Часть первая. (1/1)

В темноте тюремного коридора медленной шаркающей походкой шёл человек. Руки его были скованы наручниками, а сам он тяжко дышал, словно задыхаясь от длительного бега. В один момент арестант пошатнулся, глухо крякнул и повалился вперёд, больно стукнувшись лбом об пол, покрытый светлой плиткой. Его сопровождающий скверно выругался, помогая старику встать и невольно запачкав руку в его крови, обильно вытекающей из раны на виске. – Немедленно, вызовите врача во второй корпус! У старика сильное кровотечение – доложил он в рацию. – Не дай Бог, окочурится. Проблем потом не оберешься. Врачи прибежали быстро. Немедленно погрузили потерявшего сознание на носилки и потащили в лечебный блок, а уже оттуда, несколько минут спустя, отправили в ближайшую больницу. Операция закончилась лишь утром следующего дня. В комнате ожидания всё это время сидела девушка. Огненные волосы её были аккуратно перевязаны черной траурной лентой, глаза были скрыты за темными очками, а хрупкую фигуру, облаченную в лёгкий небесного цвета плащ, сотрясала мелкая дрожь. Двери операционной открылись, выпуская на волю уставших докторов.– Мы сделали всё что могли. Сердце не выдержало. Пациент скончался – сухие, жёсткие слова обрушились на девушку, лишая её последних сил. Она опустилась на скамью, сняла свои очки и тихо, почти неслышно рассмеялась.– Видимо, у неё шок – решили полицейские, караулиющие тут же, возле двери. – Хотя, это и неудивительно. Девчонка только что похоронила мать, а теперь вот это. Каким бы ни был старик, всё-таки он её отец. И они покинули коридор, оставив девушку одну. Через несколько минут она перестала смеяться, достала из сумки пудреницу, поправила макияж, а затем встала и направилась на выход. Тонкие каблуки её изящных туфель звонко цокали по плитке, обращая на себя внимание остальных пациентов. Напоследок взглянув на двери операционной, девушка улыбнулась и вошла в лифт. Больше в больнице её не видели. Глава первая.– Ты уверена, что это то место? – спросил недоверчиво Чжон Ху, когда машина в очередной раз въехала в тупик. – Кажется, здесь какая-то заброшенная стройка.Ён Шин, кажется, не расслышала его слов. Машина медленно, но верно продолжала лавировать через кучи строительного мусора, а сама девушка была предельно сконцентрирована на вождении. Новенькие очки – подарок аджуммы, почти сползли на нос, но она не спешила поправлять их. Не до того было.– Вот оно! – девушка была возбуждена, как никогда. Когда любимая работа выходила на передний план, всё остальное забывалось моментально. Кажется, даже если бы Чжон Ху вдруг вздумал станцевать перед в ней в чём мать родила, она не была бы так взбудоражена, как сейчас. – Я должна успеть встретиться с ним сегодня. Я неделю бегала за этим информатором и на сей раз я его не отпущу. Даже если придется его наручниками к себе приковать, чтобы узнать нужную мне информацию, я не сдамся. А если у меня не получится, то мне поможет Хилер. Правда, же?– Угу – Чжон Ху по привычке внимательно осматривал окружающую местность, проверяя на её на наличие ловушек или подозрительных личностей. – Насколько я знаю свою любимую девушку, её любовь к приключениям ещё долго не даст Хилеру уйти на покой. – Что-то мне подсказывает, что Хилеру это нравится. Наушник в ухе, очки в бардачке, а в багажнике полный боевой комплект на случай необходимости во внезапной маскировке. Интересно, что говорит Аджумма по этому поводу? Небось, она уже устала ждать возвращения её драгоценного оборудования.– Аджумма сейчас в отпуске, и даже не вспоминает обо мне – в голосе молодого человека послышалось легкое раздражение, с нотками жгучей, едва скрываемой обиды.. Когда я в последний раз с ней разговаривал, она была на Чеджу. Вот скажи мне, что старой кошёлке в это время года делать на Чеджу? Там сейчас холодрыга, что уши в трубочки сворачиваются. – Не знаю, возможно Юн Дон Вон пригласил. Кажется, она ему нравится.– Чего? В каком смысле нравится? Погоди, в том самом? Да она же старше его на десять с лишним лет. Стой, погоди. Да, подожди же ты!Площадка, на которой остановилась машина, была пустынна. Девушка с присущей ей безрассудностью выскочила из машины и нырнула в какую-то подозрительную щель в заборе, оставив Чжон Ху далеко позади. С его комплекцией и большим рюкзаком на плечах пролезть туда было невозможно. Оставался лишь один путь – перелезть через ограждение, благо совсем недалеко от него росло большое раскидистое дерево. Как же хорошо вновь почувствовать напряжение в мускулах, эхом отдающееся по всему телу! Энергия буквально кипела в нём и требовала выхода. Хотелось пробежаться по крыше, вдохнуть ночного воздуха, полюбоваться закатом с самого высокого здания в Сеуле. Но теперь он не мог этого сделать. Не мог рисковать тем хрупким и таким выстраданным счастьем, не мог подставить под удар Ён Шин. Хилер мёртв. Убит полицейскими в аэропорту Сеула ровно год назад. – И это твой информатор? – удивился Чжон Ху, когда нагнал девушку, склонившуюся над каким-то бомжом. – Это же обычный нищий.– Нищие могут обладать такой информацией, что вам и не снилось – недовольно буркнул старик. Целый ворох газет, которыми укрывался бедолага, подхватил ветер и понес куда-то вдаль. Сам мужик, кряхтя, размял замёрзшие руки, покрытые внушительным слоем грязи, уселся поудобнее и выудил из кармана потрепанную сигаретку.– Не обращайте на него внимания – Ён Шин, ничуть не стесняясь, присела рядом с мужчиной, отчего Чжон Ху едва не заскрипел зубами. – Он немного грубоват при общении с людьми, но очень добрый и милый парень. И мой жених. – Вижу уже. Догадался. Этим взглядом и убить можно. Наверное, проходу тебе не дает и ревностью изводит. А сам, судя по смазливой внешности, тот ещё кобелина.Кобелина испытал острое желание пересчитать наглецу все зубы. От этого его предостерёг предупреждающий взгляд Ён Шин и собственная выдержка. Мужик же, кажется, ничего не боялся. Всё также нагло сверлил взглядом и улыбался нехорошей, на все 1,5 зуба, улыбкой.Пока девушка брала у бомжа информацию, у Чжон Ху не покидало ощущение, что этот нищий ему уже где–то встречался. Вот аджумма наверняка его знает, что -что а на память она никогда не жаловалась. Чжон Ху даже очки надел и маячок включил, но ответа не последовало. Аджумма молчала.– Ты чего творишь? – завопил вдруг мужик, когда Чжон Ху попытался сделать фото. – Я никакого согласия на съёмку не давал. Бомж сделал такой неожиданный выпад, что даже натренированный Хилер едва успел увернуться. Но мужик добился своего – фото получились смазанным, и Чжон Ху смачно выругался. Сам же бомж бросился наутёк, только пятки сверкали.– В следующий раз я лучше одна пойду – вздохнула девушка. – Плакал мой репортаж без главного свидетеля. – Не сильно то он и хотел быть им. И рожа у него подозрительная. Не нравится он мне.– Тебе ни один мужчина рядом со мной не нравится. Ревнивец, вот ты кто.– А нечего всяким проходимцам вокруг тебя крутится. Моя Ён Шин только для меня.– Твоя значит? – девушка лукаво улыбнулась и почти вплотную подошла к мужчине. – Тогда и ты только мой. Ён Шин привстала на цыпочки и поцеловала Чжон Ху аккурат в кончик носа. Мужчина рассмеялся и привлёк девушку к себе. Ответный поцелуй вызвал у Ён Шин дрожь по всему телу, колени неожиданно ослабели, и девушка, что есть силы, вцепилась в ворот мужской куртки. – Мне поймать его для тебя? – прошептал Чжон Ху, когда он наконец оторвались друг от друга. – Наверняка, он затаился где-то вблизи. –Не нужно. Пока что я узнала, что хотела. А там видно будет. Пошли лучше домой, не хочу больше сегодня работать. Чжон Ху засиял. Ещё бы целый день в объятиях любимой дорого стоит. В последнее время им не часто удается проводить достаточное количество времени вместе. Даже Ким Мун Хо видит её чаще, чем он, парень и без пяти минут будущий муж. Уже дома, глядя на умиротворенное спящее лицо любимой, Чжон Ху возможно впервые в полной мере осознал, как он счастлив. Он мог бы всю жизнь так просидеть, держа крохотную ручонку в своей ладони, слушать её размеренное дыхание, любоваться едва заметным движением пушистых ресниц. Права была аджумма, когда говорила, что Хилер пропал, и это уже не отформатировать. Прошло совсем немного времени, а Чжон Ху уже и не представлял свою дальнейшую жизнь без этой девушки. Она его приручила, околдовала, стала ежедневной дозой жизненно необходимого лекарства. И это пугало. Для всех его врагов, знающих его в лицо, Ён Шин по-прежнему оставалась мишенью, оружием против него. Именно поэтому Чжон Ху как никогда боялся. Боялся причинить боль любимой, боялся навредить. Уйти нельзя остаться – эти три слова как никогда ясно представляли общую картину, в которой они оказались. Куда ни поставь запятую – ситуация не изменится. Счастье, которое они испытывали сейчас, казалось слишком хрупким, слишком недолговечным, слишком нереальным. И хотя все видимые враги были повержены, старейшина благополучно отбыл в места не столь отдалённые, а все его приспешники либо присоединились к нему, либо притихли, нехорошие предчувствия всё же не покидали Чжон Ху ни на миг.С такими мыслями Чжон Ху проворочался в постели до самого утра. Ён Шин так и не проснулась – в последнее время усталость просто валила девушку с ног. Кажется, Ким Мун Хо всерьёз решил сделать из племянницы всемирно известного репортёра, поэтому и доканывал её постоянными интервью, внеплановыми эфирами и репортажами. Но к удивлению Чжон Ху, девушка никогда не жаловалась. Наоборот, она была счастлива. Её глаза наполнялись неописуемым восторгом каждый раз, когда возникала новая тема для репортажа. Сломя голову, она бросалась брать интервью, а Чжон Ху, сломя голову бежал за ней. Порой она и вовсе словно забывала о существовании своего любимого, и тогда Хилер начинал ревновать. Ревновать к камере, к микрофону, к Мун Хо и его помощнику (его имя никак не хотело укладываться в голове), ревновал ко всей Someday. А потом она с улыбкой на податливый губах подходила к нему, обнимала крепко–крепко, и вся ревность и раздражение внезапно улетучивались. И Чжон Ху снова влюблялся в звук затвора, прощал Ким Мун Хо и его команду за их повышенное внимание к Ён Шин, снова занимался рутинными и скучными на его взгляд делами. Так уж получилось, что эта девушка изменила его. Возможно, он и сам не понял, как это произошло, но теперь вся его жизнь волка – одиночки казалась ему каким–то далёким сном. Теперь он не бегает по крышам, не питается фастфудом из ближайшей закусочной. Теперь он стоит у плиты в домашнем переднике и готовит для любимой завтрак. И что удивительно, это всё делает его невероятно счастливым и живым. Интересно, что сказала бы аджумма по этому поводу? Наверное, высмеяла его и обозвала тюфяком в очередной раз.Ну, вот и всё. Омлет готов, гренки поджарены, а аромат кофе распространился по всей квартире. Несколько дней тренировок, гора испорченной посуды и пара обожженных пальцев не прошли даром. Ён Шин должно понравиться. В конце концов, нельзя же каждый раз быть настолько плохим в готовке. Однажды же должно что-нибудь получиться. По крайней мере, Чжон Ху надеялся на это. Занимаясь сервировкой стола, Хилер решил попытать счастья и позвонить аджумме. Осуществить задуманное он решил сразу после завтрака. Но не успел мужчина налить горячий кофе в чашки и поставить их на поднос, как телефон неожиданно ожил. Это произошло так неожиданно, что Чжон Ху едва не выронил чашки с ароматным напитком, благо прирожденная реакция и в этот раз его не подвела. Но несколько капель всё-таки упали на белоснежный ковер, который Ён Шин с такой любовью выбирала. Чжон Ху чертыхнулся, отчего женщина на другом конце провода захихикала привычным для неё и таким раздражающим для него смехом.– Гип, гип ура, бравым молодожёнам! Ну что голубки, соскучились по старой женщине?– Вот, блин, аджуммааааа! – зашипел мужчина шепотом. – Ты как всегда во время! – А что я вам помешала, да? Ну, так продолжайте тогда, а я подожду. Говорят, по утрам самый лучший се....– Аджуммаааааа! Нервный крик мужчины всё-таки разбудил Ён Шин. Девушка сладко зевнула, перевернулась на другой бок и открыла глаза. Хилер виновато улыбнулся, схватил мобильник и исчез в ванной. – Пожелай тётушке доброго утра! – донеслось вслед Хилеру. Но тот либо не расслышал, либо предпочёл отказаться от любезностей. – Ты закончил? – спокойным голосом произнесла аджумма, когда Хилер, наконец, закончил свою пламенную речь, переполненную отнюдь не нормативной лексикой. – Терпеть не могу, когда ты так делаешь. Бесит! Что стряслось то? – Ничего. Просто соскучилась.Эти три слова внезапно заставили Чжон Ху улыбнуться. На сердце потеплело, а весь гнев и раздражение растаяли так же неожиданно, как и появились. Мужчина на самом деле скучал. И скучал очень сильно. – А что, Юн Дон Вон не рядом с тобой? Неужели не выдержал твоего взбалмошного характера? Жалко беднягу. Но он сам виноват. Знал, на что подписывался. – Да ну его. Сбежал, как только случай преставился. Этот компьютерный задрот ни на что свою любимую работу не променяет. Стоило ему получить айпи того самого хакера, что надрал ему зад в прошлом году, так вся его любовь внезапно испарилась. Усвистал, на ходу роняя тапки. Правда, обещал вернуться. Ха! Пусть попробует! Довольная ухмылка озарила красивое лицо мужчины. Да и настроение значительно улучшилось. Он что, действительно, ревнует? И кого? Аджумму?– Слышал последние новости? – Нет. Какие?– Кидаю ссылку. И вообще, хреновый из тебя репортёр всё-таки. С писаками же почти скорешился, а толку ноль. По мере прочтения лицо Чжон Ху вытягивалось от удивления. Интернет просто кишел новостями о внезапной кончине старейшины в одной из клиник Сеула. И многие статьи были достаточно красноречивы. В одной из них даже был упомянут Ким Мун Хо.– Они что жалеют этого ублюдка? – Не все конечно. Но часть таких людишек уже пишут гневные комментарии в адрес Someday. Ён Шин придется несладко. Именно её статья вышла перед его смертью. Её обвиняют в жестокости. Амбициозная журналистка довела старика до смерти. Стыд и позор. – Вот почему я не доверяю людям. Ён Шин не должна видеть это. Может нам уехать?– Ты слишком остро реагируешь. Среда, в которой находится твоя девушка, всегда была такой и такой же останется. Погалдят и перестанут. Чжон Ху не был уверен в этом. Непонятное чувство тревоги поселилось в его сердце. А он привык к себе прислушиваться. По крайней мере, сейчас все его инстинкты буквально кричали об этом.– Сходите на свидание, развейтесь. Приготовь ей подарок, сделай сюрприз. Девочка и думать забудет об этих статьях. Кажется, завтра день Святого Валентина. Вот и воспользуйся случаем. Забабахать тебе свидание? Или сам справишься?– Что-то ты подозрительно добрая сегодня. Выспалась что-ли? Аль завтрак удался?– Дурак. Я вам подарок сделать хочу, а ты язвишь. Но теперь, наверное, не буду. Сам справишься. – Я пошутил. Сможешь забронировать на завтра каток? Или это слишком банально?–Сойдет. По крайней мере, это лучше, чем мёрзнуть на крыше на холодном ветру. – Значит, договорились. И пожалуйста, аджумма, не звони так рано больше. Ён Шин в последнее время устаёт очень сильно и не высыпается. А ещё эти её проблемы с желудком по утрам на нервной почве. Я действительно волнуюсь. Сказав это, он отключился. Естественно не расслышав то, что сказала аджумма в конце разговора. – Ну и дурак же ты! Дубина стоеросовая. Тормознутый идиот – только и смогла выдавить из себя женщина. А спустя минуту она уже набирала знакомый номер. Репортёр ответил сразу, практически на первом гудке, словно ждал именно этого звонка.****Снежинки кружились в причудливом танце, ложились на землю, на ветви заснувших деревьев, на ладошки улыбающейся девушки. Чжон Ху нервничал, теребил в руках заветную коробочку, но на дальнейший шаг не решался. Как сказать эти три заметных слова, после которых он либо воспарит к небесам, либо наоборот низвергнется в Преисподнюю? Конечно, Ён Шин его любит. Но согласится ли она связывать свою судьбу с таким как он? Человеком, которого в своё время разыскивали все полицейские подразделения Сеула, а фото его физиономии едва не угодило в Интерпол? Ён Шин, казалось, не обращает на его состояние никакого внимания. Её гораздо больше интересовала шустрая малышня, нарезающая круги по всему периметру катка. Дети заливались от хохота, когда девушка делала вид, что теряет равновесие и почти падает на ледяную поверхность. Она смеялась вместе с ними, кончила рожицы и играла в догонялки, в то время как сам Хилер застыл у бордюра подобно одинокой статуе. Наконец, он решился. Набрал в лёгкие побольше воздуха, оттолкнулся от бортика, покрепче ухватил ладонью бархатную коробочку и направил свои коньки к Ён Шин, которая уже успела отъехать на вторую половину ледяной коробки. Черт бы побрал эти выходные! Не успел мужчина проехать и пары метров, как на каток шустрым роем летучих мышей выскочили младшеклассники. Чжон Ху не успел и глазом моргнуть, как оказался в центре этой шустрой галдящей компании. Детишки облепили его со всех сторон, не давая проехать к Ён Шин, весело кричали и смеялись. Одна из девочек, с самой наглой физиономией, что приходилось встречать Хилеру, едва не растянулась на льду, когда её не самый добрый одноклассник неожиданно вырулил из угла. Поэтому Чжон Ху пришлось ловить это большеглазое создание с кучерявыми волосами цвета горького шоколада, чтобы потом быстро поставить на тоненькие ножки, на которых неизвестным каким чудом держались коньки. Девчушка показала дяде язык и умчалась в мгновение ока за тем же мальчуганом, который едва не уронил её. Мальчишка вдруг истерично завизжал, словно за ним не девочка гонится, а как минимум стало диких аллигаторов. Девчонка не осталась в долгу и ответила ещё большими децибелами, больно ударившим по ушам мужчины. Ён Шин сама подъехала к нему, когда увидела, как маленькие бестии облепили его словно мухи банку варенья. Чжон Ху выдохнул, когда увидел любимые глаза совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Вот он, этот момент. Сейчас или никогда – пронеслась лихорадочная мысль в его возбуждённом мозгу. Надо лишь засунуть руку в карман, вытащить коробочку, достать из него кольцо. Потом встать на одно колено, как делал один рыцарь в давно позабытом фильме и предложить свою руку и сердце своей возлюбленной. Кажется, ничего сложного здесь нет, если бы не одно ?но?. Кольца в кармане вдруг не оказалось.***– И куда подевалась эта мелюзга? – думал Чжон Ху, оглядывая периметр ледовой площадки. Среди многочисленных голов нужной кучерявой макушки видно не было – девчонка спряталась и вовсе не хотела показываться. Вот и твори после этого добро. Вместо запланированного свидания тет-а-тет, ему досталось это безумие с детдомовцами.Ён Шин всегда была такой мягкосердечной. Вот и теперь, увидев понурые лица детишек, приехавших на экскурсию, она с лёгкостью позволила им кататься вместе с ними. И забронированный только для двоих каток превратился в площадку для детского утренника.– Да ладно тебе, места для всех хватит. Ты только посмотри на этих ангелочков, глазки так и светятся от радости. Ну как таким отказать? Да и приехали они издалека, нехорошо заставлять их ждать. Чжон Ху оставалось лишь стиснуть зубы и смириться. Дети внушали ему ужас, а в таком количестве особенно. Если бандиты или простые люди были довольно предсказуемы в своём поведении, так что ждать от шалопая, который в один момент смотрит на тебя своими глазами бусинками, а в другой может зарядить своей крохотной ножкой промеж штанов?Кажется, знакомая макушка мелькнула на лестнице. Девчонка, размахивая рукой перед тощим мальчишкой, по всей видимости, хвасталась находкой.– Ну, берегись. Поймаю – уши надеру – прошипел Чжон Ху.– Ты что–то сказал? – спросила Ён Шин, в данный момент обучающую беззубую малышку основам катания. – Нет, ничего любимая. Пойду, воды принесу – в горле что–то пересохло.– А мне эскимо на палочке, клубничное – почти смеясь, ответили любимые губы, когда малышка в очередной раз неуклюже крутанулась на ножке, подняв в воздух колючие ледяные осколки. – И этой красавице тоже. Юная воришка была слишком увлечена своим другом, что не заметила приближение Чжон Ху. Её круглые глазенки округлились ещё больше, когда мужчина резко протянув руку, выхватил кольцо и засунул обратно в карман.– Эй, отдайте! Я первая его нашла! – завизжала девчонка что есть мочи. На секунду Чжон Ху подумал, что внезапно оглох, все звуки резко пропали, а время остановилось. Детвора перестала кататься и теперь во все глаза уставилась на трибуны, где в это время Чжон Ху отбивался от двух рассвирепевших детишек. – Что тут происходит? – Ён Шин в компании двух воспитателей поднялась к ним и встала рядом. – И поставь детей на Землю, ради Бога.– Чёрт! Ай!– ругнулся Чжон Ху. Ладонь украсил свеженький укус девчонки, по всей видимости, возомнившей себя тигрицей. Малец же почти оторвал штанину, которая теперь могла похвастаться десятком мелких и не очень дыр, сквозь которые просвечивала его озябшая кожа.– Этот дяденька плохой! Обижает и вещи отбирает! – продолжала надрываться девочка. – Я первая его нашла. Первая, честное слово!За криками последовали слёзы, сопли и обиженные взгляды в сторону злого дядечки, коим сейчас для них являлся Чжон Ху. – Ничего подобного! Это она кольцо стащила из моего кармана, а потом дала деру, как заправский воришка. Я всего лишь хотел вернуть своё, а она вдруг в слёзы.– Но оно на льду валялось! – пуще прежнего заверещала малышка.– Никому не нужное и такое красивое. Не лазила я ни в какие карманы, врёт он.Казалось, что девчонка испепелит его на месте. Чжон Ху стало не по себе, особенно под насмешливым взглядом Ён Шин, которую вся эта ситуация явно забавляла.– Дай мне его – спокойным голосом проговорила она, протянув руку. Кольцо коснулось ладошки, блеснув в свете неоновых ламп бриллиантовым свечением. Ён Шин улыбнулась, одними губами прошептала "спасибо" и отдала колечко сердитой малышке.– Но, как же... – промямлил Чжон Ху, проводив взглядом девчонку с кольцом, которая отъехав на приличное расстояние, показала ему язык. – Это же мой подарок тебе...– И я оценила его – улыбнулась Ён Шин. – Правда, оно очень красивое. И малышке оно тоже понравилось. Так пусть оно и дальше радует её. Быть может, это единственная радость, что испытает эта девочка в своём детстве.Чжон Ху не был с этим согласен, но благоразумно промолчал, прекрасно помня о непростом прошлом любимой. Ён Шин, как и эта девочка, лишилась родителей в крохотном возрасте. Провела в детском доме несколько лет и прошла семь кругов ада, пока не попала к своему приемному отцу. Поэтому она как никто понимала таких детей и жалела их.– Так ты будешь мне делать предложение или нет? – сквозь пелену мыслей донеся до него её голос. – Будем считать, что кольцо я приняла, осталось дело за малым.Ну почему у него вечно всё наперекосяк? Даже предложение сделать нормально не получается. Даже обидно. А Ён Шин, кажется, всем довольна. Стоит, улыбается и ждёт. Ждёт, когда этот олух, наконец, соберётся с духом и произнесет заветные слова. А у него язык словно прирос к нёбу, ни словечка выудить не получается, да и воздуха как-то не хватает. Не придумав ничего лучшего, он просто бухнулся на колени и уткнулся носом в мягкий и такой любимый животик.– Ён Шин, я... люблю...тебя... Очень сильно люблю. Без тебя я просто не представляю своей жизни. Ты стала для меня всем. Ты стала моей душой, моим сердцем, которое и бьётся то только для тебя. Ни на одну секунду я не хочу расставаться с тобой. Хочу всегда видеть твою улыбку и я положу жизнь ради того, чтобы она не исчезала с твоего лица. Я хочу растить наших детишек. Хочу состариться с тобой и никогда не выпускать твою руку. Ты примешь моё сердце, которое теперь навеки твоё? Подаришь мне счастье и согласишься стать моей половиной? Моей женой?Секунда, вторая, третья. Слёзы на горящих щеках, дрожжащие руки. Застывший мужчина, с надеждой взирающий на смысл своей жизни, даже не дышит. Ждёт. Ждёт всего несколько слов, которые едва слышно срываются с губ спустя мгновение:– Да. Я согласна.***Со свадьбой влюбленные пока решили повременить. Ким Мун Хо, помня о давней мечте своей племянницы– стать известным на весь мир репортёром, вдруг решил помочь с её исполнением. В тот же день, когда произошла помолвка, он позвонил во Францию и договорился о нескольких неделях журналисткой практики в одной из известнейших газет Парижа.– Это займет всего месяц – говорил Ким Мун Хо. – Мой друг – редактор встретит тебя в аэропорту и познакомит со своей командой. Побудешь там некоторое время , чтобы набраться опыта. Моника любезно согласилась помочь и даже даст тебе небольшой мастер-класс, так что для тебя лучше не хлопать ушами, а впитывать каждое её слово как губка. Чжон Ху естественно тоже поедет. Но смотрите там, не увлекайтесь. Это всего лишь командировка, а не медовый месяц. Поняли меня?Чжон Ху усмехнулся. Он, в отличие от Ён Шин, знал, для чего нужна поездка. Удивительно, но девушка ещё не успела узнать о грязи в её адрес, расползающийся по интернету. Конечно, не обошлось без вмешательства знаменитого хакера, который попросту вырубил интернет на её ноутбуке и намерено сломал телефон. Взамен, Хилер купил ей новый, правда немного уникальный, только с безопасной информацией, фильтрующий статьи и сайты, на которых говорилось об смерти старейшины.Лететь нужно было сразу же на следующий день. Такую спешку объяснили довольно просто. Журналист такого уровня просто не будет ждать простых репортёров из Кореи, вздумавших учиться у неё. Как говорится, время – деньги. И вот теперь, стоя у стойки регистрации, Чжон Ху почти успокоился. Скоро они окажутся на другом конце света, в чужой стране, подальше от всех статей и грязи. Ён Шин улыбалась, сжимала его руку своей в нетерпении и как можно скорее хотела попасть на борт самолёта. Наконец, объявили о посадке. В этот же момент в кармане Чжон Ху завибрировал телефон. – Чжон Ху, твоя мама в больнице – донеслось из трубки. – Но не волнуйся. Серьезного ничего нет. Небольшое сотрясение и вывих плеча. К счастью, подушка безопасности вовремя сработала.Хилер как-то резко побледнел. Хотелось бежать к матери, чтобы самому убедиться в её безопасности. Но рядом стояла Ён Шин, которой совершенно не к чему было оставаться в Сеуле. Не сейчас. Не в её положении. – Езжай в больницу, я могу улететь одна. А ты прилетишь, как только сможешь – решила девушка. – Но...– Никаких но – решительно заявила Ён Шин. – Иди уже, а то я на самолёт опоздаю. Последнее объятье, последний поцелуй у разделительной линии – и вот Чжон Ху со всех ног бежит к стоянке такси. Ён Шин глядит ему вслед и что–то шепчет. Мужчина оборачивается, словно услышав шёпот, и смотрит на неё долгим отчаянным взглядом. Жаль, что никто тогда не знал, что он будет последним.