский капитал это вещь серьёзная, друзья) Но нет, сегодня быдло решило обойти стороной это место. Оттуда было слышно пение. Спокойное, расслабленное. И далеко не самое плохое. Ah, look at all the lonely people Ah, look at all the lonely people[Ах, посмотрите на одиноких людейАх, посмотрите на одиноких людей] Джон совсем не заметил, как заслушался. Голос этого человека был просто совершенен. Очарованный Леннон пошёл с целью увидеть поющего. Eleanor Rigby Picks up the rice in the church,where а wedding has been Lives in a dream…[Элеонора РигбиПодбирает рис в церкви, гдеПроходила свадьбаЖивёт в мечте…]. Проходя в обитель алкашей, Лёня пытался быть как можно тише, чтобы не напугать неизвестного, что было сложноватым делом, когда всё так и грозилось обрушиться и убить тебя. Waits at the window Wearing the face, that she keeps in a jar by the door Who is it for?[Ждёт у окнаНосит лицо, которое она хранит в банкеу двериДля кого это?] Вот, Джон пробился через эти джунгли из бетона и разбитых стёкол и наконец-то смог увидеть того, на чей голос шёл. Лица не было видно, он сидел на том, что так-то должно быть окном спиной к Леннону, но по аккуратной чёрной водолазке и брюкам видно было, что это школьник. И он… Пишет? Уинстон видел карандаш в его руках, но не видел, что он пишет в блокноте. И как-то странно он пишет—лист крутит-вертит в стороны… Не переставая его слушать, Джон сам не заметил, как оказался совсем рядом с ним, и тихонько наблюдал, не в силах оторвать взгляд. Оказалось, он рисовал, а не писал. И, кстати, довольно неплохо. Было очень похоже на реальных людей, близко к фотографии. Лёня пусть и ходил в художку, но так не смог бы.—All the lonely people, where do they all come from?.. —продолжал петь неизвестный, видимо, художник, совершенно не замечая Леннона.—All the lonely people, where do they all belong? —не удержавшись, сымпровизировал Джон, заставив неизвестного дёрнуться и вскрикнуть.—Напугал! Идиот.—испугавшись, грубо выдал ему художник.—Извини, напугал.—Леннону стало до жути неловко перед незнакомцем. Особенно сейчас, когда он такой разозленный.—Хули ты тут делаешь? Ты не выглядишь как наркоман.—сказал Джону паренёк, оценивая его взглядом и скрестив руки на груди.—Я просто… Как это сказать? Услышал голос и решил посмотреть кто это.—пожал плечами Лёня.—Ты всё слышал?! —неизвестный резко покраснел и вопросительно глянул на Леннона.—Слышал. И у тебя неплохо получается.—Пф, не ври мне. Я свой голос слышу и знаю, что звучу как дед с соседнего подъезда. Извини, что тебе пришлось это слушать, я не хотел никому мешать.—Не говори так! У тебя действительно получается круто. Кстати, я Джон. Джон Леннон.—Маккартни, Пол. Будем знакомы.—по-прежнему спокойно ответил теперь уже знакомый брюнет.—Ну ладно тебе, чего ты такой злой?—Я сюда пришёл для того, чтобы побыть одному. Но, похоже, порисовать спокойно у меня не получится нигде.—А почему ты рисуешь только тут? У тебя же так круто получается, чего ты стесняешься?—Мне все взрослые говорят, что я хорошо рисую.—равнодушно сказал Картни, вырывая лист из блокнота и пуская его по ветру.—Стой! —Джон попытался его поймать, но ветер унёс его куда-то в подальше.—красиво же получилось…—Ну красиво и красиво, что дальше? Мне-то он зачем? —пожал плечами Макка.—Ой, странный ты.—Все люди странные, давай не будем отрицать.Джон усмехнулся.—Ты у мамы философ от бога? Eleanor Rigby Died in a church and was buried along with her Nobody came Father McKenzie Wiping the dirt from his hands as he walks from the grave No one was saved[Элеонора Ригби умерла в церкви и была похоронена вместе со своим именемНикто не пришелОтец Маккензи уходит прочь от могилы, вытирая грязь со своих рукНикто не был спасен] Выражение лица Маккартни резко изменилось, но он пытался это скрыть. Похоже, задели за больное.—Прости, я не думал, что…—Леннон резко почувствовал себя виноватым перед этим парнем.—Да ничего страшного. Бывает.—Пол глянул на рыжего и как-то грустно улыбнулся.Так могут только ангелы.—Джон, ну не смотри ты на меня так. Как будто что-то серьёзное учинил, серьёзно. Всё же нормально. Правда?—Да, правда. Просто…—Никаких ?просто?! Лёня невольно рассмеялся. От этого мальчишки тянуло позитивом за километр.—Слушай, Джон? —внезапно спросил Маккартни.—Что?—Хочешь, я тебя нарисую? —Картни уже нетерпеливо покручивал в руке карандаш.—Я думал, что ты будешь жаловаться на то, как задрали люди с этим ?нарисуй меня!?. Я и очень много кто ещё жалуются на это.—Меня тоже такие раздражают, но ты же до меня не докапываешься. Я хотел бы тебя запомнить на подольше, да и мне кажется ты мог бы неплохо получиться.—Ну тогда ладно.Как мне встать? Так? —встав в позу храброго пирата спросил Джон.—Просто сиди спокойно и не дёргайся, окей? —смеясь ответил ему Маккартни.—Если бы ты знал, как это сложно, ты бы мне это не поручал.—надулся Лёня.—Можем пока поболтать, я не кусаюсь.—Минут пятнадцать назад ты кусался так, что без руки можно остаться.—Ха, ну тогда радуйся, что твои конечности на месте.—улыбнулся Пол, измеряя пропорции карандашом.—Чем я заслужил такое милосердие, мистер Маккартни?—Я сегодня выспался. И поэтому в хорошем настроении.—усмехнулся Картни, стирая ластиком непонравившийся момент. —так что благодари богов. Какое-то время оба молчали. Пол был занят делом, а не заглядываться на него для Джона было слишком сложной миссией. Эти тёмные волосы, слишком длинные с точки зрения нашего загнившего общества, зелёно-карие глаза, бегающие марафоны по будущему шедевру, розовые губы, которые тот закусывал раза два в минуту, быстрые руки, так и крутящие листок туда-сюда, дабы было удобнее… На такого каждый заглядится.—Джон, не смотри на меня так. Смущаешь.—не отрываясь от рисования попросил Пол.—Что? А, извини.Не заметил.—Леннону стало неловко по всем понятной причине, на что Маккартни усмехнулся.—Что смешного-то? —такое поведение Макки несколько озадачило Джона.—Латент. На все триста процентов.—С чего ты вообще взял?! —такое мнение о себе его явно не устраивало.—Ну ведь очевидно же.—не удостаивая взглядом Лёню, Картни закусывая карандаш разглядывал набросок.—Я требую доказательств.—демонстративно надувшись, Лёня скрестил руки на груди.—Да сиди ты ровно! —резко встав с места, Пол повернул его голову под нужный ракурс, при этом приблизившись так, что чуть не касался носом щеки Джона.—та-а-ак, кто тут у нас засмущался? —улыбаясь заликовал Макка.—Да заткнись ты!.. Маккартни залился смехом—краснеющий и одновременно злой Леннон был достоин звания ?смысл жизни?—Сам же краснеешь, когда тебя парни трогают!—Неправда! —воскликнул рыжий, вызывая у Пола только новые приступы истерического смеха.—может, о своей ориентации думать будешь?—Ну, может быть, я её не отрицаю? —сказал Картни, переставая смеяться и возвращаясь к рисунку.—Ты серьёзно? Ты правда?..—Правда что? Пол Джеймс Маккартни, я тебе вроде представился.—Ты правда педик?—Предпочитаю слова ?гей? и ?гомосексуалист?. ?Педик? звучит обидно.—не показывая эмоций сказал Макка.—Боже, с кем я общаюсь…—стараясь не вертеться выдал Джон.—Сейчас, немного осталось. Вот тут заштрихую…—закрыв один глаз Пол искал недочёты, игнорируя причитания Леннона.—готово! Это, конечно, на скорую руку, но всё же… —немного краснея, Картни повернул листок рисунком к Джону, заставив раскрыть рот от удивления. Так рисовать мог только поистине гениальный художник. Аккуратными мелкими линиями была чётко прорисована форма лица, рыжеватые пряди были пусть и нарисованы простым карандашом, но выглядели прямо как настоящие, глаза на рисунке хоть и чуточку неестественно блестели, но были изображены просто до невозможности реалистично. Одни только тени на теле вызывали крайнюю степень уважения к художнику, не говоря уже о мелких детальках, с такой любовью и аккуратностью прорисованные умелой рукой.—Кривовато получилось, я просто карандаш не самый лучший взял…—продолжал скромничать Маккартни. Джон не мог отойти от восхищения, и по этой причине дар речи вернулся к нему не сразу, но, к счастью, всё-таки вернулся на рабочее место.—Пол, ты с ума сошёл?! Это же шикарно! Это по-твоему кривовато?! —вскинул руками Леннон, только забавляя Пола.—Джон, ты такой смешной, я просто не могу! —смахивая слёзы смеха заявил Картни.—Да что смешного ты во мне видишь? Ты за сегодня рассмеялся надо мной раз семь как минимум!—А то, что ты краснеешь, хотя я по сути ничего не делаю.—садясь в более удобную позу и не перествая смотреть ему в глаза сказал Пол. Джону уже сказать было нечего. Этому идиоту, возомнившему себя психологом уровня ?Боженька? до жути хотелось вмазать по лицу, но его по-милому наглая усмешка на губах не давала этого сделать.—Тебе ответить нечего? Или стесняешься, а, принцесска?—Я тебе сейчас вмажу за такие шуточки, Маккартни.—качая головой заявил Леннон.—Ха, напугал. Я уже весь дрожу.—новым прозвищем брюнета можно объявить словосочетание ?бессмертная тварь?—Ну всё, чувак.—резко поднявшись с того, что изначально должно было называться ?окно?, Джон уже планировал начать драку (ну такой он, вспыльчивый)—вставай. Решим вопрос как мужчины.—Я разве сделал что-то такое? Мы вроде беседовали как недавние знакомые, и тут ты резко встаёшь, занимаешь позицию боксёра и зовёшь решать вопрос кулаками? Чувак, я более цивилизованное существо. Слышал о такой вещи как дипломатия?—Я сказал вставай. Или струсили, мисс Маккартни?—Я не хотел этого делать, но ты меня вынудил.—Пол спокойно встал с дыры в стене, скрестил руки на груди и направил издевательский взгляд на Леннона, будто зазывая.—ну, чего застыл? Сам же просил встать, я встал. Слушаю твои аргументы в защиту своей правоты.—Даю тебе последнюю возможность занять позицию для равной драки.—Я её не использую. Дальше? —Макка, не теряя своей раздражающей невозмутимости на лице, продолжал сверлить Джона взглядом.—Братан, ты начинаешь меня раздражать.—Я уже сказал, я слушаю внимательно все твои претензии и аргументы в свою защиту.—вскинул руками Пол. У него явно был план.—Вот мои аргументы! —Леннон, не выдержав этого спокойствия, начал разбегаться, и вот его кулак уже летит в сторону Маккартни…—Ни-ни-ни, не так быстро.—Макка, быстро среагировав, крепко зажал кулак рыжего пальцами, не давая ударить. И отпускать не планировал, не выгодно. Когда Лёня хотел ударить другой рукой и вырваться, со вторых кулаком он поступил ровно так же. Будь они в России, у Джона была бы возможность вырваться, но британский кодекс чести запрещает драться ногами. Увидев страх вперемешку с удивлением на его лице, Картни ухмыльнулся, глядя прямо ему в глаза.—Отпусти…меня…сучёныш! —признавать поражение Леннон не хотел.—Победа считай у меня, принцесска.—заявил Пол. Сильными руками брюнет толкнул рыжего в сторону стены, не отпуская, и пока тот был дизориентирован резкой болью в затылке, поднялся на носочки (ужас, какой этот Леннон, оказывается, высокий), и убедившись, что он не имеет возможности вырваться, тихнько, но требовательно прижался губами к губам Джона, шаря языком по каждому сантиметру его рта, пока тот таял от его прикосновений.—Мне кажется, победитель определён? —спросил Маккартни, облизывая губы.—похоже, кому-то понравилось?