Спи, я посторожу твои сны. (1/1)

Горацио/Мариэтта. AU, ER, Hurt/comfort.Мариэтта спит беспокойно. Разметались русые косы, сбилось в сторону одеяло. Она ворочается с боку на бок, то сжимаясь в комочек, поджав босые ноги и обняв колени, то переворачиваясь на спину, раскидывает руки и ноги, толкая в бок лежащего рядом Горацио. Вздрагивает, сжимая кулаки. Лунный свет выхватывает из темноты горестный излом бровей, светлые дорожки слез на щеках и приоткрытый в немом крике рот. Мариэтта дышит часто и неглубоко - во сне, обжигающе горячий, воздух пахнет гарью и сталью. Ей снится война: Она снова убегает от смерти, но та настигает, жадно дыша в спину огненной пастью. Мариэтта бежит, выбиваясь из сил. Мост так близко и так далеко. В пороховом дыму не видно ни неба ни земли, но чей-то голос зовет ее. И она идет на голос. Спотыкаясь, щуря слезящиеся глаза и не обращая внимания на боль в вывихнутой щиколотке, она ковыляет к спасительному мосту. Мариэтта успевает.Горацио спит на спине, вытянувшись во весь рост. Он спит крепко. На берегу он всегда спит крепко. Ему не снятся сны. Закрывая глаза, он ныряет с головой в беззвездную темноту. Там так глухо и спокойно. Не слышно взрывов снарядов, звона оружия и криков раненных... Не мелькают перед глазами знакомые и незнакомые лица... Пустота поглощает все. После войны Горацио не любит сны. Но вдруг в этой беззвучной пустоте слышится чей-то плач. Горацио откуда-то знает, что плачет Мариэтта. Он переворачивается на правый бок и не просыпаясь, притягивает ее к себе. Сквозь сон окликает по имени и обнимает еще крепче, утыкаясь носом в русую макушку. — Не бойся. Я рядом. Все хорошо. — сонно бормочет он. Мариэтта затихает. И смерть отступает. Надежнее любой брони кольцом ограждают ее от огня его теплые сильные руки.