игрушки (1/1)

—?Холодный металл и теплая кожа. Отличное сочетание, правда? —?хмыкает Тодд и мягко поглаживает кисть Дирка. Он в ответ закусывает губу и еле заметно кивает, пытаясь сохранять спокойное лицо. Как-никак, они в метро едут, кругом люди.А сохранять спокойное лицо, когда в тебе уже минут 30 внутри непрерывно вибрирует крохотное вибро-яйцо, невероятно трудно. Лицо Дирка идет пятнами, дыхание учащенное, и у Тодда у самого уже так конкретно едет голова, когда он видит широко расширенные зрачки своего парня.—?Напомни… пожалуйста… —?еле слышно шепчет Дирк ему на ухо, пользуясь тем, что вокруг толпа. —?На…а-а…помни мне, чья это… чья это была идея?..Тодд перехватывает в кармане поудобнее пульт управления вибрацией и резко замедляет ритм работы игрушки. Дирк тихо стонет и утыкается ему в плечо раскрасневшимся лицом. Для всех остальных это выглядит вполне нормально, ну, пошутил о чем-то парень, ржет вон на плече у друга, плечи трясутся.Дирка и на самом деле уже трясло, но не от смеха, а от нескрываемого возбуждения. Тодд аккуратно прикасается к его плечам и чувствует, как прогибается под руками дрожащий Дирк:—?Это была целиком и полностью твоя и только твоя идея, так что… наслаждайся,?— шепчет он ему с улыбкой на ухо и меняет ритм на пульсирующий. Тодд и сам удивлен, насколько это заводит и возбуждает: словно быть ди-джеем в этой их маленькой тайне. Он держит в руках пульт от вибратора, который не в нем, он сам решает, какую дозу удовольствия выдать Дирку сейчас.И да, понимать, что вокруг толпы народа… это уже что-то особое. Что же, меня возбуждает страх быть застуканным, думает Тодд с тихим смехом и нежно дует Дирку на шею. Светлая полоска кожи между рубашкой и волосами мгновенно покрывается мурашками. Дирк прижимается к его плечу плотнее и закусывает плотную джинсу куртки.—?Не-не, мы так не договаривались! —?Тодд совершенно безжалостно отпихивает лицо Дирка от плеча и хитро смотрит тому в улетевшие, пьяные глаза. —?Уговор был стоять ровно и прямо, разве нет?В каком-то садистском порыве Тодд вынимает пульт из кармана и крутит им перед лицом Дирка. Видеть, как он рвано дышит, как судорожно пытается прикрыть глаза и не может, не может успокоить себя или дать уже наконец разрядку, потому что кругом толпа… как дрожат его пушистые ресницы, как он дрожащими руками поправляет себе галстук?— это просто кайф.—?А ты не стоишь прямо, Дирк… —?серые глаза смотрят почти умоляюще, но Тодд непреклонен. Внезапно спокойно улыбаясь, он прожимает на пульте несколько кнопок сразу, по очереди, как на пианино. И еле успевает подхватить мгновенно охнувшего Дирка, который практически соскальзывает по стене вагона вниз.Его уже просто непрерывно мелко трясет, зрачки широкие, как у наркомана, и Тодд невольно думает, не перегнули ли они.—?Ты в порядке? —?шепчет он обеспокоенно, и тут же облегченно улыбается: Дирк судорожно кивает, показывая ему большой палец, с трудом выпрямляется и оглядывается на схему метро. Они уже почти доехали до дома.—?Просто… просто уже давай скорее дойдем, а?.. —?Дирк дышит невероятно часто, закусывая время от времени губу. За эти полчаса он, кажется, прокусил её несколько раз до крови.Они едут по эскалатору, и Тодд меняет ритм вибрации раз в минуту. На самом верху, уже на выходе, он не удерживается и мягко целует Дирка в висок:—?Ты знаешь, что невероятно прекрасен, когда не можешь думать ни о чем, кроме секса?—?К черту… к черту секс, Тодд… —?стонет ему в ответ Дирк и тихо смеется, вздрагивая от очередной смены ритма. —?Я не хочу нежности, я хочу быть просто… выебаным тобой настолько жестко, чтобы завтра не встать…Едва закрывается входная дверь, Тодд просто рычит и швыряет Дирка на диван, прямо от входа. Тот уже еле стоит на ногах, на самом деле, и выглядит так, словно плохо ловит контакт с реальностью. Дрожащими руками, Дирк рвет на себе галстук и рубашку, даже не пытаясь делать это аккуратно.Тодд подходит к нему, поигрывая пультом:—?Значит, говоришь, никакой нежности? —?улыбается он немного хищно, пробегаясь пальцем по кнопкам смены ритма. Дирка подбрасывает на диване, он прогибает спину и громко, жалобно стонет. Смотрит на него снизу-вверх, тяжело дыша и неровно улыбается.Тодд рывком усаживает его на диване, схватив за плечи, разворачивает к себе спиной и стягивает на Дирке рубашку до локтей, не расстегивая пуговки манжет. Теперь ткань обхватывает руки, как мягкие наручники, плотно стягивая за спиной сведенные локти. Одним движением Тодд срывает с Дирка джинсы вместе с бельем и шумно выдыхает, любуясь.Бессильно дрожащий, запрокидывающий голову на спину, пьяно-возбужденный, полураздетый Дирк выглядит предельно и запредельно горячо.Тодд мягко, но сильно обхватывает его шею рукой, прижимая к себе, и шепчет, прожимая кнопку ускорения ритма вибрации:—?Ты как сучка во время течки, ты в курсе? Ни о чем не можешь думать, кроме крепкого члена внутри, верно?Дирк длинно, совершенно бесстыдно стонет и пытается прижаться всем своим дрожащим телом к Тодду, но он резко встряхивает его, не давая прикасаться к себе:—?Тебе не разрешали. Проси.—?Пожа…а-а.алуйста…—?Пожалуйста?— что? Громче, я не слышу! —?Тодд чуть сильнее сжимает захват руки на тонкой шее. Он знает, что сейчас Дирку именно так и нужно, поэтому не боится чем-то его обидеть. Игра есть игра, и его попросили быть грубее.Дирк совершенно обезумевше закатывает глаза и с каким-то всхлипом выдавливает из себя:—?Пожалуйста… Тодд… просто трахни… м-м… меня… уже…—?Хороший мальчик,?— шепчет ему Тодд, кусая шею, и рывком выдергивает из него игрушку. Дирк кричит в голос, комкая судорожно вспотевшими руками обивку дивана, когда Тодд входит резко, без подготовки и смазки. Но сегодня все правильно, он сам так просил.Это не секс и не любовь, это не страсть: Тодд просто втрахивает своего исступленно кричащего парня в диван, жестко и беспощадно, не пытаясь как-то сдерживаться или тормозить. Внезапно он осознает, что завелся от этой их прогулки ничуть не меньше, что вид разгоряченного Дирка в метро натурально снес ему крышу, а сейчас… сейчас он сходит с ума, вбиваясь в его просящее, горячее тело. Бешено и первобытно.Дирк настолько возбужден и измучен долгим ожиданием, что, уже кончив два раза самому, Тодду приходится еще долго доводить своего стонущего бессильно парня, пока он, наконец, с хриплым плачем не кончает тоже. Любимое тело бьется у Тодда на руках от невыносимого удовольствия, и он, бережно целуя блестящую от пота, вздрагивающую под его губами спину, ощущает острый приступ нежности и теплоты.Он берет обессиленного Дирка на руки и аккуратно, стараясь самому не шататься от пережитого, переносит его в спальню, на не заправленную с утра кровать. Дирк засыпает, едва прикоснувшись холодной простыни, и Тодд ложится с ним рядом, укрывая их обоих одеялом.