1.3 Павший к ногам (1/1)

Звенят церковные колокола, Вокруг меня гремит гром — Это предупреждение приготовиться К падению.Tears on Tape — HIM Они понизили температуру в изоляторе — Данте выдыхал белые клубы пара. Всё это было глупо с их стороны: холод не притуплял его чувств, не клонил в сон. Но это место убивало, ломало, заставляло поверить в иллюзию обмана и отнимало силы — с этой психбольницей творилось что-то неладное. Фабрика безумия, где из здоровых людей делали душевнобольных, неспособных здраво мыслить, теряющих место в мире и своё ?я?. Данте сел на кровати, широко расставив ноги, и провёл по лицу, нащупав швы на виске. Рана мгновенно затянулась, и он резким движением вырвал нитки, отхватив кожи. Тело ныло и каждое неловкое движение отдавалось разрядом боли; Данте нажал на переносицу и зажмурился, помотав головой, — его не покидало чувство, будто в голову всаживают длинные раскалённые спицы. Левым плечом двигать было невозможно, что-то внутри впивалось в мышцы, разрывая. — Дерьмо, — протянул он и задрал вверх футболку, обнажая руку. Шесть швов пересекали друг друга в хаотичном порядке, Данте подцепил чёрную нить и потянул, кожа тут же разошлась в стороны, открывая вид на кашу, состоящую их мяса и осколков костей. Тёмная кровь толчками выделялась на скользкую, блестящую на свете плоть. Данте закрыл глаза и приложил ладонь к ране, чувствуя, как пульсируют вновь срастающиеся мышцы и кожа. Осколки костей и звеньев бензопилы упали на пол. Данте вытер руку о кровать, оставляя на белой простыне кровавый след. * * *Её словно распяли на кресте. Кэт тихо всхлипнула и закинула голову, смотря в пустоту: абсолютно ничего, только тьма впереди — не сбежать. Сильные, как тиски, руки сжали её запястья, разводя их в стороны до хруста в плечах. Кэт попыталась отбиться ногами, но тщётно. Она должна уйти в Лимбо! Но теперь Лимбо столкнулось с реальным миром, и сбежать от призраков прошлого уже не получится. Кэт снова чувствовала себя маленькой девочкой, которая после мимолётной иллюзии счастья ощутила всю безысходность ситуации, когда громоздкое мужское тело впервые взвалилось на неё и подчинило, унизило, осквернило. — Нет, — слёзно взмолилась она: горячее дыхание опалило её шею, — пожалуйста. Длинный шершавый язык коснулся ключиц — к горлу подступила тошнота, и Кэт разрыдалась. От этого внутри всё сжалось, будто от удара, и она почувствовала, как к горлу ползёт содержимое её желудка. Демон позволил ей перекатиться на бок и свесить голову с кровати: Кэт вырвало — она смотрела, как внизу расползается кровавое пятно. Кэт попыталась зажать рот ладонью, но кровь упрямо сочилась сквозь пальцы, её трясло, а разрывающий кашель вверг остатки разума в агонию. Кэт наблюдала, как из горла на пол вываливаются куски кожи, зубы, мелкие части брони, стекло и когти — всё это падало в лужу крови. Её длинные волосы запачкались и прилипли к лицу. Кроваво-красная зеркальная поверхность пола отражала демона, он положил руки на её талию и заставил лечь на живот. — Кэт, — прорычал голос, но в секунду перешёл в другой тон и продолжил: — Кэт, ну давай же. Очнись! Она открыла глаза и вцепилась в футболку Дэниела, нависшего над ней. Его руки покоились на плечах Кэт — он всё это время тщетно пытался растормошить её. Кэт села на кровати и закрыла ладонями лицо, пытаясь связать себя с этой реальностью и восстановить дыхание. Рукавом она стёрла со лба капли выступившего пота и посмотрела на Дэниела, который неотрывно наблюдал за сменой её эмоций. Нет, она не расплачется. — Нужно найти Данте, — хрипло прошептала Кэт. — Я не всё ему рассказала. — Он ещё в изоляторе. — Уже нет, — фыркнул Данте. Он стоял в дверном проёме, подперев его плечом и скрестив руки на груди. Кэт заметила плотно поджатые губы Данте и поняла, что тот как минимум очень зол. Он подошёл к кровати и посмотрел сверху вниз на сидящих Кэт и Дэниела. Утреннее солнце словно ножом вырезало на его лице рот-щель, вырисовывало и без того чёткие скулы и прятало глаза в тени. В такие моменты Кэт видела в Данте сына демона: готового броситься на любого, кто спровоцирует малейший намёк на драку. Ему непросто держать себя в руках.— Сигареты есть? — спросил он и посмотрел на Дэниела, тот кивнул и вытащил пачку из кармана штанов. Сизый дым вырвался из ноздрей Данте, он закинул голову и выдохнул остатки вверх. Кэт не стала ничего говорить о правилах — Данте всё равно бы её не послушал. Белый пепел падал ему под ноги, а он с тем же невозмутимым видом продолжал курить. Когда уголек дошёл до фильтра, Данте бросил окурок и придавил ногой. Редкие пациенты женского пола бросали на него короткие нервные взгляды, но Данте не смотрел дальше кровати Кэт, игнорируя окружение. Ему казалось, что за всем тут следят, но понять, где это всевидящее око, он не мог. — Блядское место, — усмехнулся он, — начисто прогнившее. Ко всему я не могу использовать тут оружие за исключением пистолетов, да и их забрали. Мир слился с Лимбо, а это место — нет. — Лимбо? — переспросил Дэниел. — Ну да, Лимбо. — Данте вопрошающе посмотрел на Кэт. — Ты разве не рассказала своему дружку о наших приключениях вне этих стен? Кэт отрицательно покачала головой. Если бы она заикнулась о произошедшем, Мозгоправ, возможно, залез бы ещё глубже в её подсознание, и следующего путешествия в прошлое с искажением реальности она бы не выдержала. Впрочем, страшнее вряд ли что-то будет. — Черт-те что творится, — начал Дэниел, — вчера всю комнату залили краской: стены, пол, брызги были даже на мебели, будто кого-то тащили. — Ну да, — произнёс Данте, — всё в моей крови. — Сюр какой-то. Где твои раны? — Регенерация, — пожал плечами Данте.Он не собирался доказывать свою правоту: у каждого здесь своя иллюзия, вот только у них с Кэт — одна на двоих. Если кто-то сломается, второй пойдёт той же дорогой. Данте нахмурился и посмотрел через плечо на шатавшихся по коридору пациентов. Те медленно, словно живые мертвецы, шаркая ногами и державшись за стены, призраками в зелёном скользили по зданию. Подходило время принятия лекарств. Психоактивные смеси, разъедающие остатки серого вещества, что ещё оставалось у здешних обитателей. Пациенты вставали в длинную очередь и один за другим подходили к окошку Старшей Медсестры, которая выдавала на подносе маленькие бумажные стаканчики с таблетками. Пациенты не смотрели, что им выдают — они хватали лекарство, закидывали голову назад и опустошали предложенное. Окно выдачи мельтешило, и Данте видел, как помощница Медсестры, Лесли, приобрела форму огромной массы мятой бумаги, из которой сквозь стыки листов выделялась густая зеленоватая жижа.Лесли склонилась над стаканчиками, открыла огромный рот и извергла изнутри себя всю ту же зелёную жижу с ошмётками плоти, ногтями и волосами. Эта тварь сжирала, умерших пациентов, перерабатывала и пичкала других людей людьми. Как умно поступил Данте, когда не стал есть здешнюю пищу. Лесли подняла голову и воззрилась на него, из её чёрных глаз обильно хлынула кровь, заливая поднос со стаканами. Она вытянута костлявую руку, обмотанную пожелтевшими пластами бумаги, и утробно прошипела: — Ты...Данте демонстративно вскинул средний палец вверх и улыбнулся. Демон ударила ладонями по стеклу и выдохнула облако пара: стекло запотело, а на нём ровным аккуратным почерком в зеркальном отражении вырисовывалось: ?Не трогать?. Лесли зарычала, но повиновалась и принялась дальше извергать содержимое своего желудка в бумажные стаканчики, игнорируя Данте. — Держи, — насмешливо произнёс Дэниел, — и ты, Данте.Данте выбил таблетки из руки, и те со звонким стуком в гробовой тишине ударились о белый кафель. Медикаменты пациенты поглощали точно конфеты. Данте схватил Кэт, надавливая ей большим и указательным пальцами на щёки, заставляя открыть плотно сжатые губы, она уже умудрились засунуть себе эту дрянь в рот, как маленький ребёнок. Он тряхнул испуганную Кэт и, наклонившись ближе, прошипел: — Быстро выплюнула, чтоб тебя.Кэт высунула язык, таблетки упали ей на одежду. Данте взглянул в её глаза, поддетые поволокой, и не увидел там связи тела с разумом. Лимбо уже нет, ей не в коем случае нельзя уходить — это дорога в неизвестность. Данте потряс Кэт за плечо, но та, как кукла, болталась в руках, и он не нашёл ничего лучше, чем дать ей хорошую пощёчину. Голова Кэт резко отвернулась в сторону, и волосы упали ей на лицо, она с секунду приходила в себя, затем глухо застонала и приложила ладонь к горящей щеке. Данте облегчённо покачал головой, заметив вновь ставшими зелёными глаза. — Успокойтесь, мистер Тёрнер, — произнёс строгий голос Старшей медсестры за спиной. — Вы напугали пациентов.Данте обернулся через плечо и нахмурился: она стояла сзади, скрестив руки под грудью. Комната позади Сестры озарилась вспышкой и приобрела красно-чёрный оттенок, фигуры пациентов смазались, становясь блёкло-серыми дрожащими тенями. Спина демона пошла буграми и оттуда, разрывая фальшивую кожу и белую ткань медицинского халата, медленно выползли плотные жгуты. Они змеями подползали к лодыжке. Но стоило жгутам приблизиться, Данте придавил их и отпихнул от себя. Сестра взвизгнула и зашипела. Следующий жгут обвился вокруг шеи Данте; он потянулся за мечом, но рука загребла пустоту. Бинт врезался в кожу сильнее — Данте закряхтел и попытался поддеть пальцами удавку, но лишь расцарапал шею ногтями. Задыхаясь, он схватился за жгут двумя руками и дёрнул на себя — по комнате разнёсся пронзительный крик боли, и вырванный кусок плоти демона упал на пол, разливая кровавую лужу под собой. Данте приложил ладонь к разодранному горлу и судорожно попытался вдохнуть.Перед глазами всё плыло, в висках стучало, и голова казалась неестественно тяжёлой, но Данте удалось увернуться от летящего в грудь удара. Новые жгуты обхватили запястья, и когда он попытался их вырвать, те пустили иглы — острый металл врезался в кожу, подавляя команды мозга. Пальцы не слушались. — Обернись, — прошипела Старшая Медсестра, и Данте кинул взгляд через плечо. Кэт стояла на коленях с растянутыми в стороны руками, её шею крепко держала жгутом Сестра. Футболка на левом плече была разорвана в клочья, и толстая острая игла приставлена к прострелу, полученному в Ордене. Данте напряг мышцы в плечах и рванул в сторону — игла без промедления вошла в плечо Кэт. Она закричала и согнулась от боли пополам. Данте замер. — Будешь сопротивляться, и страдать будет она. Кэт подняла голову и посмотрела на него, отрицательно покачав головой. Но разве он имел право поступить иначе? Данте опустил руки и задрал подбородок к потолку, в ту же секунду жгут обвил шею, и иглы впились в кожу. Он прижал ладони к горлу, пытаясь остановить кровотечение, но горячая жидкость заполнила рот, толчками выходя наружу вместе с кашлем — дышать стало тяжело. Демон насквозь пробила ему сонную артерию и гортань. Белый кафель стал красным. Демонам их не сломать, нет. Данте покачнулся и пал на колени; сознание уплывало во тьму, он пытался затянуть обессилевшую его рану, но тщетно. Глаза закатились, и он рухнул на спину, отчего красный кафельный пол содрогнулся.