Вопросы воспитания, Фейнриэль, Архонт Кейниус, за кадром м!Хоук (для Сакура-химэ) (1/1)

Предупреждения: мат. МногоМаг с редким даром – это серьезный политический капитал. А уж сомниари, первый за один только Создатель знает сколько столетий – тем более, так что у Архонта и мысли не возникло о том, чтобы передать Фейнриэля в обучение какому-нибудь другому магистру. Специалистов в забытой эльфийской магии в Тевинтере все равно не было, а собственноручно подарить потенциальному сопернику преданность будущего сновидца было бы недопустимой глупостью.Вот только при этом Кейниус умудрился совсем забыть о том, что ?политический капитал? был, помимо всего прочего, ещё и обычным подростком. Самоуверенным, упрямым и с совершенно несносным характером.Впрочем, поначалу ему казалось, что обычная тактика ?милостивый вышестоящий? вполне сработает и в этот раз. Во всяком случае, уже через неделю Фейнриэль перестал шарахаться от отеческого похлопывания по плечу и в ответ на сдержанную одобрительную улыбку принимался сверкать всеми своими – сколько бы их там ни было – по-юношески белыми зубами. Ещё через полторы он действительно поверил, что оказался в Империи отнюдь не в статусе раба, которому по воле судьбы достался добрый хозяин, ещё через две приучился называть Архонта ?учителем?, через три начал рассказывать о себе по собственному почину, а не только тогда, когда не находил способа увильнуть от прямого ответа.Ещё через месяц он начал проверять границы дозволенного, и вот тогда Кейниус взвыл.Как оказалось, воспитывать юношей он не умел совершенно. Что, в общем-то, было неудивительно – все его знакомые юноши к этому моменту уже давно были зрелыми мужами, а юноши следующих поколений при виде Архонта робели и обретали несвойственную их возрасту молчаливую мудрость, гласившую, что нечего щенку-сосунцу тявкать на боевого мабари. Фейнриэль же быстро понял, что отношения ученика и учителя находятся в принципиально иной плоскости, и благоговеть перед статусом своего наставника и не думал.Не то чтобы он был совершенно неуправляемым – тот холодный шипящий тон, которым Кейниус во времена своей буйной юности успешно осаживал даже старого приятеля Ламберта, действовал и в этом случае. Фейнриэль мигом утихал и терял всякое желание спорить, но при этом смотрел на него такими несчастными глазами, что Архонт начинал и впрямь чувствовать себя той самой сволочью, которой разобиженный Ламберт выставлял его перед всем остальным миром.Кроме того, образцом для подражания юный сомниари выбрал не Кейниуса, неловко пытавшегося изобразить из себя некую абстрактную ?отцовскую фигуру?, а какого-то ?господина Хоука?, успевшего произвести на мальчишку совершенно сокрушительное впечатление. Сего ?господина?, здорово осложнившего ему воспитательный процесс, Кейниус уже тихо ненавидел.– Что-что ты сделал с явившимся к тебе демоном желания? – печально переспросил он. Разбудил его посреди ночи пронзительный эльфийский вопль – не страдальческий, но торжествующий, что в данный момент вызывало у заснувшего за полчаса до того момента Архонта невыразимое раздражение – а через минуту после этого в его кабинет ввалился ликующий сомниари.– Отпиздохуярил! – радостно повторил Фейнриэль. – Как господин Хоук показывал! И у меня все получилось!Кейниус вздохнул. С одной стороны, с пресловутого ?господина Хоука? таки была польза, поскольку умение управляться с демонами здорово облегчало дальнейшее обучение сновидца. С другой стороны, статус мага в Империи определялся не одной только силой, но и многими другими вещами.– Фейнриэль, ты кто? – потерев лицо ладонью и ещё раз вздохнув, поинтересовался маг. Эльф озадаченно нахмурился, пронзил его вопросительным взором и, не дождавшись подсказки, неуверенно предположил:– Сомниари?– А ещё? – ободряюще улыбнулся Кейниус.– Эльф? – поморгав, уточнил Фейнриэль. Тот продолжал все так же выжидательно смотреть на него, и сомниари, по-детски надувшись, наконец огрызнулся: – Ну не знаю я!– Ты – личный ученик Архонта, – терпеливо проговорил Кейниус. – И тебе не подобает выражаться, как уличному бродяжке.– Ну ты же тут самый крутой, учитель, значит, мы можем делать, что хотим, – непонимающе уставился на него Фейнриэль. – А если кто-то будет против, мы ему уебем.Кейниус опять вздохнул, тихо порадовался слетевшему с губ ученика без малейшего напряжения ?мы?, подавил желание побиться головой о стол и постарался задвинуть подальше подозрение о том, что источником подобных умозаключений тоже нужно считать ?господина Хоука?.– Не все так просто, Фей, – полуприкрыв глаза и сложив пальцы домиком, неторопливо проговорил Архонт. – Нецензурная лексика в устах высокопоставленных людей – моих, к примеру, да и твоих теперь тоже – очень мощное оружие, силу которого не следует недооценивать. – Фейнриэль плюхнулся на стоявшую в его кабинете кушетку и принялся преданно внимать, радуя измученную архонтову душу. – Вот представь себе, что на заседании Сената мне будет представлен какой-либо проект, а я в ответ выскажусь… матерно, допустим. Как отреагируют на подобное сенаторы?– Охуеют в полный рост! – отрапортовал ученик.Кейниус по старой привычке оценил все возможные значения фразы, включая буквальное, представил себе эту картину – полный амфитеатр эрегированных фаллосов размером со взрослого человека – и счел, что принципиальной разницы с нынешним положением вещей не будет.– Верно, – согласился он. – Именно так и случится. Несчастный проект, само собой, мгновенно заклюют. Очень удобно – всего несколько слов, а после этого к предложениям того, кто его выдвинул, ещё очень долго будут относиться с подозрением. А теперь представь, что я стану выражаться нецензурно на каждом заседании. Какой эффект после этого будет иметь моя матерная ругань?– Да никакого, – не раздумывая, ответил Фейнриэль. – Мимо ушей пропустят.– Именно так! – с облегчением улыбнулся Кейниус. – Так что сей инструмент стоит поберечь для тех случаев, когда он действительно будет необходим. А до того момента следует говорить, как подобает образованному человеку.– Ага, – задумчиво отозвался эльф. – А если так не поймут? – Архонт недоуменно сдвинул брови, и его ученик пояснил: – Ну, бывает же, что по-вежливому не понимают. Ну вот когда господин Хоук меня в первый раз спасал, его вначале не поняли. А потом он сказал, что он его, мудилу, посохом выебет и к пиздохуятым кунарям херососом устроит, и всем все сразу стало ясно и началась драка.– Не к кунарям, а к кунари, – машинально поправил его Кейниус. Поколебался с минуту, размышляя, выдержат ли их пока ещё не устоявшиеся отношения с Фейнриэлем покушение на авторитет ?господина Хоука?, и все-таки сказал: – Тевинтерскому магистру нужно уметь поставить себя так, чтобы его вежливую речь понимали даже привыкшие изъясняться… столь замысловатыми конструкциями индивиды. Это возможно, я проверял. Следует, однако, отметить, что это получается не сразу и требует некоторой практической отработки, осуществить которую у господина Хоука, как видно, не было возможности.– Нет, это просто индивиды тупые попались, – умеренно обиделся ученик. – Они не местные были, не знали, что господина Хоука весь Нижний Город уважает и даже в Верхнем слушают. – Он вдруг помрачнел и добавил: – Они здешние были, тевинтерские. Был бы я тут рабом…– Не был бы, – оборвал его Кейниус. Чем всему остальному Тедасу так не нравилась рабовладельческая система, он не очень понимал. Возможностей возвыситься у толкового раба было куда больше, чем у тех же эльфинажек, но почему-то именно честное признание Тевинтером существующего положения вещей вызывало у остального мира неодолимое желание брызгать слюной и порочить Империю при любом удобном случае.Что было куда хуже, под грустно-укоряющим взглядом ученика его самого почему-то тянуло оправдываться. Хотя вроде бы было не за что.– Ага, – недоверчиво сказал Фейнриэль. – Не, я помню, что вы мне рассказывали. Про то, что полезных рабов только дурак гнобить будет, дураки быстро дохнут, а бесполезные рабы сами себе виноваты, что ничего не умеют. – Архонт хмыкнул: в подобном усеченном изложении его аргументы выглядели немного некрасиво. Он выгнул бровь, подбадривая ученика, в голосе которого отчетливо прозвучало будущее ?но?, и тот с энтузиазмом предложил: – А давайте проверим?Кейниус вдруг усомнился в том, что хочет услышать продолжение. Стремление относиться к любому заявлению с некоторой долей скептицизма он обычно только поощрял… но его натренированная десятилетиями политических игрищ задница уже чуяла неладное.– Давайте пригласим к нам господина Хоука и посмотрим, что из этого получится!