Part 11. Искусство во всех его проявлениях. (1/1)

Барри проснулся в холодном поту. Липкое чувство страха поселилось где-то глубоко в груди. Он практически не помнил свой сон, но где-то далеко, на дне сознания, поселились ж?лтые глаза, внимательно следящие за ним из темноты. Это казалось так глупо, ему 25, а он боится собственных снов. В дверном про?ме показалась знакомая светлая макушка.— Доброе утро, выглядишь не очень. – сказала Ребекка, попивая кофе. — И тебе доброе утро, Бекка.— Ребекка, прошу, отстань от нашего гостя. – раздался голос Элайджи, где-то со стороны коридора. — Но это мой гость, Элайджа, почему ты думаешь что он не хочет со мной говорить? – девушка раздраж?нно скрестила руки на груди. — Потому что, сестра, твой гость предпочт?т сейчас холодный душ и успокоительные, а не тебя. – Клаус появился под звук хлопающей двери, весьма эффектно, надо сказать. И Барри должен отдать ему должное, он в действительности хотел в принять душ и успокоиться. — Ребекка, не хочу тебя пугать, но твой брат прав. – в ответ на его реплику девушка обижено фыркнула и с криком : ?Грубияны? вышла из комнаты. Элайджа закатил глаза, а Клаус победно усмехнулся. — Привыкай, дорогуша, Ребекка та ещ? стерва. – он посмотрел снисходительно, а после удалился куда-то, не сказав ни слова. — Прошу прощения за мою семью, они часто устраивают ссоры на пустом месте. – после этой фразы Элайджа так же решил оставить его одного, напоследок закрыв дверь. Барри решил последовать советам первородных и направился в душ. Взглянув в зеркало он обнаружил растр?панные каштановые волосы, под зел?ными глазами залегли тени, а ребра начали выпирать от недостатка правильного питания. Так стоп. Барри захотелось провалиться под землю : он был без рубашки, футболки, или любого другого верхнего элемента одежды, и разговаривал в таком виде с самыми опасными существами на планете . — Ммм, Барри, я думаю им понравилось, вс? же не каждый день видишь обнаж?нного героя. – отозвалась та часть разума, что зов?т себя Себастиан. — Заткнись, я в курсе насколько сильно облажался. – парень закатил глаза и подставил голову под холодные струи. — Облажался это ещё мягко сказано, если бы я был одним из них, то подумал, что ты меня провоцируешь.— Спешу напомнить, что ты – это я. И вообще, это вышло случайно. — Ну да. – это звучало так, будто ввиду имелось что-то другое. Но выяснить это Барри так и не удалось, так как в голове мгновенно стало пусто. ***Выйдя из душа парень был приятно удивл?н, обнаружив нижнее бель? на тумбе в ванной, а в комнате шкаф, заполненный одеждой. На туалетной столике лежала записка. ? Дорогой Барри, надеюсь тебе понравились новые вещи. К сожалению я не могу провести с тобой сегодня время, но можешь попросить у братьев устроить тебе экскурсию по дому, они не должны отказать.С уважением твоя Ребекка. P.S Я вс? ещё злюсь на инцидент произошедший утром, надеюсь ты придумал, как загладить вину. ?На губах сама по себе появилась улыбаться, забота со стороны первородной была очень милой. — Барри, я придумал чем мы займ?мся. – Себастиан заговорил с ним второй раз за день? Вау, видимо богатые поместья и люди, смыслящие в искусстве, действительно заставляют его чувствовать себя комфортно. — И чем же? – нутром Барри чувствовал, что любой из возможных вариантов, не выльется во что-либо хорошее. — Мы можем пойти и поговорить с вампирами, вс? же они живут 1000 лет, и знают много всего,– тяжелый груз упал с его плеч, впервые этот человек предложил что-то разумное. – А ещё я хочу поиграть на фортепиано, спроси, есть ли оно у них. – а нет, показалось. Парень мысленно упрекал себя, что поверил в здравомыслие Баса. — Хорошо. – сказал он сквозь зубы, но в груди разлилось тепло. На самом деле Себастиан хорошо играл на пианино, и Барри нравилось наблюдать, как собственные пальцы скользят по клавишам, совершенно не подчиняясь мозгу, и как под ними рождаются красивые мелодии. Выйдя в коридор он заметил Элайджу поднимающегося по лестнице.— Элайджа, не мог бы ты уделить мне минуту? – насколько успел понять парень, Элайджа был человеком чести, очень манерным и благородным. Получив от вампира кивок, говорящий то ли?Я слушаю?, то ли ?Я польщ?н твоими манерами?, он решил продолжить. – Я хотел спросить, есть ли в вашем доме фортепиано? — К сожалению фортепиано нет, но в фае на втором этаже стоит рояль. — Спасибо. – Барри направился на поиски. ***Найти фае оказалось достаточно просто : ещ? бы, огромная комната, куда ведут все двери, не может остаться незаметной. Она была очень светлой : огромные окна, бежевые стены и мягкий свет ламп. Кресла и диваны с кожаной обивкой, стеллажи из т?много дерева создавали приятный контраст. И рояль, стоящий в самом центре. Красивое ч?рное дерево и белые клавиши, немного ст?ртые, но не менее прекрасные. Он сел за инструмент и все мысли отступили за задний план. Пальцы сами скользили по клавишам, это было так привычно. Мелодия в гамме до минор приятно ласкала слух. Перед глазами то и дело возникали образы : ночь, пустынный берег, яркий лунный свет, е? отражение в водной глади, миллионы маленький зв?зд и тихий ш?пот природы, она любит рассказывать истории обо вс?м на свете : о бескрайних просторах океанов, о дал?ких островах, о человеческой глупости и о прекрасной ночной тишине. Пальцы сами скользят по клавишам, пока в голове то и дело мелькали такие реалистичные картины, а душа тянется к искусству. За спиной раздались аплодисменты. Он резко обернулся, убирая пальцы от инструмента. Там, облокотившись на дверной косяк, стоял никто иной как Клаус Майклсон.— Прости, не знал, что дома ещ? кто-то есть. – Барри неловко взъерошил волосы. — Не переживай, дорогуша, ты хорошо играешь. – он улыбнулся, и боже, Флэшу сказалось, что ямочки на щеках у первородного очень милые. — Спасибо. Эм, Клаус... – парень сделал тяжелый вдох. — Да? — Если хочешь я могу сыграть что-нибудь для тебя. – Барри не понимал, зачем он это делает, хотя нет, понимал. Ему просто понравилась улыбка гибрида. В этот момент он выглядел слишком человечно. — Фредерик Шопен, вальс до диез минор номер 7, если ты конечно знаешь эту мелодию. – Клаус нагло усмехнулся. Это звучало как вызов, а Себастиан Смайт не привык проигрывать. Потянувшись, он вновь отвернулся к инструменту. Пальцы вновь скользили по клавишам, вот только в этот раз на спине он чувствовал одобрительный взгляд гибрида. Он позволил себе раствориться в этом моменте. ***Барри не знал, сколько именно прошло времени, но точно мог сказать что миновало 3 произведения Моцарта, 5 Баха и 1 Чайковского. Он устал, вс? же несколько лет без практики дали о себе знать. Обернувшись, он увидел Клауса, с кисточкой в руках, и холстом на мольберте. — Что ты делаешь? – спросил он, разглядывая гибрида словно диковинную зверушку. В принципе так и было : когда ещ? можно лицезреть, как главный злодей рисует картины, пока ты играешь для него на рояле? — Прости, не смог удержаться, ты так хорошо гормонируешь с роялем, что невозможно не вдохновиться. – а в глазах у него плясали черти. Хотя Барри совр?т себе, если скажет, что не упивался этим диким жадным взглядом. — Эм, спасибо. – Флэш неловко улыбнулся и поспешил уйти. — Сидеть, – властно сказал гибрид, но быстро ретировался. – Я ещ? не закончил. Делать было нечего - только подчиниться. Парень послушно сел за рояль, но отворачиваться не стал, а вместо этого с вызовом смотрел на мужчину. В ответ на его действия первородный только задорно усмехнулся, и сказав : ?Так даже лучше?, - продолжил работу над картиной. ***Зайдя в гостиную собственного дома Ребекка увидела очень странную картину, и, честно говоря, была в абсолютном шоке. Е? брат, тот самый психопат и ублюдок, убивший миллионы, стоял за мольбертом, пока е? новый друг сидел за роялем и поглядывал на него с вызовом и ... нежностью? одновременно. Если бы девушка видела себя со стороны, то сказала, что е? глаза комично расширились от ужаса. Заметив е? Барри приветственно кивнул головой. — Привет, Бекка. — Столько раз я просил не двигаться? – с напускным раздражением спросил гибрид. — Ровно столько же, сколько я просил закончить побыстрее. – парировал Флэш. — За последние 3 часа, я уже миллиард раз повторил, что я художник, я не могу рисовать в некомфортном для меня темпе. — 3 часа? Подожди, ты сказал 3 часа?! – Барри в ужасе распахнул глаза. — У тебя проблемы со слухом, дорогуша? — Скорее с одним первородным гибридом, которого я сотню раз просил так меня не называть. Знаком такой? – он в ожидании приподнял бровь. — Не разу не слышал, любовь моя. – Клаус игриво усмехнулся, и в этот момент Барри казалось, что он скорее задохн?тся в собственном смущении, прежде чем первородный закончит эту дибильную картину. Он заигрывал с ним? Клаус-ч?ртов-Майклсон?! Это было слишком. Где-то на периферии сознания Себастиан прошептал : ?Боже, ему обязательно быть таким симпатичным? ?Ребекка прочистила горло, привлекая к себе внимание. Но прежде чем она успела что-то сказать, в комнату буквально влетел Элайджа. — Ребекка, думаю нам нужно поговорить.Девушка предпочла молчать и, взглянув на неожиданный дуэт, покинула помещение вслед за братом. ***Всю дорогу до сада они провели в тягостном молчании. По Элайдже было видно, что он взволнован и немного напряж?н. Ребекке очень хотелось остановить его и расспросить, но после жеста, призывающего к молчанию, она не решилась сделать этого. Наконец, они вышли за пределы дома, и старший Майклсон позволил себе глубокий вдох. — Элайджа, что-то случилось? – спросила она. — Просто, я волнуюсь за Никлауса. – он растерянно осмотрелся по сторонам. В ответ Ребекка лишь фыркнула. — Что опять натворил наш взбаломошный брат? — Ребекка, – он угоризнено посмотрел на сестру. – Меня беспокоит, что Никлаус проводит слишком много времени в компании твоего друга.— Ник взрослый мальчик, сам разбер?тся с кем общаться. — Ты не понимаешь, Ребекка. Общаясь с ним, наш брат выглядит счастливо. — И разве это плохо? Он наконец наш?л себе компанию, может даже отвлеч?тся от своего бессмысленного создания гибридов. – девушка развела руками. — Дело не в этом, просто у нашего брата такой взгляд, и это не может предвещать ничего хорошего. — Расслабься, Элайджа, ты просто слишком зациклился на Никлаусе. – с этими словами Ребекка ретировалась. ***Барри устал, конкретно. За горизонтом уже начало садится солнце. И нет, не подумайте, что Клаус заставил его вс? время сидеть молча и не двигаться : Барри мог в любой момент встать и выйти, ведь, как изволил выразится гибрид : ?Я закончил наброски, осталась только прорисовка деталей, так что ты может идти.? , – но любопытство взяло верх и после ужина вместе с остальным первородным семейством, где, скажем так, он чувствовал себя мухой под микроскопом, благодаря их пристальным взглядам, парень решил вернуться в комнату к Клаусу, с котором, на удивление он ощущал себя комфортно.— Я закончил. – сказал ему гибрид и повернулся. На губах у него была счастливая детская улыбка, глаза горели мягким светом, с них была та самая восторженность и любовь к своему творению, а на носу была краска. И, боже, это было так мило, что Барри не смог заставить себя оторвать взгляд. Он знал, что потом будет жалеть, но видеть, как человек, которого все считают злом, беспечно улыбается своей картине, при этой сцене его сердце обливалось кровью, а моральные принципы были под угрозой. После нескольких попыток, Барри удалось перевести взгляд на картину. И увиденное повергло его в шок : оттуда на него улыбаясь смотрел парень 25-ти лет, зел?ные глаза, каштановые волосы, тоже самое он видел в отражении в зеркале каждый день. Но вс? же это была картина, такая реалистичная, такая душевная. — Нравиться? – насмешливо протянул Клаус откуда-то из-за спины. Барри даже не заметил, как инстективно поддался ближе к картине. — Это прекрасно. – еле различимо прошептал парень, вс? ещ? испытывая дикий восторг. — Рад стараться, любовь моя. – прозвучало очень близко. Ухо опалило горячее дыхание. — Что я могу сделать для тебя взамен. – сказал он уже громче. — Можешь играть для меня на рояле, мне нравится, как ты это делаешь.В этот момент Барри накрыло волной осознания, что если он зайд?т дальше, то пути назад нет. Он расслабленно кивнул : вс? же герои Центал-Сити привыкли нырять в омут с головой.